Самым громким скандалом нынешнего лета в Голливуде стала измена Кристен Стюарт своему возлюбленному — всеобщему любимцу и кумиру публики, 26-летнему Роберту Паттинсону...
Кто бы мог подумать, что успешный, богатый, победительный красавец 26 лет от роду — Роберт Паттинсон, мечта миллионов женщин всего света, окажется жертвой измены! Но факт налицо: 22-летняя Кристен Стюарт изменила ему с 41-летним Рупертом Сандерсом — режиссером фильма «Белоснежка и охотник», где Кристен недавно сыграла главную роль. Между прочим, меньше чем за месяц до скандала Руперт публично признавался в самой нежной любви к жене Либерти Росс — 34-летней модели и актрисе, которая, кстати, сыграла в фильме мать Белоснежки. Он рассказывал, как целых семь лет не отваживался сделать ей предложение — ждал, когда Либерти повзрослеет, а
еще, как он обожает своего сына Теннисона и дочь Скайлу... А уж поведение Кристен Стюарт и вовсе необъяснимо: в разгар романа с самым завидным женихом Голливуда — и вдруг увлечься кем-то другим?
Еще не так давно публика пришла в восторг, когда экранная любовь Эдварда Каллена (его сыграл Роберт Паттинсон) с Беллой Свон (ее — Кристен Стюарт) — героев нашумевшего фильма «Сумерки» — сошла с экрана в жизнь. Все с жаром стали ждать свадьбы пары, которая выглядела так гармонично, что влюбленных даже прозвали объединенным именем Робстен. И вдруг в прессе появляются фотографии, на которых Кристен запечатлена в объятиях Сандерса в парке и еще целующейся с ним в автомобиле. Поклонницы Роберта Паттинсона пришли в ярость и объявили бойкот фильмам Кристен Стюарт. Но куда больше молодую актрису тревожит реакция Роберта. Она публично покаялась и дала понять, что больше всего на свете мечтает сохранить отношения с прежним возлюбленным. Теперь слово за ним...
—
Роберт, официально вы с Кристен Стюарт о планах пожениться не объявляли, но с тех пор, как вы подарили ей антикварный платиновый медальон за немалую цену — 40 тысяч долларов — с латинской надписью «Даже если я
далеко, моя любовь всегда с тобой», все считали вас женихом и невестой...
— Больше того, Кристен утверждает, что я сделал ей это предложение. Честно сказать, я не помню. Возможно, она как-то неправильно меня поняла.
— Возможно, именно в этом все и дело! Вы не спешили сделать предложение по всем правилам, а она, возможно, просто устала ждать и решила вас спровоцировать. Все-таки трудно поверить, что Кристен могла всерьез предпочесть вам Руперта Сандерса — женатого мужчину, на девятнадцать лет старше ее, к тому же хорошего семьянина. Может быть, это было что-то вроде инсценировки?
— Мне кажется, вы не вполне в курсе насчет Сандерса и его репутации хорошего семьянина. Я ведь знаком с Либерти, и она говорит, что практически в одиночку воспитывает детей, потому что мужа никогда нет рядом.
Что же касается Кристен… Вряд ли это был продуманный план. В ней нет примитивного женского кокетства, ничего напускного, неестественного. Она всегда поступает так, как диктует ей сердце.
— Судя по всему, ее сердце принадлежит вам. Она ведь не побоялась принести публичное покаяние: «Я глубоко сожалею, что своим поступком ранила самых близких мне людей. Мимолетный опрометчивый шаг поставил под удар самое важное в моей жизни — отношения с человеком, которого я люблю и безмерно уважаю, — с Робом. Я люблю его, мне так горько…» Сандерс тоже поспешил извиниться, причем его жена, похоже, сразу его простила, выразившись примерно так: «Битая посуда дольше живет». И только вы храните молчание.
— Есть вещи, с которыми я никогда не смогу смириться. Я могу простить минутное помрачение, но если человек ведет двойную игру — нет, этого я ни понять, ни простить не могу. А в данном случае о минутном помрачении речи нет; как оказалось, этот роман начался не позднее мая, во время премьерного тура фильма «Белоснежка и охотник». Знаете, я не из тех, кто позволяет себе легкие интрижки. Нельзя быть верным на сколько-то процентов, только на все сто. И я вправе ожидать ответной стопроцентной верности.
— И вы поспешили собрать свои вещи, заказали фургон и покинули ваш чудесный особняк в лос-анджелесском
районе Лос-Фелис, который купили в прошлом сентябре и в котором жили вместе с Кристен.
— Ну это-то было нетрудно. Я в этом доме все равно почти не жил, потому что кочую от одной съемочной площадки до другой. Мне вообще как-то не хочется бросать якорь. Единственное, что меня сейчас огорчает, это то, что Кристен претендует на нашего пса по кличке Медведь. Кристен его любит, называет своим сыночком, но не
могу я его ей уступить! Мне он особенно нужен сейчас, когда моя вера в людей поколебалась. Он — мой настоящий, самый большой друг, мы живем вместе в отелях, когда я на съемках. Кто-то берет с собой приятелей, но мои все такие амбициозные, а может, просто эгоисты, боятся прослыть частью моего окружения. Ну и пусть, зато яМедведя балую всем на зависть. Мы с ним на частном самолете вдвоем летаем.
— Что ж, это привычка очень состоятельного человека... Вы ведь принадлежите к клубу миллионеров, и в этом году Forbes отвел вам 11-е место в списке самых высокооплачиваемых актеров...
— Я не умею с умом деньги тратить. Ничего в этом искусстве не понимаю. В Канне после премьеры фильма «Космополис» Дэвида Кроненберга, где я сыграл банкира-миллиардера, ко мне народ потянулся за советами по этой части, а я только глупо улыбаюсь, сказать толком ничего не могу. Акции, инвестиции и цифры типа миллиарда баксов для меня пустой звук — я просто не могу себе этого представить, как бесконечность Вселенной. А насчет денег — я, наверное, в первый раз понял, как хорошо их иметь, когда мне пришлось лечить моего щенка. У негслучилась такая собачья болезнь — парвовирусный энтерит, — я потом узнал, что она дает более девяноста
процентов смертельных исходов. Но я смог тогда пробиться к лучшему ветеринару и заявил не без нахальства: «Нам нужно самое эффективное лечение, и немедленно!» И его вылечили.
— В фильме «Космополис» есть эпизод, когда бронированный лимузин вашего героя окружает разъяренная толпа, выкрикивая проклятия и угрозы. Кажется, нечто подобное вы и сам однажды пережили?
— Да, действительно, и честно скажу: в реальности это пострашнее было. И, кстати, не один раз. Самые неприятные моменты мне пришлось пережить перед премьерой «Сумерек». Это случилось в Мехико. Люди еще не видели фильма, у нас была встреча со зрителями, на которой показывали трейлер, и это их как-то слишком возбудило. Когда встреча закончилась, мы стали садиться в машину, и, как назло, замок у дверцы заклинило. Горячие парни — конечно, из лучших побуждений — кинулись нам помогать. Мой менеджер Ник стал их отгонять, они обиделись, и что тут началось! Уж не помню, как нам все же удалось забраться в машину. Мы, отчаянно сигналя, с трудом выбрались из толпы, но радоваться было рано. Шофер свернул куда-то не туда, мы заехали в тупик, дорогу преградил многоэтажный паркинг, а по нашим следам гналась распаленная толпа — сотни четыре, не меньше. В поисках выхода мы въехали в какие-то ворота, оказались на территории паркинга, и, чтобы из него выехать, надо было заплатить — доллара два, что ли. Как на грех, ни у кого не оказалось наличных! А толпа разгоряченных людей все ближе! И мы в капкане! Толстая женщина-охранник грудью преградила нам путь. Мы стали лихорадочно шарить по карманам, чудом наскребли монет, ссыпали ей в ладони и газанули…
— Когда это было?
— В 2008-м. Страшно вспомнить. Так случается в странах, где живут темпераментные люди, в Италии например. С Битлами такое бывало, их ведь на гребне популярности запросто убить могли.
— Вы ведь тоже музыкант, не только актер. Даете концерты — один или со своей группой Bad Girls, в составе которой играете на гитаре и синтезаторе. А на отдых время находится?
— С недавних пор занялся серфингом. Знаете, я и подумать не мог, каково это — оказаться один на один с морем! Во мне, наверно, впервые проснулся настоящий англичанин — мы ведь морская нация.
— И, что существенно, в море вы один, никто не докучает вам пристальным и назойливым вниманием...
— Меня особенно раздражает, когда сидишь где-нибудь в кафе, а чужие люди подскакивают и бесцеремонно тычут тебе в лицо свои камеры. Артисты по-разному на это реагируют, иной и врежет от всей души или камеру
выхватит и растопчет. А потом приходится в полиции объясняться. Мне всегда хотелось найти мирный способ отваживать нахалов. И знаете, я научился отражать их атаки. Вынимаю свой мобильный и в ответ наставляю им в физиономии. Они сразу теряются и мгновенно куда-то исчезают. А то еще был случай. Меня доставала одна прилипчивая фанатка, никак я не мог от нее отвертеться. И придумал. Пригласил ее поужинать. Сел за столик с
мрачнейшим лицом и давай с ходу жаловаться на жизнь. Чего я там плел, не помню, это была чистая импровизация, но я прошелся и по здоровью, и по утреннему самочувствию, и по тому, как я женщин терпеть не могу. В
общем, ей, видно, мало не показалось, и с тех пор она навсегда исчезла с моего горизонта.
— Года два назад вы сказали в одном интервью, что чувствуете себя птенцом, потому что все стараются вас взять под крыло, защитить, никто вам не противоречит, никто с вами не спорит...
— Я что, вправду такое ляпнул?
— Да, я своими глазами читала.
— Ну не знаю, я был бы счастлив, будь оно в самом деле так. А вообще-то со мной всегда все спорят, на каждом шагу. Я не люблю подхалимов, но и встречать постоянно одни возражения тоже, прямо скажем, раздражает. Приятно ли слышать, например, от собственных помощников «Заткнись!» или
«Идиот!». (Смеется.)
— Что же вы их так распустили! Характер мягкий?
— Воск, а не характер. Я ведь рос под диктатом двух старших сестриц, Лиззи (она теперь известная певица) и Виктории (а она в рекламном бизнесе трудится). Что они со мной вытворяли! Наденут на меня девичье платьице, банты навяжут, возьмут за руку и ведут гулять, представляя направо и налево: «Это наша сестричка Клодия!» Хотя что я на себя наговариваю! Детство давно прошло, и я стал другим. Вот резко бросил курить и держусь. Так что когда надо, я — кремень.(ОМГ!!п.п публикатора)
— Что ж, в таком случае у Кристен мало шансов получить ваше прощение
|
