Роберт Паттинсон: Я спускаю все деньги, какие получаю

Истерия по случаю выхода последней части сумеречной саги достигла пика: актеры постоянно позируют перед фотографами, фанаты готовы порвать любимцев, появляющихся с рекламными турами по всему миру, на сувениры. И пока зрители ломятся в залы, желая узнать, чем все закончилось и есть ли хоть какой-то намек на продолжение полюбившейся многим истории, исполнитель главной роли Роберт Паттинсон жаждет лишь одного – избить всех преследующих его папарацци.

– После невероятного успеха сумеречной саги не страшно, что тебя всю жизнь будут ассоциировать с Эдвардом Калленом?

– Меня больше пугает попадание в каталог подростковых идолов. Я бы хотел совсем другую карьеру. Именно поэтому и снялся в таких фильмах, как «Милый друг» и «Космополис», которые абсолютно не похожи на «Сумерки».

– В любом случае ты много работаешь.

– До «Сумерек» у меня была привычка работать всего десять дней в году. Не буду начинать жаловаться, но теперь я загружен, мягко говоря, немного больше.

– Обратная сторона медали: ты не можешь хлопнуть стаканчик в баре. Или можешь?

– Смотря где, конечно. Но ты прав: мне все время нужно быть начеку и иметь глаза на затылке, чтобы видеть, снимает ли кто-то, что я делаю. Это убирает из жизни спонтанность, увы. Ненавижу папарацци!
 

– Правда, что у тебя, в отличие от многих, никогда не было мечты стать звездой?

– Все, что я хотел – это играть в американском фильме, к которому испытываю доверие и который будет хорош в прокате. Но с того момента, когда пытаюсь изображать из себя звезду, я становлюсь самым ужасным актером в мире (смеется).

– Как относишься к тому, что миллионы девушек влюблены в тебя?

– Честно говоря, я об этом вообще не думаю. Но что действительно странно, так это то, что я имею фанатов исключительно одного пола. Из-за этого появилось слишком много парней, которые хотят свернуть мне шею собственными руками.

– Как тебе жизнь в Лос-Анджелесе после Англии?

– Это совсем не похоже на Лондон. Например, без машины ты не можешь сделать вообще ничего. Понятное дело, что я был просто вынужден получить права, хотя желания не имел. Еще одна беда – в Лос-Анджелесе совсем нет маленьких симпатичных баров, где можно послушать хорошую музыку. Там люди не понимают, как это великолепно объединяет – пропустить по бокальчику. Я чужак в этом городе. К счастью, я часто возвращаюсь в мою родную Англию.

– Ты играешь на гитаре и пианино. Когда увидим тебя на эстраде?

– Вряд ли это случится скоро – я недостаточно умный, чтобы заниматься сразу двумя карьерами. Но, возможно, подумаю об этом, когда закончу с кино.

– То есть когда у тебя будет достаточно денег?

– Это не то, что меня интересует. Мне деньги пофиг. Я не ищу роли, которые могут наполнить мои карманы. Как только у меня появляется немного денег, я не могу защитить себя от того, чтобы тут же не спустить их все. У меня нет каких-то больших потребностей, и все же я растрачиваю практически все. Сам не понимаю, на что.