и да, я уже знаю, что буду переводить, тока это пока... ну, в секрете что ли... и вряд ли будет где-то кроме моей странички вконтакте.

BPOV
«Что, мой отец?!» - я почувствовала, как огромный камень образовался в моей груди, и ком встал в горле, когда Эммет нежно посмотрел на меня своими грустными карими глазами.

«Я всего не знаю», - сказал он, взглянув на приемное отделение, «Я сказал им, что я сын Чарли, чтобы они сразу увезли его в хирургию. Я услышал, как один из врачей сказал что-то про внутреннее кровотечение…»

Я оттолкнула его в сторону и подошла к секретарю, прерывая какую-то женщину, которая пыталась узнать о своем муже.

«ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ!» - чуть ли не закричала я, «Моего отца, Чарли Свона, только что привезли сюда. Я хочу знать, как он. Думаю, он в хирургии».

Я хотела узнать про Эдварда, но его только что увезли, и он тоже был совсем один. Я представила, как вокруг него суетились люди в белом, пихали трубки в его горло, втыкали в него иголки, игнорируя его крики и вопросы. В его жизни этого было предостаточно. Я ненавижу то, что сейчас, после всего, что случилось этой ночью, он снова должен был пройти через это один.

Внутреннее кровотечение. Это не хорошо. Я прокручивала в голове то, как он упал на спину… на этот стол… думаю, я услышала тогда ужасный хруст. Это был стол… или позвоночник моего отца? Или я выдумала этот звук?

«Одну минутку, Мисс», - пожилая женщина с огромными очками на носу подняла палец вверх.

Я фыркнула и резко повернулась к Эммету и Джасперу, которые стояли справа от меня. Элис и Розали стояли слева, пытаясь успокоить меня. Элис гладила меня по спине.

«Как он чувствовал себя в скорой?» - спросила я Эммета.

«Он разговаривал…» - начал Эммет, «Казалось, он в порядке. Он даже пошутил, сказал, что ты скорее всего где-то целуешься с Эдвардом. И потом он просто… потерял сознание, и понеслось».

Я повернулась обратно к женщине за стойкой, и теперь она посмотрела на меня, другая женщина уже ушла.

«Имя?» - спросила она, перебирая какие-то желтые карточки.

«Чарли СВОН», - сказала я громко и четко, «С-В-О-Н».

«Он в хирургии», - сказала она. Да что вы говорите.

«Я это ЗНАЮ», - нахмурилась я, «Как он? Что с ним? С ним всё будет в порядке?»

«Я понятия не имею, Мисс», - она пожала плечами, «Я не могу прервать операцию. Вам придется подождать, пока они не закончат. Присядьте, и как только я что-то узнаю, я вас позову».

«Ага, конечно», - проворчала я. Я медленно повернулась и, спотыкаясь, направилась к стульям в комнате ожидания, Элис держала меня за руку, а Розали обеспокоено смотрела на меня.

«Что с Эдвардом?» - спросил Эммет, когда мы все расселись.

Я дрожала всем телом и ненавидела это. Двое мужчин, которых я любила больше всего на свете, были госпитале и боролись за свои жизни без меня. И всё, что я могла сделать, это сидеть здесь и ждать, когда Миссис Бестолковая из приемного отделения позовет меня.

«Думаю, с ним всё в порядке», - мой голос дрожал, «Но я не знаю. Они увезли его в пункт первой помощи и не разрешили мне идти».

«С ним всё будет хорошо, Белла», - Джаспер положил руку мне на плечо, «С ними обоими всё будет хорошо».

Я протяжно выдохнула, и Элис спросила меня не хочу ли я воды или чего-нибудь еще. По-моему я кивнула.

«Джаспер?» - прошептала я, глядя на него.

«Что?» - он повернулся ко мне.

«Виктория мертва», - выдохнула я, «Я бросила свечу на барную стойку. Думаю, она мертва. Я посмотрела назад, и весь бар был в огне».

Джаспер выглядел странно. Он выглядел довольным, удовлетворенным, как будто гора свалилась с плеч… но одновременно обеспокоено и озабоченно.

Эммет наклонился вперед и посмотрел на него.

«Пойди проверь, Джаз», - сказал он, «Мы останемся с Беллой. Как вернёшься, расскажешь, что там случилось».

«Ага», - он встал и поторопился к выходу, но потом вернулся и посмотрел на меня.

«Спасибо, Белла», - просто сказал он, но потом вздрогнул, осознав, как это прозвучало, «Прости. Ты знаешь, что я имею в виду».

«Я знаю», - я попыталась улыбнуться ему, «Иди».

Несколько минут спустя у меня начали возникать вопросы. И бедный Эммет. Я спрашивала его обо всем. Иногда он мог ответить, иногда нет.

«Когда Джаспер нашёл тряпку?» - спросила я, «И почему он ничего не сказал? Тогда этой ночи могло не случиться!»

«Джаспер долгое время прикидывался танцором», - начал Эммет, «Я узнал об этом пару недель назад, но ничего не сказал Виктории. Я всегда думал, что она нормальная… пока не увидел, что она сделала с Эдвардом. Знаешь, он был классным парнем. Той ночью, когда я помог ему и привел в клуб… он сразу мне понравился. Он был искренним… смотрел всем прямо в глаза… он был сильным. У него было собственное мнение. Он много улыбался. Он спорил с тобой, если в чем-то не соглашался. Как только Виктория взялась за него, я замечал в нем перемены каждый день. Это было так, словно она высасывала из него душу. Вскоре Эдвард больше не смотрел мне в глаза. Он всегда смотрит вниз. Отводит взгляд. И никогда не спорит. Никогда не расслабляется. Он всегда напуган. Никогда не смеётся. Не по-настоящему. Ну, во всяком случае, так было до тебя».

Эммет нахмурился и продолжил.

«Ну так вот…» - вздохнул он, «Я попросил Джаспера присмотреть за Эдвардом. Я сказал Джазу, что него были проблемы. Я не знал, что он здесь, чтобы отомстить за брата. Я думал, что он коп под прикрытием или что-то такое. Он мне много чего не говорил. Думаю, тогда он еще не доверял мне. Однажды ночью Чарли увидел меня с ним возле клуба. Мы остались там, чтобы удостовериться, что Эдвард в порядке. Мы всегда так делали, когда Эдвард был в темнице. Он давно там не был. Он обычно очень послушный с Викторией.

«Джаспер и Чарли вскоре поняли, что они на одной стороне. Чарли показал ему набросок с изображением его брата, и у Джаспера… случилась небольшая истерика. Чарли рассказал ему, что случилось с его братом. До этого Джаз надеялся, что он всё еще жив, и может жил где-то также, как Эдвард. Но потом он узнал. И как бы… слегка взбесился. Он хотел отомстить. Он не хотел сдавать Викторию копам. Он присоединился к Чарли, делал вид, что он участвует в плане. Но на самом деле… он хотел, чтобы она умерла.

«Он рассказал мне, что происходит», - Эммет посмотрел на свои руки, «И мы следили за темницей не спуская глаз. Как-то ночью Виктория попросила меня принести туда спортивные тренажеры для Эдварда. Я попросил Джаспера ‘помочь мне’. Эдвард спал, и выглядел нормально. У него на лице была широкая глупая улыбка. Он был таким умиротворенным, и я не стал его будить. Потом Джаспер расстегнул обивку на столе Виктории и достал оттуда тряпку. Она была сухая, но красная от крови. Он сказал мне, что это такое, и я сказал, что мы должны показать её Чарли. Но он отказался. Он хотел, убить Викторию, и если тряпка попадет в руки полиции, он будет первым подозреваемым. Он сказал, что это кровь его брата, и тряпка теперь принадлежит ему. Он сказал, что полиция только всё испортит. Он сказал мне, что Виктория планировала ужин. Сказал, что это идеальное время для мести. Полиция могла обвинить Сэра Кевина, или Джеймса, или Рейвен. Сказал, что таким образом, он сможет сдать всю их шайку. Получить расплату за своего младшего брата. Когда он рассказал, что с ним случилось, я вроде как согласился с ним. Мы поклялись держать тебя и Эдварда в безопасности. Мы бы были с вами всё время, но мы нашли Элис и Розали в кабинете Виктории».

Он с упреком посмотрел на меня.

«Прости», - нахмурилась я, «Знаешь, если бы вы, ребята, доверились нам и рассказали, каков план, мы бы могли объединится и придумать что-то получше».

«Джаспер не всё продумал, Белла Я так испугался, когда Виктория дала Эдварду попить из своего стакана», - Эммет сменил тему, «Я думал, вдруг Джаспер добавил в её напиток что-то смертельное. Я бегом вернулся на кухню и чуть ли не орал на него, пытаясь выяснить это. Но он был достаточно умным, чтобы не сделать этого, он знает, что Виктория кормит Эдварда на ужинах. Несмотря на то, что чуть не свихнулся от своей жажды мести… он всё старался делать так, чтобы вы не пострадали».

«Месть сложная штука», - согласилась я, размышляя, убила ли я Викторию из мести… или для того, чтобы она перестала преследовать Эдварда.

Это не важно.

Всё, что сейчас важно, это Эдвард и Чарли. Если с ними всё будет в порядке, остальное не будет иметь значения.

«Белла?» - Эммет прикоснулся к моей руке.

«Да?» - я потёрла свои влажные глаза, зная, что скорее всего какие-либо новости будут только через несколько часов.

«Твой отец спас мне жизнь. Они надели на меня наручники, но я всё еще сопротивлялся. Я ударил головой одного из них, а шея второго была зажата у меня между ног, и я уже был готов свернуть её. Но потом первый поднялся и направил дуло пистолета на мой затылок. Вот тогда Чарли и появился. Он классный».

Рада, что он использует настоящее время.

«Да, он такой», - я почувствовала слёзы в глазах.

Мой отец всегда был невоспетым героем, он никогда не принимал похвалу за то, что делал, никогда не наслаждался всеобщим вниманием, всегда аплодировал всем остальным, но не себе, всегда подпирал кого-то свои плечом.

Я была такой упёртой во время всего этого. Мне хотелось мгновенной расплаты, как и Джасперу. Я хотела быстрых результатов, и никогда не стеснялась кричать на своего отца по этому поводу. Может если бы я не торопила его так… может всё прошло бы гладко.

Может тогда он бы не оказался в больнице. Также как и Эдвард.

Папа, Боже… Мне так жаль. Я сказала тебе, что эскорт-услуги дали мне больше любви и внимания за две недели, чем ты за всю мою жизнь. Я не должна была говорить такую херню. Это не правда. Я воткнула тебе нож в сердце, потому что мне было очень страшно. Я чуть было не подумала, что ты хотел, чтобы Эдвард погиб, чтобы его не было со мной. Ты был рядом со мной всю мою жизнь, папа… ты всегда поддерживал меня, что бы я ни делала. И как только начали возникать проблемы, я отвернулась от тебя… и даже хуже… я сорвалась на тебя.

Я люблю тебя, папочка.

Боже, пожалуйста, дай мне шанс сказать это ему. Дай мне шанс извиниться и увидеть его сухую улыбку, когда он в очередной простит мне мои глупые ошибки.

Ты спас нас всех. Ты спас Эдварда. Ты спас меня.

Слёзы потекли из моих глаз, когда я зажмурилась и уронила голову на дрожащие руки.

И Эммет обнял меня и прошептал, «С ним всё будет хорошо. Он сильный мужик. Он слышал о твоих ролевых играх с Эдвардом и выжил. Хотя я думал, что мы потеряем его на этом. Я думал, он переметнется в команду Джеймса и Вик и побежит в темницу, чтобы прикончить вас обоих».

«Заткнись», - я не хотела улыбаться и смеяться, но с трудом сдерживалась.

«Дни Благодарения и Рождество будут особенно веселыми для вас, ребята», - ухмыльнулся Эммет.

«Прекрати», - я пыталась спрятать улыбку, представляя, как Эдвард и Чарли обменивались рождественскими подарками рядом с ёлкой.

Эммет обнял меня крепче, и я расслабилась в его руках. У меня никогда не было старшего брата. И теперь казалось, что он у меня есть. Он был мне нужен. Так что я тоже обняла его.

Он был настоящим другом Эдварда всё это ужасное безумное время. Он всегда заботился о том, чтобы Эдвард был накормлен и согрет по ночам, когда никто кроме него не беспокоился и не думал об этом, даже сам Эдвард. Он был плечом, на которое опирался Эдвард, его защитником, его учителем, его скалой, которая держала его в бурном потоке.

Он – семья.

#######-------------#######

Не знаю, сколько прошло времени, когда наконец пришел доктор и позвал, «Родные Эдварда Каллена?»

Я подскочила на ноги вместе с остальными.

«Да!» - я держала себя в руках, сдерживая тошноту, глядя на доктора. Ему было около 35-ти, бледная кожа и черные взъерошенные волосы. На нем была голубая форма.

«Вы все его родственники?» - он скептически приподнял бровь.

«Я его брат», - уверенно сказал Эммет. И это была правда.

Доктор кивнул и начал.

«Эдварду очень повезло», - сказал он, и тиски на моем желудке испарились, «Сначала было немного сложно, мы не могли остановить кровотечение. Но потом случилось чудо. Мы зашили поврежденную артерию. С ним всё будет хорошо. Но он потерял много крови. Мы пытаемся найти его группу через другие госпитали…»

«У нас с ним одна группа крови, О» - быстро сказал Эммет, «Я могу сдать прямо сейчас».

«О, хорошо, отлично!» - доктор выглядел довольным и удивленным, что Эммет знал группу крови Эдварда и имел такую же.

Я люблю тебя, Эммет… очень люблю.

«Тогда пройдемте со мной, и мы начнем», - предложил доктор.

Эммет повернулся ко мне, обнял меня и прошептал, «Нам проверяли кровь, каждый раз, когда мы проходили обследования».

«Спасибо, Эммет», - я крепко обняла его, снова чувствуя слезы в глазах, «Спасибо».

«Не за что», - улыбнулся он, «Я же сказал, мы братья. Мой кровь – его кровь. Я скоро вернусь».

Они уже начали уходить, когда я остановила их, «Подождите!» - закричала я, и тут же пожалела об этом, всё-таки это больница, «Как он сейчас? С ним всё в порядке? Ему больно?»

«Нет, абсолютно», - обнадеживающе улыбнулся доктор, «Я дал ему кое-что, и он сейчас спит. С ним всё хорошо. Честно. Позже, когда он проснется, вы все сможете проведать его».

«А можно мне зайти к нему сейчас?» - слеза стекла по моей щеке, но мне было все равно, «Только на одну секундочку? Я не разбужу его, мне просто нужно увидеть его».

«Белла, он в порядке», - Эммет погладил меня по руке, «Дай ему немного поспать. У него была тяжелая неделя».

«Так вы Белла?» - доктор широко улыбнулся мне.

«Да, а что?» - нахмурилась я.

Он улыбнулся шире, «Я получил множество сообщений для вас, пока работал над ним. Я не помню их все, но дайте-ка подумать. Там было, я люблю тебя, Белла, я всегда буду любить тебя. Потом – передай Кэти, что я её тоже люблю. Скажи ей, что я всегда любил её. Скажи ей, что мне жаль, что меня не было так долго. Я всё говорил ему, что он не умрет, но он продолжал. И тогда я решил усыпить его. Он разговаривал до самой последней секунды. Последнее, что он сказал, звучало странно. Он сказал, ‘Передайте им, что я умер свободным… и счастливым’».

«Это наш Эдвард», - усмехнулся Эммет, «Он всегда такой оптимист. Мистер Преувеличитель».

«Удача не всегда на его стороне», - сказала я заплаканно доктору и Эммету.

«Но сегодня она была там», - одновременно сказали они и рассмеялись.

Даже я улыбнулась. С ним всё будет хорошо. Если бы я могла, я бы прыгала до луны, крича и смеясь. Я улыбалась и плакала, когда доктор обернулся ко мне и сказал, «Ну пойдем, Белла. У тебя есть минута. Только не сдавай меня никому».

«О, Боже!» - зарыдала я, «Спасибо!»

«Шшш…» - он улыбнулся, взял меня за руку и кивнул Эммету, чтобы он шел за нами.

Перед тем, как проводить меня до палаты, доктор направил Эммета к сестре и сказал ей, сколько крови нужно взять. Я особо не слушала их. Я чуть ли не подскакивала в ожидании.

«Спасибо, Док», - Эммет ушел вниз по коридору с симпатичной рыжей мед. сестрой, многозначительно двигая бровями, глядя на меня, и доктор повел меня налево.

Палата 43. Он медленно открыл дверь и прошептал, «Веди себя очень тихо, хорошо? В этой палате спит еще один пациент».

«Хорошо», - сказала я шепотом, «Спасибо еще раз».

Он кивнул и ушёл, и я зашла в комнату.

Стены были выкрашены в приятный мягкий желтый цвет [ужас какой], свет был приглушен. За окном всё еще было темно, наверно раннее утро перед рассветом.

Другого пациента отделяла занавеска, так что я не могла его видеть, но мне и не надо было видеть кого-то еще. Я не могла оторвать глаз от темного рыжеватого цвета непослушных волос… и еще более бледного, чем обычно, лица тихо спящего ангела в паре шагов от меня.

Желтое одеяло [прямо Достоевский, клянусь] выглядело свежим и мягким, его выпрямленные руки лежали сверху него, кровать была слегка приподнята в изголовье. Он был таким неподвижным, словно манекен, он совсем не был похож на то Божество, которое сворачивалось клубочком во время сна.

Подойдя ближе, я заметила в его руке иголку от капельницы.

Мой подбородок дрожал, пока я плакала, пытаясь не издавать ни звука, плотно зажав рот рукой.

Его губы темно-красного цвета, они были вытянуты и слегка надуты, как в то утро, когда я проснулась рядом с ним в первый раз.

Я не могла произнести ни слова. Я провела пальцами по его губам, едва касаясь их, по его бровям… векам… вниз по скулам… я нежно поцеловала его губы, не в силах удержаться. Потом я поцеловала его руку, там где иголка от капельницы скрывалась под кусочком ленты и входила в его кожу, как будто мой поцелуй мог излечить и это тоже.

Любовь – лучшее лекарство для разбитого сердца.

На нем была голубая больничная роба с белой отделкой, на фоне которой его кожа казалась прозрачной. Он был ужасно бледный. Это пугало меня. Но ведь ему нужна кровь. И Эммет дает её сейчас. И я уверена, у них есть еще.

Я могла видеть толстые повязки на месте ранения, между его грудью и плечом. Уверена, их было больше на его спине, где пуля вошла. И только в этот момент я осознала, что пуля прошла сквозь него. Просто чудо, что она не задела меня. Я даже не думала об этом в суматохе. Я широко раскрыла глаза, когда мысли начали закрадываться в моё сознание.

Задела ли она моего отца? Он был прямо рядом со мной.

Мне нужно вернуться на случай, если у них есть новости о моем отце, но как я могу оставить Эдварда теперь?

Еще пару минут, сказала я себе.

Всхлипнув, я протерла свои покрасневшие глаза и вздохнула.

Не бросай меня, Белла… сказал он мне в скорой.

Я не хочу оставлять тебя… Никогда.

Если бы не ты, сейчас я бы лежала в этой кровати, мысленно сказала я ему, осторожно проведя пальцами сквозь его волосы, убрав их наверх. Я люблю, когда они дикие, непослушные и упрямые. Прямо каким он был сегодня ночью, когда спас мне жизнь. Прямо каким он был, когда боролся за свою свободу.

«Ты самый лучший партнер на свете», - прошептала я, чувствуя, как еще одна слеза скатилась. Я уставилась на его глаза… его длинные черные ресницы гипнотизировали меня. Мне было стыдно за мою шутку о том, что я бы хотела быть партнером с Джаспером. Я не хочу говорить то, что ранит его, даже слегка. Никогда. Он пережил достаточно боли для одной жизни.

Только ты, Эдвард, зная все типы боли в этом мире, будешь достаточно смелым, чтобы броситься под пулю ради меня. Теперь ты мой защитник. Ты мой мужчина. Навсегда. Я никогда не смогу чувствовать к тебе ничего кроме любви и гордости. Ты никогда не был рабом в моих глазах, Эдвард. Ты никогда не покажешься мне слабым или бесполезным… даже когда ты обнаженный и скован цепями прямо рядом со мной.

«Я так тебя люблю, Эдвард», - прошептала я в его ухо, наклонившись и взяв в руки его лицо, я очень осторожно поцеловала его нос и затем губы, «Любовь – слишком маленькое слово, чтобы описать то, что я чувствую к тебе».

«Мои маленькие надутые губы», - я улыбнулась, глядя на них… так мило, «Ты не успеешь понять, а мы уже будем лежать вместе в моей кровати. Я теперь не могу спать без твоих объятий. Ты так избаловал меня».

Я подняла одеяло, положила его руки к нему на живот, и снова укрыла его, подняв золотой хлопок до его подбородка, так как он любил.

«Вот так, малыш», - выдохнула я, расправляя одеяло на его груди, не прикасаясь к его забинтованной стороне, «Теперь спи. Пусть тебе снятся только хорошие сны. Завтра я постараюсь украдкой пронести тебе вишневый коктейль. Думаю, ты заслужил его».

Добавлено (19.11.2010, 22:13)
---------------------------------------------
В этот момент пациент за занавеской начал кашлять. Моя голова закружилась.

Кашель. Дым в дыхательных путях?

Надеюсь, нет. Не в этой же самой палате. Боже, это безумие.

Сделав два шага, я была у занавески и остановилась… дрожа. И потом я резко отодвинула её одним движением руки.

Может там Джеймс? Сэр Кевин? И что делать, если это кто-то из них?

Маленький старичок подскочил и уставился на меня. Я смотрела на него, сжав занавеску в кулак. Он снова закашлял, укрытый парой толстых одеял.

«Извините», - сказала я, когда он прикрыл рот рукой, «Вы в порядке?»

Господи, у меня паранойя. Хотя у меня есть на это причины.

Он кивнул, и я заметила кувшин с водой рядом с его кроватью и несколько пластиковых стаканов.

Я налила воды и протянула ему стакан. В этом тусклом свете он мог подумать, что я мед.сестра. Я медленно задвинула штору, пока он пил воду.

«Просто, чтобы убедиться, что ты в безопасности», - сказала я Эдварду, быстро вернувшись к нему, «Мы же партнеры, помнишь?»

Я осторожно опустилась на самый краешек его кровати, чтобы не причинить ему боль и не потревожить его.

Я провела пальцами по его руке, стараясь сдержать слезы. Я не хотела, чтобы он слышал, как я плачу, после всего, что мы сделали, чтобы дожить до этого момента.

Я сняла кольцо дружбы со своей руки и надела его на мизинец Эдварда, оно могло налезть только на этот палец.

«Эдвард Каллен, ты женишься на мне?» - прошептала я, улыбаясь, позволив слезам катиться вниз по моему лицу.

Он только еще сильнее надул губы, словно бы обижался на что-то. Его дыхание было глубоким и спокойным… и это успокаивало меня.

«Я знаю, это твоя работа спрашивать меня, ты ведь мужчина, да?» - подразнила я.

Я вздохнула и сказала, «Нам многое нужно сделать. Многому научиться. Многое сказать… Я знаю. Я хочу, чтобы всё было хорошо. Чтобы мы были счастливы. Я хочу этого… навсегда. Нам нужно будет приложить много усилий. Но я буду стараться. Я сделаю всё что угодно. Ради тебя. Теперь ты моя жизнь. Моя жизнь навсегда».

Надеюсь, он чувствует ко мне то же самое сейчас. Надеюсь, он не думает, что избавился от одной убийцы и теперь перешел к другой. Надеюсь, он всё еще думает, что я не такая, как все женщины, которых он знал. Я хочу быть не такой.

Через несколько секунд доктор заглянул в палату, и я встала, чтобы он не подумал, что я многое себе позволяю, учитывая то, что он украдкой провел меня сюда.

«Уже иду», - сказала я и еще раз наклонилась к своему спящему принцу.

«Я скоро вернусь, Самец», - улыбнулась я и, поцеловал небольшую ямочку на его подбородке, силой оторвала себя от него, добавив, «Веди себя хорошо».

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы уйти от него, но я справилась… только так я могу вернуться в зал ожидания и ждать новостей про отца. Доктор Эдварда сказал, что попытается узнать, что происходит с Чарли, но это было несколько часов назад.

Розали и Элис смотрели The View по телевизору, а я уставилась на свои туфли, на мне всё еще было платье Рейвен. Жаль, что у меня нет с собой комфортных спортивных штанов и майки… и теплых носков.

Телефон Эммета зазвонил и, отложив в сторону Сникерс, он ответил.

«Джаз!» - чуть ли не заорал он, нахмурившись, «Где ты был, чёрт возьми?»

Дальше последовала серия «да» и «ага» от Эммета, и потом он вздохнул и сказал, «Я знаю».

Потом он сказал, что с Эдвардом всё в порядке, ему чейчас переливают кровь, и что мы до сих пор не знаем о Чарли.

«Да, она здесь», - сказал Эммет, «Подожди».

Он передал мне телефон, и, казалось, Элис расстроилась, что сначала он хотел поговорить со мной, а не с ней. Но она смотрела на меня и внимательно слушала.

«Джаспер?» - спросила я.

«Белла, привет», - сказал он, «Я в полицейском участке. Я бы позвонил раньше, но мне многое нужно было рассказать этим парням».

«Я знаю», - сказала я, испугавшись, что полиция узнает, что я убила Викторию.

«Ну так когда они арестуют меня?» - спросила я, наполовину в шутку.

«Зачем им арестовывать тебя?» - спросил Джаспер, «Сэр Кевин убил Викторию».

Я прищурилась и спросила, «Что?» Недостаток сна и постоянный стресс мешали мне думать.

«Сэр Кевин и Виктория ввязались в драку из-за Эдварда», - заявил Джаспер, словно это был факт, и он пересказывал на память, «Свеча упала, и они оба загорелись. Сэр Кевин тоже не выжил. Он был облит алкоголем, так что он сразу вспыхнул».

Я выдохнула и прошептала, «Спасибо, Джаспер».

Я представляла, как Эдвард очнется и узнает, что меня посадили в тюрьму за убийство. У моего отца не было денег на гениального адвоката, и я бы не хотела втягивать их в годовой судебный процесс.

Эдварду нужно будет вернуться к дочери, как можно быстрее. Я бы не хотела, чтобы он постоянно сидел за мной в первом ряду, пока я бы сидела за столом подсудимого в своей оранжевой форме. Я знала, он бы так и поступил, но я бы ненавидела каждый божий день этого процесса.

Это бы убило нас обоих.

Не говоря уже о том, что Эдвард бы проходил как свидетель, он бы врал, чтобы спасти меня, рассказывая бесконечные истории о том, что с ним делали Сэр Кевин и Виктория. И потом какое нечеловеческое унижение испытал бы Эдвард, когда прокурор разорвал бы его на части, назвав его добровольной шлюхой и парнем Виктории, который играл роль раба. Они сделают так, чтобы он выглядел как отвратительный злодей, а не жертва. Мне не нравилось думать о нем ни то, ни другое, но он выглядел бы именно так, после выслушивания сторон.

Это было бы во всех новостях. Бен и Анджела узнали бы. И Кэти. Эдвард был бы на первых страницах всех газет, каждый день ему в лицо пихали бы микрофоны, когда он пытался покинуть зал суда, отвечая, «Без комментариев».

Одноклассники Кэти дразнили бы её за это. Это бы разрушило всех нас. Это бы разрушило нашу любовь.

Это бы разрушило МЕНЯ.

И в конце, меня бы всё равно осудили. Потому что я сделала это. И мне никогда не будет жаль. Я бы не смогла тихо сидеть там и выслушивать всё это, я бы подскочила на ноги и гордо призналась бы во всем.

«Джеймса и Рейвен арестовали», - продолжал Джаспер, «Я рассказал им всё о Джеймсе. Они прослушали пленку, которую Чарли записал. Виктория сломала жучок, когда забрала его у тебя, так что они слышали всё до этого момента. Они слышали, что Джеймс планировал для тебя, Белла. Они слышали, как Виктория хотела держать тебя рядом, чтобы заставить Эдварда утихомириться. Они знают, что она ранила Эдварда и твоего отца. Позже они приедут в госпиталь, чтобы взять с вас показания. Я отдал им тряпку и рассказал о своем брате. Сейчас они разговаривают с Джеймсом, пытаются выяснить, где тело. И как много тел там еще было. Он пока не говорит… но я думаю, он скажет».

Хорошо, сказала я себя. Виктория на самом деле МЕРТВА. И Сэр Кевин тоже. До сих пор не знаю, кто он такой, но я видела, что он до смерти пугал Эдварда. Уверена, он тоже каким-то причинил Эдварду боль. Надеюсь, я не права в своих подозрениях… но думаю, это так. Эдвард нравился Сэру Кевину, он сказал мне об этом. Сэр Кевин… был… был с Эдвардом. Уверена, его принудили, угрожая Кэти или мне. Он сказал мне, что он новый хозяин Эдварда. И казалось, он пытался ухаживать за Эдвардом, когда его ранили.

Скорее всего Сэр Кевин появился в жизни Эдварда недавно. На нашей терапии Эдвард сказал мне, что никогда не был с мужчиной. И потом мне захотелось вырвать из груди своё сердце. Я отпустила его туда. Я позволила ему вернутся в место, где его изнасиловал мужчина. Это было его наказание за меня, за то, что он заботился обо мне перед Викторией. Это было его наказание, за то что я напала на неё в ту ночь.

И тогда я поняла… вот почему мы так быстро потеряли жучок. Эдвард хотел освободить нас с Чарли от этого. Он мог бы сказать своё слово, и всё бы закончилось. Но он хотел быть частью команды, он хотел достать настоящую улику против Виктории, чтобы она больше никогда не беспокоила нас. Он пожертвовал собой ради нашего будущего. Он снова пожертвовал своим телом… ради нас… ради своей дочери.

И он говорит, что он слабый.

Мне снова захотелось обнять его.

«Рейвен скорее всего отпустят под залог», - сказал Джаспер, прервав мои мысли, «Она не сделал ничего особенного. Она предложила тебе контракт, чтобы ты была в её подчинении, это не преступление. И ты согласилась. Не думаю, что она будет угрозой, даже на свободе. Её отец большая шишка, президент корпорации. Он пришел сюда с адвокатом, чтобы освободить её. Не сомневаюсь, что он отправит её в Пуэрто Рико, чтобы она не заставляла его краснеть и не навредила его бизнесу этим скандалом».

Я сглотнула и подумала о ней. Может быть она не опасна для Джаспера, но я видела, что она делала с телом Эдварда. Она сумасшедшая и ей очень нравится Эдвард. Но я не думаю, что она будет его преследовать или что-то такое. Может она просто уедет и начнет заново, найдет какого-нибудь другого бедного идиота и сделает его своим рабом. Одно я знаю точно. Люди с разбитым сердем есть в каждой стране, в каждом городе. Интересно, сколько еще таких же Эдвардов ходит по Земле, ждут начала своего ада, когда Эдвард только что прошел свой.

Я хочу спасти всех. Я хочу излечить каждое раненое сердце, пока их обладатели не стали жертвами, или рабами… или трупами.

Теперь я хочу стать доктором, как никогда раньше. Я должна стать психиатром. Но необходимо ли мне оставаться здесь для этого? Могу ли я? Я выстроила здесь всю свою жизнь… мне здесь нравится. Я люблю Нью-Йорк. Здесь есть всё! В Форксе никогда нет новизны. А Нью-Йорк меняется и удивляет меня каждый день. Только три недели назад я знала, что останусь здесь на всю жизнь.

А теперь я представляла себя в солнечной Флориде, с обгорелой кожей, но счастливо держа Кэти за руку, в то время как Эдвард держал другую, мы шли по пляжу и искали свободное место, где бы мы могли поставить свой зонт.

Понравлюсь ли я Кэти? Примет ли она меня? Правильно ли это для меня, быть там? Кэти так долго ждала своего папочку… и теперь он вернется… но может быть я лишу её всех радостей, ворвавшись туда, где меня не ждут. Новая подруга папочки. Скорее всего она подумает, что это я держала его так далеко от неё все эти годы. И мы не можем сказать ей, где он на самом деле был.

Они заслуживают своего времени вместе. Бен и Анджела всегда будут рядом, но Кэти необходимо провести время с Эдвардом, снова узнать его, понять, что он всё еще любит её и всегда будет любить, и что во всем этом нет её вины.

Узнает ли она всё это, если Эдвард будет постоянно расстроен, и будет просить её дать мне шанс?

Я не хотела быть третьим лишним, пытаясь проанализировать все слова и действия Кэти. Я не могла быть Доктором Беллой для неё. И я не хотела быть ею. Я не хочу быть её новой мамой. Никто не мог занять это место. Из разговоров с Эдвардом ясно, что она всё еще не пережила потерю матери. Как и он.

Я хочу быть её другом. Если у меня есть хоть какой-то шанс… я не могу появиться на их крыльце, держа Эдварда за руку. Это я знала точно.

«Белла?» - спросил Джаспер, слыша только моё сдавленное дыхание.

«Я здесь. Извини», - очнулась я, пытаясь оттолкнуть мысли о том, как будет выглядеть лицо Эдварда, когда я скажу ему, что не могу поехать с ним.

Ты сказала, что никогда не бросишь меня. Никогда.

Я могла слышать, как он говорит мне это с болью в голосе.

«Белла, всё будет хорошо», - уверенно сказал Джаспер, «Я хочу поблагодарить тебя, ты была очень смелой. Мой брат тоже благодарен тебе. Скорее всего я не скоро увижусь с вами. Они хотят, чтобы я и мои родители участвовали в программе по защите свидетелей. Я вот пытаюсь решить, в какой цвет покраситься – черный или рыжий».

Я усмехнулась, хотя ненавидела идею о том, что Джасперу придется участвовать в этой программе. Но в этом есть смысл. Семья Виктории скорее всего захочет отомстить… или избавиться от свидетелей, чтобы освободить Джеймса. Интересно, попробуют ли они втянуть в это Эдварда и меня, Чарли и даже Эммета, Элис и Розали. Необходимо ли это? Есть ли у нас выбор? Но как Эдвард вернется к своей дочери?

«Подожди!» - я чуть ли не подскочила на ноги, «Что на счет дочери Эдварда? Она в безопасности?»

«Элис нашла её адрес в компьютере. Она удалила много информации об Эдварде, но кто знает, может Джеймс или их семья знают, где живет Кэти. За ними сейчас присматривает полиция Флориды. И им определенно предложат участвовать в программе, вместе с Эдвардом».

Ну значит мечты о Флориде напрасны. Скорее всего они заставят семью Эдварда переехать на другой край света, в какой-нибудь маленький городок, типа Форкса. Так что, если они согласятся, они исчезнут, будут спрятаны в тихом месте, о котором мне нельзя будет знать. Я даже не смогу найти их позже, после того, как Кэти побудет со своим папой. И я никогда связаться с ними… никогда. Я потеряю их.

Вот вам и счастливый конец.

Мои колени задрожали, и я пыталась сказать что-то вразумительное, когда он попрощался со мной… но в этот момент вошел доктор и спросил, «Чарли Свон?»

Я быстро сказала, «Мне пора, Джаз, мой отец! Поговори с Эмметом!», подскочила и кинула телефон Эммету. Извини Джаспер. Ты заслужил более приятное прощание, чем это.

«Я его дочь, Белла», - я чуть ли не врезалась в него, подбежав, Розали и Элис рядом со мной.

«Мы только что закончили», - мрачно сказал доктор, «У него были множественные, множественные повреждения. Мы позаботились о его огнестрельном ранении в ногу и брюшную полость. Просто чудо, что он не сломал спину, падая с такой высоты. Но его нога, которая также была прострелена, была раскрошена… везде. И потом извлечь оттуда пулю… было невозможно. Мисс Свон… нам пришлось ампутировать его ногу. Если бы мы этого не сделали, он бы истек кровью. Иначе никак. Мне жаль».

Должно быть он приземлился на эту ногу, когда упал. У меня закружилась голова. Чарли ампутировали ногу. Они уже отрезали её!! Он будет в инвалидном кресле!! Ему нужен будет протез! Теперь он не может быть копом! Он потеряет работу! А это всё для него!

«Нет. Подождите!» - теперь все рациональные мысли исчезли, и я разозлилась, «Вы… отрезали ему ногу?!»

«У нас не было выбора, Мисс», - повторил доктор, «Мы бы потеряли его. Мы работали всю ночь, надеясь, что нам не придется делать это. Но пятеро из нас наконец-то вынуждены были согласиться. У нас на самом деле не было выбора».

«Но он ПОЛИЦЕЙСКИЙ!» - всё мое тело сотрясалось, «ШЕФ полиции! Что ему теперь делать?!»

Доктор занервничал, а Эммет стал позади меня и начал гладить меня по рукам, пытаясь успокоить меня.

«Мне очень жаль», - сказал доктор, опустив глаза, он развернулся и пошел вниз по коридору.

«Ага, хорошо, просто ИДИТЕ!» - закричала я, привлекая внимание всех в комнате, «Не можем вылечить, так давай ПРОСТО ОТРЕЖЕМ!! Ёбаные некомпетентные---»

«Белла», - Эммет развернул меня к себе, «Давай посмотрим на это с другой стороны – твой отец жив.»

«Ты НЕ ЗНАЕШЬ Чарли!» - кричала я, «Это убьет его!»

«Иди сюда… присядь», - Эммет осторожно усадил меня на стул, девочки грустно смотрели на меня сверху вниз.

«Послушай, Белла», - начал Эммет, «Твой отец – коп. Он всю жизнь знал, что спасая жизни других… он мог быть ранен в процессе. Каждый коп знает это. И принимает это. Потеря ноги не сделает его хуже, чем он был. Вот увидишь».

«Это я виновата, Эммет!» - я схватила себя за волосы, «Я попросила его приехать, попросила помочь нам! Он сейчас был бы в безопасности в Форксе, если бы не я!»

«А я был бы мёртв», - заявил Эммет, проясняя кое-что для меня, глядя прямо мне в глаза, «Эдвард… был бы мёртв. Помнишь, кто выстрелил в Викторию, когда она хотела пристрелить Эдварда?»

Я просто плакала, ненавидя то, что я не могла жалеть о том, что попросила отца приехать на помощь. Он сыграл во всем этом главную роль. Может он не был Рембо, но если бы не он, это было бы правдой. Эммет точно был бы мертв. 90% в пользу того, что Эдвард тоже был бы мертв. Кто знает, что еще могло бы случиться, если бы здесь не было Чарли?

«Всё хорошо», - Эммет поцеловал меня в макушку, когда я опустила голову на руки, «Давай, плачь. Всё это довольно безумно».

Вскоре Эммет вывел меня на улицу, чтобы насладиться свежим утренним воздухом, пока я рыдала.

Здесь было гораздо лучше, чем в этой ужасной комнате, где все смотрели на меня и перешёптывались.

Я начала понимать, как хорошо Эммет заботится и успокаивает, и на секунду я задумалась, считает ли он меня занозой в заднице, кем скорее всего был Эдвард все эти годы. Я знала, что он не против, но я также пообещала себе, что я найду способ отблагодарить его за то, что он сделал не только для меня… но и для Эдварда. Сначала он кажется вам огромным страшным парнем. Но потом, когда вы узнаете его, он становится гигантским плюшевым мишкой. Сегодня я была очень ему благодарна.

Или может он хотел отблагодарить Чарли, заботясь обо мне.

В любом случае это было очень мило. Но я ненавидела то, что мне больше хотелось, чтобы это был Эдвард, чтобы он обнимал меня, целовал меня… успокаивал меня, шепча на ухо. И я знаю, что он будет очень расстроен, когда узнает о моем отце, и скорее всего поступит, как я… начнет винить себя. И тогда я приведу к нему Эммета, чтобы он провел с ним ту же беседу, что и со мной.

Больше всего мне нравилось, когда он ничего не говорил. Он не заполнял тишину всеми видами милых маленьких банальностей. Он просто позволил мне плакать. Я представила Эдварда… обнаженного и в слезах, а Эммет стоял рядом с ним, позволив ему, но не оставляя его одного.

Наконец около полудня я нашла силы, чтобы вернуться в зал ожидания. Я сказала девочкам идти домой и нем<

Эммет сходил со мной в кафетерий. И только тогда я подумала, что может я должна позвонить его родителям… или может Джозефу и Кетрин. Но хотел ли Эдвард, чтобы они знали? А что если полиция сказала им о чем-то? И мы с Эмметом решили, что звонить не стоит. Эдвард сам решит, хочте ли он, чтобы его навестил кто-то еще.

Эммет заставил меня прогуляться, раз уж мы были в курсе того, что происходит с Эдвардом и Чарли. Он хотел, чтобы я как можно меньше находилась в зале ожидания. Мы подошли к палате с новорожденными, и я чуть было не развернулась, чтобы убежать в другую сторону.

Но Эммет был так рад быть здесь. Это удивило меня. Но после того, что он сделал для меня, я не стала возражать.

Мы смотрели через стекло на маленькие прозрачные коробочки. На каждой кроватке были написаны имена малышей, и на крошечной голове каждого ребенка был розовый или голубой чепчик.

Мы показывали друг другу самых миленьких. И потом самых странных. Я начала смеяться, глядя на Дженнифер. Она не прекращала плакать. Казалось, она всем недовольна, и она постоянно выпячивала нижнюю губу. Это напомнило мне губы Эдварда.

«Я люблю детей», - признался Эммет, и потом смущенно посмотрел на меня. Но я улыбнулась ему в ответ, и он расслабился.

Я могла представить, что Эммет был бы чудесен с детьми. Он был бы милым папой.

«Они еще не совершили ни одной ошибки», - он наклонил голову, глядя на одного из них, «Они могут быть кем угодно… ДЕЛАТЬ всё, что угодно».

Доктор Белла была на месте, и она знала, почему Эммету нравилось состояние чистого листа. Уверена, его жизнь с Викторией тоже не была легкой. Интересно, сколько раз она причиняла боль и ему. Я была так сосредоточена на Эдварде, что и не думала об остальных. Уверена, она поделилась своим безумством с каждым мужчиной, что работал на неё.

«Ты теперь тоже свободен, Эммет», - я скрестила руки на груди и слегка улыбнулась ему, «Что ты теперь будешь делать?»

«Ну…» - Эммет широко улыбнулся, осознав, что он тоже начинал с чистого листа и мог делать всё, что угодно… пойти куда угодно.

«Сначала я хочу рассказать копам всё, что знаю», - начал он, «Я хочу, чтобы Джеймс сгнил в своей камере, и я хочу увидеть его там, хотя бы на минуточку. Было бы здорово увидеть его внутри, а не снаружи».

«Хорошо, после того, как твой долг исполнен, что потом?» - поинтересовалась я.

«Хммм…» - он улыбнулся, снова глядя на детей, «Я даже никогда не думал об этом. Странно. Я точно знаю, что хочу работать снаружи – плевать на погоду, я просто хочу быть снаружи. Может работать с животными. Я люблю животных. Мне нравятся фермы».

«Фермы?» - я шире улыбнулась, и мы оба усмехнулись.

Я сразу же поняла его. После долгого времени в темных, дымных помещениях, очевидно то, что он хотел быть на свежем воздухе, под дождем и в снегу, не боясь холода, после всего, что он пережил. И это здорово, что он хотел заботиться о животных. Без сомнения, люди были для него менее приятны после того, что он видел, на что они способны, в отличии от животных, которые никому не желали зла. И любовь к фермам… Эммет хотел выращивать что-то, где раньше не было ничего. Он хотел видеть как бутоны распускаются и цветут, вместе того, чтобы смотреть как люди, такие как Эдвард, замыкаются в себе и пропадают. Он хотел копаться в земле, чувствуя себя чистым внутри в конце дня, вместо постоянного ощущения грязи внутри и снаружи.

Он хотел полную противоположность того, что пережил.

«Я никогда не был на ферме», - он пожал плечами, «Но думаю, мне понравится. Я не знаю».

Он был вдруг таким забавным и смущенным. И мне совсем не было неуютно наблюдать за детьми, как я думала. Это было здорово. Эммет на самом деле мне нравится. Я рада, что у Эдварда был такой хороший брат, который присматривал за ним, пока он жил в клубе. Это только доказывает, что Бог посылает нам ангелов даже в наш персональный ад.

«Я думаю, ты был бы отличным фермером», - сказала я, «Ты большой и сильный… и ты бы классно смотрелся в рабочей одежде и соломенной шляпе».

Мы оба засмеялись. И это было здорово.

Я взяла его за руку и облокотилась на него, поглаживая его по спине. И мы еще немного понаблюдали за детьми. Надеюсь, Эдвард скоро проснется. Мед. сестры пообещали, что пустят нас к нему. Думаю, осталось недолго, но мне было стыдно, что я хотела, чтобы он побыстрее проснулся, потому что тогда он узнает о Чарли. Часть меня хотела, чтобы он продолжал спать, наслаждался своим мирным сном.

«Пойдем, Белла», - Эммет положил руку мне на плечо и повел меня по коридору, «Я расскажу тебе, как Эдвард получил прозвище Самец».

«Эммет?»

«Белла?»

«Я рада, что ты не умер».

«О, ну спасибо».

Добавлено (19.11.2010, 23:00)
---------------------------------------------
почему-то не могла добавить пост :///

целая глава на этот раз. надеюсь, до нового года закончу.

на счет нового фика - если он будет, то ТОЛЬКО на моей страничке, и это, к сожалению, не моя прихоть... ну об этом ближе к концу КЛ. или в конце.

Наконец-то снова юмор!

Как это красиво! Как будто перед глазами этот спящий юноша, а в руках эти волосы...

Еще несколько глав, что-то еще будет...

EPOV
«Я была так напугана, когда он наконец посмотрел на меня», - сказала Белла, её голос звучал так далеко, «Он начал идти в мою сторону через спортивный зал, и я не могла дышать. Я чуть в обморок не упала от недостатка кислорода, пока он шёл ко мне. И он попросил меня потанцевать с ним».

Белла вздохнула, и в этот момент я почувствовал как она гладит мои пальцы. Медленно… я начал их чувствовать. Плоть… кость… мышцы… воздух… тепло… звуки… всё это возвращалось.

Я жив… даже лучше… Белла прикасается ко мне… говорит мне что-то… говорит со мной.

О чем она говорит? Её первый танец? Она думает, что ревность поможет мне быстрее очнуться? О, это работает, не так ли?

Я улыбнулся про себя, желаю услышать больше. Жаль, что я не был первым мальчиком, кто пригласил её на танец. Несмотря на то, что скорее всего тот парень до сих пор чувствует боль в пальцах на ногах и проклинает имя Беллы. Я хотел быть для неё всем.

Потом она ахнула, и я услышал её более отчетливо, «Эм!! Он улыбается!»

«Он приходит в себя?» - голос Эммета был громким и сильным, и я еще больше почувствовал себя в безопасности. Но секунду спустя, мне хотелось, чтобы его здесь не было. Я хотел быть наедине с Беллой.

«Эдвард?» - нежно прошептала она, «Малыш… всё хорошо. Мы все здесь. Ты в порядке. Можешь открыть глаза, любимый?»

Могу ли я? Если она захочет, я могу остановить время.

Мои веки были тяжелыми, но я смог их разомкнуть и увидел размытое лицо Беллы над собой.

Я услышал, как она с облегчением засмеялась, и мог разглядеть её улыбку, фокусируясь на её белых зубах.

Я не мог сдержать улыбку, когда черты её лица приобрели четкую форму. Теперь я мог разглядеть каждый волосок, каждую ресничку… светло-коричневый цвет её глаз, переходящий в более темный ближе к краю… никогда еще она не была такой красивой для меня, как в этот момент.

«Привет, малыш…» - чуть ли не мяукнула она, и я увидел слёзы в её глазах. Она крепко, но нежно держала меня за руки, словно говоря мне, что я в хороших руках, что я был с людьми, которые меня любят.

Интересно, я смогу говорить? Давайте-ка посмотрим.

Я слегка прочистил горло и скорчился.

«Хэй», - красноречиво начал я.

Белла снова засмеялась, и я услышал, как Эммет усмехнулся. И потом Белла начала плакать.

Нет, давайте без этого. Слёзы остались в прошлом. Смех… это наш новый спутник. Я попытался придумать что-нибудь, что могло остановить её.

«КТО ты?» - невинно улыбнулся я, и Белла с Эмметом ахнули, их челюсти чуть ли не ударились об пол.

И потом я засмеялся. Я смеялся так, словно прошла тысяча лет с тех пор, как я пытался это сделать. И я наблюдал за их лицами, когда они поняли… Эммет улыбнулся.

Но Белла… нет.

«Это НЕ СМЕШНО, Эдвард Самец Каллен!» - она замахнулась, чтобы ударить меня по руке, или что-то такое, но резко остановилась, чтобы не причинить мне боль, пока я находился на больничной койке.

«Ой, да ладно тебе, Белла…» - уже не так довольно улыбнулся я, «Это было очень смешно».

«У Эдварда больное чувство юмора», - согласился Эммет, «Я думал, ты уже знаешь об этом».

«Нет», - сказала она, но потом подумала, «Ну… может быть. Однажды я чуть не ушла в колледж в своем халате! А он мне даже ничего не сказал!»

Я снова засмеялся, вспоминая этот день и её выражение лица…

«О, Боже, Эммет!» - хихикал я, «У неё медвежата были на халате!»

Он начал смеяться, а Белла сильнее нахмурилась, не особо наслаждаясь моментом.

«Поверить не могу, что я молила Бога, чтобы ты очнулся», - проворчала Белла и попыталась встать с моей кровати. Эммет схватил её за руки и усадил обратно, рядом со мной, и встал.

«Я пойду поглазею на мед. сестричек», - сказал он, выходя из палаты, чтобы оставить нас наедине, я уверен.

«Увидимся позже, уродец», - посмотрел он на меня и ухмыльнулся, я улыбнулся ему в ответ, словно идиот, «Пока, Белла».

Он вышел, и я знал, что мне нужно извиниться.

Я сжал её маленькие руки в своих и улыбнулся еще шире, не в силах остановиться, «Прости, Белла. Ты плакала. Я ненавижу это. Я просто хотел рассмешить тебя».

Она посмотрела вниз на наши руки и растаяла, улыбнувшись, так как я и хотел.

«Вот…» - одобрительно промурлыкал я, «Вот такой я люблю тебя видеть. У тебя самая красивая улыбка. Ну… у тебя и Кэти…»

И вдруг во мне проснулся страх. Виктория… Кэти… Джеймс…

«Белла!» - я напрягся и резко дёрнул её к себе, она шокировано посмотрела на меня, «Кэти! Где она?! С ней всё хорошо?! Кто-то должен их предупредить, чтобы они уехали из дома! Как долго я был в отключке? Тебе сейчас же нужно позвонить во Флориду!»

«Эдвард, Эдвард… шшшш…шшшш….» - Белла начала гладить меня по лицу, и я немного успокоился, «Они уехали из дома. Полиция Флориды охраняет их. Бен сказал, что они в хорошем месте. Я позвонила им с твоего телефона. С ними всё хорошо. Кэти в порядке».

И я почувствовал как воздух покинул мои легкие… я расслабился, и моя хватка на руках Беллы ослабела. И слёзы подступили к моим глазам.

«Шшшш…» - она продолжала гладить меня по лицу обоими руками, я закрыл глаза и успокоился, «С ней ничего не случится, Эдвард, я обещаю. Она в безопасности. Она даже не напугана. Бен сказал, что они даже сходят в Дисней Лэнд сегодня или завтра».

«Виктория сказала… что если я уйду, они… они найдут её…» - я ненавидел то, каким слабым я был, несмотря на то, что Виктории больше нет, её семья всё еще здесь. Угрожая Кэти, Виктория годами удерживала меня рядом с собой. И мне всё еще было до смерти страшно.

«Нет», - Белла наклонилась и прикоснулась своим лбом к моему, «Это ложь, Эдвард. Ложь для того, чтобы удержать тебя. Она знала твоё слабое место. И пользовалась этим. Никто не будет искать Кэти. Никто не причинит ей вреда. Ты снова будешь с ней… очень скоро. Не бойся, Эдвард».

Не бойся. Я не знаю, как это. Буду ли я когда-нибудь чувствовать себя в безопасности? Даже когда я буду с Кэти, смогу ли держать себя в руках, когда она будет гулять, или пойдет в гости, или каждый день будет ходить в школу… Я буду опасаться и выглядывать за дверь, пока она не вернется домой. А если она когда-нибудь задержится? Господи! Я с ума сойду.

Виктории больше нет. Но страх всё еще есть. Угроза всё еще есть. Опасность всё еще есть. Её семья захочет отомстить. Джеймс захочет отомстить. Он может сделать один звонок из тюрьмы, и за нами начнется охота. И тогда я понял, что не могу поехать во Флориду. Нам нельзя там оставаться. Нам нужно бежать. Нужно найти жильё в другом месте. Там, где никто не сможет найти нас. И казалось, даже Марс находится недостаточно далеко.

«Просто отдыхай, ладно?» - мягко сказала Белла, подтягивая одеяло до моей шеи, «Всё будет хорошо».

«Я чувствовал себя в безопасности только тогда, когда делал то, что хотела Виктория», - признался я, «Я знал, что тогда она не причинит вреда Кэти».

«Эта жизнь позади, Эдвард», - уверенно сказала она, глядя мне прямо в глаза и держа рукой мой подбородок, «Она закончилась. Не оборачивайся назад. Мы поговорим об этом. Но только тогда, когда тебе станет лучше… и когда тебя выпишут. То есть, тебе придется оглядываться назад снова и снова, чтобы тебе стало легче. Мы будем говорить об этом. Если не обсудить это, оно никогда не оставит тебя. Но сегодня я хочу, чтобы ты расслабился».

Я выдохнул и уже начал чувствовать себя сильнее. Белла всегда давала мне надежду и воздух, и я мог продолжать жить, хотя минуту назад я думал, что это невозможно.

И потом я решился спросить.

«Как Чарли?» - обеспокоено спросил я. У меня было ужасное предчувствие, что она скажет, что он умер, или что-то такое. Я внимательно смотрел на неё, когда она ответила.

Грусть. Боль.

«Он в порядке», - резко ответила она, пытаясь улыбнуться, «С ним всё будет хорошо».

«Не нужно, Белла», - я взял её за руку, «Скажи мне».

Она напряглась и прочистила горло. Но не заплакала. Она держала это в себе.

«Он… он… потерял ногу», - быстро сказала она, «Он приземлился на неё, когда упал. Доктор сказал, что она была раскрошена».

Было такое ощущение, словно из меня высосали весь воздух. Я представил Чарли без ноги, и это причинило мне физическую боль.

Вот вам и отдых.

«И перед тем, как ты начнешь, Эдвард», - Белла смело посмотрела на меня, «В этом виновата только Виктория. Я тоже винила себя, пока Эммет кое-что не прояснил для меня. Во-первых, Чарли всегда был и будет… копом. Он всегда осознает, что рискует своей жизнью ради других. Он хотел помочь тебе… и мне. Он знал, что это опасно. Он спас жизнь тебе и Эммету… и мне тоже. Я знаю, что он не будет жалеть ни о чем, что случилось прошлой ночью. Так что и ты не должен. Эдвард, вина убивает. Позволь Доктору Белле сказать тебе, что это бесполезное чувство, которое может искалечить тебя. Так что мы даже говорить об этом не будем. Ясно?»

Я не сразу ответил ей, глядя на наши руки, на иголку от капельницы.

«Ты понял, Каллен?» - она резко приподняла моё лицо, так чтобы я посмотрел на неё.

«Понял», - мрачно сказал я. Хотелось бы мне быть таким же сильным, как она.

Может со временем, после многих часов терапии, я смогу быть как она. А может и нет. Но я изо всех сил постараюсь быть достойным этой женщины. И Кэти.

Мне хотелось побеседовать с Доктором Беллой прямо сейчас, но я знал, что ей сейчас не до этого. Она была грустной и уставшей… и я знал, что она многое пережила за эти последние часы. Ей больше, чем мне нужен отдых.

Я подвинулся ближе к краю и приподнял одеяло. Сейчас мне нужно было позаботиться о ней, также как она всегда заботилась обо мне. Сейчас она нуждается во мне.

«Иди сюда, Бэмби», - прошептал я, быстро взглянув на себя, надеясь, что на мне не было кожаных стрингов. Их не было. Я был обнажен под больничной робой, которая, как мне кажется, не была завязана сзади. Но мне было всё равно. Я всегда спал обнаженным. Я хотел снять её, но подумал, что это неуместно в этот момент. Я не хотел, чтобы она подумала, что у меня на уме что-то связанное с сексом. Я хотел, чтобы ей было комфортно. Я хотел обнимать и целовать её, пока она не уснет в моих руках. Я так долго ждал этого. Целых три дня. Это словно вечность без Беллы.

Я даже слегка улыбнулся, и она заползла ко мне в кровать.

Она неровно выдохнула, прижавшись ко мне, и я накинул одеяло на её плечи. Я сильнее прижал её к себе обеими руками, положил её голову к себе на грудь и начал гладить её по волосам, убедившись, что мы не задевали моих перевязок.

«Мммммм…» - я прижал подбородок к её голове, наполовину лёжа на подушке. Её волосы всё еще еле заметно пахли клубникой, «Я скучал по этому… так сильно. Я больше никогда не хочу спать без тебя».

«Я не могу спать без тебя», - ответила она, «Я почти не спала с тех пор, как ты ушёл».

«Бедненькая…» - я почувствовал боль глубоко внутри и сильнее прижал её, целуя её волосы, «Ну, теперь я здесь. Давай спать».

Она умиротворенно вздохнула.

Я не видел её лица, но думал, что она так легко на это не согласится.

«Только вот», - сказал я, высовывая руку из робы, «Я сплю обнаженным, всегда. Есть возражения?»

Я осторожно снял робу со своей раненой руки, и Белла, хихикая, помогла мне, отбросив её через своё плечо.

«Абсолютно никаких», - уверенно сказала она. И в её усмешке мелькнуло что-то сексуальное.

Я подумал, может она тоже разденется, как в ту первую ночь у неё дома, но нет. Я был рад. У меня и в мыслях не было ничего такого, я просто ненавидел запах больничной робы. И ненавижу признавать это, но я привык спать голым. Может быть однажды я привыкну к уютной пижаме.

Не вздумай подниматься, Франкенчлен. Не сейчас. И он послушался меня! На этот раз он не пошевелился. Хороший мальчик!

«Закрывай глаза», - тихо сказал я и провел пальцами по её закрытым векам.

«Я не воняю?» - спросил я, надеясь, что я не пахну больницей.

Она засмеялась, подарив мне самое лучшее из того, о чем я мог попросить.

«Нет, ты замечательно пахнешь», - она поцеловала мою шею, «Ты хорошо пахнешь даже в больничной одежде. Как у тебя это получается?»

«Чистое волшебство», - усмехнулся я, «Теперь тихо. Пора спать».

Я улыбнулся, чувствуя себя таким живым и спокойным теперь, когда она снова была со мной, в моих руках. Это было так правильно, так хорошо. Я поклялся, что больше никогда не отпущу её. Даже если она захочет уйти, я всегда буду с ней. Любым способом. Даже если это значит, что мне придется преследовать её, куда бы она ни пошла.

Боже, мне нужна терапия.

Прошла минута или две, и я закрыл глаза и просто слушал, как она дышит. Её горячее дыхание щекотало мне шею, но это только еще больше успокаивало меня… Белла со мной. В моих руках.

И тогда я наконец осознал.

Мне больше не нужно танцевать в клетке. Мне больше не нужно доставлять пиццу (точнее, доставлять пиццу, со знанием того, что мой клиент изнасилует меня). Меня больше не будут связывать и затыкать рот. Если только Белла не захочет поиграть со мной. Я бы не возражал. Но потом, сомневаюсь, что она когда-нибудь захочет сделать это со мной, будучи такой доброй и чувствительной.

«Я люблю тебя», - прошептала она и зарылась лицом в мою шею. Я любил ощущение её прикосновений на своей коже.

Не говоря ни слова, я решил, что мне нужно поцеловать её. Мне нужны эти губы. Я приподнял её подбородок своим пальцем и оставил на её губах очень мягкий, влажный поцелуй. Ничего слишком возбуждающего. Без языков. Это был поцелуй, который мог сказать, я люблю тебя. И потом мой голос решил произнести эти слова.

«Я люблю ТЕБЯ», - ответил я, это было так естественно, словно дыхание. Я никогда не испытывал такой уверенности ни в чем, кроме бесконечной любви к своей дочери… до этого момента. Я всегда буду любить Беллу.

Она снова прижалась ко мне, и моё сердце забилось сильнее. Мы идеально подходили друг другу, словно мы были рождены вместе, как одно целое, которое разделилось и скиталось по земле, чтобы снова найти друг друга и быть вместе.

«Теперь спи», - я продолжил гладить её по волосам, надеясь, что она послушается и наконец отдохнет. Её глаза всё еще были красивыми, но уставшими.

Мы лежали так несколько часов. Даже мед.сестра не зашла в палату и не попыталась забрать её, и я был благодарен. Может Госпожа Удача наконец обратила на меня внимание. Может она готова дать мне шанс и потанцевать со мной. Медленный танец, пожалуйста. Я больше не хочу резко двигать бёдрами. Я больше так не танцую.

Я попытался поспать вместе с Беллой, но время от времени меня мучили вопросы.

Что я теперь буду делать? Как я объясню 6-летний перерыв в моей рабочей деятельности, когда буду проходить собеседование? Мне 26 лет, и я ничего не умею. Может устроиться официантом? Я всё еще не знал, в какой город мы переедем, так что я не был уверен в своих возможностях. Может это будет маленький городок, где нет работы.

Я наконец задремал, заставив себя перестать беспокоиться. Моё раненое плечо совсем не болело, и я был рад, что болеутоляющие всё еще действовали. Я также рад, что у них не было наркотического эффекта. Я не хотел вести себя как идиот, когда Белла была в таком состоянии. Я не хотел быть для неё обузой.

Потом я снова подумал о Чарли. Он теперь точно будет меня ненавидеть. Почти также, как я ненавижу себя за то, что вовлек его в эту ситуацию.

Не то, чтобы он любил меня до прошлой ночи. Испортит ли это что-то между мной и Беллой? Нет. Я решил не допустить этого. Я буду стараться изо всех сил, чтобы заслужить дружбу с Чарли. Я сделаю что угодно, чтобы он простил меня. Я буду везде носить его на руках, если это как-то исправит отношения между нами.

Вернется ли он в Форкс? Или может уедет с нами? Если мы будем участвовать в программе по защите свидетелей, он и Белла смогут уехать со мной, Кэти, Беном и Анджелой, куда бы нас не отправили. Ему придётся. Я не мог представить, чтобы Белла оставила Чарли, который больше никогда бы не увидел её, не смог поговорить с ней, и не знал, где она находится. И я не могу позволить Белле потерять отца из-за меня. Она возненавидит меня со временем. Ему нужно уехать с нами.

Потом я подумал о Кэтрин и Джозефе. И что-то внутри меня снова заболело. Я только что вернул их в свою жизнь. Я не могу просто исчезнуть теперь. Я представил, как буду говорить им... что никогда больше не смогу увидеть их. Кэтрин... я разобью её сердце. Она никогда не смирится с этим. Она не отпустит меня. Зная её, она скорее вооружится до зубов и отыщет каждого человека на стороне Виктории, чем позволит мне исчезнуть. Джозеф был очень тихим, а Кэтрин - совершенная противоположность ему. Он будет расстроен, обнимет меня и пожелает удачи, и это будет так же болезненно, как и протесты Кэтрин.

Одно я знаю точно, это еще не конец. Но главный злодей убит. Теперь нам осталось найти выход из этой темноты. Хорошо, что у меня есть свет. Беллы - мой свет. Я знал, что с ней я буду в порядке.

Мы справимся. Я справлюсь. Я поклялся всем сердцем, что справлюсь.

Белла приподняла свою ногу и закинула её на мои, и это было так, словно мне в капельницу добавили успокоительного. Я почувствовал, как спокойствие разливается по моим венам... и я снова заснул, с улыбкой на лице... рядом с моим ангелом.

С нами всё будет хорошо. Я знаю.
_______________________________________________________



Добавлено (26.11.2010, 22:23)
---------------------------------------------
BPOV
Мне наконец разрешили увидеть Чарли. Не знаю почему, но я боялась заходить в палату. Что я скажу? Или может просто обнять его? А он позволит? Что, если он оттолкнет меня?

С Эдвардом всё было хорошо. После нашего тихого часа, я принесла ему вишневый коктейль, и он чуть с ума не сошел. Я получила крепкие объятья и поцелуи за это. Еще я принесла его майку, которою подарила ему, когда изменила Правило №1, и уютные фланелевые штаны. Я люблю его обнаженное тело, но мне не хотелось, чтобы мед. сестры таращились на него.

Он мой. Никто другой больше не увидит это великолепное тело. Только я.

Он был таким счастливым, когда я одела его и поднесла соломку к его губам, наблюдая, как он пьёт густой, вишневый сок. Его так легко ублажить. Когда он увидел этот коктейль, было такое ощущение, что я подарила ему Феррари. И он не прикидывался. Он был по-настоящему счастлив. Каждый знак внимания был для него таким же драгоценным, как воздух. Я сделаю так, чтобы он привык к этому. Я пообещала, что наполню его дни этими маленькими 'я тебя люблю', которые могут быть сказаны без слов.

Я раскрыла рот, когда он активно начал сосать напиток через соломку. Я могла смотреть на это весь день.

Боже, мне нужна помощь.

Я очень осторожно постучала в дверь и, после небольшой паузы, услышала его хриплый голос.

"Заходите", - проворчал Чарли.

Я сглотнула, вздохнула, и заставила себя открыть дверь и зайти внутрь.

Я остановилась на пороге, как дальний родственник. Я заметила, как он бросил подушку на свою ногу... точнее... на то место, где должна быть его нога, когда я вошла. Я боялась смотреть туда и отвела взгляд. Но потом мне стало стыдно, за то что я не была сильной для него. Я нужна ему сейчас.

Я посмотрела на его лицо и увидела там стыд. Я не могла понять этого. У него нет причины для этого. Так должно выглядеть моё лицо, не его.

Я думала, что он будет сердитым или будет ненавидеть меня, и я увижу это в его глазах. Но вместо этого, его взгляд смягчился, и он слегка улыбнулся мне.

"Привет, Беллс", - в его голосе всё еще были любовь и забота.

Я разрыдалась, бросилась к нему и крепко обняла его, мои слезы тут же намочили его зеленую робу. Его лицо было колючим, но мне было всё равно. Я плакала и сильнее прижималась к нему... он тоже обнял меня и поцеловал меня в висок.

"Да ладно тебе", - наконец сказал он, потирая мою сипну, его голос низкий и глубокий, "Давай без этого. Я в порядке. Отключай фонтаны".

В этом весь Чарли. Он ненавидит внимание. И он, как и Эдвард, ненавидит, когда я плачу.

Я выпрямилась, и вытерла слёзы рукавом.

Он вздохнул.

"Дерьмо случается", - сказал он, словно подведя итог, "Так мне и нужно за желание ввязаться в экшн. Будь осторожен в своих желаниях, - наверно это про меня".

Мой голос звучал как у 5-летней.

"Прости меня, папа", - хныкала я, прямо как наказанный ребенок. И потом я снова зарыдала, и Чарли закатил глаза.

"Эй", - прервал меня Чарли, и я посмотрела на него сквозь слёзы, "Хватит. Я жив. Ты жива. Мои молитвы услышаны. Мне нужно быть более конкретным в сделках с Богом в следующий раз. Я забыл вставить 'позволь мне сохранить все части моего тела'".

Это была его попытка пошутить, хотите верьте, хотите нет.

Он натянуто улыбнулся, и я засмеялась сквозь слёзы.

"Это моя девочка", - он улыбнулся шире. Храбрейший и сильнейший человек, которого я знала. Черт возьми, как же я уважаю его.

Я снова начала вытирать глаза, когда он спросил, "Как все? Мне сказали, что с остальными всё в порядке".

"О", - я глубоко вздохнула, "Ага. Эммет здесь, с ним всё хорошо. Джаспер, Элис и Розали тоже в порядке".

Я чуть не сказала ему про Эдварда, но не знала, хотел ли он слышать о нем. Я боялась того, что он думал о нем теперь.

"И..." - он подождал, приподняв брови, "Как Эдвард?"

"Хорошо", - я задрожала, "Он потерял немного крови, но Эммет помог ему с этим. Он в сознании, и с ним... всё хорошо. Он уже ведет себя как обычно".

Как обычно. Я знаю его всего две недели.

"Хорошо", - ответил он, глядя в окно слева от себя.

Доктор Белла неожиданно проснулась и осмелилась спросить.

"Как ты теперь относишься к нему, пап?" - мне было безумно страшно, "Ненавидишь его?"

Он протяжно выдохнул, и я уставилась на черные волоски на его руке, боясь посмотреть ему в глаза.

"Нет, Белла, я не ненавижу его", - прямо сказал он, "Он защитил тебя от пули. Я никогда не смогу ненавидеть его. Я сам решил помочь. Я хотел помочь ему. Я коп. Это моя работа. Просто теперь мне нужно много чего обдумать. Кажется, Бог решил, что я слишком долго скучал. Он решил подкинуть мне новых событий. Это жизнь, Белла. Лучше я буду без ноги... но не увижу, как ты будешь кидать розу в яму, оплакивая этого парня".

Я сморгнула новые слёзы, не в силах сказать что-либо. Казалось, моё горло было передавленно.

"Я люблю тебя, папочка", - прокаркала я, всхлипывая и вытирая глаза.

"Я люблю тебя, малыш", - нежно сказал он.

Я взяла его за руку, и он крепко сжал мою.

"Я уеду в Форкс, как только эти остолопы выпустят меня", - прямо сказал Чарли.

Я нахмурилась, обдумывая его слова. В моей голове возникло множество вопросов, но у меня даже не было времени, чтобы отсортировать их.

"Белла, я хочу, чтобы ты поехала со мной" - твёрдо сказал он, глядя вникуда прямо перед собой.

Казалось, мне дали пощечину. Он хотел, чтобы я уехала с ним. И как я теперь могу отказаться? А что на счет колледжа? Эдварда?

"Я не собираюсь учавствовать в программах по защите", - продолжил он, убивая меня каждым словом, "Я коп, шеф полиции. Мне ненужно прятаться. Я знаю, как защитить себя. Я могу защитить тебя, Белла. Я хочу, чтобы ты была со мной".

Пораженная, я начала запинаться и путаться в словах.

"Пап..." - ахнула я и всхлипнула, "Я... ты... я здесь учусь. Я здесь живу... Я не могу просто... почему ты..."

"В Форксе есть колледж", - сказал Чарли, всё еще глядя куда угодно, но не в мои глаза, "И честно говоря, я думаю, что ты слишком многому научилась в Нью-Йорке. Ради Бога, Белла, тебя чуть не похитил твой преподаватель! Он приковал тебя цепями и-- Это больной город. Больная жизнь. Даже Эдвард сказал так, когда просил забрать тебя домой. Даже он хочет для тебя лучшей жизни, чем эта".

"Это было раньше!" - я снова начала плакать, "Он любит меня! Я люблю его! После всего, что мы пережили... теперь мы наконец-то можем быть вместе. Я сказала, что не брошу его. Мы все должны участвовать в программе!"

Мои слова были жалки, я говорила словно 16-летняя девочка, но ничего не могла с этим поделать. Мои чувства выливались наружу, так искренне, насколько возможно. Его выражение лица было теперь таким холодным... несколько минут назад он любил меня и улыбался мне. Я ненавижу его. Какая-то часть меня глубоко внутри ненавидела его за то, что он пытался встать между мной и Эдвардом. Но в то же самое время, я не могла ненавидеть его. Он спас Эдварда. Спас Эммета. Он потерял свою ногу, свою жизнь... ради них... ради меня. Как я могу отказать ему теперь хоть в чем-нибудь?

Он знал, что я не могу. Поэтому он и просил. Но как я могу согласиться?

"Если ты будешь участвовать в программе с ним... " - сказал Чарли, его голос и лицо словно камень, "Может быть я никогда не увижу тебя. Ты никогда не увидишь меня. Эта программа на всю жизнь, Белла. Ты выйдешь за него, родишь детей... и я никогда не увижу их... никогда. Я умру, ничего не зная о тебе... один".

Я вскрикнула и отвернулась от него, и затем в ярости резко развернулась обратно.

"ЗАЧЕМ ТЫ ДЕЛАЕШЬ ЭТО СО МНОЙ?" - закричала я и потом притихла и продолжила тихо плакать, "Как ты можешь заставлять меня выбирать? Я не могу! Это не честно, пап, это НЕ СПРАВЕДЛИВО!"

"Жизнь не справедлива, Белла", - сказал он, без эмоций в голосе, "Я давно тебя этому научил. Мы потеряли твою маму, когда тебе было 10. Это было не справедливо, но это случилось. Я не хочу теперь потерять тебя. Ты - это всё, что у меня есть".

Рыдая, я подошла к окну и смотрела на машины, и траву, и небо, но видела только лицо Эдварда.

"Мне жаль, Белла", - сказал он, спустя несколько минут, позволив мне немного поплакать, "Я не хочу причинять тебе боль. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Он не сделает тебя счастливой, Белла. Он не может. Он может хотеть этого, любить тебя... и я уверен, это так... но... он... сломлен. Я вижу это каждый день. Он прошел через ад, потом вернулся и снова прошел через ад. Он безнадёжен, Белла. Он так долго жил в этом мире, он привык к нему. Он не может просто забыть обо всем и быть нормальным. Ты тоже это знаешь, изучая психиатрию. Скажи мне, что я не прав".

Я задыхалась, ненавидя каждое его слово. Я никогда не смогу согласиться с ним. В конце концов, он говорит об Эдварде. Я хотела причинить ему боль. Так же, как он причинял боль мне. Не физическую... но более глубокую.

Будучи копом, Чарли очерствел, он перестал верить в то, что человек может измениться и начать всё сначала.

Но потом я вспомнила, что он потерял мою маму, она умерла от рака груди. Он уже был глубоко ранен, и там, где всегда жила любовь... теперь было пусто. Я не могла поверить, что он заставлял меня испытать ту же потерю, что пережил он. Он сильно изменился после того, как мама умерла... и я навсегда изменюсь без Эдварда.

"Я лечу сломленых, пап. Это то, что я делаю!" - чуть ли не прорычала я, глядя на закат.

Сумерки. Время, когда Эдварда озарило на корабле... когда он решил изменить свою жизнь и сражаться, несмотря на опасности. Когда он стал сильным. Сейчас я молила Бога о той же силе.

"Лечить людей - это твоя карьера, а не твоя личная жизнь", - заявил Чарли, "И ты всё еще учишься. Ты еще не так хороша, чтобы излечить его и его проблемы. Теперь ему нужен настоящий психиатр. Ты не должна играть с этим, Белла. Если ты сделаешь что-то не так, последствия могут быть губительны... для него... и для тебя".

"Он никогда не причинит боль МНЕ!" - вспылила я, повернувшись к нему.

"Белла, я ВИДЕЛ это!" - закричал он, "Люди в депрессии цепляются за кого-нибудь - КОГО УГОДНО - до тех пор, пока не всплывут над водой! Они даже не думают о том, как тащат тебя вниз! Когда его проблемы станут слишком тяжелыми, когда у него не получится жить в нормальном мире, он сломается! Он любит тебя, потому что думает, что у тебя есть лекарство от этого! С тобой он чувствует себя здоровым. Да и почему нет, другие женщины в его жизни только причиняли ему боль и использовали его. Для него это не настоящая любовь, Белла. Я сомневаюсь, что он вообще знает теперь, что такое настоящая любовь. Он проникся к тебе, потому что думает, что ты можешь исправить его. И когда ты не сможешь, он может забрать тебя с собой, также, как Виктория чуть не забрала его!"

"ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ О НЕМ!" - закричала я, "Он самый нежный человек из всех, кого я знала!"

"Я не говорю о сексе, Белла", - Чарли сжал зубы, "И да, я слышал о том, как Мистер Нежный привязал тебя к стулу и отшлёпал. Господи Боже, я купил тебе эти стулья, Белла!"

Я вздрогнула, не понимая его.

"И что, ты хочешь вернуть деньги?" - спросила я, и он сильнее нахмурился.

"Слушай", - вздохнула я, "Пап, я женщина. Взрослая женщина. Я занимаюсь сексом. Занимаюсь любовью. В этом нет ничего плохого. Секс - не грязное занятие... и оргазмы - не преступление. Эдвард научил меня этому. И я рада. Ты не заставишь меня чувствовать стыд за то, что я занимаюсь любовью с Эдвардом. Это тебя не касается".

"Ты не можешь выйти замуж за первого человека, кто занимался с тобой любовью, Белла", - Чарли покраснел на этих словах, "Ты такая молодая. Ты должна подрасти еще, твои вкусы изменятся с возрастом. Ты перерастешь его. Я не хочу плохо говорить о нем, но он научил тебя паре новых трюков. Он впервые заставил тебя... чувствовать. Поэтому тебе кажется, что ты любишь его. Но для брака нужно больше, чем потрясающий секс. Гораздо больше. Если ты останешься с ним, это плохо закончится. Пожалуйста, Белла, послушай меня. Я знаю тебя. Я знал тебя всю твою жизнь. Да, разлука с ним причинит тебе боль, я знаю. Первая любовь всегда ранит".

"Нет" - я отвернулась, стараясь не слушать его, слёзы не переставая катились по моему лицу.

"Тебе даже ни разу не разбивали сердце. Это часть взросления. Но со временем станет легче", - теперь он говорил мягче, "У тебя будут хорошие новые друзья. И ты снова влюбишься".

"Прекрати, пап", - попросила я сорвавшимся голосом.

"Я знаю, тебе кажется это невозможным, но это правда", - пообещал Чарли, "Ты можешь найти хорошего парня в Форксе. Получить образование. Открыть свой офис. Завести семью. Тебе не придется постоянно склеивать своего мужа по частям, надеясь, что он не развалится. У тебя будет достаточно этого напряжения, будучи доктором. Тебе не захочется испытывать это в личной жизни, в любви".

Я закрыла глаза, не желая даже представлять свою жизнь без Эдварда. Меня тошнило от этого.

"Позволь мне сказать это иначе, Белла", - сказал он, его голос снова был пустым, "Я потерял ногу. Я возвращаюсь в Форкс. Это мой дом. Это наш дом. Ты нужна мне, Белла. Пожалуйста... я... не знаю, справлюсь ли я в одиночку".

Голос моего отца дрогнул. Он никогда не дрожал. Я повернулась к нему и, первый раз в своей жизни, увидела страх в его темных глазах. Это было не только о том, чтобы уехать с Эдвардом или бросить его... ему было страшно. И он нуждался во мне. Он никогда раньше не говорил мне этого.

Я задрожала и посмотрела в окно... вцепившись в занавеску... и мне было так холодно. Так одиноко.

(Продолжить)
Глава 36. Не Меняйся.
BPOV
«Так, держись за меня… » - сказала я, помогая Эдварду зайти в вестибюль моего дома. Я закинула его здоровую руку себе на плечи, мне хотелось, чтобы он сильнее опирался на меня. Мы проигнорировали почтовые ящики и направились к лестнице.

«Белла, с моими ногами всё в порядке», - усмехнулся он, «Не то, чтобы мне это не нравилось».

Он наклонился и, улыбнувшись, потёрся носом о мою щеку и поцеловал её. Боже, это было так великолепно, я чувствовала этот поцелуй даже в пальцах ног!

Я засмеялась, мне было так чертовски хорошо от того, что я наконец-то привела его домой.

«Не хочешь взять почту?» - Эдвард указал на почтовые ящики рукой, которая была закинута мне на плечо.

Я улыбнулась ему, глядя на эту маленькую дьявольскую улыбку на его влажных губах.

«Всему своё время. Маленькими шажками», - напомнила я, «Тебя только что выписали, Самец. Думаю, если ты сейчас попытаешься напасть на меня, ты только причинишь боль себе».

Он захныкал словно ребенок, которому не дали конфету. Мы начали подниматься по лестнице, и будучи вредным придурком, он переступал на следующую ступеньку, только когда обе его ноги были на предыдущей, он на самом деле делал маленькие шажки, его улыбка говорила о том, что он ждёт моей реакции.

«Кстати, я слышала историю про Самца», - ухмыльнулась я, приподняв бровь.

«О, Боже!» - вздрогнул Эдвард, и его лицо порозовело. Он краснеет?

«Было очень интересно», - дразнила я, «Даже те части, что были приличными».

«Заметка на будущее:», - он продолжал медленно подниматься, «Стереть историю про Самца из памяти Беллы».

«Я могу себе представить… как ты занимаешься своими делом с этими маленькими ушками на голове», - я приподнялась и поцеловала его прямо под ухом, и он слегка застонал. [я не помню, говорила ли… Thumper, который Самец, - это зайчик из Бэмби. Он всегда ногой стучал. Ну и я думаю Эдвард тоже… стучал… в своем роде… только внутрь... и не ногой ;) thump вообще значит «биться», «ударяться».]

«Эммет надел их на меня», - сказал он, «Я был прикован цепями и не мог их снять».

«Я знаю», - сказала я, пытаясь забыть сексуальные подробности. Я ненавидела представлять Эдварда против Эммета в соревновании в сексе на Хэллоуин. Это была извращенная идея Виктории, поставить двух её любимчиков против друг друга, женщины выстраивались друг за другом и ждали своей очереди. Ставлю десять баксов, вы не сможете угадать, кто выиграл это маленькое соревнование.

Да, Франкенчлен рулит! Но так как всё это время на Эдварде были маленькие смешные заячьи ушки, женщины начали звать его Самец, с двойным смыслом. И я уверена, его ушки не были единственной причиной его прозвища.

Думаю, именно тогда Виктория начала предпочитать Эдварда Эммету. Согласно Эммету, тогда было много маленьких соревнований между ними. Эммет сам сказал мне, что Эдвард был машиной. Он всегда выигрывал. Но он никогда не зазнавался. Всегда был хорошим другом.

«Моя жизнь была такой отвратительной до тебя», - сказал он, в его голосе не было грусти, он был доволен, «На этот Хэллоуин мы пойдем пугать людей вместе с Кэти. Не могу дождаться. Может на этот раз ТЫ будешь маленьким зайчиком».

Я улыбнулась, мне нравилась эта идея. Он поцеловал мои губы, когда мы уже почти поднялись до моего этажа.

«Маленький беленький зайчик… с пушистым хвостиком», - продолжал представлять он. Мужчины.

Я почувствовала, что его тело ниже пояса было живым и здоровым и никак не затронуто пулевым ранением. Вообще-то после нескольких дней без какой-либо активности, я боялась, что Франкенчлен накинется на меня в ту же секунду, как мы войдем в мою квартиру.

Ну… не то, чтобы БОЯЛАСЬ… просто надеялась.

«И кем будешь ты?» - спросила я, представляя его в костюме волка, как он нападет на меня сзади в лесу. Или может в костюме охотника?

«Хмммм…» - задумался он, «Не знаю… может в этом году для разнообразия я просто буду собой, кем бы я ни был».

Он снова поцеловал меня, и мой желудок стал легким и мягким.

«Мне нравится эта идея», - одобрила я, «Не могу придумать ничего более сексуального, чем этот костюм».

«Белла Свон…» - улыбнулся он, целуя меня, и я целовала его в ответ, «Мне кажется, ты пытаешься меня соблазнить».

«Еще нет», - я приоткрыла рот и слегка прикоснулась своим языком к его, «Подожди пока мы не зайдем внутрь».

«Мммм…» - целовал он меня между словами, «Что… ты собираешься… сделать… со мной?»

«О, это будет ужасно…» - я схватила его за майку и сжала её в кулак, направляя его к своей двери, мои губы открывались и закрывались на его сладких, сахарных губах.

«Ты будешь сражаться как животное, но…» - я снова поцеловала его, «Ты не спасешься от меня…»

«Я не могу сопротивляться как следует», - он позволил мне подвести его к двери, и теперь я по-настоящему поцеловала его, «Я такой слабый и беспомощный».

Он дернул своим раненым плечом, и я резко схватила его за шею и, повернув его голову, начала целовать его мускулистую шею, кусая и облизывая…

«Блядь!» - задыхался Эдвард, он уронил свою сумку на пол и начал работать руками.

Его пальцы впились в мою задницу, и мы целовались как безумные, не прерываясь, чтобы передохнуть. Потом он начал грубо водить пальцами между моих ног, и я вскрикнула, я слишком долго была без этих пальцев.

Я сильнее раздвинула ноги и начала тереться об него, чувствуя его через джинсы.

Эдвард вздрогнул и зашипел, когда я прервала поцелуй только, чтобы наклонить голову на другую сторону, и снова накинулась на него.

Мы еще даже не открыли дверь. Ключи лежали в моей сумке, и я не собиралась искать их сейчас.

Его пальцы отчаянно начали расстегивать мои джинсы, и, кажется, он сломал молнию, когда резко дёрнул и начал спихивать их с меня. Мои трусики остались на месте, но ненадолго. Он снова неудовлетворенно проворчал и сдернул из вниз, ворча под нос что-то похожее на «не останется никакого нижнего белья, когда я закончу».

«Белла…» - он снова поцеловал меня, и я не стыдилась и не пыталась прикрыть своё обнаженное тело в коридоре. Никто сюда не придет, моя квартира единственная на этом этаже. А даже если кто-то придет, мне всё равно. Сейчас мне нужен Эдвард. И мне не стыдно.

«Давай же», - теперь я сдергивала его джинсы, расстегивая их так быстро, насколько возможно.

Эдвард простонал, наблюдая и наслаждаясь тем, как я срываю с него одежду. Я была готова так же прокомментировать его нижнее белье, но его не было. Я возблагодарила ангелов за то, что они не позволили мне прищемить кожу Эдварда молнией, когда я яростно пыталась расстегнуть её. Мне нужно запомнить, что он не носит нижнее белье. Нужно быть более осторожной в будущем.

Теперь, когда его член был обнажен, он громко застонал с облегчением, возбужденный до предела.

Он сполз вниз по двери и сел на пол, притянув меня вниз, так чтобы я села на него.

Я посмотрела вниз на его обнаженное тело, и почувствовала, как всё моё тело вспыхнуло. Уверена, я покраснела, но мне было всё равно.

«Белла…» - он поцеловал меня, готовый заняться делом прямо здесь, перед моей дверью.

Может он думал, что я колеблюсь, потому что мы были в коридоре. Но это не так. Мысль о том, что мы займемся этим прямо здесь, так близко к людям, посреди дня, возбуждала меня.

«Трахни меня, Белла…. Трахни меня, пожалуйста…» [:/// всё-таки английское fuck me куда более… сексуально? Даже изящнее как-то…], - прошептал он, умоляя меня. Я не могла поверить в это. Он умолял меня? Какую лотерею в раю или аду я выиграла?

Может он забыл.

«Эдвард…» - я поцеловала его сильнее, «Ты забыл… презерватив».

В тумане страсти, продолжая целовать меня, он простонал, «Ты хочешь, чтобы я использовал его? Я надену, если ты хочешь…»

Не поняла.

«Ты же всегда ими пользуешься», - я поцеловала его, «Ты сказал… чего ты хочешь, Эдвард?»

Мне всегда приходилось вытягивать из него слова, его желания. Он постоянно спрашивал меня, согласна ли я, чего я хочу. Мне нужно заставить его озвучивать его собственные нужды и желания. И тогда мы начнем узнавать настоящего Эдаврда Каллена.

«Я не хочу презерватив», - сказал он, словно маленький мальчик, касаясь своим языком моего, «Я хочу чувствовать тебя. Я не хочу, чтобы между нами что-то было… один раз… только один раз… но я понимаю, если ты хочешь защититься».

«Я пью противозачаточные», - сказала я, довольная, что он сказал мне, чего хочет. Он делает успехи. И он думает, что я не захочу заниматься с ним любовью без презерватива. Он был с кучей больных женщин. Но, как бы глупо это не звучало, я не боялась. И только с Эдвардом я могу отбросить предосторожность и быть с ним так, как он этого хочет. Я тоже этого хочу.

Он ждал, когда я решу и отвечу ему. И я любила его еще больше за это.

«Я хочу тебя внутри себя…» - прорычала я, наши поцелуи усилились, и он схватил меня за волосы, «Я тоже хочу чувствовать тебя. Твой горячий член…»

Мне не удалось закончить предложение.

Эдвард простонал и вцепился в мои волосы, дергая их до боли, но это только возбуждало меня еще сильнее.

И потом я почувствовала его головку на своем клиторе и начала двигаться на нем вверх и вниз. Эдвард застонал и открыл глаза, беззвучно спрашивая меня, в порядке ли я.

Я решила взять всё на себя и сделать то, о чем он просил меня. Трахнуть его.

«Да, я хорошенько трахну тебя», - я снова схватила его за майку и притянула к себе, вцепившись в его шею, его дыхание было тяжелым, его глаза полны страсти и желания, его твердый член пульсировал и содрогался.

Я схватила его, и он сдержал внутри крик, когда я начала дразнить его, двигая его член вверх и вниз.

Он уже долго был без секса, и я знала, что это убивало его. Он всхлипывал, как маленький щенок, и это сводило меня с ума.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста….» - шептал он, закрыв глаза, вцепившись в мои ягодицы и подталкивая меня к себе.

Я ненавидела говорить так, как Виктория, но я была так возбуждена и надеялась, что не совершаю ошибку.

«Мой», - сказала я, играя с его толстым, горячим членом.

«Да… да… да…» - хныкал он, открыв глаза, и показывая мне, что его не расстроил мой комментарий. Он хотел быть моим. Он знал, что я не буду пользоваться этим, как другие в его прошлом. Мне не нужны цепи и плетки, чтобы сделать его моим. Я использовала любовь, чтобы удержать его. Самые сильные узы.

«Да», - он слегка кивнул, было очевидно, что он наслаждается этим.

«Да», - повторила я. Хорошее слово.

Я опустила свои готовые влажные губы на его головку, и он сжал зубы и зарычал. Я подождала секунду… наслаждаясь его прекрасным лицом… все эмоции от того, что я делала с ним, были здесь. Я, Белла Свон… никому ненужная ботаничка-девственница. Я сводила с ума Эдварда Каллена. Он умолял меня.

«АААААХХХХ!!!!» - закричал Эдвард, когда я резко опустилась на него, его глаза были широко открыты, и он шокировано смотрел на меня, вся его длина исчезла во мне, и я замерла, наслаждаясь чувством его плоти в моей… без презерватива… это было гораздо более возбуждающе и чувственнее. Казалось, я даже могла чувствовать пару вен, сжав свои мышцы вокруг него.

Эдвард не был с женщинами без презерватива несколько лет, не считая Викторию. Но я и не считала её. Уверена, для него это тоже было новым и особенным.

«ААААГГХХХХХ… ТВОЮ МАТЬ!!» - он пару раз ударил ногой по полу, сильнее сжимая мои ягодицы. Казалось, что он хочет сам двигать меня вверх и вниз, но сдерживался. Он позволил мне сделать это.

«Терпение, Самец», - я немного подразнила его, сжав мышцы еще раз, и он пытался не кричать, с силой прикусив нижнюю губу.

«Белла…» - выдохнул он, закрыв глаза.

«Подожди», - я больше не могла играть с ним, он был таким невероятно красивым в своих муках. Мне нужно избавить его от этого.

И я начала быстро двигаться, поднимаясь вверх и резко опускаясь вниз, наши тела соприкасались с громким звуком. Я стонала и задыхалась, мне нравилось это чувство опьяненности… и наблюдать за Эдвардом, пока я делала это с ним… вызывало… невероятные чувства. Его выражение лица было потрясающим во время секса. Не говоря уже о звуках, которые он издавал.

Казалось, что ему было больно, но потом к этим звукам добавились его стоны, и это была эротичная песня для моих ушей. Я начала двигаться резче и быстрее, и он выкрикнул, поднимая свои бёдра вверх, когда я опускалась вниз. И теперь я тоже кричала.

«Эй, наверху, там всё хорошо?» - позвал снизу какой-то мужчина.

Я чуть не засмеялась прямо в лицо Эдварда.

«Да, хорошо!» - крикнула я. Улыбаясь и глядя на своего ангела, я положила руку на его открытые губы, «Так хорошо».

Я добавила это глядя ему в глаза, комментируя то, что я видела там. Он самое хорошее, что я когда-либо видела… или чувствовала… или слышала.

«МММММ», - он закрыл глаза и промычал под моей рукой. Через секунду Эдвард уже не опирался на мою входную дверь, а лежал на полу, думаю, он устал биться головой об нее, каждый раз когда я опускалась вниз.

Да, малыш, вот так. Закрой глаза и позволь мне хорошенько трахнуть тебя. Двигай своими бедрами… Боже, да!! О, Эдвард, ты не с этой планеты, ты знал об этом? Ни один человек не может быть так хорош.

Казалось, что Эдварду нравилось, когда я закрывала его рот, я чувствовала его язык на своих пальцах. Я не возражала. Я тоже испытывала наслаждение, когда Эдвард-насильник связал меня и заткнул мне рот. Я не буду анализировать его сейчас. Просто буду наслаждаться им.

Мне нравится звук, с которым его задница ударяется о деревянный пол каждый раз, когда он опускает свои бёдра. И сам факт того, что мы делали это в коридоре на полу, возбуждал еще сильнее, не говоря уже о том, каково мне было, когда кто-то позвал нас снизу, услышав наши звуки.

Я уже была готова кончить, зная, что могла бы продолжать трахать его и после этого, но потом я услышала, как он зарычал под моей рукой, и его бедра начали двигаться с еще большей силой. Он был близок. Я знаю это рычание. Эдвард становился бешеной собакой при первых признаках оргазма.

Я решила снова сказать ему что-то сексуальное, ему нравилось слышать это, особенно от скромной невинной меня.

«Думаешь, скоро кончишь?» - спросила я, «Не так ли?»

Хныкание и рычание… хорошо.

«И почему я должна позволить тебе это?» - спросила я, не убирая руку с его рта, и продолжая свои резкие движения.

И потом он игриво указал на своё перемотанное под майкой плечо, и его усмешка смешалась со стонами.

Я ухмыльнулась, мне нравилось то, что для него не существовало запретов. Он всегда был готов пошутить над собой, даже если остальным это не казалось смешным.

«О, понятно», - подыграла я, «Тебя ранили из-за меня, и ты думаешь, что заслуживаешь кончить из-за этого, а?»

Он кивнул, теряя контроль над собой, судя по собачьим звукам поднимающимся в его горле. Интересно, как долго он может сдерживать себя. Но я не хотела играть с ним в игры Виктории, я просто хотела владеть контролем и быть сексуальной… без пересечения границ в дикую степь. Эта граница была еле заметна… и мне нужно быть осторожней, чтобы не пересечь её даже в игре.

«Ты прав», - я почувствовала пот на своей коже, продолжая быстрый темп, «Ладно, кончай. Кончай в меня».

Мне нравилось представлять его маленьких друзей, как они впервые попадут в меня, а не в пластиковую ловушку презерватива.

Да, я смотрела Look Who’s Talking и мне понравилась эта сцена в начале. И что?

Эдвард заорал, несмотря на мою руку на его губах, и взорвался в тот же момент, как я сказала ему. Он сдерживался какое-то время. Не знаю почему, но это возбуждало меня.

Я почувствовала его горячую сперму в себе, и уже тогда мне пришлось закрыть свой собственный рот, и я закричала, испытывая свой собственный оргазм. Не осознавая этого, я сама сдерживалась. И это было так хорошо, когда ты недолго терпишь и потом отпускаешь. Вау.

«Мне кажется там наверху кому-то нехорошо», - снова раздался голос мужчины, он с кем-то разговаривал, «Я поднимусь на секунду».

Блядь!

Эдвард раскрыл глаза и удивленно уставился на меня, услышав шаги на лестнице.

Я повернулась, всё еще сидя на Эдварде, расстегнула свою сумку и достала ключи. Слава Богу, они были сверху. Обычно они где-то на дне, и мне приходится искать их. Я потянулась к двери, повозилась с ключом, открывая дверь, каким-то образом я поднялась и затащила Эдварда внутрь, притянув его за здоровую руку, и захлопнула дверь за секунду до того, как мужчина поднялся на наш этаж.

Я прижала руку к груди и замкнула дверь на два оборота, Эдвард лежал на спине на линолеуме и завывал от смеха, глядя на мою голую задницу, мои джинсы и трусики были спущены до колен.

Добавлено (10.12.2010, 23:08)
---------------------------------------------
«И что тут смешного?» - спросила я и тоже рассмеялась. Он такоймилый, когда смеётся вот так. Я вспомнила тот день, когда чуть не вышлаиз дома в своем халате. Тогда он смеялся точно так же, как сейчас.Только теперь он был наполовину обнажен, его член блестел от влаги, ион хватался за живот наслаждаясь своим хихиканьем.

Я легла рядом с ним, мои бока болели от смеха. Казалось, что мы никогдане покидали моей квартиры… даже на минуту. У нас не было забот,проблем, только мы… Это было потрясающе, и я знала, это не будетдлиться долго… но я всё равно наслаждалась моментом.

«Тебе не больно?» - спросила я и, поднявшись на колени, сняла своюмайку, бросила её через комнату и затем расстегнула лифчик, онпосмотрел на меня, его глаза были слегка сонливые.

«Больно», - сказал он, не успев вдохнуть, «Очень. Мучительно… больно».

(Продолжить)
Я уверена, он бы попытался снять свою майку, если бы не его рана. Новместо этого, он задрал её до подбородка, пока я скидывала кеды иснимала джинсы и трусики.

Я сложила трусики так, чтобы то место, где они касались меня между ног, было наружу.

«Где больно, сладкий член?» - я дала ему новое прозвище.

Он улыбнулся и провел пальцем по своему правому соску.

«Здесь», - тихо сказал он.

«Awww….» - я заткнула ему рот своими трусиками, не слишком глубоко, но достаточно.

Он застонал и без колебаний сомкнул губы над тканью, слегка втянувщеки, чувствуя меня… чувствуя то, что он сделал со мной, пока мыподнимались по лестнице.

«Это тебе конфета, пока я буду заниматься твоими вавками», - заботливо сказала я, и он сдержал смех.

Я пару раз слегка прикоснулась языком к его соску, и он удовлетворенно вздохнул.

Потом я начала обводить его языком и дразнить его, и услышала его приглушенные стоны.

Потом я начала целовать его, открывая и закрывая на нем свои губы, он был твердым, влажным и теплым.

«Теперь легче?» - спросила я низким сексуальным голосом.

Он быстро кивнул и открыл глаза, глядя на мое лицо, которое теперь было в сантиметрах от его.

«Что-нибудь еще болит?»

Он кивнул, улыбаясь, мои трусики наполовину торчали из его сжатых зубов.

Что за маленький дьявол. Мой маленький дьявол. Хорошая идея для костюма на Хэллоуин.

«Что еще, малыш?» - спросила я, решив побаловать его сегодня.

Он показал на другой сосок, и я не смогла сдержать смех.

«О, теперь вот этот, да?» - я ухмыльнулась, когда он закивал с энтузиазмом.

Так что я наклонилась и осыпала вниманием и этот сосок. Я даже слегка прикусила его потом.

Теперь Эдвард тихонько рычал. Это еще не бешеная собака. Это был миленький пёсик, который умолял, чтобы его выпустили погулять.

Ладно, учтено. Эдвард любит, когда его кусают.

И потом, посмотрев вниз, я снова увидела Франкенчлен. Боже, вот этоскорость! Он точно не с этой планеты! И неужели кто-то жалуется?

Не удивительно, что Эдвард выиграл соревнование против Эммета.

«Что-то еще милый?», - я наклонилась над его лицом и смотрела в его глаза.

Он улыбнулся и на этот раз медленно кивнул.

«Интересно, что бы это могло быть», - улыбнулась я, играя дурочку, «Давай-ка посмотрим, найду ли я это».

Он хрипло засмеялся, и я начала целовать каждое место на его теле,которое я любила, начиная с его скул, потом вниз под подбородком, шея,кадык… НЯМ…. ямочка у основания его шеи… вниз по его груди… япоцеловала каждое ребро и шесть кубиков… ЛЮБЛЮ это место! И я двинуласьниже и поцеловала нижние мышцы живота. Его ноги всё еще были в пленуджинс, и он всё еще был обут, и мне это нравилось. Тебеникуда не деться, Самец.

«О-оу…» - произнесла я, «Кажется, я что-то нашла».

Он снова засмеялся, наслаждаясь игрой. Мне тоже это нравилось.

«Что это за большая штука?» - я провела пальцами вверх и вниз… распределяя влагу по всей длине, и он застонал и слегка захныкал.

«У меня такого нет», - вслух удивлялась я, и он снова усмехнулся, глядя вниз на меня.

Я вспомнила урок, который дал мне Эдвард в нашу первую ночь, когда онеще не хотел спать со мной. Когда он хотел, чтобы мне было комфортно, ичтобы я узнала его тело.

«О, подожди, кажется, я вспомнила», - я сильнее улыбнулась.

«Это яички», - я погладила и слегка сжала темно-розовый мешочек, под егочленом, он громко застонал сквозь мои трусики и сжал кулак рядом сосвоей головой, наблюдая за мной.

Я облизала их и взяла их в рот, и Эдвард чуть не закричал, зажмурив глаза и слегка изогнув спину.

«ЧЁРТ!! ЧЁРТ!!» - выдавил он, и ударил кулаком по полу, тяжело дыша.

Заметка: Эдвард любит, когда сосут его яйца. Может даже через чур.Кажется, ему больно. Но думаю, ему нравится. Франкенчлен только чтоувеличился вдвое.

Я закончила с ними и посмотрела на него, он задыхался и смотрел на потолок, казалось, что его мозг отключился.

«И… это головка….» - вспомнила я, взяв её в рот, и водя языком по кругувокруг неё, пока он продолжал шипеть и рычать, почти протестуя.

Иногда бывает больно так, что это приносит удовольствие. Или бывает так хорошо, что аж больно. Да, именно так.

«Пожалуйста… пожалуйста….» - сдавленно шептал он.

О, я его дразню? Бедный маленький мальчик. Ну… не маленький.

«Что?» - невинно спросила я, «Я просто пытаюсь понять, что болит… шшшш… дай мне найти».

«РРРРР…» - Эдвард отвернулся от меня, снова зажмурив глаза. Он держал оба кулака над головой… вцепившись одним в свои волосы.

«Большая длинная штука…» - я провела языком снизу доверху, и он застонал.

«Как там она называется?» - играла я, «Кажется, ты мне как-то говорил… дай подумать…»

Эдвард снова был таким милым в своих мучениях. Я знаю, это ужасно, но его лицо такое сексуальное, когда он в таком состоянии.

«Ммм.. это… ствал…?» - гадала я, «Нет, не так».

«Мм… створ? Нет… нет…»

Он снова зарычал, предупреждая меня. Я чуть не засмеялась.

Расплата будет жестокой, когда он отомстит мне. Оооо, я уже дрожу. Нет,правда, я надеюсь, что он будет грубым со мной. Мне это нравилось.

«О, подожди, подожди!» - я сделала вид, как будто только что вспомнила, «Это… ствол?!»

И потом я полностью взяла его в рот, пока он не достал до моего горла.Я расслабилась, чтобы не подавиться, но с другой стороны, мужчинамнравится слышать это. Во всяком случае, Эдварду нравится.

«ААААААГГГГГГХХХХХХ!!!!!» - закричал Эдвард, когда я перестала дразнитьего, и начала сосать. Вскоре он был покрыт моей слюной, я провелаязыком по каждому миллиметру его кожи, сжимая и отпуская… слегка цепляяего зубами.

Эдвард чуть ли не выл к тому времени, когда я позволила ему трахать мойрот. Я быстро двигалась вверх и вниз, и он повторял мои движения своимибедрами с силой десяти мужчин, крепко схватив меня за волосы.

Это было грубо, и я тайно любила это. Мне нравится, когда он становится брутальным, и побуждает меня сделать ему хорошо.

Он рычал, словно зверь, стонал и быстрее двигал рукой в моих волосах,его головка иногда доставала до моего горла, и я издаваласоответствующие звуки, когда давилась им, и эти звуки только ещесильнее возбуждали его.

Он снова зарычал, крепко держа мою голову, мои губы касались самого егооснования, и его головка была в моем горле, когда он кончил, горячийсок пошел сразу вниз по моему горлу, не касаясь моего языка.

Несколько секунд спустя, пытаясь поймать своё дыхание, Эдвард ослабилхватку на моих волосах и начал гладить меня по голове. Его пальцыдвигались по моему лицу, моим бровям, по моим закрытым глазам, пока яцеловала его внутреннее бедро... открывая губы, слегка кусая ипосасывая кожу.

Он резко вдохнул, наблюдая за мной, но не остановил меня.

Я знаю, это больше для подростков... но я никогда раньше не оставлялазасос. Мне это казалось неправильным. Но теперь мне хотелось. Хотелосьоставить на нем свой след, моё имя прямо рядом с его красивым членом,словно звезда, навсегда пойманная в орбиту луны. Я бы не отказаласьбыть этой звездой, смотреть на него тысячелетиями, пока жизни приходилибы и уходили под нами... навсегда пойманная в его паутину... я былюбила каждую минуту этой бесконечности.

Глядя на розовое пятнышко, я надеялась, что он не разозлится на меня за это.

"Прости", - сказала я, потирая метку, и Эдвард зашипел.

"Шутишь?" - спросил он, осмелившись достать трусики изо рта, "Это самоесексуальное, что я видел. Я хочу твой след на мне, Белла. Сделай еще.На другой ноге".

Он улыбнулся и снова взял в зубы трусики, почти как сигарету.

И он опустил свою голову на пол, закрыл глаза и ждал, когда я оставлюсвой имя по всему его телу. Это самое сексуальное, что я видела.

Он посмотрел на меня с восхищением, и я не могла разочаровать его. Яприкоснулась языком к его другой ноге, прямо рядом с его членом ивыбрала место для засоса, и он застонал. Я открыла губы и начала сосатькожу... увлажняя и облизывая... кусая... сильнее на этот раз.

Он закричал и снова выгнул спину и, задыхаясь, прошептал, "Не останавливайся... не вздумай останавливаться... о, Боже... Белла!"

Наконец, через несколько минут, мне пришлой прекратить. Кажется этотзасос будет почти черным. Сейчас он был темно-фиолетового цвета.

"Ух ты..." - выдохнул он. Я поднялась вверх по его телу и положилаголову на его здоровое плечо, нежно поцеловав его сосок перед этим, ион снова прошептал, "Ух ты".

Я прижалась к нему, и он обнял меня и начал водить пальцами вокруг моего соска.

"Скажи, что ты обо мне думаешь", - прошептала я, снова играя, "Можешь сказать всё что угодно, я не обижусь".

Он улыбнулся, достал изо рта трусики и положил их на лоб, словно он хотел смахнуть пот.

"Ты... сексуальная сука", - выдохнул он, "МОЯ... сексуальная сука.Только моя. Ты сводишь меня с ума. Моё тело горит для тебя. Только длятебя. Никто не вызывал во мне таких чувств, которые вызываешь ты. Язнаю, это неправильно... говорить такое... сразу после секса... но... ялюблю тебя, Белла. Ты возвращаешь меня к жизни. Ты делаешь менянастоящим".

"Ты мне тоже нравишься", - захихикала я. В ответ он ущипнул меня за сосок, и я вскрикнула.

"Ты... учишься", - я крепче обняла его, "Когда мы встретились, ты былтаким невинным, как девственница. И посмотри, какой ты сейчас".

Он улыбнулся и слегка втянул щеки, его губы при этом вытянулись в бантик.

"И ты была такой шлюхой", - сострил он, "Ты сняла свою майку, чтобыприготовить мне омлет, через десять минут после нашего знакомства! Мнебыло так противно, я чуть не вышвырнул тебя отсюда! Я подумал, какимобразом я смогу воспитать в тебе вежливую молодую леди, которую я смогупредставить Кэтрин?"

Я громко засмеялась, и он присоединился ко мне.

"Омлетто де Белла!" - закончил он со смехом.

"И ты до сих пор шлюха", - смеялся он, и я укусила его за сосок, а онсильнее прижал меня к своему влажному теплому телу, "Ты ничему ненаучилась!"

Мы притихли, расслибившись на полу в тусклом свете кухни. Кажется, на улице собирался дождь, за окном было мрачно.

"Давай не будем менять друг друга", - я поцеловала его грудь, на этот раз над соском.

Я сказала это так, чтобы он понял. Я не буду пытаться изменить его,чтобы за ночь он превратился в нормального, приличного гражданина. Яхочу, чтобы он оставался милым, смешным, игривым Эдвардом, которого ялюблю... я только хотела убрать грусть из его глаз, и его опущенныйвзгляд тоже должен исчезнуть... но всё остальное... я хотела, чтобы всёэто осталось.

"Давай так... я изменюсь к лучшему..." - сказал он, "А ты останешься такой же идеальной, как сейчас".

"Нет, Эдвард", - сказала я, прикасаясь пальцами к его ребрам, исполняяего танец маленьких мышат на коньках, "Я люблю тебя таким, какой тыесть. Единственное, что я хочу изменить, это то, каким ты видишь себя.Не меняйся. Просто увидь все те красивые вещи, что я вижу".

"Мне нужно будет обсудить это с моим терапевтом", - улыбнулся он, крепко обняв меня обеими руками.

Мы долгое время лежали в тишине, наслаждаясь обществом друг друга.Просто прикасаясь друг к другу, изучая каждый сантиметр, каждый изгиб,словно мы были в разлуке три года, а не три дня.

Я не хотела сейчас думать о Чарли. Я не хотела думать о том, что мнепридется сделать. С кем мне придется уехать. Но как только я подумалаоб этом, слеза сорвалась с моего правого глаза.

Я тут же вытерла её, чтобы Эдвард не заметил. И если он заметил,он ничего не сказал. Что было странно для него. Так что я уверена, чтоон не заметил.

"Белла?" - наконец сказал Эдвард, прервав тишину.

"М?"

"Давай проведем сеанс сегодня?" - с надеждой спросил он, "После того, как я приготовлю тебе вкусный ужин".

Надеюсь, он не думает до сих пор, что обязан готовить и убирать.

"Можно я помогу тебе с этим?" - спросила я с такой же надеждой в голосе, "Ты мне не слуга. Я тоже могу иногда готовить".

"Ты умеешь готовить?"

Нет. Не особо.

"Можно я помогу?" - повторила я, и он засмеялся.

"Я так и думал", - сказала он, "Да... ты можешь помочь. Я могу научить тебя. Это интересно, правда".

"Держу пари, С ТОБОЙ будет интересно вырывать зубы наживую", - подумалая вслух, вместо того, чтобы держать это при себе. И это было такздорово.

"Ооо, фантазии о стомотологе?", - сказал он угрожающе.

"Нет, нет..." - я прервала его прямо на этом месте, прикрыв ему рот рукой.

"ВВВВРРРРРР! ВРРРРРР!" - он идеально имитировал звуки бор-машины.

"НЕТ!" - повторила я, и он перевернул нас так, чтобы я лежала на спине,и он был надо мной, зловеще изогнув брови, "Эдвард, НЕТ!"

Он взял в руки мое лицо и сказал, "Открой рот".

"Нет, сам открывай!", - я вырвалась из его рук, но, думаю, он сам меня отпустил.

Он сел и спихнул с ног кеды и джинсы.

"Эдвард", - я сделала шаг назад, когда он выпрямился во всей своейобнаженной красе, его глаза игриво, но опасно блестели, и он сделалмедленный шаг в мою сторону.

"Вы постоянно пьёте эти свои коктейли, Мисс Свон", - сказал он, "Яуверен, в вашем маленьком рту есть по крайней мере... три дырки".

Я засмеялась и отошла назад, понимая, что ванная была моим единственным спасением.

"Эдвард Каллен...", - серьезно сказала я, но не думаю, что он воспринял меня всерьёз, глядя на мою улыбку.

Я развернулась и понеслась в ванную, и он был прямо позади меня. Я дажене успела закрыть дверь. Он захлопнул её за собой, и зажал меня в душе.Мы всегда оказываемся здесь. Может он прав. Этот душ волшебный.

"Настало время для вашего холодного душа, Мисс Свон", - угрожающе улыбнулся он и снял распылитель со стены.

"Ты очень, очень грязная девочка", - добавил он.

"На сегоднешней сессии я подниму вопрос о твоей привязанности кхолодной воде, Эдвард!" - предупредила я, показывая на него пальцем, ноон не перестал улыбаться.

"Хорошо".

И потом он повернул ручку с холодной водой, и я закричала, беспомощная в его плену.

Сегодня принадлежит только нам. А завтра мы займемся реальностью. Может быть. А может быть послезавтра.
--------
спасибо за терпение. за то, что вы всё еще здесь :)

Добавлено (11.12.2010, 20:18)
---------------------------------------------
[b]yankEEEs/b], Добрый вечер yankEEEs!!! У меня к тебе небольшая просьба!! Если тебе не тяжело, отправь пожалуста на мейл этот фанф . (ekaterina-2392@list.ru). Могу тебя заверить, что это только для личных целей. Ничего косающегося выкладывания фанфа и т.п.:11: Просто я хотела сохронить его для электронной книги, чтобы с компа и форума не читать, если вдруг захочиться. Зарание говорю СПАСИБО!!!!
P.S. Если даже твоим решением будет отказ в моей просьбе!!!