--------

Глава 37. Разногласия.
EPOV

Белла до сих пор стояла у окна и смотрела на полицейскую машину на другой стороне улицы.

Интересно, что она там такого увидела, что не могла оторваться последние 15 минут.

«Они еще здесь?» - спросил я, улыбаясь, глядя на её тоненький силуэт. На ней были хлопковые серые спортивные штаны, носки и длинная майка. Она была такая милая и красивая, мне лучше оставаться на кухне, иначе я снова накинусь на неё. Я вспомнил то, что происходило пару часов назад, и ухмыльнулся про себя. Я даже не смог дождаться, когда мы зайдем в дверь. Вот, что она со мной делает.

Я рад, что копы проверили её квартиру перед тем, как мы пришли, чтобы здесь не было бомб и убийц. Они сказали, что будут на улице, охранять нас… 48 часов. Потом нам придется сделать выбор. Программа по защите свидетелей… или ничего. Мне было тепло и приятно от того, как они беспокоились за наши жизни.

Они также охраняли Чарли, который всё еще был в больнице. Его ранения и нога требовали большего времени там, чем мне – с чистым огнестрельным ранением, которое не задело ничего важного. Я никогда не считал себя удачливым… до того дня, когда я впервые зашел в эту квартиру… до того дня, когда я стал принадлежать Изабелле Свон.

Я до сих пор не мог смириться с тем фактом, что моего тела не было достаточно, чтобы остановить пулю Виктории.

Неужели я такая тень, что даже пули пролетают сквозь мою плоть и мышцы?

Если бы она прошла сквозь меня и попала бы в Беллу, тогда всё, что я сделал, было бы зазря. Мы бы оба были ранены… или убиты. Я сказал об этом Белле, когда мы были в больнице, и она сразу же отмахнулась от этой мысли.

«Для меня это значит что-то», - мягко сказала она, «Даже если бы пуля попала в меня… то, что ты сделал, имеет огромное значение для меня. Ты рисковал всем, чтобы защитить меня. А что, если бы ты погиб, Эдвард? Ты бы никогда не увидел Кэти. Поверить не могу, что ты поступил так… глупо… так…. героически… я люблю тебя, Эдвард».

Это был первый героический поступок в моей жизни. После этого я чувствовал себя мужчиной в десять раз сильнее, чем раньше. Я бы никогда не жалел о своем поступке, даже если бы эта пуля пронзила моё сердце. Хотя я оставил своё сердце у Беллы, перед тем как вернуться в клуб. Я знал, что оно в безопасности.

«Ага», - сказала она, вернув меня в настоящее, и, вздыхая, отвернулась от окна. Её влажные волосы казались черными и слегка завивались. Она робко подошла ко мне, наблюдая, как я выкладываю продукты на стол.

«Эй, я думал, ты мне будешь помогать», - напомнил я, осторожно сняв майку и заткнув её за пояс джинс, как фартук. Мне нравится то, как её лицо розовеет, когда я делаю это.

«Порежь это на мелкие кусочки», - проинструктировал я, довольный тем, что она будет мне помогать. Будет весело учить Беллу готовить. Об этом уроке она хотя бы могла рассказать друзьям и семье.

«Хорошо. Жарковато тут, да?» - спросила она, когда я подвинул к ней нож и перец на дощечке.

Я повернулся к холодильнику, чтобы достать курицу, и потом развернулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но резко остановился.

Белла стояла у стола и резала перец… а её майка была заправлена в штаны, как у меня. Её упругая грудь выступала вперед и слегка подпрыгивала с её движениями.

Я даже не заметил, как уронил курицу, пока Белла не засмеялась и не наклонилась, чтобы подобрать её.

Её волосы были такими темными на фоне её бледной кожи. Черт возьми! Мы так никогда не поедим. Я уже вижу, как отрезаю себе палец, пытаясь нарезать лук. Я не смогу отвести взгляд от этого великолепного зрелища.

«Эй», - засмеялась она, краснея, «Эдвард? Есть кто-нибудь дома?»

«Ээ…» - услышал я свой голос, «Да, я дома». Я ведь дома.

Она снова засмеялась.

«Что делать с этими маленькими семенами?» - спросила она как ни в чем ни бывало, «Их оставлять?»

«Семена?» - спросил я, забыв, что это такое.

«А, СЕМЕНА!» - очнулся я, глядя на белые точки на дощечке, «Нет, нет. Их надо вырезать».

Она засмеялась, ей нравилась моя реакция на неё. Маленькая ведьма. Нужно будет наказать её за это. Но потом я почувствовал вину за то, что сделал с ней то же самое в первое утро, когда готовил ей завтрак. Я бы заплатил бешеные деньги, лишь бы узнать, о чем она думала или мечтала, наблюдая, как я разбиваю яйца в миску и взбалтываю их. Помню её ярко-красное лицо, когда она пыталась смотреть куда угодно, только не на меня.

Хорошо, что я тогда не снял джинсы. Я подумывал об этом, но Белла была такой невинной. И я решил сжалиться над ней в первый день.

Я вспомнил кое-что еще. Когда она отдала мне чек за следующие две недели, я сказал ей, что она не пожалеет. Это первая ложь, что я сказал ей.

Я помотал головой, пытаясь вернуться в настоящее. Я и раньше видел грудь Беллы, почему сейчас это мешает мне соображать?

Я начал разрезать упаковку, пытаясь смотреть только на курицу. Но куриные грудки тоже не особо помогали.

Черт, как-то жарко стало. Я вспотел? Я воняю? Я хотел поднять руку и понюхать, но Белла пристально наблюдала за мной.

«Мне это нравится», - улыбнулась она, невинно, словно маленькая девочка, играющая в дочки-матери.

Ей нравится. Я тут чуть ли пальцы себе не отрезаю. У нас на ужин будет курица с кусочками пальцев.

«По-моему я создал монстра», - пошутил я, взглянув на неё, оранжевый свет от заходящего солнца, освещал её кожу, и она казалось золотой… безупречной.

«Я думал, вся затея была в том, чтобы ты изменила меня, а не наоборот», - дразнил я.

Я сильно повлиял на неё за всё то время, что мы были вместе. Хорошо ли это? Я знаю, что она уже изменила меня к лучшему, хотя мне еще предстоит пройти долгий путь.

«Я же говорила», - улыбнулась она, нарезая овощи, «Я не хочу менять тебя. Но признаю, ты смог изменить меня, если ты это имеешь в виду».

«Изменить или заразить?» - спросил я, и она засмеялась и толкнула меня локтем.

«Мне нравится, какая я сейчас, Эдвард», - призналась она, «Я чувствую себя такой свободной. Я больше не боюсь».

«Взаимно, малыш», - сказал я, чувствуя то же самое, благодаря ей.

Она поцеловала меня, сначала мягко и нежно… но потом я начал целовать её в ответ, не в силах сдержаться.

Я только что провел несколько часов, занимаясь сексом с этой женщиной. Черт, я даже нарушил своё правило против секса в душе. Но всё это было потрясающе и сногсшибательно для меня. И теперь, мы готовим на кухне, и я снова хочу её.

Я представил её привязанной к барной стойке с маленьким мандарином в зубах, который будет заглушать её мольбы, когда я буду капать теплым маслом на её грудь и вниз по её животу. Я бы посыпал её грудь специями… добавил бы чеснок… может быть немного корицы.

Потом я бы наклонился, чтобы попробовать своё гениальное блюдо, я бы грубо провел языком по её соску, и она бы застонала, когда я подниму глаза на неё и улыбнусь.

Я бы снял кожуру с той части мандарина, что выглядывала из её рта, и потом надкусил бы сладкий, мягкий фрукт, и это было бы словно я целую её. Я раскрою губы и слегка промычу, снова смыкая их на её губах.

Наш поцелуй прервался, и я вернулся в реальность. Не то, чтобы я возражал. Теперь моя реальность – рай. Боже, я везунчик.

Удача, богиня, не бросай меня. Останься со мной. Клянусь, я никогда не буду воспринимать тебя как должное. Пожалуйста. Люби меня. Не оставляй меня снова. Я сделаю всё, что ты хочешь.

«Что мы вообще готовим?» - спросила она, глядя в мои наполненные страстью глаза.

Кажется, она всё еще нервничает будучи со мной… побаивается меня. И это так мило. Думаю, это нормально. Мы знаем друг друга только три недели. Но у меня такое ощущение, что мы были вместе несколько лет. И не в плохом смысле. Она знает меня. Она понимает меня. И самое невероятное, она хочет меня. Любит меня.

«Я забыл», - ответил я, и мы рассмеялись, словно пьяные, наши носы слегка соприкасались, и я отклонился и слегка поцеловал её нос. Этот маленький, симпатичный носик. Я снова поцеловал его, на этот раз дольше и нежнее.

«Так, я знаю, это курица… и у неё внутри перец», - пыталась понять она.

«Давай не будем пытаться понять, что это», - сказал я своим глубоким мрачным голосом, прислонив свой лоб к её, «И просто… приготовим это».

И я снова поцеловал её, положив нож на стол… я взял её маленькое лицо в свои руки и повернул голову, целуя её с другого угла.

Она захныкала, когда я повел её спиной вперед к стене, и мы случайно задели её лист со списком важных телефонных номеров. Он был напечатан! И меня там не было. Мы должны исправить это. Обновить лист с номерами. Хотя, мы всё равно скоро уедем.

Почему я думаю о листке с телефонными номерами??

Её обнаженная грудь прижалась к моей, и я слегка прикоснулся языком к её губам, словно стучась в дверь в ожидании, когда мне откроют.

Если мой язык попадет внутрь, то всё. Мы снова займемся любовью. Пожалуйста, Белла, впусти меня.

Она не успела ничего сказать, когда я хищно посмотрел на неё, не получив доступа. Она задрожала, когда я почти сердито взглянул на неё за то, что она не открыла дверь.

Я схватил её за руки и грубо приподнял, чтобы она стояла на носочках, и чтобы я мог дотянуться до её прекрасной груди, всё еще окрашенной в золотой свет сумерек.

Я прикоснулся к ней языком и затем укусил, и она громко ахнула и захныкала.

Будешь знать, как не пускать меня, девочка. Если ты впустишь меня, и прогрызу свой путь внутрь.

«А как же ужин?» - спросила она, будто в трансе.

Она моя. Я улыбнулся словно Сатана, который украл самого красивого Ангела с небес.

«Позже», - я начал работать над другой грудью, крепко сжимая её в руке, «Я всё равно не люблю курицу».

Потом я снова укусил её, нежнее на этот раз.

Лучше я буду насаждаться грудью Беллы, чем курицы.

«Курица?» - прошептала она, «Что такое… курица?»

Это моя девочка!

Я поцеловал её, довольный её реакцией. Мы спускались вниз по стене, духовка рядом с нами была включена, и из-за неё нам было еще жарче. Я схватил руками её полную грудь и целовал её шею, пока она громко стонала.

«Я забыл», - наконец ответил я. «Слушай, Белла… ты когда-нибудь занималась сексом на полу в кухне?»

Она улыбнулась. Комната становилась темнее, солнце садилось быстрее, забирая с собой свой свет.

«Да, один раз», - сказала она, и я остановился и посмотрел на неё. Она никогда не рассказывала мне. Это был тот 33-секундный парень?

«Розали и я…» - начала она, и я выпучил на неё глаза и застыл.

Что за херня?

И потом она засмеялась. «Поверил», - хихикала она.

«Ах ты сучка…» - я слегка улыбнулся, и она захохотала сильнее.

«И ты говоришь, что у меня больное чувство юмора…» - проворчал я, но она заставила меня замолчать своим поцелуем.

«Заткнись и займись со мной любовью», - потребовала она и громко добавила, «САМЕЦ!»

Я улыбнулся. Это не та же самая девочка, которую я встретил три недели назад.

«Да, Белла», - подчинился я, наслаждаясь каждой секундой.

-----


Добавлено (25.12.2010, 19:23)
---------------------------------------------
Lyna, никак не могу выслать, ибо у меня у самой этого всего нет) оно всё в отрывках на нескольких компьютерах, и всё такое..

Белла проверила свой диктофон, давненько мы им не пользовались. Она вставила новую кассету и закрыла его.

Не знаю почему, но я был так счастлив слышать эти слова:

«Эдвард… интервью номер одиннадцать… по-моему... Здравствуй, Эдвард», - профессионально сказала она и как всегда вежливо поздоровалась.

«Эдвард Каллен», - поправил я, снова используя моё полное имя теперь, когда я был свободен… и чист. Теперь я мог произносить своё полное имя без страха и угрызений совести.

Она просияла, глядя на меня, её взгляд, полный гордости, согревал меня.

«Здравствуй, Эдвард Каллен», - сказала она с любовью в голосе.

«Здравствуй, Доктор Белла Свон», - сказал я с обожанием. Теперь я хотел обращаться к ней как следует, называть её Доктором Беллой было неуважением и ребячеством. Я только сейчас это понял… и пожалел об этом.

Она слегка покраснела. Почему-то так всё было легче.

«Помню, как я ненавидел, когда ты объявляла начало интервью», - признался я, «А теперь… это делает меня таким счастливым. Как будто… я знаю, что мне будет становиться легче каждый раз, когда ты будешь говорить это».

Казалось, мои слова тронули её, и в её голосе были слёзы, когда она сказала после короткой паузы, «Я так рада. Это… так много значит для меня… что ты чувствуешь это. Но я думаю… что это интервью будет очень тяжелым… для нас обоих».

Я опустил глаза вниз и посмотрел на свои руки. Я больше не сжимал кулаки и не крутил что-то в руках. Они просто лежали на моих коленях… мирно. И только теперь я понял, что что-то во мне было излечено.

Потом я подумал, о чем она говорит. Это интервью будет очень тяжелым. Да, думаю, она права. Случилось много чего серьезного. Завтра сюда придут федералы, чтобы начать наше внедрение в программу по защите свидетелей.

«Я знаю», - вздохнул я, глядя на неё. Она тоже смотрела на меня, всегда честная и прямолинейная в этом кресле.

«Ну так…» - она вздохнула, «Какие у тебя планы для нас?»

Я медленно нахмурился. Планы?

«Ну…» - начал я, «Я думал… мы все будем участвовать в программе… и встретимся с Кэти и родителями Тани, когда мы… приедем туда, куда нас отправят. Таков был план?»

Она вздохнула, и этот вздох показался мне дрожащим.

«Что не так?» - прямо и слегка испуганно спросил я.

Она не ответила. Мне стало еще страшнее.

«Что не так в том, что я сказал?» - повторил я громче и более агрессивно.

«Чарли», - её голос дрожал, она опустила голову и потёрла лоб, «Он… не будет… участвовать в программе».

Я почувствовал, как моё сердце заболело и внутренности съежились. Чарли не будет участвовать. Она не будет участвовать. Если я знаю хоть что-то, так это то, что она любит его. И после того, как он был ранен… она не оставит его одного. Она будет заботиться о нем, как хорошая дочь, коей она и является.

«Нет», - мрачно сказал я, глядя на руки… теперь они дрожали. Я был в шоке. Я потеряю Беллу.

«Нет!» - я посмотрел на неё, решив, что это невозможно для меня. Теперь мой голос был отчаянным и не таким сильным.

«Я хочу быть честной с тобой… всегда», - грустно сказала она, избегая моего жгучего взгляда.

«Нет, Белла… нет», - я повторял единственное слово, которое кричало моё сердце. Я должен сказать что-то еще.

«Чарли попросил меня уехать с ним», - сказала она, её голос звучал всё слабее, «Я не ответила ему. Но я…»

«Я поеду с вами», - прервал я, придумав другой путь, «Я попрошу Бена, Анджелу и Кэти приехать в Форкс. Это маленький город. Мы сможем спрятаться там».

«Ты думаешь, я не рассматривала этот вариант?» - она посмотрела на меня слегка раздраженно, но потом смягчилась, «Виктория всё обо мне знала. Она знала мой родной город. Я уверена, Джеймс тоже знает. Документы в колледже. Они найдут нас».

«Мне всё равно», - выплюнул я. Белла тяжело посмотрела на меня.

«Тебе всё равно», - повторила она, зная, что это ложь, «Тебе всё равно, если Кэти похитят? Ранят? Убьют?»

Мой желудок провалился, и глаза опустились.

«Вот именно», - сказала она, «К тому же… даже если ничего не случится… ты никогда не будешь чувствовать себя в безопасности. Ты никогда не сможешь расслабиться там».

«Ладно, мне не всё равно», - признался я, мне не хотелось врать во время интервью, «Но ты никуда не поедешь без меня, Белла».

Я ненавидел то, как это звучало. Так прямо, так отчаянно… но мне было всё равно. Я должен быть с ней.

«Эдвард…»

«Белла…» - снова прервал я, «Я не хочу это слышать. Если ты едешь в Форкс, я еду с тобой. Если ты летишь на Луну, я лечу с тобой. Если ты отправляешься в Ад, я с тобой».

«Я знаю, Эдвард!» - закричала она, «Я знаю!! Это убивает и меня тоже!» - её голос был громким, но теперь я мог слышать грусть за вспыльчивостью. «Я не могу выбирать между тобой и отцом, я не могу!» - воскликнула она, словно говоря это себе.

Я хотел злиться на неё… и еще сильнее на Чарли. Но я не мог. Они спасли меня. Они освободили меня. И теперь они хотели, что бы я ушел? Один? Это было жестоко. Тоже самое, что выпустить птицу из клетки и затем сломать ей крылья.

«Какой тогда был смысл?» - моя боль говорила за меня, «Зачем ты учила меня видеть себя как нечто большее, если теперь ты просто выбрасываешь меня в урну с надписью ‘недостаточно хорош’?!»

И тут же, еще не услышав, как она начала плакать, я попытался взять свои слова обратно.

«Извини», - я сжал зубы, «Я не это имел в виду. Я знаю, ты не виновата. Ты никогда не заставляла меня чувствовать себя хуже, чем я есть. На самом деле, ты слишком хорошо ко мне относишься. Чарли так думает, да? Что я тебя не достоин?»

Она тихонько всхлипнула, не ответив мне. И это было подтверждением моих слов. Я знал, что Чарли не в восторге от меня, но я не думал, что он попробует разлучить нас. Но потом я подумал о Кэти. Если бы она была на месте Беллы, я бы убил шлюху, которая бы попыталась забрать её у меня.

«Я всё еще шлюха. Я всегда буду шлюхой. Даже спустя двадцать лет он будет видеть меня как шлюху. Я не стану чище. Я просто сменю место жительства», - сказал я, пустота заполнила мой голос и мою душу.

«Это неправда, Эдвард», - плакала Белла, «Не говори так. Ты больше не шлюха (Она поежилась, произнеся это слово). Ты мой. Ты идеальный».

«По всей видимости, нет», - тихо сказал я, злость на Чарли продолжала расти, «Хочешь, чтобы я ушел? Это твой способ сказать мне, что ты меня не хочешь?»

«НЕТ!» - чуть ли не закричала она.

«Тогда я не уйду», - просто сказал я, «Я не собираюсь терять тебя, Белла».

«Может мы могли бы…»

«НЕТ!» - я зажмурился и потом открыл глаза, «Я потерял Таню, потерял Кэти… я всё потерял! Потом, тысячу лет спустя, когда я думал, что я мёртв внутри и не могу больше чувствовать, жизнь дала мне тебя. Ты снова заставила меня жить, Белла Свон. И я не позволю ЧЕМУ-ЛИБО… человеку, времени, трагедии, или даже БОГУ, забрать тебя у меня!»

Я подскочил на ноги и направился к двери.

«Куда ты идешь?!» - она сильнее заплакала и побежала за мной.

Я посмотрел вниз на свою голую грудь и джинсы и подумал, что стоит надеть майку.

«К Чарли», - сухо сказал я.

Проблема не здесь, проблема сейчас в больнице с Чарли Своном. И я разберусь с этим дерьмом прямо сейчас.

Я натягивал на себя белую майку, выходя из спальни, и она заградила мне путь.

«Часы посещения закончились, Эдвард», - заявила она, «Тебя к нему не пустят. И рядом с его палатой стоят копы. Подожди до завтра».

«Я не могу», - я осторожно обошел её и начал обуваться.

«Пожалуйста, Эдвард, у нас же сейчас сессия», - напомнила она, «Не убегай от меня. Давай еще поговорим. Если ты сейчас пойдешь к Чарли в таком состоянии, это ничего не исправит. Если хочешь куда-то пойти, тебе нужно успокоиться».

«Как я могу быть спокойным, когда вся моя жизнь СНОВА РУШИТСЯ?!» - я дрожал и надеялся, что она не заметит этого, «Я не могу. Я не могу просто стоять и смотреть, как это происходит снова. В этот раз, я буду бороться! До смерти, если потребуется».

«До смерти?» - испуганно спросила она.

«Ты знаешь, что я имею в виду», - я обулся и выпрямился, она встала спиной к двери, расправив руки, держась за стены по бокам.

«Сядь сейчас же, Эдвард Каллен!» - закричала она, как учитель кричит на непослушного ученика. Это было достаточно резко, чтобы остановить меня… на какое-то время.

Я уставился на неё, сцепив зубы… но она была сильнее меня.

«Сядь» - потребовала она… и я не мог не подчиниться. Всё-таки я еще не избавился от своей рабской натуры. Для этого нужно время.

Я молча сел и сложил руки на груди, чувствуя себя как третьеклассник.

Она медленно подошла к своему креслу и села.

«Давай успокоимся», - предложила она, «Глубоко вдохни. Эдвард?»

Я попытался игнорировать её, но она ждала.

Как придурок, я глубоко вдохнул и выдохнул, всё еще на взводе.

«Еще раз… медленнее», - спокойно сказала она и повторила вместе со мной. После пятого или шестого раза, мне стало легче… не так страшно.

На секунду я почувствовал себя, как сын Беллы, а не её парень.

«Хорошо», - терпеливо сказала она, зная, каким капризным я могу быть во время трудных сессий, «Лучше, Эдвард?»

Я подул губы секунду и потом сказал, «Да».

«Спасибо», - сказал я через мгновение, нарушив тишину.

«Пожалуйста», - ответила она… и ждала, когда я заговорю.

«Я люблю тебя, Белла», - наконец сказал я, начав с самого очевидного, «Это не какие-то там две недели развлечений для меня. Я любил Таню, но с тобой… это по-другому. Я не могу объяснить… Я отпустил Таню… еще до пожара. И каждый день я думаю, а что если бы я этого не сделал… может она до сих пор была бы жива, может всего этого никогда бы со мной не случилось. Но потом… у меня бы не было тебя. Дело в том, что… ты единственная для меня. Ты – моя последняя любовь. И я думаю, это сильнее первой любви. Я не хочу отпускать тебя. Я не могу. Я не могу жить без тебя, Белла».

Я услышал, как она всхлипнула, но потом снова превратилась в доктора.

«Во-первых, я тоже тебя люблю», - сказала она так же спокойно, как и я, «Но во-вторых… Эдвард… ты можешь жить без меня. Это красивые слова… и мне приятно их слышать. Но это неправда. Ты можешь продолжать жить… быть с дочерью… Бен и Анджела тоже помогут тебе. Они будут поддерживать тебя, когда тебе будет одиноко, они всегда будут рядом. Ты знаешь это. Ты сильнее, чем ты думаешь. Ты любишь меня, но ты способен… жить… без меня».

Я вздохнул.

«Ты знаешь, о чем я, Белла», - мне хотелось кричать, «Ты нужна мне».

«Это еще одна вещь, о которой я хотела поговорить», - грустно сказала она, «И я хочу, чтобы ты подумал об этом».

«О чем?» - я почувствовал ком в горле, это звучало серьезно.

«Не думаешь ли ты… даже где-то на задворках сознания… что может… просто может… ты чувствуешь это… из-за… терапии? Ты много раз говорил, что я заставила тебя чувствовать себя свободным, излечила тебя, помогла снова найти путь в жизни. Я пыталась избавить тебя от вины, которая лежала на твоих плечах из-за того, что случилось в прошлом. И, довольно удивительно, некоторые мои слова помогли тебе найти покой. Ты можешь путать то, что ты чувствуешь с любовью…»

«Белла, это абсурд», - я не хотел даже думать об этой теории. Я чуть не сказал ей, что это глупости, но сдержался. Она не глупая. Она права, проделав свою работу, она заставила меня чувствовать себя лучше того, как я чувствовал себя на протяжении вечности… но я люблю её не за это. Это только одна из причин.

«Чарли, Эммет и Джаспер тоже помогли мне, но я не стою перед ними на коленях и не признаюсь им в бесконечной любви», - сказал я.

«Просто подумай об этом…» - снова начала она, но я снова прервал её.

«Белла, пожалуйста, не анализируй НАС!» - нахмурился я, мне это совсем не нравилось, «Ты можешь всё разложить по полкам так, что это превращается в НИЧТО!! Разбирай меня на части и строй теории всю ночь, но не делай этого С НАМИ! Не существует такого научного понятия, которое бы определяло что мы есть, Белла. Пожалуйста… перестань… разрывать нас. Я люблю тебя. Точка. Я горжусь НАМИ. Это не галлюцинация, это не зависимость, не проецирование и любой другой термин, который могут бросить мне в лицо. Я люблю тебя. Смирись с этим».

Повисла тишина, но я не собирался извиняться на этот раз.

«Прости», - сказала она с такой любовью в голосе, что мне просто хотелось целовать её всю оставшуюся жизнь.

Я подождал и потом ответил, «Прощаю».

«Мы поговорим с папой завтра», - согласилась она, но её голос звучал неуверенно, «Мы не уедем, пока он не согласиться поехать с нами».

«Правда?» - я услышал и почувствовал, как надежда вновь просыпается во мне.

«Правда, Эдвард», - ответила она, и до того как она могла продолжить, я уже обнимал её, стоя на коленях, словно перед богиней, которой она и была. Она любила меня… обнимала меня… целовала… гладила меня по волосам. Я был её. Я всегда буду её… Я не позволю ей бросить меня. Я не могу. Даже мертвый, я бы никогда не оставил её. Чарли должен увидеть, что мы не можем друг без друга. Я молился, чтобы он снова пожалел меня, как он сделал, когда увидел шрамы на моей спине. Я молился, чтобы он увидел НАС.

И если это не сработает, я отчикаю ему вторую ногу и поволоку за нами.

Да, я шучу.

Господи, вы все наверно думаете, что я псих. Ай-яй-яй.

Не судите меня. Я нормальный.

«Есть кое-что еще, Эдвард», - сказала она, прервав мои мысли.

Она указала на диван, и я нехотя вернулся.

«Ладно. Что еще?» - спросил я, что бы это ни было, оно не должно быть таким же ужасным как её первые заявления.

«Как только мы решим… что будем делать…» - неопределенно сказала она, «Когда мы переедем… нам нужно найти хорошего психиатра… для нас двоих. И вообще-то для Кэти тоже».

«Что?» - спросил я, ненавидя мысль о том, что мне придется говорить с незнакомцем, «Ты мой доктор».

«Я еще не доктор, Эдвард», - сказала она, «Ты первый человек, которого я пытаюсь консультировать. Мне еще нужно многому научиться, пока я буду способна по-настоящему помочь тебе. Ты знаешь, я не должна была помогать тебя, я должна была говорить с тобой, изучать тебя. У нас у обоих будут возникать большие проблемы. И Кэти должна поговорить с детским психологом, чтобы помочь ей справиться с потерей её матери… и с твоим возвращением в её жизнь. Когда мы все будем вместе, это не будет сказочно и радужно».

«Я знаю», - ответил я, защищаясь.

«Знаешь?» - переспросила она, и я почувствовал себя глупым.

«Да», - выплюнул я, «И какие проблемы могут быть?»

«Я должна смириться с тем, что я сделала с Викторией», - прямо сказала она, «Делать вид, что я этого не делала и продолжать жить – не сработает. Если я хочу по-настоящему жить, так чтобы это не мучило меня, я должна обсудить это… поговорить об этом… проанализировать это до чёртиков».

«Я должен был сделать это», - признал я, «Мне так жаль, Белла. Я просто… я не мог. Я бы начал пожар. Я даже пошевелиться не мог, когда ты подняла свечку… и даже после… я был готов пробежать десять миль…»

«Шшш, шшшш, шшш!!!» - прервала она, «Я рада, что я сделала это. Но как я и сказала, мне нужно смириться с этим. Я не могу консультировать себя. И если я буду консультировать тебя и Кэти, в конце концов это истощит меня. Я слишком близка с тобой, чтобы быть твоим доктором. Этим должен заняться кто-то другой. Кто-то, к кому ты можешь прийти и пожаловать на меня, если необходимо».

«Я никогда не буду жаловаться», - пообещал я.

Она усмехнулась.

«У каждой пары иногда бывает такое, что они сводят друг друга с ума», - сказала она, «Это нормально. Иногда мы будем ненавидеть друг друга. Мы будем спорить, ругаться…»

«Нет!» - мне стало плохо, и она странно посмотрела на меня. «Я не буду с тобой ругаться», - сказал я, «Я никогда не скажу тебе ничего жестокого».

«Проблема», - она приподняла бровь.

«Что, прости?» - я начал раздражаться.

«Это проблема», - самодовольно сказала она, «Я не хочу, чтобы ты был каким-то щенком, который не посмеет возразить мне, который всегда будет соглашаться и подчиняться. Ты очень долго жил этим, и я не виню тебя за это. Но это проблема, над которой тебе нужно работать. Давай попробуем и поругаемся понарошку. Просто попробуем».

Мне это не нравилось.

«Нет», - сказал я и насупился, как ребенок.

«Давай, не по-настоящему», - сказала она, «Я не буду злиться».

«Нет, Белла», - сопротивлялся я. Она успокоила меня, а теперь хочет снова завести. Зачем?

«Эдвард…» - она слегка наклонилась вперед, «Ты хочешь, чтобы у нас были здоровые отношения, или нет?»

Я неуверенно посмотрел на неё.

«Я не хочу быть новой Викторией для тебя», - твердо сказала она, «Я хочу, чтобы ты ЧУВСТВОВАЛ себя свободным. Давай. Я начну».

Я нахмурился и отвел взгляд, когда она начала своё маленькое упражнение.

«Знаешь, Эдвард…» - она прикинулась злой, «Я так устала вычищать за тобой ванну после того, как ты побреешься! Ты разве не знаешь, как мыть раковину после себя?»

Моя первая мысль была, ‘Извини, Белла, я сейчас уберу’. Но я знал, что это не, что она хочет. Я просто решил подыграть, не думая так на самом деле.

Я усмехнулся и решил подразнить её, «Это для чего нужна ТЫ, Белла. Убирать – это работа женщин».

Я широко улыбнулся, и она улыбнулась в ответ, зная, что я играю с ней.

«Придурок», - тихо пробормотала она, «Давай же, Эдвард».

«Белла, я очень грубый», - заявил я, «Когда я ругаюсь. Поверь мне. Дело не в Виктории. Я больше не ругаюсь. Я не могу».

«Ты ругаешься», - возразила она, «Иногда будут ситуации, когда тебе придется ругаться. Что ты будешь делать, когда Кэти захочет проколоть пупок? Что будет, когда парень, с которым она уйдет на свидание, приведет её на два часа позже положенного времени?»

Думаю, страх был очевиден на моем лице, потому что Белла улыбнулась шире.

«Видишь?», - спросила она самодовольно, «Давай. Я это выдержу».

Я не ответил.

«Эдвард, мне нужно встретиться сегодня вечером с пациентом. У него сексуальная зависимость, и он не может прийти в офис. Я пойду к нему домой около 11 и проведу с ним сессию», - сказала она.

Это было нечестно. Она опустила палец прямо на курок.

«Черта с два», - вырвалось у меня. Я остановился. Я сказал это спокойно, но строго. Я говорил таким же тоном, когда ругался с Таней. Я ненавидел это.

«Это моя работа, ты не можешь остановить меня», - уверенно сказала она.

«У меня есть наручники», - заявил я спокойно, но мрачно, «Я МОГУ остановить тебя».

«Что ты имеешь в виду?» - сказала она, повысив голос, «Ты наденешь на меня наручники?! Да за кого ты себя принимаешь?! За моего ХОЗЯИНА?!»

Рык начал подниматься из моей груди, и Белла слегка вжалась в кресло.

«Я врач, Эдвард, я не твоя рабыня! Я буду делать то, что хочу, и я сказала, что…»

«Ты моя ЖЕНА!», - заорал я, подскочив на ноги, мои глаза горели огнем, руки сжаты в кулаки.

Она вжалась в кресло и испуганно посмотрела на меня.

Я резко выдохнул и попятился назад, мне стало плохо, слёзы подступили к глазам, и мне было трудно дышать.

«Я не могу…» - выдохнул я. Сквозь слёзы я увидел, как она встала и подошла ко мне, «Я не могу…»

«Хорошо… ничего страшного…» - прошептала она, гладя меня по рукам, «Шшшш… шшш… Прости. Прости. Всё, всё закончилось…»

Я повторял про себя… я не могу… я не могу состоять в отношениях… у меня не может быть нормальных отношений. Белла права. Однажды я поругаюсь с ней, прямо как сейчас, и я сорвусь… и грёбаный зверь вырвется наружу. Или еще хуже, что если это будет Кэти? Она будет подростком и будет говорить мне те же вещи, что Белла только что сказала.

Таня всегда работала по ночам или была на корпоративных вечеринках… Интересно, Белла сказала всё это, потому что знала, что это моё слабое место? Или она просто случайно попала в точку? Даже сейчас я думал, что закончилось? Мы или упражнение?

Когда я был рабом, у меня никогда не было шанса возразить. Я был маленьким безвольным щенком, а зверь внутри меня спал годами.

Почему Белла не может быть моей хозяйкой? Мне было бы гораздо легче.

Я напугал её. Я видел это в её глазах.

«Вот почему я не ругаюсь», - объяснил я, продолжая задыхаться, всё еще чувствуя панику, «Я гнилой, Белла. Я годами мучил Таню! Я доводил её до слёз. Даже мои последние слова ей заставили её плакать…»

Я вырвался из её рук, недостойный её понимания и прикосновений. Но я не мог уйти. Я не мог сбежать из её квартиры. Помните, что случилось, когда я убежал от Тани?

Я выбежал в кухню и облокотился на стойку, опустив голову.

«Эй», - она подошла ко мне и начала гладить меня по спине между лопаток, «Я здесь. Я с тобой. Я люблю тебя. Это не изменится. Эдвард, тебе не нужно прятать от меня свои плохие качества. Если ты будешь их прятать, они будут жить вечно глубоко внутри, и ты постоянно будешь бороться с ними. Если ты хочешь избавиться от того парня, который только что наорал на меня… если ты не хочешь, чтобы Кэти однажды увидела его… к тому же мы ХОТИМ, чтобы он исчез… тогда тебе нужно выпустить его и дать ему лекарство Я знаю, ты думаешь, что я получаю удовольствие от этих упражнений, но есть причина, почему я так на тебя давлю. И теперь ты понимаешь, что твоим доктором должен быть кто-то другой? Потому что ты любишь меня, ты хочешь защитить меня и спрятать своё темное Я от меня. Но ты не можешь сделать этого, если хочешь найти покой», - закончила она, слишком добрая ко мне.

Я зарыдал, не в силах больше сдерживаться. И вместо того, чтобы оттолкнуть её, я снова прильнул к ней, и как только я взял её за руку, она крепко обняла меня.

Я вцепился в неё, стараясь не причинить ей боль.

«Прости», - повторял я снова и снова, мне было стыдно, и я чувствовал себя таким слабым, «Мне жаль, что я такой. Мне жаль, что я не могу быть лучше для тебя».

Поэтому хорошие милые девушки не хотят меня. Я настолько поврежден. Настолько слаб. Не удивительно, что Виктория так легко сломала меня. Она должно быть чувствовала, насколько я жалок.

«Ты будешь лучше, клянусь», - она сильнее прижала меня к себе и поцеловала моё плечо, которое было на уровне её губ, «Я буду с тобой… всегда. Мы партнеры, помнишь?»

Я кивнул, боясь снова разрыдаться, если открою рот. Я старался успокоиться, но потом подумал, что может стоит выплакаться, забыв чувство собственного достоинства. И с каждой секундой эта мысль становилась сильнее.

«Партнеры», - выдавил я.

«Время от времени нам будет нужно опираться друг на друга…» - сказала она, «Или даже нести друг друга. И это нормально. Не стесняйся этого».

Мне бы хотелось быть способным на это. Не чувствовать стыд. Уйдет ли когда-нибудь это чувство?

Я решил, что оно должно уйти. Я не мог научится жить так без Беллы. Мне нужно увидеться с Чарли и уговорить его поехать с нами Бог знает куда. И что еще важнее, уговорить его дать мне шанс быть мужчиной Беллы, её партнером. Она выбрала меня, несмотря на все мои недостатки. Он должен уважать выбор Беллы, даже если он совсем не уважает меня. Мне предстоит тяжелая борьба. Мне нельзя плакать и всхлипывать как сейчас. Мне нельзя быть жалким. Чарли только закатит глаза и будет еще сильнее ненавидеть меня.

Я пытался подготовить себя, даже когда мы безуспешно пытались заснуть. Мне придется спорить с Чарли. Мне придется выпустить наружу этого монстра, пусть даже и ненадолго. Но с другой стороны, Белла сказала, что я должен быть спокойным при разговоре с Чарли.

Я молился, чтобы кто-то помог мне завтра… указал мне путь… и помог подобрать слова, чтобы убедить Чарли. Бог только приподнимет бровь, глядя на меня сверху вниз, и спросит, не просил ли я и не получил ли достаточно его помощи в последнее время. Может я испытываю свою удачу. Но я не могу позволить себе и этого.

Я закрыл глаза… и пытался заснуть.

__________________
Спасибо всем за терпение. Или за нетерпение. Выбор-то невелик...)) 3 главы осталось... Думаю, регулярные пятницы вернутся снова.

Яна, перевод как всегда:

Второе... после этой главы, ПОЖАЛУЙСТА, все кто читал/знает, что будет дальше, ДАЖЕ НЕ НАМЕКАЙТЕ НА ЭТО, очень вас прошу.

Третье... настоятельно рекоммендую после прочтения послушать сначала Сraig Armstrong - Glasgow Love Theme и потом Dido - Here with me. Лучше очень громко в наушниках. Обе две сверху в моих аудях. [http://vkontakte.ru/yankeees]
Ну и... ну и всё.
________________________________________________________________________

38. Ты спасла меня.

Я не мог дождаться минуты, когда ворвусь в эту больничную палату. Я не хотел выдавать свою ярость, когда буду разговаривать с Чарли. Я хотел, чтобы он спокойно выслушал меня и принял правильное решение, позволив своей дочери быть взрослой и выбирать свой собственный путь. Я хотел, чтобы она выбрала меня. Я хотел, чтобы он не вмешивался. Я хотел, чтобы он убрался с дороги. Но я также хотел, чтобы он был в жизни Беллы. Я хотел, чтобы всё получилось, я глупо полагал, что всё безупречно срастётся после смерти Виктории. Я не хочу больше препятствий. И я знаю, что это нереально. Я хотел надеть на ногу Беллы серебряную туфельку, и чтобы всё вокруг нас засияло волшебными блёстками. Все вокруг нас будут улыбаться и начнут обнимать нас, желать счастья, и все они будут присутствовать на нашей диснеевской свадьбе в замке. Боже, как я этого хочу. Когда я смотрел мультики с Кэти, я всегда думал, что это слишком просто, слишком идеально, по сравнению с настоящей жизнью.

Но опять же, я хочу счастливый конец. Я не хочу сталкиваться с реальностью. Я хочу Беллу. И я злился на Чарли, который пытался украсть это у меня. Чёрт, я ненавижу тот пожар, который украл у меня Таню. Я даже не могу смотреть на свечи или зажигать их. А теперь передо мной будет живой человек, которого мне придется уговорить позволить мне быть счастливым. Это будет почти как урезонивать языки пламени в моей квартире в ту ночь. Я всегда ненавидел то, что я был не в силах и не имел никаких шансов остановить то, что случилось.

Теперь у меня есть шанс. И я не упущу его. На этот раз.

Белла зашла за мной, когда я уже стоял перед Чарли. Этот человек спас мне жизнь. Этот человек создал Беллу. Не только физически, но и морально. Благодаря Чарли, она такая замечательная. И я не хочу выражать неуважение этому.

Что-то во мне сказало мне не торопиться, убрать злость из моего взгляда. Так что я расслабился… слегка.

«Здравствуйте, Шериф Свон», - услышал я свой голос. Я заметил две подушки на его одеяле, которые скрывали пустое пространство, которое было там.

Ты всё равно Шериф Свон для меня. Я не пытаюсь оскорбить тебя, Чарли. Не злись на меня.

Но, казалось, Чарли был раздражен моим присутствием в своей палате. Я пытался игнорировать это.

«Эдвард», - сухо сказал он, скрестил руки на груди и поднял глаза к телевизору, как будто реклама была важнее того, что я скажу.

«Пап», - строго сказала Белла, недовольная его грубым приветствием, она стояла по другую сторону от него, слева.

«Что?» - мрачно прорычал он, глядя только на Беллу, но не на меня.

«Эдвард хочет с тобой поговорить», - она выхватила пульт и выключила телевизор, «Я хочу, чтобы ты выслушал его».

Чарли фыркнул, и в эту секунду я забыл всё, что собирался ему сказать. Неожиданно я растерялся и испугался. Должно быть, Белла, всегда чувствительная к боли и эмоциям, почувствовала это… всегда готовая помочь.

«Так, вот, что мы сделаем, пап… Эдвард», - она посмотрела на нас обоих, «Это семейная встреча у психиатра. У каждого будет шанс высказаться… и все будут слушать… Папа».

Гениальная идея! И почему я не подумал об этом? Но потом Чарли усмехнулся и вздохнул.

«Белла, он - не наша семья», - резко сказал Чарли, послав меня этими словами, держа руки скрещенными на груди, в закрытой позе.

Но она тут же начала защищать меня.

«Я люблю его, папа, он СЕМЬЯ», - в её голосе был намёк на злость, но она держала себя в руках, как Доктор Белла всегда делает, «А теперь выпрями руки. Это защитный механизм. Это говорит о том, что никто не проникнет к тебе. Я не хочу это видеть».

И о, чудо… Чарли убрал руки с груди и выпрямил их по бокам.

«Эдвард… сядь пожалуйста», - Белла взяла всё в свои руки, и я заново влюбился в неё.

Я сел на стул рядом с кроватью и был доволен тем, что теперь Чарли находился на уровне моих глаз. Мне бы очень не хотелось смотреть на него снизу вверх и умолять его дать нам шанс.

Прошлой ночью я думал о том, чтобы умолять его и знал, что таким образом я не доберусь до него. Он бы подумал, что я слабак. Я бы подумал, что я слабак. Но это всё, что я знаю. Я умоляю, если мне что-то очень нужно. И иногда, если я стараюсь изо всех сил, я получаю это. Я больше никогда не хочу умолять. Теперь только Белла и моя дочь могли заставить меня делать это. Но если все остальные доводы не сработают, я скорее всего буду, к большому разочарованию Беллы.

Белла села напротив меня, нога Чарли лежала между нами. Как символично. Как будто тысяча миль разделяет нас.

«Пап, я вчера поговорила с Эдвардом о том, что мы с тобой обсуждали», - тут же начала Белла. Она очень смелая. Она мой супер-герой. Я хочу учиться у неё.

Чарли снова вздохнул. Я почувствовал огонь в своих глазах, когда посмотрел на него. В этот момент он посмотрел на меня, и его глаза тоже горели. Это будет битва. Это будет война.

«И Эдварду есть, что сказать, конечно же», - продолжала Белла, «Он выскажется первым… и потом ты скажешь всё, что хочешь сказать…»

Я слегка улыбнулся ей и надеялся, что она заметит моё маленькое «спасибо».

«Нам нужно сделать выбор до вечера… на счет нашего будущего», - сказала Белла, заставив меня нервничать еще сильнее, «И нам стоит провести день вместе и решить».

Чарли ничего не сказал, и между нами повисла тишина. Белла приподняла бровь, глядя на меня, «Эдвард?», подтолкнула она.

Ну ладно. Начнем. Вот мой шанс бороться, сказать, что я чувствую и думаю, и не страдать от наказания за это. И в этот момент, мои слова вернулись.

«Шериф Свон…» - я посмотрел ему в глаза, «Во-первых, я хочу поблагодарить вас за всё. У вас не было причин помогать мне, но вы помогли. Вы подвергли себя… и свою дочь невероятной опасности. Неважно каков был мотив, я очень благодарен за всё, что вы сделали».

Я рад, что сказал это во-первых. Я хотел, чтобы он знал, как я благодарен за то, что он спас не только меня и Беллу, но еще и Эммета.

Чарли не ответил, но я и не ждал этого. Это нормально. Я не был оскорблен… пока что.

«Я тоже отец, Шериф Свон», - сказал я, сразу перейдя к самому больному, «Я не каждый день вижу свою дочь, но… я люблю её каждый день. Она со мной в каждом моем вдохе. И я согласен с вами, я недостаточно хорош для Беллы».

«Эдвард!» - неожиданно голос Доктора Беллы звучал как голос 16-летней девочки, которая разозлилась на меня за то, что я говорил что-то не то. Но я еще не закончил. К тому же Чарли наконец уделил мне внимание. Во всяком случае, он смотрел на меня.

«Если бы я был рядом и какая-то шлюха попыталась захомутать мою дочь, не говоря уже о том, чтобы увезти её в другой штат, я бы убил его. Я бы изничтожил его за две секунды», - сказал я не раздумывая и потом остановился.

Чарли даже слегка улыбнулся.

«Но потом…», - продолжил я, «Потом моя дочь возненавидела бы меня. Прокляла меня. Отказалась бы от меня. Я потерял бы еще больше времени с ней по её собственному желанию. Я не смогу не только проводить её к алтарю, или установить вместе с ней качели на заднем дворике для её детей, но я также не буду способен просто говорить с ней, или готовить ужин… или просто позвонить ей, чтобы сказать ‘привет’… писать письма друг другу… и миллион других вещей… я упущу всё это. И я уже многое пропустил. Я не могу сказать ни слова. Я должен улыбаться и быть рядом, смотреть, как она растёт и сама принимает решения. Даже если эти решения неправильные и причинят ей боль, я не могу сказать ни одного долбанного слова. Всё, что я могу – это быть рядом, когда она будет нуждаться во мне. Обнимать её, когда она будет плакать и помогать ей найти выход. Это хреново, но… в своем сердце, я знаю, что это правильно… единственное, что может сделать папа».

«Послушай, Эдвард, ты не понимаешь…» - Чарли попытался прервать меня, но я тут же возразил ему.

«Я понимаю, Чарли!» - я закрыл глаза на секунду. Я так устал от того, что ко мне обращались так, как будто я был глупым, как будто я был только симпатичным лицом и телом, ничего больше.

«Я понимаю больше, чем ты», - сказал я, глядя на него со злостью, «Ты видел, как твоя дочь горит в огне? Ты стоял беспомощный, пока слушал, как она кричит от УЖАСА и жесточайшей БОЛИ?! Я понимаю, что ты хочешь защитить свою маленькую девочку! Не смей говорить мне, что я не понимаю!»

Я снова замолчал, успокаиваясь, в моих глазах стояли слезы, которые я старался сдержать. Белла смотрела на меня, её взгляд сильный, но мрачный.

Я снова начал спокойно говорить.

«Однажды я оставил свою дочь», - тихо сказал я, глядя на свои руки, сжатые в кулаки, «Я хотел, чтобы она оставалась невинной… я хотел, чтобы она была счастливой. Это было самым сложным поступком в моей жизни, Шериф Свон. Это убило меня. Я умер в тот день. Но я сделал это ради неё… ради Кэти. Я продал всего себя, надеясь, что этого хватит, чтобы купить ей жизнь, которую она потеряла. И я бы сделал это снова. Так что, если вы хотите, чтобы я сказал, что мне жаль, то зря. Я не могу этого сказать. Что вы видите сейчас – это всё, что осталось от меня. Я знаю, это немного. У меня нет образования, нет денег… нет карьеры. Я знаю, я только частица настоящего мужчины, я знаю это. Я даже не думал, что смогу полюбить кого-то после всех этих женщин в последние годы. Но я люблю. Я люблю Беллу Свон. Я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Даже… изменю себя… так, чтобы быть достойным её, хотя наверно я никогда не буду таким. Но я попытаюсь… я буду пытаться каждый день. Пожалуйста… не убивайте нас, когда у нас даже не было шанса начать. Пожалуйста».

Я остановился, подумав, что наверно стоит закончить на этом. Я поднял глаза на Беллу и нежно посмотрел на неё.

«Это было очень смело, Эдвард», - сказала она своим профессиональным голосом.

«Пап?» - она дала Чарли возможность говорить, и он уже открыл рот, но я снова прервал его.

«Однажды мои родители запретили мне жениться на Тане», - я осмелился посмотреть на Чарли, он смотрел на меня, «Они сказали мне, что если я останусь с ней, я потеряю их, их деньги, колледж, всё. Я ненавидел их за это. Не то, чтобы я сильно любил их до этого. Но я выбрал любовь. Я ушел от них, и несмотря на то, что мне было очень больно, и это могло повлиять на мои отношения с ней, я сделал правильный выбор. Не заставляйте Беллу выбирать, Шериф, пожалуйста. Это ранит её. И вы никогда не будете для неё тем же мужчиной. Она смотрит на вас как на героя. Не портьте это».

(Продолжить)
Я остановился, вздохнул и добавил, «Это всё, что я хотел сказать».

Белла вздохнула и с одобрением посмотрела на меня. Теперь мне было гораздо легче. Единственное, что меня беспокоило, это то, что сейчас была очередь Чарли.

«Хорошо», - сказала Белла после небольшой паузы, «Пап… почему бы теперь тебе не сказать, что ты думаешь?»

Казалось, глубоко внутри она боялась того, что он собирался сказать. Как и я. Я знал, что у него есть хорошие причины, которые сложно будет оспорить. Всё, что у меня есть – это любовь. У него есть логика, здравый смысл и ощущение реальности, которые могут перерезать мне горло.

«Хорошо», - тихо начал Чарли.

Я покойник.

Но когда Чарли уже был готов начать разрывать меня на части, дверь в палату резко распахнулась и вошли два офицера с пистолетами на бёдрах. Один мужчина, тридцати лет, короткие каштановые волосы зализанные назад, он был одет в простой костюм, и женщина не старше тридцати, с короткими рыжеватыми волосами и бледной кожей.

Они показали свои значки, оба выглядели мрачно.

«Федеральные маршалы – Коннер и Мейер», - представил мужчина, «Извините, что прерываем, но у нас нет времени».

Нет времени?

Белла поднялась на ноги, беспокойно глядя на них.

Женщина посмотрела вниз на меня и положила руку на моё плечо. Неожиданно мне стало плохо. Кэти!

Я широко раскрыл глаза и резко посмотрел на них.

«Моя дочь!» - единственное, что я мог выкрикнуть.

«С ней всё в порядке, всё хорошо», - сказала женщина, и тиски на моем желудке исчезли.

«Но кое-что случилось»,- сказал мужчина, «Бен Ченей, опекун вашей дочери… его машина взорвалась прошлой ночью. Машина, которую они оставили, когда мы перевезли их в безопасное место. Никто не пострадал, но… вобщем, мне не нужно вам объяснять, да?»

Я почувствовал, как моё тело подскочило и начало двигаться до того, как я осознал это.

«У нас есть место, где вы можете присоединиться к ним», - говорила женщина, «Но нам нужно ехать сейчас».

«Хорошо, идём», - сказал я, готовый идти с ними прямо сейчас. Мне даже не нужно было идти к Белле, чтобы собрать вещи. Всё необходимое было со мной в рюкзаке, который я носил. Мы можем поехать в аэропорт и улететь к Кэти. Я смогу увидеть её через несколько часов.

«Эдвард?» - голос Беллы резко вернул меня в реальность, и я замер, потом повернулся и посмотрел на неё.

Белла стояла рядом с Чарли, и он держал её за руку. Они оба смотрели на меня, на их лицах был страх. [?]

«Белла…» - выдавил я.

Маршалы обменялись взглядом, стоя в ожидании у двери.

«Ненавижу вас прерывать…» - сказала женщина, прервав тишину, которая повисла между нами, «Но нам нужно идти. Да или нет».

«Белла, мне нужно идти», - сказал я, «Если я не пойду, я больше никогда не увижу дочь».

Я посмотрел на офицеров и приподнял бровь, «Правильно?» - спросил я, чтобы убедиться.

«Они подписали бумаги для участия в программе этим утром», - серьезно кивнула женщина.

Я повернулся к Белле, в её глазах стояли слёзы.

«Пожалуйста, Белла», - я сделал шаг вперед, кровать Чарли была между нами.

Потом мы оба посмотрели на Чарли.

«Шериф Свон…» - выдохнул я, «Пожалуйста, поехали с нами. Пожалуйста, не делайте этого с нами. Если вы хотите, чтобы я умолял, я буду умолять. Я сделаю всё, что вы хотите. Но пожалуйста, не забирайте у меня Беллу».

«Боже мой», - проворчал Чарли, смущенный моей мольбой.

«Папа!» - нахмурилась Белла.

«Прости», - тихо сказал он, глядя вниз на подушки, которые прятали его ампутированную ногу [?], «Я не еду».

Я разочарованно выдохнул и отвел взгляд, но потом посмотрел на Беллу.

«Я не могу просить тебя бросить отца и пойти со мной, Белла», - сказал я, и каждое слово резало моё сердце.

«Подожди», - слеза скатилась по её щеке, она дернула меня за здоровую руку и отвела в угол, в сторону от отца и офицеров.

Она не успела сказать и слова, когда я с силой поцеловал её, взяв в руки её лицо, боясь, что это мог быть мой последний шанс поцеловать её сладкие, влажные губы.

«Эдвард…» - плакала она, обняв меня дрожащими руками.

Я крепко прижимал её к себе, нежно целуя её волосы.

«Белла…» - тихонько сказал я, «Я понимаю. Он твой отец. Также как я знаю, что ты понимаешь, что мне нужно быть с дочерью. Я не буду заставлять тебя выбирать. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня за это».

«Эдвард, я люблю тебя», - она вцепилась в мою майку и всхлипнула, «Я не могу отпустить тебя».

«Я тоже тебя люблю, Белла», - мой голос сорвался, я понял, что если уйду сейчас, я больше никогда не увижу и не услышу её. Эта программа на всю жизнь. Но потом я представил, как машина Бена взрывается, когда они все сидят в ней. Если бы пару дней назад они взяли машину Бена, а не Анджелы… сейчас они все были бы мертвы.

«Я всегда буду любить тебя», - добавил я, и это была чистая правда.

Она зарыдала в голос, и я оглянулся на Чарли. Он не смотрел на нас, переключая каналы на телевизоре.

В этот момент я ненавидел его. Ему было всё равно, что его дочь плачет, что ей больно.

Я вырвался из рук Беллы, подошел к нему и выхватил пульт из его руки.

«Да, правильно, Чарли, СМОТРИ ТЕЛЕВИЗОР!!» - заорал я прямо в его лицо, «Какой счет в игре?! Наши жизни разрушены, а ты смотришь ёбаный телевизор?!! Интересно, может там идет программа Как Вырвать Сердце Собственной Дочери?!!!»

Белла подошла ко мне и дёргала меня за больную руку, но мне было всё равно. Я потерял контроль.

«Знаешь, Чарли, мне жаль, что ты потерял ногу, но еще больше мне жаль, что ты потерял сердце и довольно давно», - я был в ярости, «Для него нет протеза! Надеюсь, ты будешь хорошо спать по ночам, зная, что твоя дочь оставила своё собственное счастье ради того, чтобы помогать тебе передвигаться в твоей инвалидной коляске до конца твоей жизни!»

«Эдвард, хватит!» - Белла оттащила меня от него, и я бросил в него пультом, когда она оттолкнула меня к двери, к офицерам.

«Мне жаль, но нам пора идти», - сказала женщина нам обоим, потом посмотрела на Беллу и спросила, «Вы идете?»

Мне не нужно было слышать её ответ. Я просто обнял её и страстно поцеловал, подогретый своим гневом.

Она поцеловала меня в ответ, но снова зарыдала, разорвав поцелуй. Я оставил на её губах три маленьких поцелуя, используя каждую последнюю секунду.

«О Боже, Эдвард…» - рыдала она, схватив себя за волосы. Она посмотрела на меня глазами полными слёз и вздохнула.

Она подняла руки к моим волосам, запоминая каждый непослушный локон. Потом её пальцы двинулись вниз на мой лоб, закрытые глаза, нос, вниз по моим щекам, её большие пальцы прикоснулись к моей нижней губе и к ямочке на моем подбородке.

Мы посмотрели друг другу в глаза, мой нос прикасался и тёрся об её. Я пытался придумать, что сказать, что могло облегчить боль. И я сразу же понял, ничто не сможет.

«Это ничего не меняет, Белла Свон», - прошептал я, «Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя. И я всегда буду принадлежать тебе. Всегда».

«Я всегда буду принадлежать тебе, Эдвард», - плакала она, дважды поцеловав мою шею, «Я так сильно люблю тебя».

«Эдвард?» - позвал мужчина, и я повернулся к нему. «Нам нужно идти», - он посмотрел на часы, потом опустил голову и добавил, «Мне жаль».

«Мне пора», - сказал я, внутри меня была пустота.

«Пообещай мне, что продолжишь терапию», - она вцепилась в меня, слезы по всему её маленькому лицу.

Я улыбнулся и провел большими пальцами под её глазами, вытирая слёзы.

«Я обещаю», - честно сказал я, «Доктор Белла».

«Я предпочитаю Девочку с Записной Книжкой», - она попыталась улыбнуться мне в ответ.

«Моя девочка с записной книжкой», - улыбнулся я… и почувствовал слёзы в глазах.

Мне нужно быстро уходить, иначе я никогда не сделаю этого. Я ненавидел это, но мне нужно убираться отсюда.

«Ты спасла меня, Белла», - выдавил я, «Ты достучалась до меня».

«Я говорила тебе, что могу», - она гордо посмотрела на меня.

Слёзы готовы были скатиться вниз по моим щекам, и я приподнял её лицо, один последний поцелуй. Я не торопился, надеясь, что это было так же ценно и бесконечно, как для меня.

Моё сердце прекратило биться, когда я прекратил поцелуй.

«Прощай, Белла», - прошептал я, и ,оторвавшись от неё, я повернулся и вышел за дверь вместе с офицерами.

И не успев понять это, я уже оставлял её позади. Мы шли к выходу из больницы… к выходу из её жизни.
__________________________________________________

Бляяяя, я тоже рыдаю сижу D''':
Следующая глава/часть будет... в начала след. недели наверно. Выходные забиты напрочь...

саундтрек (чисто моим веяниями + помощь друзей)
в таком порядке:
1. James Horner - The Destruction Of Hometree (ost Avatar)

2. James Horner - A life so changed (OST Titanic)
3. James Horner - Gathering all the Na'vi clans for battle (OST "Avatar")
4. Alborado del Inka (Ivan Raffo Lazarte) - Five spirits

5. Ost Avatar - James Horner - Climbing Up "Iknimaya - The Path To Heaven"

всё в моих аудях.

_____________________________________________________

Глава 39. Я больше не боюсь.
(Продолжить)

«Прощай, Белла», - прошептал он, отступил назад и быстро вышел за дверь, не оглядываясь. Другой женщине могло бы показаться, что он не мог дождаться, когда уйдет от меня. Но я Доктор Белла. Я лучше знаю. Быстрый разрыв куда легче. Я уверена, когда он отдал Кэти Бену и Анджеле, он также не задерживался. Он торопился уйти, чтобы страдать в одиночестве, как он всегда и делал.

Я снова сломала его… в тот момент, когда он начал обретать силу… гордость.

И теперь я тоже сломана.

Его запах все еще танцевал вокруг меня, пока я пыталась сдержать рыдания, которые стремились вырваться наружу. Маленькие глупые мысли начали приходить мне в голову, например… у меня нет его фотографий. Но у меня на пленке записан его красивый, мягкий голос. Он есть у меня. Я представила как буду лежать на кровати в своей спальне в Форксе, слушая эти записи снова и снова, прижав подушку ко рту, чтобы Чарли не услышал моих истерик.

Потом я представила, как использую дождевую палку, которую Эдвард подарил мне, чтобы вмазать ею Чарли по голове, пока он спит. Эта мысль принесла мне немного злорадства.

У меня кружилась голова, и я не думала, что от меня исходят какие-то звуки, пока я не услышала голос Чарли, который пытался успокоить меня словами, типа, «Иди сюда, Беллс, пожалуйста… милая, не стоит так».

Всё, что я могла понять, когда я подошла к нему, не чувствуя своих ног, были мои слова… я повторяла их снова и снова, практически про себя.

«Он ушёл… он ушёл…» - я снова задышала, когда Чарли взял меня за руку и поцеловал её, его усы щекотали мою кожу.

Потом из меня вырвался всхлип, и слёзы ослепили меня. Я видела только Эдварда. Тысяча маленьких красивых изображений, танцующих в моем сердце… пойманный вампир, которого тащили по полу за поводок… смеющейся парень в китайском ресторане, который вытирал с футболки колу, которой я прыснула на него… мой обнаженный, мускулистый охотник, который занимался со мной любовью в лесу… и эта агония на его лице, минуту назад, когда он понял, что нам придется расстаться… навсегда.

«Белла», - сказал Чарли неожиданно резко, его голос вывел меня из транса, «Белла?»

«Да, пап», - я прекратила свою истерику, запихивая её поглубже на время, хотя он заслуживал видеть то, к чему привела его долбанная упёртость.

Может ему больно… но так ли ему больно, как мне?

«Тебе нужны обезболивающие?» - услышала я свой голос, мечтая о том, чтобы существовала какая-то инъекция, чтобы исцелить мою агонию.

Я даже никогда не узнаю, в порядке ли он, всё ли хорошо у него с Кэти… помогла ли терапия ему и его семье… его сердцу. Будет ли он способен когда-нибудь найти любовь… настоящую любовь с женщиной? После всех пыток, что пережило его сердце.

«Нет, Белла», - ответил Чарли, в палате было тихо, телевизор выключен.

Я всхлипнула, пытаясь скрыть свою боль, и Чарли начал говорить, взяв мои руки в свои огрубевшие.

«Помнишь время, когда ты была маленькой?» - Чарли слегка улыбнулся, и я нахмурилась.

Я не сплю? Это на самом деле происходит? Я только что навсегда потеряла Эдварда, а Чарли хочет удариться в воспоминания с улыбкой на лице?! Может, если я его сейчас задушу, у меня еще будет время, чтобы догнать Эдварда?

«Что?» - мой голос был таким слабым и тихим.

Это на самом деле то, ради чего я отпустила свою первую и единственную любовь? Кто-то с кем я могу обсуждать своё сраное детство? Мне чуть ли не захотелось найти Джеймса и попросить его добить меня.

«Помнишь, когда я принес тебе Русалочку?» - он смотрел куда-то вдаль, словно проигрывая это в голове.

Я просто смотрела на него… может они ему вкололи что-то сильнодействующее.

«Помнишь?» - он посмотрел мне в глаза, теперь его лицо было серьезным, никаких следов ностальгии.

Я пожала плечами, «Да, наверно».

Нужно спросить врачей, нет ли у него повреждений мозга от этого падения. Боже, это как раз то, что мне нужно в довершение ко всему дерьму, что лежит теперь на моих плечах. Казалось, что на моей спине стоят здания, а на них еще здания, которые раскачиваются от ветра. И весь этот груз без намека на надежду или счастье в моем сердце… это было слишком больно. Интересно, как долго я смогу так жить. Если бы только был какой-то способ, чтобы я могла проконсультировать сама себя и жить с этим приговором, который сама себе подписала. И мне тут же стало стыдно за такие мысли. Это мой отец. Я должна заботиться о нем. Он спас Эдварда.

Может этот факт поможет мне смириться.

Чарли спас Эдварда. Я должна ему за это. И я заплачу… ценой оставшейся жизни. Я знала в своем сердце, что люблю Чарли. Он был со мной всю мою жизнь. Но сейчас я не могла чувствовать к нему никакой любви. И это пугало меня. Теперь я чувствовала себя как рабыня, а не его дочь.

Рабыня… твою мать. Я только что поменялась местами с Эдвардом. Теперь я рабыня Чарли, а Эдвард свободен. Как странно, что только один из нас может быть свободен. Моё свободное время вышло… закончилось. Может это мне плата за то, что я сделала с Викторией. Но я до сих пор об этом не жалею. Убить её было всё равно, что убить таракана.

Эдвард освободил меня от моих страхов и заморочек, он на самом деле разбудил меня, женщина, которой я стала с ним, по-настоящему мне нравилась. Она не чувствовала стыда… была смелой и естественной… сексуальной. Мне нравилось быть ею. Теперь мне нужно спрятать всё это и снова быть скучным, замкнутым человеком, которым я была до того, как он пришел в мою жизнь, протанцевав путь в моё сердце.

Что-то внутри меня согласилось с этим. Я бы с радостью заняла его место, я давно это знала. Если бы это спасло Эдварда от всего, что он пережил… что он потерял… я бы сделала это не задумываясь.

Лети, Эдвард… лети… не оглядывайся… просто лети вверх. А я останусь здесь, на земле, и буду наблюдать, как ты паришь в небе, пока ты не исчезнешь в солнечном свете, по которому ты так скучал.

Будь счастлив, любовь моя… мой прекрасный вампир… мой ангел… мой Свободный Орел… мой Самец. Я всегда буду скучать по тебе. Никогда не перестану любить тебя… Эдвард Каллен.

Я представила себя старой иссохшей женщиной к тридцати годам. Мне никогда больше не захочется встречаться, и я никогда не позволю себе забыть, каким замечательным был каждый момент с Эдвардом. Я буду мучаться воспоминаниями такой сильной любви… но никогда не буду способна снова это почувствовать. Я никогда не захочу кого-то еще. Если в моей жизни появится какой-нибудь идеальный парень… я наверно его даже не замечу.

А Чарли всё еще говорил.

«Ты любила этот мультик», - улыбнулся он, вспоминая, «Я сидел с тобой на полу, и мы смотрели его снова и снова. Как только он заканчивался и песня затихала, ты подскакивала и перематывала на начало. И ты прыгала вокруг, не в состоянии ждать, когда он перемотается».

Я моргнула и посмотрела в окно… представляя самолет Эдварда пролетающий мимо… забирая его из моей жизни. Я хочу сидеть на полу вместе с ним и смотреть Спанч Боба… прямо сейчас.

«Мне он тоже нравился», - сказал Чарли, его слова были слегка заглушены моими мыслями, «Папа Ариэль был жесток. Пытался уберечь свою маленькую девочку… думал, что парень, которого она хотела, не был достаточно хорош для неё… но этот парень доказал всем… помог спасти океан… и Короля… всех».

Хорошо, пап. Рада, что тебе тоже нравился этот мультик.

«И это было в его власти, превратить её в человека… но он знал, что тогда потеряет её навсегда… она выйдет замуж за принца и её мечта осуществится… чёрт… даже сейчас помню, что у меня в глазах стояли слёзы в конце, когда он говорил крабу… что осталась только одна проблема… как сильно я буду по ней скучать. Это всегда трогало меня. И потом он подарил ей ноги… дал ей шанс быть счастливой. Он отпустил её… улыбаясь… не смотря на то, что это убивало его внутри».

«Что?» - мне было так больно, что я с трудом соображала.

Он прокашлялся и сглотнул… и его глаза засияли от слёз.

Он сжал мои руки, поцеловал их… и отпустил.

«Я всегда думал… я бы поступил также… если бы был на его месте», - сказал Чарли, чуть ли не пристыжено, «Чёрт возьми».

Он замолчал и потом поднял глаза на меня, а я смотрела на него, нахмурившись, ничего не понимая… в шоке.

«Прощай, Белла», - выдавил он и резко выдохнул, его голос сломался, «Передай Эдварду, чтобы он, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, заботился о тебе. Иначе я найду его, где бы они вас не спрятали».

Что?!! Я замерла, раскрыв рот. Если это какая-то больная шутка, я убью его своими же руками.

«ЧТО?!!» - закричала я, всё моё тело дрожало.

«Мне бы хотелось поговорить с тобой подольше, но твой мальчик уходит», - Чарли взглянул на дверь, «Беги, догони его, Белла. Прости. Я был чертовски не прав. Думаю, всё случается в первый раз».

«Но, пап, я не могу просто уйти---», - я хотела уйти… так сильно… но теперь, когда Чарли снова был моим папой, папой, которого я знала… как я могла бросить его? Теперь?

«Вперед, девочка!» - Чарли слегка повысил голос, «Он впереди тебя на пару минут. Сделай всё возможное, чтобы догнать их. Помнишь, как я учил тебя преследовать подозреваемого на машине?»

«Да», - я помнила. Чарли научил меня всему, что знал. Он всё еще учил меня.

«Ну так шевели поршнями, Свон», - он дёрнул головой в сторону двери, «СЕЙЧАС ЖЕ! Если ты его не догонишь, мне будет жутко неприятно».

Я выдохнула, и слёзы покатились из моих глаз. Чарли Свон мой герой.

Я могу сказать только одно.

Я бросилась в его руки и зарыдала, «Я люблю тебя, папочка».

Боже, Ариэль сделала и сказала Королю Тритону то же самое.

«Я люблю тебя, малышка Беллс», - его голос дрогнул, когда он назвал меня так же, как звал, когда мне было три года. Он обнял меня одной рукой и погладил по спине… и потом отпустил меня.

«А теперь убирайся отсюда», - ворчливо сказал он, «Они поедут в аэропорт. Выбери самую короткую дорогу. Подрезай любого, кто посмеет преградить тебе путь. Больше никакой херни… ИДИ».

«Ладно», - я подскочила на ноги, но потом снова наклонилась, чтобы смачно поцеловать его, «Спасибо, пап».

«Пока», - он поднял руку, когда я посмотрела на него в последний раз и вырвалась за дверь.

Два полицейских в коридоре с удивлением посмотрели на меня. Я резко развернулась и сказала прямо, «Позаботьтесь о нем. Иначе пожалеете!» - я пригрозила им пальцем, и развернулась, не дождавшись ответа, мои кеды издавали резкий звук, скользя по полу, пока я бежала… какая-то мед. сестра закричала, чтобы я не бегала по коридорам, но я проигнорировала её.

Я выбежала на улицу… и начала перебирать в голове варианты. Мой грузовик дома. Эдвард привёз нас сюда на Вольво. Я побежала к парковке, но по пути вспомнила, что ключи были у Эдварда. Я была за рулем однажды, когда увозила его от Рейвен. Отец научил меня водить, как коп.

Но как попасть в машину без ключей?

Он и этому меня научил на всякий пожарный случай. Никогда не думала, что мне это пригодится. Я могу открыть машину с помощью своего телефона. Я достала его из кармана, зашла в меню и звуки… и воспроизвела тот, который Чарли попросил меня назвать «Рене».

Я поднесла телефон к замку, услышала небольшой шум и замок открылся. Ни хрена себе! Спасибо, Чарли!

Мой отец знал всевозможные трюки, подобные этому, и он научил меня всему на случай, если я попаду в безвыходную ситуацию. Он так много раз слышал истории о том, как девушки могли спастись, если бы у них были ключи от машины, или что-то такое. Он никогда не хотел, чтобы я была беспомощной и не подготовленной, неспособной найти выход.

«Прости, Эдвард», - я уселась в машину и выдвинула руль на себя до упора, чтобы достать золотые и зеленые проводки под ним.

Надеюсь, он никогда не узнает, что я сделала с его малышкой. Может на нашу 25ую годовщину я скажу ему… может.

Я вылетела из парковки на максимальной скорости, надеясь, что поблизости нет копов. Остановлюсь ли я? Нет. Мне нужно догнать их… я уже сильно отстаю. Мне надо брать ноги в руки и торопиться. Хорошо, что мои ноги в Вольво.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» - я ехала, как маньяк, обгоняя машины и одновременно пытаясь набрать номер на телефоне.

Если я дозвонюсь до него, я остановлю его. Но мне продолжала отвечать голосовая почта. Неужели они забрали его телефон? Может так и поступают с людьми, которые участвуют в программе… обрывают все связи свидетеля.

«ТВОЮ МАТЬ!!» - я отбросила телефон на пассажирское сидение.

Я сигналила всем подряд и маневрировала между машинами в неторопливом трафике, интересно, почему я до сих пор не слышу сирен позади, учитывая то, что я проношусь по узким улицам словно молния. Я взглянула на скорость.

83 мили в час. Хорошо, что сегодня будний день и сейчас обеденное время, не так много машин на улицах.

Где-то в глубине я думала, как я вообще найду Эдварда. Я не знала, куда он летит, какой авиакомпанией… какой терминал… у меня была мысль сдаться… это невозможно!! Из этого ничего не выйдет! Всё бывает так просто только в фильмах! Но я не могла сдаться. Теперь Эдвард моя жизнь. Я должна попытаться спасти её. Вернуться в Форкс сейчас… после этого шанса… это вызовет физическую боль. Это сломает меня. Это сделает меня тенью.

Пожалуйста, мам, пожалуйста… умоляла я… останови его… не позволь ему улететь… помоги мне найти его.

Я всегда говорю со своей мамой, это словно повседневная рутина… она знает, как сильно я люблю Эдварда. Может быть именно она сейчас привела в чувство Чарли. Я надеюсь, она всё еще со мной, борется на моей стороне.

«Нет, нет, НЕТ!!» - я подъезжала к забитой машинами улице. Они плотно стояли друг к другу… мне негде было проехать…

Я почувствовала слёзы в глазах, глядя на часы. Как долго я ехала? Может быть он уже в аэропорту, маршалы могли доставить его туда без пробок.

Добавлено (17.02.2011, 00:45)
---------------------------------------------
Я зажмурилась и захныкала… и вдруг услышала громкую сирену где-то вдалеке… Я резко обернулась, всматриваясь… слыша её приближение… ближе… ближе… все машины отъезжали в сторону… на обочины, чтобы расчистить дорогу…

Да ладно!

Я увидела в зеркале огромную, красную, великолепную пожарную машину!! С мигающими огнями… сиреной… символизм этой ситуации поразил меня.

Дорога была чиста и пожарка беспрепятственно проехала мимо. Я не раздумывала… я ударила по газам и поехала за ней… до того, как машины вернулись на дорогу. Я могла ехать за пожарными пока они едут в ту же сторону, что и я. Они могли легко ехать по улицам, без остановок, словно горячий нож сквозь масло… и я сижу у него на хвосте.

Интересно, как много правил я нарушила?

Пару минут я была счастлива, улыбаясь озадаченным пожарникам, которые сидели в кузове. Может они думали, что я волонтёр или что-то в этом роде? Мне было всё равно. Я просто благодарила Бога или маму, кто бы не послал мне эту возможность, которой я воспользовалась по полной.

Это слишком хорошо, чтобы быть правдой… я почти доехала! А то, что я буду делать, когда приеду, будет весело.

Пожарка наконец свернула налево… а мне нужно было направо. Спасибо!! Пожарники рулят!!

И потом… моё сердце остановилось.

Машины стояли плотными рядами… пробка тянулась мили!! Казалось она тянется световые года!!

Я начала щупать пассажирское сидение в поисках телефона, моя уверенность быстро испарялась. Что-то серьезное тормозило трафик. Авария? Я ничего не видела.

Видимо телефон упал под сидение, и я дёрнула рукой, перевернув свою сумку. Я не придала этому значения, повернулась, чтобы дотянуться под сидение, но вдруг что-то зацепило мой взгляд.

Маленький кусочек бумаги с красными чернилами на нем. Предсказание из печенья.

Тот, кого ты любишь, ближе, чем ты думаешь.

«Где? Где?» - простонала я, глядя по сторонам из машины. Я не могла больше просто сидеть без движения. Это убивало меня.

Я послушала интуицию, открыла дверь и выбралась из машины.

Пара человек сзади просигналили мне, но я не обращала внимания. Я заглядывала в каждую машину, мимо которой проходила, в поисках Эдварда.

«ЭДВАРД!!» - заорала я, «ЭДВАРД КАЛЛЕН!!»

Может это плохая идея, звать кого-то по имени, когда этот кто-то подписался на программу по защите свидетелей.

Я даже не знаю, какая у маршалов машина. Всё снова против меня.

Я кричала так громко, что смогла услышать это только минут пять спустя.

Барабаны… громкие, грохочущие барабаны… словно гром. Песнопения… мужские голоса… Индейцы!! Они пели низко, медленно… словно это пели войны на своём пути в рай… или на дороге духа, как они это называли. Они пели так громко, уверена, меня никто не слышал. Но теперь я замолчала… и побежала в их сторону… не знаю, почему… мне просто казалось, что так нужно.

Может быть у них был фестиваль, и они шли по улицам и блокировали эту на время, или что-то такое. Я бежала со всех ног… мне нужно добраться до них.

Это должно быть правильно… должен быть выход. Пожалуйста, пусть это будет выход.

Они сказали, что мой голос был лекарством. Они сказали Эдварду, что он будет свободен. И каким-то чудом они оказались здесь и сейчас, перегораживая движение… движение, которое могло увести Эдварда из моего мира.

Боже, снова Диснеевские воспоминания. Теперь я Покахонтас, которая бежит, чтобы спасти наше будущее, наши миры… превратив их в один… наконец-то… один мир.

Не знаю, как у меня это получилось, но я наконец догнала их. Не в силах произнести ни слова… задыхаясь от бега… вспотевшая, как свинья. Пара молодых парней, одетых в свои красивые наряды и головные уборы, подождали, когда я приду в себя.

«Ты в порядке?» - улыбнулся один из них.

«Мне нужна ваша помощь», - я уперлась руками в колени, всё еще задыхаясь, «Пожалуйста… Я в отчаянии!»

Трафик всё еще стоял… и через пару минут тридцать громких сильных голосов кричали, «ОСВОБОЖДЕННЫЙ ОРЕЛ!! ОСВОБОЖДЕННЫЙ ОРЕЛ!!»

И они дули в свои трубы, как делали Индейцы в прошлом.

Они разбились на группы и пошли между машин. Я чуть ли не разрыдалась от эмоций, которые я испытывала к этим замечательным мужчинам, которые не задумываясь помогли мне, не задавая много вопросов. Всё, что они знали, что любовь была в опасности. Я потеряла его, и они помогут мне найти его. Этого было достаточно для них.

Я не хотела звать его по имени, на случай если рядом был кто-то опасный. Освобожденный Орел сработает. Я помню его лицо, когда они так назвали его. Думаю, теперь это его настоящее имя… в его сердце.

Я продолжала заглядывать в машины, в поисках своего принца с бронзовыми волосами. Я отдам всё, что угодно, чтобы снова увидеть эти волосы.

«Эдвард!!» - я старалась сдержать свой голос, «Эдвард!!»

Я всё еще слышала, как индейцы звали Орла, хотя они уже ушли далеко вперед. Их голоса поднимались и гремели, словно голос Бога… и я снова почувствовала надежду глубоко внутри. Он должен быть где-то недалеко… он должен услышать своё имя.

Я вытерла глаза и продолжила идти… надеясь, что он сидит в следующей машине… в следующей… в следующей. Было бы идеально, если бы я нашла его до того, как он доберется до аэропорта. Там я никогда не смогу найти его.

«Пожалуйста, Эдвард… отзовись…», - я плакала словно маленькая девочка.

Может его нет в этой пробке. Может они ехали по другой улице.

И потом я услышала, как индейцы из одной группы начали кричать, словно празднуя что-то.

Моё сердце вырывалось из моей груди, когда я подняла голову вверх и посмотрела туда, откуда раздавались крики.

Резкий ветер ударил мне в лицо, отбросив мои волосы назад и высушив мои слёзы. Они нашли его? Или это другие люди, которые тоже участвуют в фестивале?

Машины начали сигналить… я услышала, глухие удары по металлу… и барабаны, отбивающие веселый ритм… и воины закричали… довольно… победно.

И потом я услышала… «Белла!!»

Я схожу с ума? Или я на самом деле услышала это? Индейцы не знают моего имени.

«БЕЛЛА!!» - снова закричал мужской голос, более напряженно.

Я ничего не видела… только машины.

Я услышала быстрые стуки по металлу и поняла, что это звук шагов… по… машинам?

Неожиданно я уже карабкалась на какую-то машину потускневшего голубого цвета. Крики водителя не остановят меня. Я прислушивалась в ожидании своего имени… в поисках своего воина.

«БЕЛЛА!!» - наконец услышала я и повернулась в сторону крика.

И в этот момент всё остановилось, весь мир замер.

Пять индейцев стояли на крышах машин, которые заполняли узкую улочку… и он стоял в центре, словно гадкий утёнок, белокожий, бледный, с бронзовыми волосами, в майке, джинсах и кедах… и, конечно, с медвежьим клыком на шее… и с огромной улыбкой на лице. Это была его новая улыбка, которую я никогда раньше не видела. Я растаяла от неё за секунду.

«Это твой Освобожденный Орёл?» - улыбнулся мне симпатичный индеец, который стоял рядом с Эдвардом.

«ЭДВАРД!!» - заверещала я, взбираясь на другие машины, и он делал тоже самое, чтобы добраться до меня.

«Белла!» - наконец я была в его руках, и утопала в его поцелуях, мягких, но набирающих обороты с каждой секундой, пока он пытался говорить между ними.

«Похоже на то», - сказал другой индеец справа от меня. Казалось, они искренне рады за нас, и если бы у нас было время, я бы поцеловала каждого из этих ребят. Но в этот момент у меня были поцелуи только для своего Эдварда.

«Что ты здесь делаешь?» - он нахмурился, а я вцепилась в его волосы и крепко поцеловала, «Что происходит?»

Неужели он не понимает, что я не могу жить без него? Неужели он не понимает, что это значит, что я больше никогда не брошу его?

Я услышала, как нам кричат маршалы, пока мы стояли на крыше машины какого-то бедного парня. Постоянные гудки автомобилей не беспокоили меня. Мы просто целовались. Ничто сейчас не заставит нас двигаться.

«Я хочу поехать с тобой, Эдвард», - умоляла я, целуя его еще грубее, «Если ты хочешь. Пожалуйста, скажи, что хочешь».

Он улыбнулся в промежутке между моими поцелуями… и закрыл глаза на следующем. Я держала его лицо руками, чтобы он не прервался.

«Боже, я хочу, Белла», - выдохнул он, целуя меня, «Как же я хочу тебя… Я люблю тебя, так сильно тебя люблю!»

Я бросилась в его руки и обняла его, воины и парочка наблюдателей начали аплодировать, машины загудели маленькими мотивами, празднуя вместе с нами. Только в Нью-Йорке…

«Я люблю тебя», - прошептала я в его ухо и поцеловала его, маленькая слеза счастья сорвалась с моих ресниц. Его прикосновения были божественны на моей спине… потом на боках… я не могу потерять эти руки.

«Я умирал с каждым своим шагом», - прошептал Эдвард в моё ухо, «Мы не можем жить порознь, Белла. Мы просто не можем».

«Я знаю, я знаю, я знаю….» - плакала я, как маленькая, снова целуя его, на этот раз мягче.

«Что с Чарли?» - спросил он, привнеся реальность в наш маленький пузырёк счастья.

«Он сказал мне догнать тебя», - я улыбнулась, но мой голос был немного грустным, «Он просил передать тебе, что бы ты, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, заботился обо мне».

«Я позабочусь, клянусь!» - пообещал он, крепко обняв меня за талию. И я знала, что он честен до мозга костей, «Я КЛЯНУСЬ!»

«Я знаю, что позаботишься», - я посмотрела в его потрясающие зеленые глаза, «И я позабочусь о тебе. И мы вместе позаботимся о Кэти… мы сможем».

Эдвард уверенно кивнул и улыбнулся мне своей милой кривоватой улыбкой, его глаза снова были полны силы и надежды.

«Мы СМОЖЕМ», - ответил он, сияя храбростью, «Вместе».

«Да, Эдвард», - сказала я, используя его фирменную фразу, «Да».

«Да», - согласился он и снова поцеловал меня с новой энергией, которая говорила, что мы справимся… всё будет хорошо. Это будет тяжело и больно, и нам придется приложить усилия… но я была готова к этому. Когда-то я думала, что это невозможно… но теперь… мне кажется, что все возможно вместе с ним… мы сможем сделать это.

Я знаю, любовь на нашей стороне, но я также знаю, что любви не достаточно, чтобы выжить в этом мире. Но у нас есть не только любовь. Я начала мысленно перечислять всё, что у нас есть, когда нас прервали.

«Каллен», - маршалы стояли позади нас, нахмурившись, в ожидании.

Мы повернулись к ним, вспомнив, что происходит.

«Это не то, что мы называем ‘спрятать свидетеля’», - прищурилась женщина.

«Ой. Простите», - Эдвард слегка скривился.

«Я так понимаю, она едет с нами?» - сухо спросил мужчина.

«Да», - Эдвард сжал мою талию и повернул нас к ним.

Но мы даже не успели спуститься с машины, когда прозвучал громкий взрыв вверх по улице. Все закричали и начали выпрыгивать из машин. Я не могла ничего рассмотреть, но увидела черный дым в той стороне, где я оставила Вольво. Маршалы схватили нас за руки и побежали к своей машине, резко запихивая нас на заднее сидение. Они быстро уселись вперед, ударили по газам, и мы сорвались с места.

«Что это было?» - Эдвард выглянул в заднее окно, и я повторила его действия.

Маршал начал кричать в телефон.

«Мы почти на месте! И с нами Белла Свон. Да! Печатай!»

Он захлопнул телефон и посмотрел на свою напарницу.

«Это было Вольво!» - закричал он и посмотрел на меня в зеркало, «Ты приехала сюда на его Вольво?»

«Да», - подтвердила я.

«Отлично», - проворчал он, «Тебе повезло, что ты жива».

«Что? Что случилось?»

«Его машина взорвалась», - сказал он, машина летела по улицам со скоростью ветра.

«Моя машина!» - Эдвард резко развернулся и уставился в боковое стекло, как будто только что потерял щенка.

Вот дерьмо. Мне конец. Может я объявила о нашей бессмертной любви немного рановато. Пожалуйста, пусть он не злится на меня.

«Забудь о машине, на ней приехала твоя девушка!» - женщина повернулась к нам и посмотрела на Эдварда, «Скорее всего там был таймер. Мы направили к машине человека, который должен был проверить, но, видимо, ты была быстрее него».

«О, Боже!», - выдохнул Эдвард и посмотрел на меня, «Слава Богу, ты вышла из машины!»

Господи. Это предсказание спасло мне жизнь! Невероятно.

«Вы так всегда с людьми работаете?» - отчитала я их, хотелось бы мне, чтобы мой отец руководил этой операцией, а не они.

«Эй!» - нахмурилась женщина, «Ты жива, мы делаем свою работу. А теперь замолчи, пока мы не доберемся на место».

«Эй, не смей говорить с Беллой в таком тоне! Какого чёрта ты о себе думаешь?!» - тут же вступился Эдвард. Я так им гордилась. Он уже защищает нас. С ним всё будет в порядке. Он быстро приходит в себя.

«Есть и хорошие новости: никто рядом с Вольво не пострадал», - сказал мужчина, «Люди, которые были рядом покинули автомобили, чтобы поглазеть на шоу. Ну, они думали, что это шоу с Индейцами и всё такое. Удачно вышло».

Удача всё еще на нашей стороне. Спасибо!

«Да», - Эдвард сидел с открытым ртом, думая о том, что могло случиться.

«И…» - добавила женщина, «Мы можем воспользоваться этим. Мы сделаем так, чтобы в прессу просочилась информация о том, что Вольво взорвалось с Беллой Свон и Эдвардом Калленом внутри. Вы будете мертвы. И это значит, в безопасности. Никто не будет вас искать».

«О, Боже», - мои внутренности сжались. Эдвард мрачно посмотрел на меня. «Мой отец…» - прошептала я, «Он подумает…»

Или может он догадается, что это трюк для того, чтобы обмануть наших врагов. А если нет, то он будет думать, что отпустил меня, и мы оба погибли из-за этого. И будет винить себя за мою смерть. Он будет ненавидеть Эдварда за то, что он забрал с собой и меня. Пожалуйста, пап, догадайся. Не верь, что я мертва. Знай, что я жива и счастлива.

«Я знаю», - прошептал Эдвард, взяв меня за руку, «Джозеф и Кэтрин… Эммет…»

«Ненавижу это… я ненавижу это…» - сказала я почти про себя.

«Мне так жаль, Белла», - он нежно посмотрел на меня, «Если бы ты не встретила меня, этого бы не было…»

«Эй», - я дёрнула его за руку и посмотрела в его глаза, «Лучше бы я была мертва… чем не знала тебя. Так что заткнись».

Он выдавил маленькую улыбку, и я наклонилась к нему, зная, что смогу найти покой в его объятьях. Они всегда помогали мне забыть грусть и страхи.

«Ну ладно, убийца Вольво», - подразнил он, и я ущипнула его за сосок сквозь майку, он вскрикнул и отскочил на секунду.

«Ладно, прекращайте там», - нахмурился мужчина, «Приехали».

«Надеюсь, они проверили наш самолет на предмет взрывчатых устройств», - проворчал Эдвард, когда мы припарковались и вышли из машины.

Сидя в самолете, всё что мы знали, это Вайоминг. Эдвард успел взглянуть на билеты, которые маршалы забрали из кассы. Он прошептал мне это, когда мы уже сидели на местах, маршалы напротив нас. Я уступила Эдварду сидение у окна. Я нормально переносила полёты, но вот взлёт… ненавижу.

Что я знаю о Вайоминге? Не много.

«Там хорошо?» - прошептала я Эдварду, словно это вообще имело значение. Если мы будем вместе и Кэти будет с ним, всё будет хорошо.

Он улыбнулся, взглянул на маршалов и прошептал в ответ, «Я слышал, там хорошо. Горы, дикая природа. Люди ездят туда отдыхать».

Я улыбнулась. Ничего ужасного. Вообще-то это даже здорово. Я вспомнила то, как я думала о наших с ним отношениях, что перед нами были горы. Я усмехнулась про себя, зная, что мы теперь будем окружены ими.

После того, как я чуть не сломала Эдварду руку на взлёте, мы были в воздухе, и маршалы слегка расслабились.

Они сказали, куда мы летим, и что они расскажут нам больше, когда мы приземлимся. Для меня было сюрпризом узнать, что они даже найдут для нас работу. Интересно, смогу ли я продолжить учёбу. Надо будет спросить их об этом.

Я откинулась назад, просто наслаждаясь тихим полетом… и тем, что Эдвард держал меня за руку. Я открыла глаза и повернулась к нему… он тоже облокотился на сидение и внимательно смотрел на меня.

«Что?» - тут же забеспокоилась я.

«Тебе страшно?» - спросил он глубоким голосом.

«Да», - я должна быть честной, «А тебе?»

«Да», - он тоже сказал правду, и я была рада.

«Но я ни о чем не жалею», - я поднесла его руку к своим губам и поцеловала её, «Я никогда не буду жалеть, Эдвард Каллен. Люблю тебя».

«Люблю ТЕБЯ», - улыбнулся он и поцеловал мою руку.

Я вспомнила, как Эдвард взял у меня чек на двадцать тысяч и сказал, что я не пожалею. Он был так прав.

«Ачего хочешь ТЫ, девочка с блокнотом?»

Я густо покраснела. Это были его первые слова мне в клетке вампира. И весь соблазн и огонь всё еще были в его сексуальном голосе. Думаю, он всегда будет заигрывать… и я совсем не против… если он будет заигрывать только со мной.

Он засмеялся, наблюдая ту же реакцию, что он видел в ту первую ночь.

«Не бойся», - повторил он свои слова с той ночи, прикасаясь пальцем к моему подбородку, «Я не буду кусаться… сильно».

Он повернул моё лицо, открыл губы и наклонился к моей сонной артерии.

«Подожди, нет…» - я положила руку на его шею, когда он остановился, «Можно я просто… поцелую тебя?»

Он хитро улыбнулся мне.

«Где бы ты хотела меня поцеловать?»

«Везде», - я изменила свой ответ, удивив его. Тогда я сказала губы, рот! Я так его боялась. И всё равно, уже тогда я знала, что он нужен мне.

Он улыбнулся и снова наклонился ко мне.

«Но пока хватит и вот здесь», - я показала на свои губы.

«Почту за честь», - ответил он, также сладко, как и в ту ночь… и поцеловал меня… как следует… так, что я чувствовала пощипывание даже в пальцах ног.

Он вздохнул и улыбнулся мне, слегка опьяненно.

«Ну как?» - спросил он, так же как и в ту ночь.

Я вздохнула в ответ, глядя в его божественные зеленые глаза.

«У тебя очень красивые глаза», - это я украла из нашего разговора в комнате Пробуждение.

«Ну спасибо», - он взял моё лицо в свои руки, пододвинувшись ближе, готовый снова поцеловать меня, «Мне не часто делают комплименты по поводу моих глаз. Я ценю это».

Его глаза на самом деле волшебные. И я больше не боюсь.