Добавлено (20.08.2009, 23:25) --------------------------------------------- Глава 21
Когда ребенок был ребенком, это было время вопросов. Почему я — это я, и почему я — не ты? Почему я здесь, почему не там? Когда началось время и когда кончается пространство? Может быть, наша жизнь под солнцем — это только лишь сон? Может быть, то, что я вижу, слышу, чувствую, это только мираж вора в этом мире? Существует ли на самом деле зло, и есть ли по настоящему злые люди? Как получается, что до того, как я стал тем, кто я есть, меня не было, и что однажды я перестану быть тем, кто я есть? Небо над Берлином (Der Himmel über Berlin)
Всякий раз, когда я говорю «да», я заранее вижу, скольких «нет» мне это будет стоить. Станислав Ежи Лец
Играй в свои игры, если тебе так хочется. Но не больше. Не заходи слишком далеко. Стивен Кинг. Баллада о гибкой пуле
Тёмно-красная вода была очень символичной. В сущности, что может быть банальнее, чем два молодых вампира в красной воде? Ничего... Этакая импровизированная кровавая баня. Странно, но мысли о крови не вызывали во мне никакого благоговейного ужаса. Я думала о полной ванне крови как о чём-то обыденном. В сущности, для нас это было бы чем-то вроде ванны из шампанского. Каким удовольствием было просто прижиматься щекой к сильному плечу Эдварда, закрывая глаза, вдыхать запах его волос – такой знакомый, но такой волнующий... Коснувшись его напряжённой шеи, я почувствовала какое-то глубинное, сильное чувство, идущее, казалось, от кончиков пальцев ног и пронзающее меня до самой макушки. Это мой мужчина. Ему хотелось принадлежать целиком и полностью. Я постаралась не впускать эту мысль в своё сознание, чтобы Эдвард не смог прочесть и её тоже. Но он уже смотрел на меня, пряча улыбку в уголках губ. Он не говорил ничего, но этого его смехом подсвеченного взгляда было достаточно. Он знал обо мне всё. Он смотрел прямо мне в душу. Было в его внимательном взгляде что-то... нечеловеческое. Люди не умеют смотреть так проникновенно, так отстранённо и в то же время так чувственно. Я неоднократно видела, как цепенеют девушки от одного взмаха его ресниц. Он смотрел на меня, как на равную – в полную силу. Этот взгляд плавил меня... - Эдвард... Одно слово – и хрупкая магия разрушена. Хлопнув ресницами, он улыбнулся. - Да? - Почему меня так тянет к тебе? Не к Джасперу, не к Эммету... - Может, это любовь, детка? Та самая, которая с первого взгляда... Эдвард-циник просвечивал сквозь Эдварда-романтика, придавая его словам какой-то грубоватый шарм. Мне хотелось укусить его, чтобы вывести из этого равновесия.
«Ну, сделай это. Сделай, если хочешь»
Взяв его расслабленную руку, я поднесла её к губам. Подумав мгновение, я сначала прижалась к ней лёгким поцелуем, а потом... Момент, когда выпускаются зубы всегда отдаётся лёгким холодком в сознании... Не отрывая взгляда от лица Эдварда, я прокусила тонкую кожу его запястья. Твёрдого, непривычно тёплого запястья. Вздрогнув, он закрыл глаза. Его ноздри трепетали. Я не понимала, что он чувствует, потому что... Потому что я сама чувствовала на губах его кровь. Она была жгучей на вкус. Вкус этот таял, будто испаряясь, оставляя только мимолётное ощущение. Короткое, как слово: «ещё». Я не знала, причиняю ли я ему боль. Его ресницы вздрагивали, а мысли молчали. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем пальцы свободной руки Эдварда достаточно жёстко обхватили меня за затылок, отрывая от его руки.
- Хватит... Это опасная игра, Белла. Карлайл не обрадуется, если узнает... - Прости... – смотрела в его смеющиеся глаза. Он притянул меня к груди, касаясь губами губ, на которых ещё был вкус его собственной крови. - Ничего. Знаешь, любовь – это когда не страшно позволить даже такое. Ещё один повод радоваться тому, что мы - вампиры. Я один короткий разговор с Джулией, моей подругой из Сиэтла. Мы вместе прогуливали физкультуру: я сказалась больной, а она вызвалась отвести меня в медпункт. Отделавшись таким образом от старого зануды – мистера Нолана – мы отправились за школу: смотреть на закат и болтать о своём, о женском – о бейсболе. Джул курила, щурясь на заходящее солнце, а я просто слушала её монолог, думая о своём и изредка подавая реплики. Кажется, именно тогда мы говорили о том, что такое любовь. Гениальная в своей непосредственности, Джул выдала, выпуская сизый дым через узкие ноздри. «Любовь, Белла, это когда не противно сделать минет. Ну, лично для меня». Я благополучно забыла и это откровение, и вообще тот вечер, но сейчас мне почему-то вспомнился именно этот разговор. - Эдвард... Тебе было больно? Он нежно придержал мой подбородок пальцем. - Ты точно хочешь об этом узнать? - Ну... да. Я не сразу поняла, что говорить внятно Эдварду мешают зубы. Мгновенно, не давая мне опомниться, будто боясь, что я возьму свои слова обратно, он склонился к моему лицу. Он не ожидал, что я не отпрыгну, а наоборот – подамся навстречу... Только когда его требовательные чуть тёплые губы отлепились от моих, я поняла, что он прокусил мне губу. Я не заметила, как это случилось, потому что мне было просто нереально хорошо. - Так и умереть недолго. Даже не заметив этого. Поцелуй вампира – прямой путь на небеса. Карлайл убьёт меня, если узнает... - Не говори ему об этом... Не выдержав искушения, я вернула ему поцелуй, попутно поймав губами капельку крови в уголке его чувственного рта. - Я обещал защищать тебя, а сам играю с тобой в опасные игры. - С тобой не соскучишься. - Никогда...
Выйдя, наконец, из ванной комнаты, мы выглядели, как нашкодившие первоклассники. Я знала, что дома нет никого, кроме Эсми, а она не слишком любопытна, но мне хотелось быстрее оказаться в своей комнате. Не хватало, чтобы она увидела меня в компании мокрого Эдварда, пусть и случайно. Тем более что из одежды на нас были только пара полотенец. Картина маслом – держащиеся за руки, едва одетые и буквально трясущиеся от близости друг друга. А мне ещё предстоит с папой пообщаться... Вместо того чтобы думать о том, что он говорит, я буду вспоминать эти полтора часа в ванной в обществе Эдварда. Его руки, его глаза, его губы... Вкус его крови... Его опасный поцелуй, непохожий ни на что, испытываемое мной прежде. Его прикосновения, когда он, смеясь, мыл мою спину. Запах его волос... «Теперь я пахну ирисами. Розали будет в бешенстве»
«Я поговорю с ней. Что-нибудь совру»
«Она догадается, и будет требовать подробностей»
«Я расскажу ей правду»
«Какую?»
«Что ты был великолепен. Остальное она придумает сама. Фантазия у неё просто шикарная»
«Я был великолепен?»
«Издеваешься?»
«Конечно. Но всё же?»
«Да, Эдвард»
«Я люблю это твоё «Да, Эдвард»
Наш мысленный диалог прервался, когда я юркнула за свою дверь. Нам хотя бы пару часов стоило побыть врозь. Хотя бы затем, чтобы привести мысли в порядок. Переодевшись, я забралась в кресло. Губу немного саднило, но это не мешало мне в тысячный раз вспоминать об Эдварде.
***
Не дожидаясь, пока Розали обнаружит порчу своего имущества, я сама вызвала её на разговор. Тем более что у меня был лёгкий мандраж в ожидании приезда отца. Дома сидеть не хотелось, вечер выдался дивный – мы решили прогуляться в компании Джаспера и Элис. Мы шли чуть впереди, парочка плелась сзади, не выпуская нас из видимости. Эдвард и Эммет остались на заднем дворе, в очередной раз перебрасываясь фрисби. Что-то мне подсказывало, что и им есть, что обсудить. Отлично, значит, Эд не будет комментировать каждую реплику. - Розали... – я собиралась начать издалека, но она уже вторую минуту слишком явно ко мне принюхивалась. – Я хочу сразу извиниться. Я случайно перевела твою пену для ванны. Сестра усмехнулась. А потом пихнула меня в бок локтем. - Ладно. Переживу как-нибудь. Надеюсь, тебе понравилось. - Что именно? - Ванна с пеной. А что, есть что-то, о чём я не знаю? – она оживилась.- Тааак, вы с Эдвардом были дома так долго... Признавайся, что вы там вытворяли? - Ничего. - Совсем ничего?! – Розали остановилась, посмотрев на меня. – Ну да, по тебе видно... - Что видно? - Что не было ничего. У тебя глаза... голодные. Мда... Задурила ты Эдварду мозги, дальше некуда, - она усмехнулась и взяла меня за руку. – Пойдём. Пару минут мы шли молча, углубляясь в лес. Элис позади что-то напевала... Им с Джаспером не обязательно было болтать – они и так понимали друг друга, и скучно им не было. В воздухе пахло влажным мхом и опавшей хвоей – нормальные весенние запахи, которые остро воспринимались мной. Я в очередной раз заметила, что во мне происходят перемены. Звуки, запахи, цвета – всё становилось чётче день ото дня. Это делало меня иногда более сентиментальной, а иногда и более раздражительной. Например, сладкие духи Джессики которые выводили меня из себя. Я мечтала о конце урока, чтобы вырваться из этого удушающего облака. От Розали пахло чем-то неясно приятным, и это успокаивало мои порядком взбудораженные нервы. - Беллз... У тебя тёплые пальцы. А что ещё от человека в тебе осталось. Пока осталось? Странно, что Розали интересовалась мной, а не моими отношениями с Эдвардом. Но не отвечать повода не было. В сущности, это был сложный вопрос. - Не знаю. Смотря, что тебя интересует. - Ну... Еда вызывает у тебя какой-то интерес? - Нет. На меня немного влияет алкоголь, но я не люблю его. - Тебе бывает холодно или жарко? - Немного. - У тебя бьётся сердце? – перед этим вопросом она выдержала паузу. - Да, но отец сказал, что любой медосмотр признает у меня страшную аритмию. С таким не живут. - Любопытно... Мне очень хотелось расспросить Розали о том, как она сама была человеком, но я держала язык за зубами, будто чувствуя, что пока не время. Обернувшись, она махнула рукой нашим провожатым, давая знак, что пора бы и передохнуть. Мы сели на мягкий мох, привалившись спинами к огромной сосне. Без Эммета, вне дома, в обычных джинсах и тонкой спортивной мастерке, Розали Хейл была не такой уж и грозной. Подняв с земли крупную шишку, она подбросила её в воздух, а потом молча запустила в Джаспера. Он ловко отбил её и погрозил нам пальцем. - Белла... Ты вправду влюблена в Эдварда? Тихий голос, спокойная интонация... Почему же я так насторожилась, услышав этот вопрос? - Есть повод сомневаться? - Это не тот ответ, на который я рассчитывала. Розали тихо рассмеялась и провела пальцем вдоль моей щеки. Меня передёрнуло. Вспомнился день нашего знакомства, когда эта маленькая нежная ручка так настойчиво пыталась сломать мои рёбра. Наверное, уже тогда они были много крепче человеческих, потому что Розали била меня, как равную. Звёзды были просто сахарными там, высоко, в просвете между хвойными лапами. Мне не было тревожно в этом лесу. Это была наша территория, и никто не мог нас потревожить. - Мне сложно говорить об Эдварде. Прости. - Ну почему же, я это понимаю. Это всегда так, когда чувства задеты достаточно глубоко. Да и на сердцеедку ты не похожа. Просто... Таким странным я его не припомню. - А что с ним не так? Розали усмехнулась. - Всё. Он абсолютно не похож на того Эдварда, которого я видела накануне твоего появления. - Это плохо? - Не знаю. Он... весь в тебе. - Ревнуешь? - В какой-то степени. Я привыкла к мысли, что Эдвард всегда один. Если ты играешь с ним, я выцарапаю тебе глаза. Посмотрев в её тревожные карие глаза, я улыбнулась. - Не придётся. Я не играю. - Тогда почему у вас до сих пор ничего не было? - Блин... Как тебе сказать, я знаю его всего неделю! - И у тебя нет чувства, что ты знаешь его всю жизнь? - Есть... Но разве... Она фыркнула, будто ей было влом назвать меня дурой. - Разве... если... Как это по-человечески. Он чуть не убил человека! Из-за тебя, между прочим. Потому что у него уже от ревности ум за разум заходит. Нормально. Отповедь старшей сестры. Мне стало смешно, но я продолжала настырно делать серьёзное лицо. Просто Розали не могла знать, насколько глубоко мы с Эдвардом проникаем в мысли друг друга. Насколько сильна его воля, когда он понимает, что мне никуда от него не деться. - Я понимаю, Розали. Но что я могу поделать? - Мне тебя учить? У тебя что, не было парня никогда? - Нет. - Что, даже не целовалась? - Нет... Ещё чуть-чуть, и мне станет стыдно за то, что я девственница. Приехали. Надеюсь, Джаспер и Элис нас не слышат. - Господи... В моё время ты была бы примером для подражания. С нашими-то нравами. Как тебе удалось жить в Сиэтле и не влюбиться? - А как Эдварду удалось прожить больше ста лет и не встретить ту самую? У него было больше возможностей...- я старалась не повышать голоса, но эмоциональность Розали передалась и мне. - Просто у него голова была занята другим. - А я всю жизнь думала только о том, как найти отца. Я как ищейка нюхала воздух. Потому что иначе моя жизнь не имела бы смысла, Розали. Посмотрев на меня, она покачала головой. - Да... Семья – это важно. Её взгляд затуманился, будто она припомнила что-то. Сумерки стали совсем густыми. Наверное, стоило пойти домой. Наверняка вернулся Карлайл. А это означало разговор... Почему за все приятные минуты рядом с Эдвардом я плачу такими вот разговорами?
Эммет и Эдвард встретили нас у входа в лес. - Начали беспокоиться... – хрипло прошептал брюнет, притягивая к себе свою блондинку. Элис внимательно смотрела на нас с Эдвардом, держа под локоть Джаспера. Золотые глаза Эдварда смеялись. «Обними меня. Все ждут именно этого» Подумав, я протянула ему обе руки. Он нежно сжал мои пальцы, притягивая меня к себе, обхватывая себя за пояс моими руками. Наверное, мы были впервые так откровенны на виду у всех. Но... впервые было наплевать, кто чего ждёт. Мне хотелось целовать эти губы... Которые смеялись надо мной прямо сейчас... Которые могли быть нежными и жестокими, и мне не было до конца ясно, что мне нравится больше...
«Беллз, огради меня от этих твоих откровений... Они делают меня неуправляемым»
«Падай с пъедестала, умник. И целуй меня сейчас же»
«Как ты заговорила...»
«Меньше слов – больше дела, Эдвард Каллен»
Только когда его губы коснулись моих, мысли закончились. Мне просто хотелось растворяться в его прикосновениях, в этом глубоком, но спокойном поцелуе. Оторвавшись, я посмотрела на Розали. Кажется, в её глазах промелькнуло что-то похожее на одобрение. Что ж... уже лучше.
«Ты моя жизнь, Эдвард...»
«Это взаимно»
Обмен мыслями был похож на треск электрических разрядов. Здесь, под взглядами наших, под сахарными звёздами севера... Не теряя драгоценных секунд, я вернула Эдварду поцелуй. Со всей страстью, на которую была способна.
*** В кабинете отца свет был мягким, но мне хотелось жмуриться. Главным образом, от удовольствия, потому что сидящая рядом Эсми легонько перебирала мои волосы. Мама... Моя мама... Мамочка. Наверное, в моих глазах было что-то такое, потому что в глазах Эсми Каллен, смотревших на меня, блестели слёзы. Мне хотелось свернуться клубочком у неё на коленях, чтобы затеряться под лаской её рук, греться в лучах её улыбки... Когда пришёл отец, я настаивала, чтобы она осталась. Мне не хотелось отпускать её от себя. До прихода Карлайла мы успели поговорить. Эсми задала мне сакраментальный вопрос, но в своей ненавязчивой формулировке. - Малыш, как у вас с Эдвардом? Вздохнув, я улыбнулась, закрывая глаза и мысленно касаясь его медного затылка губами. - У нас всё хорошо. - Я за него рада. Мой сын... Он достоин самой сильной любви на свете... - Я очень его люблю... Очень. Руки Эсми пахли вербеной и ванилью. Это был её естественный запах, и мне казалось, что именно так пахнет самая родная женщина в мире. Мне хотелось, чтобы она и дальше была рядом, верила мне... Я не сразу заметила, как вошёл отец. Он молча смотрел на эту семейную идиллию, а потом позволил Эсми остаться. После первого же вопроса я порадовалась, что рядом есть мама. - Белла, как у тебя с месячными? - Пап? – я не знала, что и думать. - Я понимаю, что это не самая приятная тема, но я должен спросить у тебя об этом, Белла. Просто думай о том, что я – врач. - В первую очередь – ты мой отец. И мне не очень удобно... - Просто скажи, есть они или их нет. - Они есть. Карлайл прошёлся по комнате. - В таком случае, всё немного сложнее, чем я думал. - Только не спрашивай, девственница ли я, иначе я подумаю, что ты ещё и гинеколог. Он усмехнулся, потирая подбородок. - Знаешь, за мои триста пятьдесят с хвостиком лет у меня была возможность освоить массу врачебных специальностей. И эту тоже. - Он помог тебе появиться на свет, Белла... – мягко прошептала Эсми. - Я помню.
«Врёшь. Забыла»
«Эдвард?!»
Мне не хватало только, чтобы он узнал все подробности моей физиологии.
«Не мог же я оставить тебя в такой момент»
«Не смей слушать это!»
«Боюсь, уже не могу. Я любопытный»
Кажется, даже Карлайл заметил, как я краснею. - В общем, ситуация такова... Все эти мягкие формулировки начинали меня злить. - Давай без предисловий. Ты хочешь рассказать, откуда берутся дети? – мой голос звучал немного резко, но отец не обиделся. Он просто сел на стул напротив и улыбнулся. - Думаю, ты сама знаешь. - Тогда что? Спросить, было ли у нас что-то с Эдвардом? Не было, пап. Будешь рассказывать о предохранении и морали? - Ну, о морали поздно... Кажется, только немые не обсудили то, что вы, кажется, вместе. Я не могла понять, злится он или нет. - В Форксе есть немые? - Парочка имеется.
«Не дерзи, Беллз»
«Эдвард, я убью тебя...»
«Зацелуй меня до смерти. Сегодня вечером»
Я заметно нервничала
- Пап... - Кристабелла, я просто хочу сказать, что вполне возможно, что ваши отношения зайдут достаточно далеко. Лучший способ предохранения в вашем с Эдвардом случае, ну, по крайней мере, до твоего полного и окончательного превращения, достаточно консервативен.
«Таблетка аспирина, плотно зажатая между коленками»
Эдвард то ли знал наперёд, то ли просто смеялся.
- И? - Слово «нет». - Что?! - Это не потому, что я строгий отец. Просто... у молодого вампира, как Эдвард и юного вампира, как ты, велика вероятность того...
«О...нет. Я думала, что мне хотя бы это не грозит...»
«Размечталась...»
«Эдвард!»
«Я всё равно тебя люблю...»
- Чего?
Карлайл был невозмутим и даже доволен. - Того, что ваши дети, которые у вас очень даже могут получиться, будут стопроцентными людьми. Вы слишком молоды... Более точно смогу сказать, когда... - Я сдам анализы, конечно... Пап... Спасибо, можно, я пойду? Мне что-то нехорошо. Мне было просто никак. Отличные новости. Просто блеск! Карлайл сел рядом со мной, посмотрев на улыбающуюся Эсми. - Конечно, Белла. Поцеловав по очереди каждого из родителей, я сбежала прочь, оставив их наедине. Двоих взрослых вампиров, которым можно всё. Счастливчиков.
Оказавшись в своей комнате, я спрятала лицо в ладонях, чтобы не видеть смеющееся лицо сидящего на подоконнике Эдварда. - Ты бы радовалась... Это означает, что когда-нибудь у нас будут дети. Этого лишена Розали. Этого лишена Эсми. - Почему? – мне не было так уж интересно, но всё же... - Это не мои секреты. Они сами расскажут, если ты спросишь. - Ты хочешь детей? Он усмехнулся, вставая с подоконника. - Мне семнадцать лет, детка... Тебе тоже. Впереди вечность. Хочу, но не сейчас. - Ну... тогда ты всё слышал. Нет, нет и нет, малыш. - Могу тебя утешить... Подняв на него глаза, я попыталась уловить, в чём же ирония, но так и не поняла этого. Склонив голову на бок, Эдвард Каллен наслаждался моим недоумением. - Ну... Попробуй. - Карлайл ведь ничего не запретил, так? - Так. - Ну так традиционные способы никто не отменял... Осталось только день выбрать. Ты что-то говорила о выходных, мне помнится... - его неподражаемая улыбка в тысячный раз свела меня с ума. Едва коснувшись моих губ, он отпрянул. – А пока неплохо бы заняться уроками. - Эдвард... - я разочарованно потянулась к нему снова, но он отступил к столу, прихватив учебник. - Всё, что хочешь, Беллз. Но сначала тригонометрия.
О, нет... Сегодня определённо не мой день. Будущее перестало казаться мне радужным.
Тяжело мне было его читать, все-таки для меня любовь Эдварда и Беллы - это что-то нерушимое и вечное, а тут такой поворот событий еще в первой главе... Сама от себя не ожидала, что окажусь такой любительницей Беллз, глав 10-15 я не могла отделаться от мысли: Ну, как так?! Эдвард?!
Отдельно хочу отметить цитаты в произведение... Меня каждая из них тронула до глубины души и многие утащила к себе))
О сюжете пока мало, что могу сказать... вроде неплохо...
Но, есть 2 больших но... Во-первых, меня просто убили цитаты Майер, которые либо были перефразированы, либо просто вставлены... А так же цитаты из фильма... Честно говоря, мне было ужасно неприятно( Ну, а во-вторых, опять любовный треугольник с участие Джейка?.. Ну, ё-моё...
Иринка-Льдинка, ну знаешь, от этого уже никуда не деться
Добавлено (21.08.2009, 09:20) --------------------------------------------- Глава 22
С точки зрения мужской половой морали, существует две категории женщин. «Сукой» называется женщина, которая отказывает мужчине в половом акте. «Блядью» называется женщина, которая соглашается на него. Мужское отношение к женщине не только цинично, но и крайне иррационально… большинство молодых женщин попадает в обе категории одновременно, хоть это и невозможно по принципам элементарной логики. Виктор Пелевин. Empire "V"
Нет ничего несправедливей, чем скучать по кому-то без взаимности. Это даже хуже, чем любовь без взаимности. Януш Вишневский. Одиночество в Сети
Когда мужчина достаточно взрослый для того, чтобы делать зло, он достаточно взрослый для того, чтобы это зло исправить. Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания
Утром меня ждал не самый приятный сюрприз: Эдвард и Эммет отправлялись в Порт-Анджелес на весь день, потому в школу мне предстояло ехать на красной машине Розали. Эдвард хитро улыбался, опираясь на капот своей машины. Он провожал меня взглядом так, будто я ухожу от него на весёлую прогулку в компании молодых людей, а не еду в школу, чтобы торчать там шесть уроков. На мне были самые обыкновенные джинсы, которые свободно облегали бёдра (люблю, когда джинсы разношены и выглядят немного по-раздолбайски), удобные кеды и совершенно непритязательную голубую футболку из мягкого трикотажа. Цепочка с эмблемой семейства Калленов была спрятана под ней. Розали, как всегда, копалась дольше всех, потому у нас было немного времени попрощаться. Джаспер и Элис уже плюхнулись на заднее сиденье и безбожно зажимались там, не обращая внимания на происходящее снаружи. Эммет был в доме – наверняка надеялся подловить свою девушку на выходе из ванной, чтобы она могла вернуться и тут же подправить испорченный макияж. Никто из нас до сих пор не мог понять, зачем она так марафетится в школу. Ослепительно красивая, она каждый день упрямо рисовала стрелочки в уголках глаз, подкрашивала губы и пудрила и без того бледное лицо. Я стояла возле машины и смотрела, как Эдвард мне улыбается. Это была не только хитрая, но и счастливая улыбка. Он помог мне с тригонометрией, а я... я начала учить его сну. И у меня кое-что получилось. Он заснул под утро перед самым рассветом на целых полчаса, а я просто смотрела в его лицо, перебирая медные завитки волос. Он будил во мне такую бурю чувств, что я сама ни за что не заснула бы рядом с ним, несмотря на то, что мы были даже не раздеты. Его холодная бледная кожа всё ещё пахла ирисами, и этот запах каждый раз заставлял меня внутренне содрогаться, вспоминая особенно приятные подробности дня вчерашнего. О разговоре с отцом я предпочитала не думать. Проснувшись, Эдвард первым делом поискал глазами меня. - Я здесь... – тихо произнесла я, целуя его в сонно приоткрытые губы. - Доброе утро, любимый... Я не заметила даже, как впервые произнесла это ранее незнакомое, литературное и чужое для меня слово. Зато это заметил Эдвард. Он сначала привстал на локте, потом улыбнулся, а потом медленно, растягивая удовольствие, притянул меня к своей груди. - Действительно, доброе... Знала бы ты, сколько лет я не слышал этого... Доброе утро. - Эдвард... - За любимого - отдельное спасибо. Я как-то даже не ожидал. Мне даже... Закурить захотелось. Я представила себе сигарету с мягко алеющим кончиком в его тонких изящных пальцах. Как он подносит её к губам, как затягивается... Проведя тыльной стороной ладони по его впалой щеке, я тихо спросила. - Ты курил? - Нет. Но это было бы очень эффектно, наверное, - его мягко очерченные губы дрогнули в улыбке. – Любимая... Зарывшись лицом в его мятую футболку, я взволнованно вдыхала её запах, жалея о том, что сегодня только среда... Всего лишь глупая, несчастная среда. И вот теперь я узнала, что Эдварда не будет со мной до самого вечера. Мне хотелось вот так, с разбегу, прыгнуть ему на шею, обхватывая его руками и ногами, не отпустить его никуда. - Вечером я вернусь, Беллз. Подойдя к нему вплотную, я положила ладони ему на грудь. - Я буду очень скучать по тебе... - Тебе будет некогда. Мистер Мейсон и его коллеги не дадут. Его тон был издевательски спокойным, но мне было как-то не по себе. Списав это странное ощущение на отголоски далёкого пока голода, я попыталась улыбнуться. - Ты прав. - Но я тоже буду скучать, детка... Место на его запястье, где вчера сомкнулись мои зубы, было прикрыто эластичной лентой браслета, но я точно знала, что след от укуса уже затянулся. Всё равно эта маленькая непозволительная глупость натянула ниточки между нами ещё туже... То ли ещё будет... Наши машины разъехались в противоположные стороны практически одновременно, однако мне до самой школы казалось, что Эдвард прямо сейчас держит меня за руку.
*** Урок, второй, третий, потом обед, окно... Именно третий урок тащился медленно, как раненная в обе задние ноги черепаха. Эдвард был прав: именно мистер Мейсон, чей монотонный голос постоянно зудел у меня над ухом, не давал мне окончательно отчаяться, дёргая меня ежесекундно. С начала урока он уже раз двадцать сказал «Мисс Каллен», и мне начинало казаться, что он ко мне неравнодушен. Джессике тоже досталось, впрочем, это был тот редкий случай, когда она была готова на высший балл. Получив свою заслуженную отметку, она расслабленно откинулась назад. Это означало только одно: сейчас моя драгоценная подруженция откроет рот и начнёт трепаться. Интересно, что на этот раз? Лениво прощупав мысли Джессики, я оживилась, не обнаружив там никаких провокационных вопросов насчёт Эдварда. В голове у Джесс была приятная тишина и пустота, будто она вообще ни о чём не думала. Этот эффект мне нравился... - Белла, мы тут собрались развеяться небольшой компанией после этого урока. Ты с нами? - В каком смысле, развеяться? - Ну... взять с собой обед и махнуть куда-нибудь в сторону Порт-Анджелеса. Времени валом, обед, окно, потом урока биологии не будет. А на физкультуру можно и не возвращаться. А что... перспектива весьма заманчивая. В конце-концов, Эдвард сейчас в Порт-Анджелесе, почему бы мне тоже не отдохнуть. Может, даже встречу его там... Стоп. - Мы – это кто? - Я, Майк... – придыхание, томное закатывание глаз, - Эрик и Анжела. Ну и ты, я надеюсь. - Судя по тому, что все подружки по парам, только меня вам и не хватает. Разочарование медленно, но верно завладевало мной. А ведь мне уже понравилась идея этой прогулки-поездки! - Ну... если бы в школе был Эдвард, то можно было бы позвать и его. Но его нет. Кстати... - Потому что они с Эмметом... подхватили что-то похожее на грипп, - быстро уточнила я. Джессика посмотрела на меня немного странно. Ну ещё бы, я бы сама насторожилась, услышав такое. - Тогда, быть может... Тайлер Кроули? Об этом супергерое я была наслышана, хотя и лично познакомиться пока не довелось. Что ж... Это лучше, чем париться в одиночестве. - Думаешь, мы впихнёмся в его «ниссан»? - Там достаточно места. Мы вчетвером сядем сзади, а Эрика посадим на переднее сиденье. - Отлично... Главное, чтобы никто не врубился нам в бок, а то костей точно не соберём. - А ты не каркай – и всё будет нормально, Белла. Странная весёлость в голосе Джессики меня подкупала. Неужели у неё всё, наконец, срослось с Ньютоном, и теперь можно не сушить голову на этот счёт? Ради такой приятной новости можно даже изобразить заинтересованность колой во время этого пикника. Когда я ещё смогу проехаться с одноклассниками? - Погода не смущает? - А что не так? – Джесс пожала плечами. – Стабильно пасмурно, дождя не обещали...
Выйдя из школы с полными сумками яблок и стаканами с колой, мы встретили Тайлера, Эрика и Майка, стоящих возле чисто вымытого «ниссана» Кроули. Майк посмотрел на меня мельком, а потом лучезарно улыбнулся Джессике. Как только она подошла, он буквально набросился на ней, почти завалив несчастную на капот. Впрочем, она выглядела достаточно счастливой. Отвернувшись, я думала только о том, чтобы не наблюдать эти страстные лобзания всю дорогу в машине. Но, как назло, в жизни моей стремительно началась чёрная полоса. Мало того, что места на заднем сиденье «ниссана» оказалось не так уж и много, так ещё и Ньютон развалился на пол салона, усевшись между мной и Джессикой. Вжавшись в открытое по максимуму окно, я пыталась отодвинуться от него, но он то и дело цеплял меня руками и ногами, прижимался ближе... - Майк, я и так уже задыхаюсь, куда ты прёшь? – не выдержав, я пихнула его в бок. Он слегка побледнел, и я с ужасом подумала о том, что не рассчитала силу удара. Но, наверное, наш бравый герой-любовник просто собирался с мыслями. - Я просто хочу, чтобы Джесс и Анжеле было чуточку удобнее. Ты против? Он попытался вернуть мне любезность с локтя, но на этот раз не рассчитал он. Судя по вздоху, ушиб был приличным. Однако даже это пренеприятное событие никак не охладило его малопонятный мне пыл. Он прижался ещё активнее, незаметно положив свою потную (я это буквально чувствовала через плотный коттон джинс) ладонь на мою ногу. Все мои попытки сбросить эту наглую руку были тщетными: она возвращалась на прежнее место. Или даже ползла чуть выше. Это было омерзительно... Не выдержав, я перевернула свой стакан с колой прямо в промежность Майка, талантливо изобразив неуклюжесть. - Белла! Вот ссс....супер! В его шипении я более чем отчётливо слышала совсем другое слово. То, что Майк Ньютон считает меня сукой, немало тешило моё самолюбие. Я даже обрадовалась, что теперь он будет вынужден выглядеть идиотом, не добежавшим до уборной – надо же было как-то остудить его пыл. Повозившись немного под оханье расстроенной моим поступком Джессики, он внезапно дёрнул за плечо Тайлера. - Поворачивай здесь. Мы едем в бухту. - Что?! - Не могу же я появиться в городе в таком виде, Белла! - Мне нельзя в Ла Пуш! Майк рассмеялся. Так зло, будто он изначально планировал поехать именно сюда. - Беллз, ну что за ерунда? – робко подала голос Анжела, которая до этого молчала, как рыба. - Каллены не ездят в Ла Пуш! - Это называется пред-рас-суд-ки, - спокойно проговорил Тайлер, разворачивая «ниссан». Я с тоской наблюдала за тем, как мы проехали указатель на Порт-Анджелес. – Ничего страшного с тобой там не случится. Мы не надолго... - Белла, ну ты как бы сама виновата...- начала Джесс, но осеклась под моим взглядом. - Тогда как бы высадите меня на дороге, я доберусь домой. - Нет, - Майк приобнял Джесс за плечи. – Ты едешь с нами, как и договаривались. Не могла же я выпрыгнуть в окно... Я только злилась, злилась, злилась... На этого человечка, который и не догадывается, что с ним сделает Эдвард, когда узнает, как он поступил со мной. Чем больше в воздухе пахло морем, тем сильнее становилось моё беспокойство.
*** Территория, номинально принадлежащая квилетам, была очень живописной. Даже сейчас, будучи изрядно не в духе, я не могла не залюбоваться грозными скалами, в которых рокотали чёрно-зелёные прибойные волны. Пока наша весёлая компания суетилась возле «ниссана», я отошла ближе к воде, всматриваясь в хмурую линию горизонта. Ну что ж... Может, и впрямь обойдётся? В конце-концов, я же не на охоту приехала... Побродив вдоль берега, я вернулась к приятелям, с удивлением наблюдая, как Тайлер, заговорщически подмигнув, вынул из кабины бутылку виски и бросил её Майку. Тот ловко поймал её почти у самой земли. Джессика удивлённой не выглядела. Мои подозрения насчёт изначальной цели этой поездки становились всё отчётливее. Получается, обратно мы поедем в битком набитом «ниссане» с пьяным Кроули за рулём? Ничего себе перспектива на вечер... - Беллз, не парься. Это так, чтобы согреться. Майк одарил меня выразительным взглядом, будто намекая на то, что готов самолично растереть меня виски с ног до головы в случае необходимости. Пластиковые стаканчики, которые Анжела пыталась пристроить на капоте, падали, сбиваемые сильным ветром. Поняв всю бесперспективность этой затеи, она прекратила попытки организовать стол. А на освободившееся место Майк водрузил Джессику, которая тут же присосалась к нему, как пиявка. Смотреть на них мне не хотелось, и я продолжила исследовать пляж. В одиночестве время всегда течёт незаметно. Когда я поняла, что пора бы и поторопить своих спутников, дело пошло к закату. Пасмурный день стремительно серел, минуя сумерки и мутируя в вечер. Ветер с моря был всё более порывистым, и даже мне было немного холодно. Возвращаясь к машине, задолго до того, как показался массивный нос «ниссана», я увидела между скал шатающуюся фигуру. Длинная светлая чёлка, тёмное пятно на джинсах... Майк Ньютон. Судя по шаткой походке, он был в приличной кондиции, а, судя по расстёгнутой кремовой рубашке, – он достаточно согрелся, чтобы не ощущать пронизывающего ветра. Джессики поблизости не было, да и пописать в линию прибоя он врядли додумался бы. Кажется, он кого-то ищет. Остановившись, я принялась лихорадочно соображать. Вариантов было немного: пойти на него в лоб, пуститься бегом от него или - наискосок и налево – скрыться в лесу. Здесь, рядом с резервацией, лес не вызывал у меня доверия, скорее наоборот. Говорить с Майком мне никак не улыбалось. Надеясь, что он не успел заметить меня, я развернулась и побежала, практически не глядя под ноги. Как ни крути, в отличие от моего преследователя, я была трезвой и ловкой. Не прошло и минуты, как я услышала негромкий вскрик. На этот раз ветер донёс меня вполне отчётливое, неприкрытое ничем «сука». При всех моих сверхъестественных способностях, глаз на затылке у меня не было, но я знала, что Майк бежит за мной. И ему каким-то чудесным способом удаётся сохранять равновесие. Мне ничего не стоило развернуться и показать ему свои зубы. Тогда он бы точно намочил штаны по-настоящему, а может, и вовсе стал бы заикаться, но... я медлила, оставляя это средство на крайний случай. Подставлять семью по собственной глупости я не имела права. Я наивно надеялась его измотать – устанет и отстанет. Пробежав ещё сотню ярдов по скользким камням, я уже почти решилась на крайние меры, когда что-то с силой клюнуло меня в затылок. Единственное, чего я не учла – тупого и пьяного человеческого вероломства. И без того тусклый сумеречный свет стал стремительно меркнуть.
*** Когда я открыла глаза, то первое, что я увидела, был булыжник. Оружие пролетариата держал в руке Майк. Я не видела на нём свою кровь, но знала, что она там есть. Пульсирующая боль в голове мешала не то, что сосредоточиться – вообще думать. Когда Ньютон увидел, что я пришла в себя, растерянность на его лице сменилась злорадством. А камень полетел в воду. - Белла... Я-то думал, ты уснула... Нет, дружочек. Ты уже успел испугаться, что убил меня. А ведь будь на моём месте та же Джессика – точно убил бы. Голова гудела, как огромный колокол... Эдвард... Эдвард, любимый... Ну где же ты сейчас, почему именно сейчас я не слышу тебя?! Глядя, как кривятся его губы, я порадовалась тому, что физически не могу читать его мысли сейчас. Я и так прекрасно видела, чего ему от меня нужно. Кое-как я попыталась встать – не сразу, но мне это удалось. Майк, слегка протрезвевший, кружил вокруг меня. Стараясь не выпускать его из виду, я пыталась удержать равновесие. Вот что значит, сходила в школу без Эдварда... - Что тебе нужно, Майки?.. – мой голос был хриплым, будто я действительно спала. Дотронувшись до места, куда пришёлся удар, я почувствовала кровь под спутанными волосами и едва снова не отключилась от резкой боли. - Ничего особенного... поговорить с тобой хотел, а ты... Ты сука, Белла Каллен. Отличное начало... Медленно и очень осторожно я начала отступать в сторону леса. - А ты урод, Майк. Вот и поговорили. Лучше оставь меня в покое, и я, может быть, не скажу Эдварду... Прыти у раззадоренного погоней Ньютона оказалось побольше, чем я думала. Он не был совсем уж пьян. Это была самая бодрая стадия опьянения, в которой тянет на подвиги. Сейчас Майку море было по колено. Имя Эдварда подействовало на него, как красная тряпка – на быка. В три скачка он нагнал меня – у самой кромки леса, - и сбил с ног. Падая, я инстинктивно приподняла голову, чтобы не приложиться ушибленным местом. Зато пребольно ссадила локоть и прикусила губу до крови. Даже моё плачевное состояние не помешало Майку взять меня за горло. - Я могу прямо сейчас сделать так, что ты вообще никому и никогда ничего больше не скажешь, сучка... – прошипел он, склоняясь к моему лицу. Капелька его слюны брызнула мне на щёку, вызвав сильнейший приступ гадливости. Прижатая к земле всей массой его довольно мускулистого тела, чувствуя жар от его голой груди и непривычный запах виски, я была почти парализована. Даже будучи на порядок сильнее, чем любая девушка. Его пульсирующее тело, запах его пота, бугор в его джинсах, которым он прижимался ко мне сейчас... Кое-как изловчившись, я приложила его ногой в пах, но увы... Будь я в полном сознании, я могла бы на всю жизнь оставить его бездетным. А так, сходя с ума от боли, ужаса и омерзения, я только раздраконила его ещё больше своим сопротивлением. Мне не хотелось его крови. Не хотелось его смерти. Мне хотелось только, чтобы он оставил меня в покое. - Отпусти меня, Майк... – в моём голосе не было умоляющих ноток. - Что случилось, Белла? Ты запросто трахаешься с собственным братом, и тебя удивляет, что всё получилось именно так? – одной рукой он продолжал держать меня за горло. Вторая невыносимо горячая ладонь Майка Ньютона рванулась под мою футболку. – Где там твой милый медальон? Завтра я швырну его на стол Эдварда – пусть знает, что я сделал с тобой... Тонкий трикотаж не выдержал его напора, и затрещал. Этот звук придал Майку уверенности в себе. Вцепившись в горловину моей футболки, он рванул её вниз, выдирая широкий клок голубой материи. Пытаясь защитить себя или хотя бы выиграть время, я вцепилась в его волосы, царапая ногтями кожу головы. Майк взвыл. Он не видел моего лица. В этом было его счастье. Обезумев от страха, я приготовилась укусить его, наплевав на все запреты и условности. Я по-прежнему не слышала Эдварда, поэтому рассчитывать могла только на себя. Своим поведением Майк не оставлял мне выбора...
Совершенно внезапно кто-то с силой отлепил от меня вопящего Майка. Эдвард? Медленно меня отпускала слепая ярость, замешанная на ужасе. В полумраке я рассмотрела несколько высоких фигур, среди которых не было того, кто был мне так нужен сейчас. Все они были темноволосыми и смуглыми. Квилеты... О, нет... Неловким движением я попыталась прикрыть свою наготу. Майк скулил где-то в кустах. Кажется, кто-то пинал его ногами. Впрочем, так ему и надо. Один из высоких незнакомцев склонился надо мной. - Жива. Красивый парень с очень белыми зубами и внимательным взглядом. Старше меня лет на восемь – насколько я могла судить сейчас. - Спасибо... – мне удалось без запинки выговорить короткую благодарность. Протянув загорелую руку, он коснулся моего медальона. - Она вампир. Каллен. К этому моменту всхлипы Майка затихли – двое парней оттащили его к кромке воды за пару минут до этого громогласного индейского открытия. Квилетские мысли были для меня полной тарабарщиной. Смутные образы, чужой язык... Доказывать квилетам в Ла Пуш, что я оказалась здесь случайно, было как минимум глупо. Выражение лица парня стало серьёзнее. Он мягко помог мне подняться. Видимо, ситуация, в которую им пришлось вмешаться, заставила их медлить с выводами насчёт меня. Я прекрасно понимала, что ничего хорошего мне не светит, но отталкивать достаточно учтиво подставленное плечо мне не хотелось. Ноги меня не держали. Голова кружилась.
- Что будем делать? - Думаешь, она охотилась? - Нет, иначе мы точно не успели бы. Кажется, это он напал на неё...
После этого они переговаривались исключительно на своём языке, интонации которого становились всё более зловещими. Остальные индейцы взяли нас в кольцо. Их взгляды не внушали мне доверия. Я закрыла глаза, параллельно пытаясь кое-как прикрыться руками. Парень, не дававший мне упасть, постоянно принюхивался. И я буквально кожей чувствовала его растерянность. Он искал подтверждения чему-то и не находил. Эдвард, господи... Ну где же ты?.. Я не хочу умирать, не услышав тебя. Ответа не было. Слишком далеко...
Быстрые шаги. Громкий, немного хрипловатый голос. - Не трогайте её. Она только моя. Открыв глаза, я попыталась рассмотреть, кто или что ещё претендует на меня. Забавную зверушку, добычу квилетов... Это усилие далось мне слишком дорогой ценой – я снова выпала из сознания.
Когда я пришла в себя, моя голова по-прежнему болела. В двух шагах ярко горел огонь, пламя которого заставило меня болезненно зажмуриться. Я лежала на чём-то, смахивающем на расстеленную куртку: голова моя уютно устроилась на чьих-то коленях. Чьи-то быстрые умелые пальцы разбирали слипшиеся волосы, смывая кровь, чтобы обработать рану. Посмотрев вверх, я увидела знакомое лицо. Густые чёрные брови сосредоточенно сошлись у переносицы, тонкий нос, упрямо сжатые губы. Лет пятнадцать на вид... Заметив мой взгляд, мальчишка улыбнулся. - Ну привет, моя зубная фея... Я не могла не узнать эту улыбку. Глубокую ссадину на моей голове промывал Джейкоб Блэк.
Иринка-Льдинка, от треугольника нашего любимого)))
Добавлено (21.08.2009, 20:21) --------------------------------------------- Глава 23
Люди сейчас смотрят на жизнь как на азартную игру. А жизнь — не игра. Жизнь — таинство. Её идеал — любовь. Её очищение — жертва. Оскар Уайльд. Веер леди Уиндермир
Право петь грустные песни принадлежит не тому, у кого есть повод для печали, а тому, чей голос звучит горестно. Тому, кто просыпается в слезах, не умея вспомнить отчего. Марта Кетро. Улыбайся всегда, любовь моя
- Привет, - только и сказала я. Потому что я не могла понять, почему всё так тихо-мирно и куда девались остальные квилеты. В отблесках костра смуглая кожа Джейкоба отливала тёмно-красным. Его движения были быстрыми, уверенными... Как ни странно, в его руках я чувствовала себя очень спокойно, хотя и не знала, что будет дальше. Кажется, тем, кого приготовили к закланию, не промывают ран. Да и собранность Джейкоба не была сосредоточенностью убийцы. - Расскажешь, как очутилась здесь? Или тебе не очень хочется со мной говорить? Его тон был немного резким, но дружелюбным. Особенно учитывая то, что я со всех сторон была нарушительницей спокойствия в Ла Пуш, а он ещё и возится со мной. Судя по тому, что он был в одной футболке, прикрыта я была его курткой, половина которой лежала подо мной, а вторая накрывала меня сверху на манер одеяла. Широкоплеч не по годам, Джейкоб Блэк... - Почему я должна не хотеть разговаривать с тобой? - Имеешь полное право. - Почему? - Потому, – он осторожно коснулся пальцами края моей цепочки. - Джейкоб... - Джейк, - быстро поправил он. Я выдохнула. Мне сложновато соображалось, но было значительно легче уже потому, что не приходилось стоять. - Джейк, я совсем недавно в Форксе. Мне никто толком не рассказывал, что у вас здесь происходит. Может, ты объяснишь? - Ты дочь Карлайла Каллена? - Да. Я его родная дочь. - Родная? Сил рассмеяться у меня не было. Да и не очень-то смешило это удивление в вопросе, слышанном сто раз. - Роднее некуда. - Странно, что он не сказал тебе про квилетов, - в его голосе промелькнула и исчезла горечь. Так удивительно... Ему всего пятнадцать, а он совсем не похож на ровесников. Очень глубокий мальчик. Как лесное озеро, скрытое в чаще, куда никогда не попадают лучи солнца. - Сложно это всё. Но я могу сказать только одно: Блэки Калленам не друзья. - Почему? Кажется, забрезжил свет истины. - Потому что оборотни не дружат с вампирами. - Ясно. Мы с тобой из разных песочниц. Он смешно фыркнул. - Типа того. Вот только не надо говорить со мной, как с дошкольником. Это не вчера началось, Белла. Когда он назвал меня по-имени, я вздрогнула. Эдвард говорил точно так же: «Не мы это начали». Блэк замолчал, а я закрыла глаза, чтобы немного передохнуть. Закончив с моей раной, он осторожно погладил меня по волосам. - Знаешь, а ты не вызываешь у меня никакого отвращения. Совершенно. Ни когда говоришь со мной, ни когда до меня дотрагиваешься... И то, что ты сейчас делаешь... Это нормально? Кажется, враги так себя не ведут. - Просто... Я пока не оборотень. А ты... – он запнулся, но не перестал водить ладонью по моим волосам, - я чувствую, что ты не человек. Но ты не пахнешь вампиром. - И чем они пахнут? - Смертью. И мертвечиной, – он сказал это тихо, но твёрдо, будто слова давались ему с трудом. - А чем пахну я? - Промолчать можно? - посмотрев ему в лицо, я заметила, как он покраснел. Его глаза блестели, как антрацит. Этот мальчик вырастет в красивого мужчину. Или в Волка. - Можно, волчонок. - Не говори так. Это слишком... интимно. - Хорошо. - Просто... С момента появления в Форксе ещё одного вампира нам всем пришлось стремительно взрослеть. Скоро я буду опасен для тебя. Потому что стану тем, кем мне суждено стать. Он говорил так по-взрослому, что я невольно забывала о его возрасте. Ещё один вампир в Форксе... Уж не обо мне ли речь? Я снова посмотрела ему в лицо, встречаясь с взглядом шоколадно-карих глаз. Эти глаза... они были такими тёплыми, будто вобрали в себя жар этого маленького костра. От этого моё спокойствие, такое зыбкое и недолгое, стало медленно улетучиваться. Одновременно с этим я чувствовала какое-то расположение к этому парню. Мы были такими разными, но оказались так похожи. Он тоже знал, что скоро станет другим. Он тоже не знал, что же ждёт его дальше. Джейк продолжал что-то говорить, но я не слушала его. Я думала о том, что впервые в жизни попала в серьёзную передрягу. Но меня неизменно успокаивали звуки его спокойного чуть хриплого голоса. А ещё я по-прежнему искала мысли Эдварда. Безуспешно. - Сэм успел вовремя. Он всегда вовремя успевает... Мысли путались. Касание его пальцев, скольжение ладони по волосам оказывали на меня какое-то гипнотическое действие. Даже просить его убрать руку было лениво. Да что со мной? - Кто? – я даже свой голос слышала будто издалека. - Сэм Улей. Он... главный. И он уже волк. Рановато, конечно. - А сколько ему лет? - Двадцатник. Именно он держал тебя, когда я пришёл. Я вспомнила, насколько взрослым мне показался квилет, который помог мне встать. - Двадцать лет?! Мне показалось, что ему намного больше. - Я же говорю... он главный. Ему приходится быть серьёзным, хотя ему и сложно контролировать самого себя. Он кажется старше, чем он есть. Хотя... – он полоснул меня своим жарким взглядом, - в твоём состоянии и в темноте сложно было бы что-то понять. - Он... принюхивался. - Тебя спасло, что ты не пахнешь вампиром. А то могла бы и меня не дождаться. - Ты говоришь так, будто знал, что я здесь. - Я надеялся. Очень. - Он снова замолчал, рассматривая меня. - Белла... Кроме Калленов тут маловато кровососов, а они слишком битые жизнью, чтобы тащиться в Ла Пуш. Так что я знал, что это ты, даже раньше, чем запах твой уловил. Я пыталась проникнуть в его мысли, но мне это не удавалось. Это испугало меня. Такое со мной впервые. Никаких намёков на мысли, будто их у него вовсе нет. - О чём ты думаешь? – этот вопрос сам собой сорвался с моих губ. Джейк усмехнулся. - Слушай, оно тебе надо? Резкий. Даже слишком, хотя это отрезвляет порядком. - Я хочу домой... - Не обижайся. Просто есть вещи, о которых тебе лучше не знать. Я хотела бы выпутаться из его рук и сесть, но у меня совершенно не было сил, да и разорванная футболка меня порядочно смущала. - Я хочу домой, Джейк... Я больше никогда не приду в Ла Пуш, но сейчас мне нужно домой. Осторожно, стараясь не причинить мне боли, Джейк встал, отряхивая песок со светлых джинсов. - Калленам действительно нечего делать в Ла Пуш. Но ты... Ты можешь приходить, когда тебе вздумается – никто тебя здесь не обидит. Даю тебе слово, - вместе с этим он протянул мне загорелую ладонь, предлагая встать. Потом, поняв, что мне не слишком удобно полуодетой, он молча стащил через голову свою серую футболку, и протянул её мне. – Вот, оденься. После этого он молча отвернулся, давая мне возможность переодеться. Мягкая, нагретая его телом ткань заставила меня мучительно вздрогнуть. Она пахла человеком. Сквозь запахи леса, моря и сырого мха пробивался тонкий, будто танцующий аромат красивого парня. Живого. С полнокровными венами. Я чувствовала, как мои ноздри затрепетали. Как горло сдавил знакомый спазм, означавший только одно - мои глаза стремительно темнеют. Странно, но Майк, тяжесть тела которого всё ещё отдавалась во мне отголосками самых мерзких ощущений, не вызывал у меня желания прокусить его артерию. Джейкоб, повернувшийся ко мне беззащитной голой спиной, разбудил во мне спавший глубоко внутри голод. Мне показалось, что мои волосы приподнимаются у корней. Сжав пальцы в кулак, я вгоняла ногти в ладонь, чтобы не выпустить зубы. Это же не больно... Мягкое прикосновение губ, быстрый укус, солёная кровь... Мне почему-то подумалось, что она будет очень солёной. И от этого жажда стала только сильнее. Шаг, другой... и вот я уже почти уткнулась носом в его лопатки. Только встать на цыпочки, чтобы дотянуться до шеи... Какой же он высокий, а я ведь сама не маленькая... Когда моё дыхание коснулось его горячей смуглой кожи, Джейкоб заговорил, заставляя меня отвлечься от мыслей о его крови. - Сколько тебе лет, Белла? - Мне семнадцать. Будет. В мае. - Ты ещё считаешь года. Это странно для вашей породы. Есть вещи, которые лучше не знать, иначе жизнь станет похожей на кошмар. Дочь шерифа Свона, которую нашли в лесу... – он вздохнул, и я вздрогнула. – Я знал её. Она нравилась мне... Мы часто играли в детстве, но потом она уехала в Аризону. В первую минуту, когда мне сказали, что она умерла... Её убили, - ещё один судорожный вздох, - я хотел узнать имя её убийцы. Но потом... Месть – это несъедобное блюдо. Хотя тебе, наверное, странно слышать это от без пяти минут волка. Он не сказал этого, но я чувствовала, что он знает. Знает, кто убил Изабеллу Свон. - Тебе стоило бы бояться меня, Белла Каллен. - Я не боюсь, Джейкоб Блэк. Даже если ты думаешь о том, как получше спрятать моё тело в прибрежных валунах, я тебя не боюсь. Я говорила твёрдо, хотя каждая поджилка во мне дрожала. Меня не пугала смерть, нет. Мне было муторно от одной только мысли, что я больше никогда... Никогда не увижу Эдварда. Обернувшись, Джейк быстро пробежался взглядом по моему лицу. Не знаю, разглядел ли он гримасу жажды, которая, казалось, впечаталась в моё лицо, но его карие глаза не утратили тёмного жара. Он видел во мне далеко не вампира. Только красивую, чуть бледную и взволнованную после нападения девушку. Его не пугала чернота моих глаз так, как меня пугала тишина в его мыслях. Я не могла читать мысли Блэка не потому, что он был закрытой книгой. Что-то мешало мне сосредоточиться. Впрочем, мысли этого паренька были написаны у него на лице широкими мазками теней и огненных отблесков. Когда он взял меня за плечи, меня затрясло. Я будто вспомнила: «Не трогайте её. Она только моя». О нет... Не надо, Волчонок, только не ты... - Ни о чём таком я не думаю. Я думаю о том, что хотел бы оставаться простым индейским мальчишкой, чтобы хотя бы издали любоваться тобой... Ты... ты пахнешь любовью, Белла. Кое-как осознав его слова, я прошептала: - Джейк, становись волком... поскорее. Так будет лучше для всех. Судя по молчанию, он был согласен. Ни слова не говоря, он подхватил меня на руки и понёс по направлению к дороге. - Я отвезу тебя к отцу, потерпи ещё немного...
Очутившись на заднем сиденье большого пикапа, вряд ли принадлежавшего самому Джейкобу, я отвернулась лицом к спинке сиденья, сворачиваясь калачиком. Как только мы покинули пределы бухты, в моей голове взорвался крик Эдварда. Крик абсолютно сумасшедшего, который не знает, куда себя деть от нестерпимой боли. «Эдвард...» - в полустёртый мысленный звук его имени я вложила всю тоску по нему, всю свою нежность и всю глубину своей радости слышать его вновь. Ощущение его присутствия ударило, будто ток. Мой смысл жизни, мой любимый...
Пауза, тонкая, как первый лёд.
«Эдвард... Я жива» «Где ты?!» «Еду в больницу к отцу» «Я приеду» Мне стоило громадных усилий не показать ему всего, что произошло в этот вечер, хотя я чувствовала его недоумение, его растерянность, его боль. Это означало, что к моменту нашего появления на больничной стоянке, Эдвард уже будет ждать меня там. Я знала, что его не обрадует появление Блэка, но я не могла сказать: «нет». Мне безумно хотелось его видеть. Обнять, снова почувствовать его рядом, понять, что я в безопасности... «Ты смертельно напугала меня, Беллз» «Эд... я сама смертельно испугалась. Я всё расскажу тебе... Забери меня домой» Наверное, Эдварду ещё долго пришлось бы слушать мои тихие жалобы, но тут тишину нарушил Джейкоб.
- Скажи... Ведь Эдвард Каллен тебе не брат? - Он приёмный сын Карлайла. - Это я и сам знаю. Просто... Майк Ньютон говорил странные вещи, покуда мы с Квилом и Эмбри приводили его в чувство. - Избавь меня... Он фыркнул, заставив меня замолчать. - Я и не собирался повторять тебе слова этой мрази. При всей моей неприязни к Эдварду Каллену, я бы на его месте выпусти кишки каждому, кто... - Надеюсь, Эдвард этого не сделает. Машину слегка занесло на повороте, и я вцепилась в сиденье, чтобы не упасть. - Белла, я имел в виду кое-что другое. Что связывает тебя с Эдвардом Калленом? - Я его люблю. - Понятно.
Я понимала, что Эдвард наверняка уже добрался до цели. Мы же тащились довольно медленно. Получив ответ на свой вопрос, Блэк молчал дальше. Это молчание не внушало мне спокойствия. Казалось, покой навсегда остался у догоревшего на пляже костра.
Дружелюбие, проявленное к врагу. Я шагнул через край. И теперь я был похож на койота из мультика, которого земное притяжение оставляет подвешенным в воздухе, давая возможность понять свою ошибку перед падением. Max Payne 1-2 Доктор прописал мне спокойствие для сердца, и я буду спокоен. Значит или ты мне сейчас скажешь, что случилось, или я гэпну тебя в морду со всей моей любовью. Ликвидация Когда люди выходят из себя, они начинают совершать ошибки. Это я знал по собственному опыту. Max Payne 1-2
Мог ли я знать, что день, начавшийся так сладко и обещавший так много, закончится настоящим кошмаром? Если бы в моём недолгом, первом за почти столетие моего существования в качестве вампира, сне был хотя бы один прозрачный намёк на события этого вечера, я ни за что не уехал бы из города. В такие дни мне мучительно хочется променять всё, что умею я, всю мою силу, ловкость и проницательность на способность Элис предвидеть будущее. Хотя вряд ли все эти видения делают её счастливее. С другой стороны, именно сегодня я радовался тому, что я – это я. Благодаря моему обаянию наши дела в Порт-Анджелесе прошли гладко: Эммет только и успевал отсчитывать хрустящие купюры. В его голове билась одна слишком явная мысль о том, что Розали сейчас спокойно строит глазки школьникам. Можно было подумать, что братец Эм призабыл, с каким пренебрежением Рози относится к мальчикам в классе. - Эммет, ты прекратишь когда-нибудь думать о Розали? – в моём голосе было много раздражения, хотя настроение у меня было самое, что ни на есть приятное. Я до сих пор помнил вкус губ Беллы и её нежное: «Доброе утро... любимый». Эммет дёрнулся. Никак не привыкнет к тому, что я всегда в курсе. - Ты, можно подумать, не думаешь о Белле. - На данный момент мне мешают твои ревнивые мыслишки, брат. - Эдвард Энтони Мейсон Каллен, отвали а? Я не виноват в том, что у нас с Рози идеальная любовь, о которой можно роман написать, а тебе до сих пор не дают. И вообще, завидовать нехорошо. Хорошего тычка он определённо заслужил, но нам обоим было весело. - Иди ты, Эммет МакКарти Каллен... Не учи меня жить, лучше помоги материально. - Нет, дорогой брат, тебе я могу помочь только советом. Деньги на материальную помощь тебе в эту поездку я не планировал. И так потрачусь в очередной раз. Ох уж мне этот медвежий юмор... Девушка, помогавшая мне примерить смокинг, уже несколько раз ткнула меня булавкой, пытаясь привлечь моё внимание. Я среагировал не на все уколы, а потом посмотрел на неё, чтобы она, наконец, успокоилась. Улыбаясь, она пробормотала что-то нечленораздельное, но окунувшись в приторный омут её мыслей, я понял, что её зовут Джейн, и что она пригласила меня прогуляться после примерки. Мне стало смешно, но я подавил даже улыбку. - Спасибо, но нет, Джейн. Очень любезно с вашей стороны. Прошло девяносто лет с момента моей смерти, но ещё до этого во всех отношениях знаменательного дня я усвоил простую истину: вежливость – это основа обаяния. И, слава всем богам, метаморфозы, прошедшие со мной в тот год, когда испанка основательно проредила жителей Чикаго, давно и надёжно отучили меня краснеть. Да и смущаться я как-то подразучился. Она отошла, терзаясь вопросом: «Почему я ему не нравлюсь?». Действительно, почему? Большие карие глаза, осветлённые волосы чуть ниже плеч, большая грудь и стройные бёдра – вот её козыри, которые ни разу не подводили. И только этот «бесчувственный чурбан» остался равнодушным и даже немного в себе при виде всех этих прелестей. Девочка, я мёртв, а для тебя я – мертвее мёртвого. Да, мои руки холодны не потому, что я такой драматично-романтичный герой. Я монстр, который слишком хорошо знает, что у тебя внутри... Забавные мысли, не правда ли? Кажется, она обиделась, но мне было всё равно. Если бы не очередная примерка, я бы сейчас был с Беллой. Просто... этим летом мне выпала сомнительная честь быть шафером на очередной свадьбе Розали и Эммета. Ещё в январе я надеялся передать эту почётную обязанность Джасперу, но он взмолился: - Не надо, Эд! Я в прошлый раз был, с меня пока достаточно. Поскольку в позапрошлый раз шафером был Карлайл, к нему обращаться я не рискнул. Тем более что Розали ещё в бытность шафером Джаспера застолбила за ним роль посажённого отца. Логично даже для блондинки, ничего не попишешь. И вот с конца марта я периодически таскаюсь с Эмметом сюда, чтобы в меня тыкала булавками очередная помощница портного. Благо, мистер Розенберг, у которого мы обшивались всё время нашего пребывания в Форксе, менял их достаточно часто. Почти как шпульки на своей допотопной машинке «Зингер». Глядя на моё лицо, когда мы, наконец, вышли из ателье, Эммет присвистнул. - Ну, чего ты глаза закатываешь, Эд? - Обязательно шить эти чёртовы атласные латы? Ещё и этого дурацкого сливового цвета? - Рози считает... - Что он очень идёт к моим волосам... – продолжил я, ломая язык так, чтобы передать интонацию Розали. – Прекрасно. Жаль, что она не хочет платье серо-буро-малинового цвета. Это очень соответствует моему мнению о её цветовосприятии. - Не будь занудой, Эдвард, и я дам тебе денег на презервативы. Надуешь, в комнате развесишь... Какое-никакое удовольствие. Эммет захохотал так, что проходившие мимо девушки обернулись. Судя по лицам, от этого смеха и вообще от созерцания Эммета, который почти не прятал свой животный магнетизм – чёрная шёлковая рубаха расстёгнута почти до пупа, джинсы более чем облегающие, - им явно было непозволительно хорошо. Пряча вспыхнувший румянец, они ретировались в ближайший переулок. Дождавшись, пока бурная радость брата уляжется, я пожал плечами, демонстрируя деланное равнодушие к теме. - Да брось. Вот именно, что никакая радость. Да и если нужно будет - у тебя и так нахаляву возьму, будь спок. - С размером не промахнись, бойскаут! - Не льсти себе, Эммет! Наш смех подхватило гулкое эхо узкой улицы, умножая его многоголосицей слепых стен. Два придурка... Два давно мёртвых парня, которых только любовь делала такими же беззаботными, как и множество снующих по улице живых. Правда, мы были намного счастливее, потому что как никто понимали цену жизни.
У меня было ещё одно незаконченное дело. Мне не давал покоя маленький плеер Беллы с треснувшей передней панелью. Он наверняка был дорог ей, как память, но мне очень хотелось сделать ей подарок. Просто так, потому что я знал, что она любит музыку. У неё не было компьютера, но я подумал, что мой портативный DELL устроит нас обоих, тем более что у меня от неё секретов нет. В общем, выслушивая сальные шуточки Эммета, которыми он просто фонтанировал в отсутствие женщин семейства Каллен, я тащил его в местный магазин электроники. - Эдвард, женщины любят колечки и прочие милые безделушки, а не айподы. - Ювелирный магазин напротив, можешь пойти отовариться, если считаешь, что у Розали мало этих побрякушек. Сестрица Рози, которую мы в семье по-тихому называли чокнутой Барби, уже и без того могла сидеть на своей шкатулке с золотыми колечками-цепочками-кулончиками-медальончиками как заправский сказочный дракон. «Она ранимая, она любит всю эту мишуру, а мне совсем не сложно» - говорил обычно Эммет, когда Джаспер недвусмысленно чесал у виска, видя очередное подношение из драгметалла. В общем, мы столкнулись лбами на улице как раз в тот момент, когда я засовывал в пакет коробку с айподом, а Эммет прятал в нагрудный карман рубашки очередную бархатную коробочку. Побродив ещё немного по городу, мы отправились домой. Судя по стремительно сереющему пасмурному небу, дело шло к сумеркам.
***
Чем ближе мы подъезжали к Форксу, тем больше становилось моё беспокойство. Карлайл был в больнице. Элис и Джаспер пинали сокс на заднем дворе, чем-то очень обеспокоенные. Элис так просто колотило, но она изо всех сил старалась держать себя в руках. Розали сидела в гостиной в обществе Эсми. Обе слишком нервные для того, чтобы просто беседовать или играть в карты. О чём были их мысли, я не знал – слишком далеко. Но меня озадачило другое: уроки уже закончились, но Беллы дома не было. Я вообще не слышал её где-либо в Форксе. Беспокойство, которое исходило от моих близких буквально захлёстывало меня тем сильнее, чем ближе мы подъезжали к дому. Беллы не было слышно, будто она исчезла, испарилась... С каждой минутой дом был всё ближе, и я начал понимать, что Белла не вернулась домой из школы, и что дома никто не знает, где она, и что с ней. Руль несколько раз прыгал в моих руках, и только присутствие Эммета не дало мне включиться в этот тревожный хаос. - Что, Эд?! Что?! - Не знаю... Что-то случилось... Что-то с Беллой... Но слова не могли выразить всю глубину моей тревоги, стремительно превращавшейся в пронзительную головную боль. Казалось, мои собственные обострённые инстинкты, в том числе и инстинкт убийцы, впивались в мою плоть, мешая думать, мешая жить моим призрачным подобием жизни. Это была сильнейшая растерянность пополам с отчаянием, будто у меня забрали что-то, без чего дальнейший мой переход в вечность не имел ни малейшего смысла. Я искал и не мог найти ту, которая стала для меня больше, чем смыслом жизни. Я не мог найти девушку, ставшую самой моей жизнью. Влетев во двор, я бросил машину, не заглушив мотор, не думая о том, что будет делать Эммет, как воспримут моё появление Элис и Джаспер, лица у которых вытянулись и стали похожи на белые маски. Врываясь в гостиную, я уже не мог думать. Эсми поменялась в лице – видимо, я был действительно страшен. Да что скрывать... В заведённом состоянии я способен убить. Одним скачком я приблизился к сестре, не успевая заметить, как выпустил клыки, хватая её за плечи. - Кажется, сегодня ты у нас была за старшую, Роуз... Где Белла?! Розали зашипела, сверкнув глазами. Ох, как же часто здесь забывали о том, что именно я, а не Эммет, старший брат. Как же часто они недооценивали мою способность копаться в головах... Эсми застыла, будто парализованная. Мама всегда выбирала невмешательскую тактику, за что именно сейчас я был благодарен ей, как никогда. Перехватив сестру ладонью за подбородок, я слегка сжал его, заставляя смотреть себе в глаза, параллельно шаря в её спутанных страхом мыслях. Она ждала моего возвращения, она знала, что так и будет. - Розали, если ты сейчас не ответишь на этот простой вопрос, я легко сломаю тебе подъязычную кость. Ни целоваться, ни говорить не сможешь пару дней. Оно тебе надо? Не зли меня... Я говорил вкрадчивым шёпотом, но каждый из присутствующих в гостиной, понимал серьёзность моих намерений. Меня не волновало, что с минуты на минуту в комнату войдёт Эммет. Плевать я хотел на Эммета, мне нужна Белла! - Где. Белла. Спокойствие, только спокойствие, Эдвард Каллен... Проблема лишь в том, что в такие минуты, когда ярость переполняла меня, оба мои голоса сливались в один, делая меня удивительно цельной, но совершенно неуправляемой личностью. - Если ты свернёшь мне шею и я не смогу ходить в школу без глухого ворота, я изуродую тебя пилочкой для ногтей, Эдвард! Я не знаю, где она! Хлопнувшая дверь оповестила о приходе Эммета. Судя по тому, что он не пытался вмешиваться, он или был в глубоком обмороке от увиденного, или просто опешил. - Эдвард... - Эммет, не лезь! – взвизгнула Розали, даже не трепыхавшаяся в моих руках. – Он тебя покалечит сейчас! Эд... Она ушла с обеда в компании своих одноклассников. Говорят, они поехали в Порт-Анджелес. Я надеялась, что вы встретились и приедете вместе. Откуда я могла знать... В голосе Розали звенели слёзы. Ей было страшно. По-настоящему. Только потому, что страшно ей было не за свою тонкую белую шею или хрупкую челюсть, а за мою Кристабеллу, я выпустил её, пытаясь хотя бы на мгновение остановить бег своих мыслей. Смахнуть наползающую на глаза кровавую пелену. Притормозить на этой скользкой дороге, по которой мои салазки стремительно несли меня в самый ад. Оставив в покое Розали, я буквально сам себя отбросил в свободное кресло. От греха подальше. - Одноклассники, говоришь? Кто именно? - Я не знаю точно, сама не видела. Кажется, Йорки, Вебер, дурнушка Стенли и выскочка Ньютон. Кроули вроде собирался их отвезти... Майк Ньютон. - Отличные новости. Белла пропала, и в последний раз её видели в компании Ньютона! Почему она не была с вами и только с вами?! - Мы разминулись в столовой... – тихо и зло сказала Розали. - Потому что ты марафетилась между уроками?! Роуз, половина школы думает, что ты нюхаешь кокаин в женской уборной! – только моя способность к циничному юмору помогла мне кое-как запихнуть поглубже желание осуществить свои угрозы. - Честно, мне похрену, кто и что думает в этой чёртовой школе. На худой конец, это хоть как-то объяснит тёмные круги под моими глазами! Эсми молчала, хотя я точно знал, что ей не нравится опасное электричество в воздухе. Оно не нравилось мне самому, но что я мог поделать?! Эммет так и стоял у двери, как приклеенный, будто дожидаясь, пока Розали скажет ему своё: «Отомри». - Большое спасибо! Я не знаю, что делать, зато ты хороша, как никогда! Карлайл знает? - О чём? – сестра моргнула несколько раз, будто не расслышав вопроса. - Ну, уж не о твоей неземной красоте, сестрёнка! О том, что пропала его дочь! Сказав это вслух, я почувствовал, как к неослабевающей ярости примешивается ещё и паника. Я всегда радовался любому проявлению человеческого в себе теперешнем, но этот атавизм человека проснулся очень не вовремя. Мне нужна светлая голова... - Нет, мы не стали звонить ему. Мало ли, может, всё образуется до его приезда... - Прекрасно... Запустив пальцы в волосы, я внутренне сжался, напрягая всё, что только мог напрячь, обращаясь в слух, пытаясь уловить хоть что-то... «Белла! Белла, ты меня слышишь?!» Нет ответа. За окнами окончательно стемнело. Тишина в гостиной была настолько звенящей, что, казалось, давила мне на уши. Прохладная ладонь матери легла на мой затылок. - Эд, успокойся. Мы что-нибудь придумаем... - Вы... пробовали узнать, где эта её ублюдочная компания? - Да, я звонила Джессике, она сказала, что все уже по домам. И что... Майк у неё. Я почувствовал, как что-то медленно стекает по моим губам. Чёрная кровь... Из носа. Розали уставилась на меня, будто увидела впервые. - Эдвард, не сходи с ума... - Мне нужна Элис. Сейчас. Эммет молча вышел, чтобы через пять минут вернуться в сопровождении Элис и Джаспера. Посмотрев на меня, сестра покачала головой. - Эдвард... Кажется, следующий, кто назовёт меня по имени ВОТ ТАК, огребёт по полной программе. Держась из последних сил, стараясь не обращать внимания на те чудовищные картины, которые рисовало моё буйное изображение, я натянуто улыбнулся. Коротышка не должна меня бояться, иначе мне ни за что не пролезть в её и без того похожую на ящик Пандоры соображалку. - Ну? - Есть кое-что, но это кое-что тебя не обрадует. Я сама не знаю, как так могло получиться... - Короче, Элис. Я сейчас к долгим прелюдиям не расположен. - Я не рисовала сегодня. Ты... сам посмотри. Малышка Элис... она с такой спокойной решимостью и покорностью закрыла глаза, чуть приоткрыв рот, будто ждала от меня какого-то сюрприза. Скользнув в её мысли как нож в масло, я оценил этот шаг: теперь здесь будто порядок навели, разложив всё по полочкам. Эти осклизлые камни с выступившей кое-где морской солью и пропахший волчьими шкурами лес я узнал сразу. Ла Пуш. - Ла Пуш?! – вопрос вышел риторическим, но Элис, не открывая глаз, склонила голову на бок. - Ла Пуш. Ты дальше смотри... Элис, ты когда-нибудь научишься видеть в динамике, а не в статичных картинках а-ля комиксы, нарисованные мажущей шариковой ручкой?! Впрочем, сейчас это было той самой соломинкой, которая на мгновение приостановила циркулярную пилу болезненного одиночества, которое накатывало на меня всякий раз, когда до меня доходило, что Беллы нет. Нет дома. А может, и вообще нет. Собравшись с духом, я нырнул глубже и тут же пожалел об этом. Потому что увидел Блэка. Блэка, несущего Беллу (или тело Беллы?!) на руках. Нет... Нет и нет! Не мог же он убить её?! За что?! Просто за нарушение территории?! Окинув взглядом всех членов семьи, которые смотрели на меня с видимым беспокойством, я издал странный звук, похожий не то на стон, не то на сдавленный хрип. Элис кивнула и открыла глаза, повинуясь какой-то своей, никому кроме неё не понятной логике. - В том-то и фишка, Эдди, что я не могу понять, жива она или нет... В том-то и фишка. Мне захотелось кататься по полу, кусая губы до кровавой пены. Я был готов прямо сейчас отправиться в резервацию и положить столько волков, сколько смогу. - Я не слышу её, Элис... Впервые в жизни я не узнал собственный голос. Он был тихим и жалким, будто последний вздох умирающего. Остатки моего самообладания стремительно плавились в белом огне боли и ярости. Кажется, на этот раз ты попал между молотом и наковальней, Эдвард Каллен... Я сидел, сжимая и разжимая кулаки, будто пытаясь заставить биться собственное сердце. Сердце, которое умирало от пронзительной боли чувства потери. Умирало заново, будто и не было той долгой агонии девяносто лет назад. «Белла... Белла... Белла... Белла» С каждой новой попыткой пробиться сквозь эту непривычную тишину моя надежда становилась всё более призрачной. Моя девочка, которая ещё утром была неразрывно связана со мной, не отвечала. И мне всё больше казалось, что в её молчании повинно нечто, неподконтрольное мне. Это бесило меня со страшной силой. Как и осознание моей вины в том, что всё вышло именно так. Никогда ещё мне так не хотелось умереть окончательно, как при одной мысли о том, что я больше не увижу Кристабеллу Каллен. Я был в тупом и бесповоротном отчаянии. - Господи, если ты где-нибудь там есть и тебе не окончательно всё равно, как живётся такой твари, как я... Я никогда не оставлю её одну, если она... Если только она жива... – шёпот, всего лишь бессильный шёпот, которому никогда не достучаться до небес, в пустоту которых я успел уже поверить. «Эдвард...» - нежное, тихое, похожее на затухающий под пальцами пульс, сказанное её непередаваемым голосом. Я не поверил своим ушам, снова и снова вглядываясь в свои сильные ладони, бессильные что-либо изменить.
Мне послышалось? Тихий, будто из-под воды, зов... - Только пусть она будет жива. Пусть будет жива – я приеду за ней куда угодно, хоть в преисподнюю... Вслух, всё вслух, и пусть семейство смотрит на меня, как на последнего идиота, говорящего с собой самим. Проблеск надежды причинил мне такую боль, что я на мгновение забыл, что мне совершенно не обязательно дышать, пытаясь поймать губами глоток воздуха. «Эдвард... Я жива» - Спасибо... - это было последнее, что я произнёс вслух, обращаясь неизвестно к кому. «Где ты?!» Коротко и быстро, без проволочек. Скажи, где я должен быть, и я появлюсь там так скоро, как только смогу. Знала бы ты, как я хочу обнять тебя... Невидящим ничего взглядом я уставился на Розали. Только по её невнятному шипению я понял, что вид у меня, мягко говоря, непривычный. К чёрту. Наплевать... «Еду в больницу к отцу» «Я приеду» Даже не сомневайся, Белла. Я не просто приеду, я прилечу... Мне всё равно, что я увижу. Главное, что ты будешь там. Это всё оправдает. - Она жива. Джаспер выдохнул. До этого он так напрягся, что сейчас был похож на полусдувшийся воздушный шарик. Эммет обнимал за плечи Розали, Элис смотрела на меня. Эсми по-прежнему осторожно поглаживала меня по затылку, но я только сейчас это осознал. Осторожно сбросив руку мамы, будто она могла помешать удержать хрупкую ниточку ответных мыслей моей Кристабеллы, я рванул к машине. Спасибо тупости Эммета, мотор продолжал работать. Быстрый взгляд на приборную панель. Бензин переполовинен. Плевать. Доеду. Не доеду – добегу, не привыкать. Нужно же хоть какой-то кайф ловить от своих способностей. Увидит кто-нибудь - чокнутым спринтером обзовут, буду главным посмешищем этой деревни. Чокнутый спринтер, брат чокнутой Барби... - Эдвард, это уже гон... - сказал я себе вслух, падая за руль. Мне хотелось бы разулыбаться во всё лицо, но смутное предчувствие не давало мне покоя. В глубине мыслей Элис я отчётливо видел Ла Пуш и Джейкоба Блэка. Слишком много вопросов по этому поводу ломились в мою голову. К тому же, все мои попытки понять, что же произошло с Беллой, разбивались о её мягкое сопротивление. Совершенно осознанное. «Ты смертельно напугала меня, Беллз» Правда чистой воды, притом сильно приуменьшенная. Я был в самом настоящем паническом ужасе. Я был готов землю рыть и волков рвать, хотя и знал, что это меня не утешит и не успокоит. «Эд... я сама смертельно испугалась. Я всё расскажу тебе... Забери меня домой» Милая... Я закрыл глаза, доверяясь инстинктам. Я знал, что приеду раньше. И, чёрт подери, я морально готовил себя ко всему. Главное, что жива...
*** Когда подъехал раздолбанный пикап, за милю смердящий индейской резервацией, я уже сидел на нагретом капоте «вольво», скрестив руки на груди и почти не нервничая. У них там что, все на такой рухляди ездят, или только самым молодым выдают это громыхающее железо в порядке плановой подготовки к собачьей жизни? Я не стал гадать, кто за рулём этого убожества, чтобы не чувствовать себя совсем уж циничным пижоном. Впрочем, гадать и не пришлось: громко ляпнув дверью кабины (хотя, судя по звуку, она всё равно не закрылась), появился Джейкоб. Он медлил, и я понимал, что эта медлительность целиком и полностью продиктована моим присутствием на больничной стоянке. Что ж... Я позволю ему поиспытывать моё терпение. Ещё немного. Я знал, что он привёз Беллу, и изо всех сил сдерживался, чтобы не отшвырнуть его от машины.
«Эдвард, я умоляю тебя... Не трогай его...»
«Детка, я держу себя в руках»
И побоку, что я ничегошеньки не понимаю и захожусь от ревности. Блэк осмотрел результат своих трудов, наверняка размышляя, удалось ли ему обезопасить себя от угонщиков. Вот ведь... Да оставь он этот квилетский мустанг на школьной стоянке в полдень, под парами и с ключами в замке зажигания, никто не позарится. Себе дороже... Небось, псиной провоняла, да и так... Судя по звукам, с какими ездит этот тарантас (про себя я прозвал его «Гроза лесов», потому что если на таком ехать по просеке, умершие от инфаркта белки будут просто градом осыпаться по обе стороны движения), один из его многочисленных владельцев в незапамятные времена протерял глушитель. Втулки стучат... И много других сюрпризов там, внутри, под корродированным зевом капота. Больной зверь, одним словом. Жалкое зрелище – машина, которая пошла по рукам. У нормального автомобиля должен быть только один хозяин. Это же касается и женщин... Блэк упорно не замечал меня, хотя я уже неоднократно выдал своё присутствие негромким покашливанием. И только тихие просьбы Беллы держали меня на вежливом расстоянии от его загривка. «Вот ведь беда, Эдвард... Стебись, злись, накручивай себя, но не смей его трогать», – это сказал себе я сам, потому что на смену моему ужасу и отчаянию пришла ярость. Слепая и не разбирающая дороги. - Вот ты какой, недоальфа... Уступил место главного стрелочника Сэму Улей и живёшь в своё удовольствие? Достойная позиция. Интересно, папашке твоему за тебя не стыдно? Не кричат ему в спину: «Акела промахнулся»? Дутый авторитет семейства Блэков ещё не лопнул? – проговорил я сквозь зубы. Молчать сил больше не было, да и говорить такое про себя было как минимум не по-мужски. Джейк обернулся. Какие мысли... Какая прелесть... И всё о Кристабелле, Бог мой. Как же я этого боялся, и вот он – мой страшный сон. Влюблённый по уши Блэк и Белла на заднем сиденье его пикапа. Ревность – страшное чувство. Особенно, когда осознаёшь всю её бессмысленность. - И тебе не кашлять, моль бледная. Хотя... можешь и покашлять – твой папа-доктор тебя мигом вылечит, - схохмил Джейк в ответ и оскалился в треугольной улыбке. Его зубы, казалось, фосфоресцировали в темноте. – Какого рожна тебе вообще здесь надо? На почётных доноров охотишься или как? - Не твоё собачье дело. Стоянка была пустой, гулкой – малейший шорох отдавался достаточно громко, но это чувство опасности только больше раззадоривало. Ему было пятнадцать, и я с лёгкостью спустился до его уровня, снова став мальчишкой, скорым на расправу и острым на язык, готовясь в любой момент снова отпрыгнуть за маску взрослости. Мне просто необходимо было выпустить пар. Я по-прежнему многого не понимал. В частности, того, почему этот индейский плейбой вышивает топлесс холодным вечером. - Иди в жопу, Каллен, - сказал Джейкоб совершенно примирительным, даже небрежным тоном, выведя тем самым нашу пикировку на новый виток. – Я здесь не ради тебя. Совершенно неожиданно мне стало смешно. Потому что я прекрасно понимал, что этому со всех сторон хорошему мальчику ничего не светит. Ничего, кроме снисходительной жалости от той девушки, которая так ему дорога... И которая слишком любит меня, чтобы предать с ним. А ещё я чувствовал вибрации голода, испытывать который могла только Белла. И это меня нереально заводило. - Шутки в сторону, Блэк. Я оценил твой юмор, но мне нужна Кристабелла. Я отвезу её домой. Он уже открыл дверь, за которой была она, но услышав меня, обернулся. - Что ещё тебе нужно, Каллен? Сегодня не твой день, вали туда, откуда приехал. Я сказал, что отвезу Беллу к отцу. Ты, насколько я знаю, приходишься ей всего лишь братом.
«Эдвард...»
«Белла, я помню»
Задело, признаюсь. «Всего лишь братом». А ведь я по дрогнувшему голосу слышал, что он знает больше, чем пытается показать. Благородный Волчонок, ни дать, ни взять, Маугли. - Ты плохо слышишь, Джейк? - Да нет, это ты, Эдвард, плохо слышишь. Я сказал. Не дожидаясь, пока мы сцепимся, из машины с трудом вышла Белла. Увидев её, я напрочь выкинул из головы всё, что услышал только что. Она была бледна. Очень. Даже на фоне своей обычной бледности. В её мыслях царила неразбериха, будто кто-то хорошенько встряхнул её голову, спутывая цветной калейдоскоп. На ней была незнакомая мне серая футболка, явно с чужого плеча. Кажется, я начинаю понимать... Чёрт, как же больно... «Да, Эд. Это его футболка. Он спас меня» Спасибо, что не сказала этого вслух. Но это было уже не важно. Увидев её глаза, я рванулся к ней. Но между нами встал Блэк. - Стоять, Каллен... С совершенно обалдевшим видом я наблюдал, как смуглые пальцы сминают мою тонкую рубашку, притягивая меня за грудки. Практически прижавшись ко мне носом, Блэк заговорил, не подозревая, к чему ведут подобные разговоры. - Слушай, ты... Братец-кровосос. Да, ты всё правильно понял, я готов на цепи сидеть у её двери!
«Останови его, Эдвард...»
«Малыш, я убью его, можно?»
«Не надо...»
«Ну... Хорошо...»
Лицо Беллы исказила жажда. Лично я видел это невооружённым глазом. Она была прекрасна, даже несмотря на то, что этот её голод был очень заразителен. Джейкоб был целиком и полностью поглощён своими переживаниями. Своим щенячьим обожанием. Он пока ещё человек. Всего лишь человечек, не осознающий, что попал между двумя сильнейшими магнитами. Прямо сейчас ему должно просто голову сносить – он был в самом центре нашего взаимного с Кристабеллой притяжения. В таком раскладе даже я должен казаться ему невероятно привлекательным. Может, именно поэтому я видел чёрную зависть в этих карих глазах напротив? Пытаясь не вкладывать в свои движения сил больше, чем нужно, я отпихнул его от себя. - Моя плоть и моя кровь – всё принадлежит ей... – хрипло сказал Блэк, толкая меня в ответ. Тычок был слабым, но оставался тычком. Белла, какой бы слабой не казалась, как бы не боролась с собой, побелела ещё больше, но попыталась нас разнять. - Джейк, не говори так! Никогда больше так не говори... Слышишь меня?! Даже она сама понимала, насколько горячечный бред этого молодого квилета развязывает ей руки. Напрасно он так сказал. - Я говорю что хочу и кому хочу. На его лице обрисовались твёрдые уголки скул. Я отчётливо понял, что это его последний человеческий день. Следующий раз уже не человек - Волк попытается вцепиться мне в глотку и одновременно не кривиться от моего запаха. Эта перспектива меня не смущала. Потому что Белла всё равно выберет меня. Потому что прямо сейчас я чувствовал, что её желание обнять меня даже сильнее, чем желание его крови.
- Глупый ты щенок... - Умная ты пиявка... - Сукин сын... - Тварь безродная... Каждая реплика сопровождалась тычком в грудь. Мы кружили по неширокой площадке между машинами, не сводя друг с друга ненавидящих глаз и думая только об одном. Точнее, об одной. - Где ж ты был, герой, пока её... - Джейкоб, нет! Даже думать не смей! Крик Беллы заставил меня обернуться и в очередной раз убедиться в том, что я далеко не всё знаю. Даже в темноте, в неясном свете фонаря я видел, что по её щекам текут слёзы. В тот миг я был совершенно не рад тому, что у меня просто отличное зрение. Может, мы и подрались бы с Блэком, но на крыльце появился отец. - Перестаньте оба! Сейчас же... – он подлетел к Белле, обнимая её, пытаясь понять, цела она или нет. - Эдвард, что ты здесь делаешь? Не обращая внимания на меня, Джейкоб заговорил своим мальчишески серьёзным тоном: - Мистер Каллен, дело в том, что... - Не надо, Джейк. Мне звонил Билли. Я всё знаю. С минуты на минуту приедет шеф Свон. Эдвард, я спрашиваю, зачем ты здесь? - А что не так? Я вообще не понимаю, что произошло. - Я звонил домой, хотел предупредить, чтобы ты оставался на месте. Но, как вижу, я опоздал, – в темноте его лицо было совсем белым. Давно я не видел Карлайла таким встревоженным, главным образом из-за меня. – Ну раз уж ты здесь... Белла, как ты? - Ничего. Голова болит... - Сейчас я посмотрю, насколько всё серьёзно. Пойдёмте. Это и тебя касается, Джейк. Я был возмущён до глубины души. Зачем? Какого чёрта? Он-то здесь причём? - Но отец! Мало того, что мне никто не говорит, что произошло, так ещё и этот... - Эдвард, - в голосе Карлайла было только холодное предупреждение. Он и не собирался меня понимать, очевидно, для моего же блага. – Сейчас не время и не место. На Беллу напали. Ты соизволишь пройти в мой кабинет, чтобы у меня была возможность заняться ею, а не думать о том, чтобы с тобой не приключилось чего-то, за что тебе потом самому будет стыдно, или мне ещё подождать? - Хорошо. Я иду. - Молча? - Как скажешь. Мысли Карлайла были чисты, как новый стетоскоп у него на столе. Большего дерьма в моей жизни не случалось. Обменявшись уничтожающими взглядами, мы с Джейкобом пошли следом за Карлайлом и Кристабеллой. Осмотрев Беллу, Карлайл вернулся в кабинет, где сидели мы с Блэком, стиснув зубы и терзая взглядами носки ботинок. Он протянул Джейкобу его футболку. - Спасибо, Джейк. Это я тебе как её отец говорю. - Господи, Карлайл, да объяснит мне хоть кто-то, что произошло?! Меня разрывало тысячей самых противоречивых чувств. У меня опять забрали Беллу, рядом сидел с гордым видом Блэк и я по-прежнему обо всём узнавал последним. - Вот именно поэтому я хотел бы, чтобы ты был дома. На Беллу напал Ньютон. На побережье. - Что?! - Она ранена. Если бы не ребята из резервации, то могла бы быть и мертва.
«Эдвард... Он пытался меня изнасиловать»
Торжествующая улыбка на смуглом лице квилета. Кровавая пелена, застилающая глаза, разум, меня всего. Я его убью. Кажется, я сказал это вслух.
Подбрось свои мечты врагам, может, погибнут при их исполнении. Станислав Ежи Лец
…мир — вообще странное место. И жестокое. А иногда и невезучее. Стивен Кинг. Темная половина
Он смотрел будто завороженный на обломки, завалившие вход в соседнюю пещеру. Там из-под груды камня, впитываясь в землю, бежала струйка крови. И все, больше ничего не видно… Кто-то проиграл поединок. Рэй Брэдбери. Лёд и пламя
В своей жизни я не видела ничего более страшного, чем ненависть. Моя приёмная семья искренне ненавидела Линдона Джонсона за Акт о гражданских правах, Джона Кеннеди – за то, что он был католиком, а соседскую собаку – за то, что она слишком громко лаяла. И плевать, что к моменту моего появления в этой семье оба президента были мертвы, а собака соседей вела себя смирнёхонько. Принстоны практически ежедневно твердили: «любитель цветных», «святоша» и «чёртова шавка», позволяя мне понять, что ненависть разрушает не только жизнь, но и саму душу. Сейчас, видя какими глазами Эдвард смотрит на Джейка, я переживала самый настоящий ужас. Ледяная ненависть в глазах самого красивого парня на свете. Я знала, что Блэк отвечает ему тем же, хотя его ненависть была похожа на пляшущий на углях огонь. Ничего страшнее взбешённого, доведённого до крайности Эдварда я не видела. В тот миг я поняла, что он умеет любить и ненавидеть с одинаковой силой. Он был красив, бледен и очень спокоен, и только мне было понятно, какой силы смерч ярости безостановочно вертящийся в его сознании. Могла ли я не просить его о снисхождении к Джейку? Нет. Не могла. Потому что сделай он хоть что-то... Разлучиться с ним для меня означало умереть. Долго, мучительно, каждый день думая о том, что всё могло бы быть иначе, останови я его тогда. Больше всего на свете мне хотелось просто быть с ним рядом, где-нибудь далеко отсюда. Меньше всего... Меньше всего мне хотелось, чтобы он узнал о том, что чуть было не случилось с его глупой девушкой. Из-за кого... Потому что я знала, что Эдвард не захочет оставить всё, как есть. И что ни отец, ни квилеты, ни шеф Свон ему помешать не смогут. Отец дрожащими руками ощупал мою голову, будто и вправду верил в то, что я могу умереть вот так – по собственной глупости. Когда он касался рассечения, уже не было той боли, значит, кожа начала восстанавливаться. Впрочем, лицо у Карлайла было таким, будто он увидел мой мозг. - Если бы ты была обычной девчонкой... - Я знаю, па... - У тебя сотрясение. Он посветил мне в глаза, изучая глазное дно. Я же в это самое время изучала мысли Эдварда, который захлёбывался ненавистью к Блэку, с которым был вынужден делить немногие метры отцовского кабинета. Вот и сейчас, сидя в палате, я напряжённо прислушивалась к его мыслям. Он мучился от незнания, но... Мне было страшно. Забежавшая поглазеть на меня медсестра пулей вылетела прочь, услышав звук подъезжающей машины. Вот и шериф... Раздражённые мысли отца просто ворвались в моё сознание. «Она ранена. Если бы не ребята из резервации, то могла бы быть и мертва» «Что?!» Эдвард... «Эдвард... Он пытался меня изнасиловать» Пауза. «Я убью его» Медленно, будто всё моё тело на шарнирах, сползаю с кровати, по пути задевая какую-то склянку, которая с грохотом летит на пол, обдавая мои и без того грязные джинсы какой-то жидкостью и мелкой осыпью осколков. В белой распашонке, которую нацепил на меня Карлайл, я так похожа на приведение... Почти ощупью, ориентируясь только на голос отца, я нашла дверь его кабинета, благо было недалеко. Толкнув её, я увидела медленно встающего Эдварда. - Эдвард, нет! Он смотрел на меня абсолютной чернотой глаз. Я не видела ничего, кроме этих глаз, в которых читалась боль с большой поправкой на злость. Глаза дикого зверя, с клыков которого пена падает клочьями. Прежде, чем отец или Джейкоб попытались остановить меня, я бросилась к тому, дороже которого для меня не было. - Белла, тебе не стоило вставать. Шериф уже приехал... – отец говорил сдавленным, полным отчаяния голосом. Он волновался за меня, за Эдварда, за всю семью, но именно сейчас мне было всё равно. - Дай мне пять минут здесь и с ним, - я прижалась щекой к холодной груди, слегка пахнущей чем-то невыразимо знакомым, горько-сладким. – А потом я поговорю с шерифом, па... Карлайл меня понял. Конечно, понял – недаром в доме Калленов была уникальная атмосфера любви и взаимоподдержки. Я не видела этого, но знала, что он взял за плечо Джейкоба и вышел с ним в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Я не знала, что можно сказать сейчас, поэтому просто поцеловала Эдварда в губы. Не было ничего приятнее, чем чувствовать его руки, крепко обнимавшие меня, прижимавшие меня к нему... «Я люблю тебя, Эдвард Каллен. Никто, кроме тебя, мне не нужен. Не уходи...» И пусть тихий сбивчивый стук моего сердца сейчас отдавался в его собственных венах. Я была готова навсегда остановить его, только чтобы Эдвард никуда не ушёл прямо сейчас. Только, чтобы не потерять его навсегда из-за своей собственной опрометчивой дурости. Только, чтобы он не марал руки об этого глупого человеческого детёныша. «Я не уйду» Взяв в ладони его лицо, я лихорадочно покрывала поцелуями его лоб, щёки, глаза, губы, будто не веря, что он сейчас рядом. «Белла...» - Белла... – он повторил это вслух, даже слишком нежно для его теперешнего состояния. Он смотрел на меня более чем пристально, но теперь его глаза были золотисто-карими. Сдув бронзовый завиток волос с его лба, я улыбнулась чуть дрогнувшими губами. - Эдвард... - Обещай мне. - Всё, что захочешь. Он улыбнулся. Знал бы Эдвард, насколько эта улыбка была мне дорога именно сейчас. Не сдержавшись, я снова коснулась лёгким поцелуем краешка его губ. - Просто... Не пропадай так больше. - И ты не будешь никого убивать? - Обещай мне. - Я обещаю. И ты... Он усмехнулся в своей обычной манере. - Я подумаю. Но ты же не думаешь всерьёз, что я и пальцем не трону этого ублюдочного Майка?! – светлые радужки медленно темнели, наливаясь гневом. - Не думаю... Просто... предоставь это Свону. Он шериф. - Он не смог найти убийцу собственной дочери, - неуместная ирония в его голосе резанула мне слух. – Я должен доверить ему дело моей чести? - А ты очень хочешь, чтобы он нашёл убийцу Изабеллы Свон? – я попыталась освободиться из его рук, но он мне этого не позволил. – Ну, давай, Эдвард, признайся... - Не думал об этом ни разу. К тому же... – он хитро подмигнул, притягивая меня назад к своей груди и переходя на вкрадчивый шёпот. – Чарли – хороший коп. Жаль было бы оставлять Форкс без такого шерифа. - Ты о чём? - О том. Если бы я увидел в его мыслях хотя бы намёк на догадки... Эдвард выразительно провёл рукой по горлу. При этом лицо его приняло крайне жестокое выражение. - Эдвард... С ума сошёл? Он кивнул и снова улыбнулся. - Я совсем потерял голову от тебя, Кристабелла Каллен. Это у тебя была возможность разбираться в себе, во мне, влюбляться долго и медленно. А я... С самой первой нашей встречи я был обречён... Перехватив его слова поцелуем, я не дала ему договорить. Он тут же ответил – горячо, будто мы не виделись столетие... Стук в дверь испугал меня. - Кристабелла, Эдвард... пять минут кончились пять минут назад. Приехал Чарли. - Па... – попыталась было возмутиться я, но Эдвард приложил палец к моим губам. - Тссс... пойдём. Даже отлепившись друг от друга, мы не разжали рук. Мои пальцы были крепко переплетены с его пальцами. Увидев это, Карлайл Каллен усмехнулся. Даже я почувствовала, как у него отлегло от сердца.
***
Шеф Свон слушал меня, задумчиво пожёвывая усы. Джейкоб беспокойно ёрзал на стуле рядом с ним, изредка бросая короткие взгляды на Эдварда и совершенно избегая смотреть на меня. Эдвард, не особенно заботясь о своём имидже моего брата с явно джентльменскими замашками, положил мою ладонь к себе на колено и накрыл своей. Этого простого жеста было достаточно, чтобы сидящий напротив парень чувствовал себя неуютно, а я – более чем спокойно. Мне было хорошо от мысли, что Эд просто сидит рядом. Что через каких-то полчаса я поеду домой в его серебристом «вольво»... Карлайл медленно прохаживался по пустой палате, разнося в воздухе горьковатый больничный запах. В некоторых местах моего рассказа внутри него вспыхивал гнев настолько сильный, что мне даже не верилось, что мой отец – сама гуманность – способен на такие эмоции.
«Я ой, как понимаю его чувства, Белла»
Я собиралась что-то ответить, но тут заговорил шериф. - У тебя очень красивая сестра, Эдвард, - услышав этот незамысловатый пассаж, Джейкоб Блэк хмыкнул, не скрывая своих эмоций. Мне не хотелось лезть в его мысли, я отгораживалась от них изо всех сил. Чарли явно думал о своём, не обратив внимания на эту мальчишескую дерзость. – Будь внимательнее. Не позволяй ей гулять одной, ты же всё понимаешь. Это Форкс, парень. А Форкс – не Сиэтл. - Он уже обещал убить этого урода, - проговорил Джейк сквозь зубы. - Послушай, пёс смердящий, давай я с тебя начну, а?... – выдал ледяным тоном Эдвард, но Карлайл посмотрел на него, сделав страшные глаза, и он осёкся. - Ты, парень, не горячись, не горячись... Ничего страшного не случилось, так ведь? - Ну, как сказать, Чарли... У неё сотрясение мозга. А вообще... таким ударом и убить можно было, - мрачно заметил отец. – У неё вся футболка изорвана... Я судорожно поправила белую распашонку, под которой трепыхались обрывки футболки, свободной рукой. Даже вспоминать о происшествии было противно. Чарли смотрел куда-то мимо меня. Его мысли текли медленно, будто равнинная река. Он думал о том, что устал за день. Что нужно с утра пораньше вызвать Ньютона в участок... - Ты... Эдвард, помни: я буду за тобой присматривать. После этих слов он встал и подошёл к больничной кровати, на которую Карлайл заставил меня прилечь. Ладонь Эдварда вздрогнула, и я поняла: именно сейчас он пристально сканирует мысли копа, ища там ту самую догадку, о которой говорил мне не так давно. Убравшись подальше от мыслей Чарли, я посмотрела в усталые тёмные глаза шерифа. - Кристабелла... – начал он своим надтреснутым голосом. – Белла... в этих лесах, – он махнул рукой в сторону окна, - водится много всякой твари. Да и ребята местные, когда выпьют, чудят по всякому. У вас там, в Сиэтле, уж не знаю, как было. А у нас городишко махонький, нравы как и во всякой деревне – конкретные. - Шеф, ты к чему клонишь?! К тому, что она сама виновата?! – Карлайл остановился так резко, что белая пола его халата взметнулась наподобие крыла. - Док, свою дочь мне сберечь не удалось. Видно, недоглядел. Не втемяшил в её слишком городскую голову, что в лес ходить опасно, тем более, с кем попало. Ты-то хоть своей втолкуй... – его пальцы легли на кобуру пистолета на поясе, но уже через мгновение безвольно соскользнули с неё. – Не кипятись, док... Утро для меньшего Ньютона начнётся не в школе, а у меня в участке – будь спок. Просто во избежание... - Утро для него с патологоанатома начнётся... – радостно заверил всех Джейк. - Джейкоб, ты тоже на утренний визит ко мне напрашиваешься или мне тебя с вечера на ночлег устроить, чтобы потом ни у кого лишних вопросов не возникало? Заодно и молодому Каллену компанию составил бы... А то, боюсь, он у меня заскучает. - Чарли, ты это серьёзно? – отец был слишком явно рассержен. - А что? Больно он у тебя горячий... Неровен час, зашкварчит, как сковородка. Что делать будем, Карлайл, если он и впрямь пришибёт Майки? Мотив у него есть, намерение тоже, судя по всему, имеется... - Я не позволю... – тихо проговорил Карлайл, скрещивая на груди руки. – Это уже слишком! У нас свободная страна. - Смотри, моё дело предложить, - криво усмехнулся Свон. Подумать только... Мы – трое вампиров и один почти оборотень-квилет – сейчас так зависели от уставшего человека, которому совсем не хотелось заниматься нашими проблемами. - Чарли... - при звуках моего голоса в затуманенном взгляде шерифа появилась осознанность. Он склонился ко мне, всматриваясь в моё лицо, будто искал во мне какие-то черты. – Чарли, пусть Эдвард останется. Я вас очень прошу... Внезапно, он взял меня за подбородок, а потом коротко поцеловал в лоб, будто пытаясь узнать температуру, как у больного ребёнка. Он прикосновения его сухих горячих губ меня пробрала дрожь. - Дал бы ты ей глинтвейну, Карлайл. Она бледная, как смерть, колотит всю. Что ты сказал, сотрясение? Я не доктор, конечно, но от глинтвейна ещё никому худо не было. Отпустил бы ты её домой, с братом... - У меня бензин на нуле, - ехидно сказал Эдвард. – Разве что... Блэк на своей развалюхе подкинет. - Я бы тебя подкинул, Каллен. К чёрту на рога, - буркнул Джейкоб. Карлайл громко цыкнул. - Сейчас девять вечера. Я сменяюсь в полночь. Пока побудем тут, потом вместе поедем. Джейк, если тебе больше нечего сказать шерифу – ехал бы домой... - Мне есть, что. И не только мне. Тут с Сэмом надо поговорить... - Завтра, Джейк. И с тобой, и с Сэмом, - шериф Свон зевнул, прикрывая рот тыльной стороной ладони. – Притомился я сегодня, да и не думаю, что Майки в бега ударится. Квилеты ему по лицу надавали отменно, как бы встречное заявление принимать не пришлось. А, Джейк? – он хрипло рассмеялся. Джейк улыбнулся. - У нас не принято поступать с женщинами так, как Ньютон. Поэтому мы малость переусердствовали. - Жаль, что тебя не было в лесу в тот день... – не договорив, Чарли махнул рукой. - Жаль, - тихо подтвердил Джейкоб, посмотрев прямо мне в глаза. Этот взгляд, казалось, смотрит прямо мне в душу.
Джейкоб же думал о том, что эту тайну он унесёт с собой туда, куда никогда не проникает солнечный свет. На шесть футов вглубь чёрной, поросшей папоротниками земли Форкса. - Док, ты не против – я тут у тебя парочку своих ребят оставлю? - окинув удовлетворённым взглядом решётки на окнах, Свон ухмыльнулся. - Да на здоровье, Чарли. Я только за, - отец посмотрел сперва на Эдварда, потом на Джейкоба. – Тут есть, за кем присматривать. - Да вот и я о том же думаю. Отелло и Ромео... Два эпических героя. Козырнув знанием классической литературы, шериф удалился, оставив одного помощника за дверью моей палаты, а второго в вестибюле. Отец пошёл его проводить. А Джейкоб задержался в дверях. Обернувшись, он смерил Эдварда презрительным взглядом. - Всегда имей меня в виду, Каллен. Даже если тебе кажется, что позади тебя только тень. - Закрой дверь с той стороны, Блэк... – выдохнул Эдвард. - До свидания, Белла. - Пока, Джейк. Когда дверь в палату закрылась, Эдвард устало уткнулся лицом в мой живот. - Беллз... Ну какого чёрта он прилепился именно к тебе? - Эд, не надо об этом... Мне это досаждает ничуть не меньше. Гладить его волосы, перебирая их... Трогать его напряжённые плечи... просто знать, что он рядом. Снова рядом. Повернув ко мне лицо, он подмигнул. - У тебя чертовски приятные мысли, малыш. Как думаешь, мы поместимся вдвоём на этой кровати? - Конечно, ты же знаешь способ... - Знаю... Крепко тебя обнять. Устроив мою многострадальную голову у себя на груди, он вздохнул. - Белла... Помоги мне уснуть. Я не хочу думать о Ньютоне... - Хорошо. Закрывай глаза... Поцелуй... Долгий, вынимающий душу и выветривающий остатки сонливости, как обещание... - Я хочу... колыбельную. Специально для меня... Родной мой. Любимый... Крепко прижавшись к нему, я тихо запела.
¬ Мои пальцы свело от холода, я в густой темноте покинута А твои ресницы - из золота, а твои глаза скрыты инеем. И вода на щеках – слезинками... может, это любовь оттаяла? Или горести невидимками на щеках моих след оставили? Или это ночные бдения и о сердце твоём мечтания? И молитвы от невезения, бесполезные причитания... Нет, я знаю, что я расплакалась. Моё сердце сжалось от холода... Моё сердце опять поранилось о твои ресницы из золота.
Дослушав, он коснулся губами моих волос. - Когда ты успела сочинить это? - В тот вечер, когда заснула у тебя в машине... - Я люблю тебя, прелесть моя... - Спи, Эдвард... Через несколько минут его дыхание стало ровным. Как ни странно, мне приснился Эдвард в пронизанном солнцем лесу. Эту яркую сказку разрушил отец. - Кажется... нам пора. - Пап, не буди его... - Эдвард... он спит?! - Да... - Уже не спит, - не обращая внимания на присутствие Карлайла, Эдвард прижался губами к моему виску. – Надо ехать? Поехали. - С нами поедет Стивенс, помощник шерифа. - Он ночует у нас дома? – сонно поинтересовался Эдвард, слезая с кровати и помогая встать мне. - Слава Богу, нет. Просто будет сидеть в полицейской машине и наблюдать. - Ага... Типа, стеречь меня, а на самом деле дрыхнуть в неудобной полицейской машине? Отец поморщился. - Эд, ты против? Сам напросился, тебя никто не заставлял сообщать всему миру о своих планах относительно Майка Ньютона. - Ладно, ладно, уже усвоил, - раздражённо бросил Эдвард. – Поехали. - Учти, поведу я. - Главное, чтобы не Белла, - рассмеялась моя большая любовь, приобнимая меня за плечи.- Что там с прогнозом погоды на завтра? - Что бы ни было, вам обоим в школе нечего ловить! - Ох, па... оставят нас на второй год, - не выдержала я. - Да уж, постарайтесь наверстать упущенное. Дома, что ли, позанимайтесь...
«Заметь, он не уточнил, чем именно заниматься»
«Эдвард...»
Оказавшись дома, я едва избежала большой ссоры с Розали. Она было начала напускаться на меня, но Эдвард устало осадил её. - Роуз... Заткнись, сделай одолжение. Грубо, но то, что надо в этой ситуации. Элис почему-то рассмеялась, уткнувшись в плечо Джаспера. - Роуз... Давай поговорим завтра? – мне было неудобно, что так вышло, но говорить с ней прямо сейчас действительно не хотелось. - Давай, - примирительно бросила сестра, садясь в кресло. Карлайл шумно вздохнул. - Так... Эдвард, Белла... Хорош нервировать народ. Марш к себе. Белла... Переоденься, сделай милость... Не стоит говорить о том, что повиновались мы с большой долей удовольствия. Нам совершенно точно было о чём поговорить...
*** С рассветом в комнату Эдварда вломился Джаспер. Без стука. Его и без того хаотичная причёска практически стояла дыбом, а глаза метались, как у загнанной лошади – сплошное мелькание ярких белков. Судя по выражению лица, ещё недавно он демонстрировал кому-то свой оскал во всём своём великолепии. - Дичайше извиняюсь, но вам придётся спуститься. - Что на этот раз? Пожар? - Круче. Полную гостиную квилетов не заказывал? - На кой они мне сдались, да ещё и в таких количествах! – Эдвард привстал на локте. – Ты что, серьёзно? - Серьёзнее некуда. - Какого... - Майк, Эдвард. Майк. Его тело этой ночью нашли в лесу недалеко от дороги. А волки принесли эту новость. Спускаясь вниз вместе с братьями, я была уверена только в одном – Эдвард Каллен совершенно точно не убивал Майка Ньютона. Дело, однако, приняло серьёзный оборот...
Счастье — ну как бы тебе сказать — это вроде вышивания гладью, дело кропотливое и трудоемкое. Сидишь одна-одинешенька, тебе горько, тоскливо, тревожно на душе, ночи беспросветны, зори кровавы, и ты все это медленно, тщательно вкладываешь в свой узор. И в результате выходит маленький гобелен, на котором всего лишь одна, самая что ни на есть обыкновенная, но — роза. Женские руки, женское терпение способны даже муки ада превратить в розовый бутон. Юкио Мисима. Маркиза де Сад
Надежда — это расчет вероятностей, который пишется перьями из крылышек ангелов. Станислав Ежи Лец
Несовершенство жизни требует холодных сердец. Андре Моруа
Лестница казалась мне длинной, особенно учитывая то, что мне было дико страшно. Странная паника, охватившая меня, не была похожа на что-то, испытываемое мной ранее. Не отпуская руки Эдварда, я вцепилась в ладонь Джаспера. Он обернулся. - Сестрён, всё будет окей. Мы тебя в обиду не дадим. Практически сразу, войдя в гостиную, я натолкнулась на Элис. Этот юркий эльф чуть не сбил меня с ног, метнувшись сперва к своему парню, а потом ко мне. Никогда ещё она не была настолько взволнованной. - Парни, у меня уже башню сносит от этого запаха. Ещё чуть-чуть, и я кого-то из них порешу... - Элис, держи себя в руках. - Легко сказать, Эдвард... – она прикрыла глаза, которые значительно потемнели. Со времени нашей охоты прошла неделя, но нервы, квилеты и прочие события сделали нас всех очень чувствительными. – Белла, ты как? - Я ничего... Голова уже не болит. - Губы не щиплет? – это подала голос Розали, сидящая на диване в компании Эммета. На фоне мягкой бежевой кожи обивки её коралловый пеньюар из тонкого шёлка смотрелся крайне вызывающим. Кажется, её тоже подняли с постели, притом, судя по выражению лица, оторвали от весьма интересного занятия.
«Они с Эмметом играли в зайчика и белочку» - кажется, чувство юмора Эдварда Каллена просто неистребимо. Со стороны кухни показался Карлайл, несущий в руках стул. - Господи... – вырвалось у меня. Я достаточно слабо ощущала запах оборотней, воспринимая его скорее как запах леса, мха или моря. На даже для меня это было слишком. Целая стая молодых волков, возглавляемая Сэмом, который, увидев меня кивнул, принимая стул из рук моего отца. Кроме того, у окна стояло инвалидное кресло, в котором сидел немолодой, но моложавый ещё мужчина слишком уж индейской наружности. Просто индеец Джо из Тома Сойера...
«Это Билли Блэк. Папашка твоего спасителя. Глава клана Блэков»
Самого Джейка не было. Странно. Судя по поведению, несмотря на почтенный возраст Билли, главным здесь был, всё же, Сэм. Вся его стая расселась, кому куда пришлось, образовав подобие узкого длинного серпа, и отчеркнув входную дверь. Рядом с Эмметом сидела Эсми, которая с явным неудовольствием рассматривала незваных гостей. Мне очень хотелось сесть рядом с ней, но тогда на диване не останется места для Эдварда, а отпускать его руку мне совсем не хотелось. Элис забралась с ногами в кресло, Джаспер устроился рядом прямо на ковре, не сводя глаз со спокойно сидящих индейцев. Карлайл занял свободное место рядом с супругой и вопросительно посмотрел на нас с Эдвардом. Мы всё ещё стояли у лестницы, будто не решаясь войти. Сэм Улей тоже смотрел на нас, выжидая, когда мы займём своё место. Шумно вздохнув, Эдвард провёл меня к бархатному рояльному стулу. Теперь всё происходящее я видела из-за его плеча: это было к лучшему, особенно, учитывая то, что мы сидели гораздо ближе к квилетам, чем к Калленам. Сэм прокашлялся. Посмотрев на квилетов, я увидела, как они принюхиваются, брезгливо кривя губы. Кажется, и вампирам, и оборотням очень не хватало свежего воздуха. Даже Эдвард не выдержал – через минуту уткнулся в мои волосы. - В общем, так... – Улей начал без предисловий, видимо, тоже подхлёстываемый нестерпимым запахом естественных врагов. – Майк Ньютон мёртв. И у нас есть все основания полагать, что убил его вампир. - Погоди, Сэм, - в голосе отца не было раздражения. Он говорил с молодым волком так, будто он был одним из его пациентов. Впрочем, скорее всего, так и было. – Давай проясним один маленький нюанс... - Ты не дал мне договорить, Карлайл. Я не собирался обвинять кого-либо из вашего семейства. Мы здесь только чтобы предупредить. - Не многовато народу? – Элис зажала нос пальцами. - Мне тоже неприятно здесь находиться. Просто у вас прибавление в семействе, а для нас это означает лишнюю головную боль. Кроме того... – он судорожно сглотнул, покрываясь испариной, - мы действительно сначала подумали, что это Эдвард. - Да? А я подумал, что это Джейкоб, - насмешливо парировал Эд. – Мы – это ваше коллективное бессознательное? - Что-то типа того, но я не вполне понимаю твой юмор, Каллен. - Это неудивительно, Улей. Ты вломился в мой дом вместе со своим выводком и стариной Блэком ни свет, ни заря, и даже не удосужился напрячь себя элементарным приветствием. Джейкоб разве не говорил, что наш дом караулил помощник шерифа? При всём моём страстном желании послушать, как хрустнет шея Ньютона, я никак не смог бы выйти из дома незамеченным. Да и запаха моего на теле вы совершенно точно не обнаружили. С чего бы тебе теперь понимать мой юмор, дружок? - У меня был повод прийти в этот дом. К тому же... Среди вас есть молодой вампир, не имеющий запаха. И об этом мы тоже хотели поговорить. Я спряталась за плечо Эдварда, сжимая его ладонь. - Речь идёт о Кристабелле? – почему-то заговорил Эммет, а не Карлайл. В голосе медведя была явно слышна угроза. – А о чём тут говорить? Она – член семьи. И точка. - Сэм намекает, что убийца мог и не оставить своего запаха. Или ему слишком хочется удостовериться в том, что Белла действительно не пахнет, - ответил брату Эдвард. - Я убедился в этом ещё вчера. Сейчас я хочу просто её увидеть. Ещё раз. Не дожидаясь реакции родных, я встала, повинуясь какой-то странной, новой для меня интуиции. Выйдя в центр комнаты, я встала прямо перед Сэмом. Сейчас, в свете начинающегося утра, я рассмотрела его. Это был высокий широкоплечий квилет с красновато-смуглой кожей, просвечивающей сквозь тонкий трикотаж белой футболки. Мы стояли буквально нос к носу, глядя друг другу в глаза. В его спокойных карих не было злости – только удивление. Он не мог понять, что я за существо. - Она может быть опасна? Как давно она стала вампиром? - Семнадцать лет назад, когда родилась, - мрачно сказал отец. – Белла – моя родная дочь от смертной женщины. У неё было долгих семнадцать лет, чтобы научиться понимать и контролировать себя. Она – благородный вампир. Хотя... вам этого не понять. Для вас нет никакой разницы. Сэм ухмыльнулся, не отводя от меня глаз, но зачем-то убирая руки за спину.
- Кристабелла Каллен, когда ты впервые почувствовала зов крови? - Когда мне было пятнадцать лет. - Ты пила кровь человека? - Ты не обязана отвечать на его вопросы, - зло прошипела Розали, - он не имеет права спрашивать тебя об этом. А что толку было скрываться? Вот-вот из-за горизонта вынырнет солнце, и тогда моя кожа выдаст меня. Усмехнувшись, я облизнула губы. - Да. - Когда это было?
«Будь осторожна» - прозвучал в голове тихий голос Эдварда.
- В этом году. Ответить уклончиво – не значит соврать. Мой прямой взгляд не позволял Сэму сомневаться в моей искренности. - Ты живёшь по принципу семьи Калленов? - Да, я вегетарианка. - Кровь каких животных ты... используешь, чтобы утолить жажду? - Пумы. - Ты охотилась? - Однажды. Сэм прошёлся по мне взглядом: от макушки до кончиков пальцев босых ног. В этом взгляде читалось его чувство превосходства. Я собралась было вернуться к своим, но меня перехватил за запястье ещё один квилет, совершенно неожиданно появившийся из-за спины Сэма Улей. Джаспер, Эдвард и Эммет вскочили практически одновременно. Это ещё кто и что ему нужно? - Да о чём тут говорить, Сэм? Она такая же тварь, как и её семейка. Подумаешь, у неё трепыхается сердце... Это временное явление. Это только Джейку кажется, что она особенная. Сэм молча взял его за плечо, пытаясь оттащить от меня. Коренастый индеец не среагировал. Я подалась назад, но он крепко держал мою руку.В его мозгу пульсировала только одна мысль – он очень надеялся, что я умею чувствовать боль. От его пальцев и от его слов. - Белла Каллен... Ещё одна вонючая кровопийца, из-за которой... - Квил... Ты ведёшь себя недостойно. Отпусти её. Блэк-старший подал голос впервые за всё время разговора. И именно это заставило молодого нахала разжать пальцы. Не рассчитывая на извинения, я хлестнула его наотмашь освобождённой рукой. - Мразь... Я не успела понять, откуда на лице квилета появилась кровь. Лицо Сэма судорожно дёрнулось, он сделал неопределённый замах растопыренной пятернёй... Сильный толчок – и я оказалась в руках Эдварда. А между мной и буквально трясущимся альфой встала Эсми. - Пошли вон! Прочь из моего дома! Вы нарушили все законы гостеприимства! Никому не позволено обижать моих детей! Меня уже тошнит от вашего присутствия, высокомерные твари! Мы ничего не сделали, чтобы вы могли приходить и вот так себя здесь вести! Эти крики были просто оглушительными. Они заставили ретироваться из гостиной всех, кроме старого Блэка. Он натянуто улыбнулся. - Простите, миссис Каллен. Молодой Атеара повёл себя недостойно волка. - Я и вас здесь не держу, Блэк. - Я и сам бы не стал задерживаться не минуты, но, боюсь, у меня есть разговор к твоему мужу, Эсми. И к младшей из твоих дочерей. - Надеюсь, ты-то хоть умеешь держать себя в руках, Билли. Сказав это, Эсми удалилась, ободрительно коснувшись моей руки. Не успел Блэк продолжить, как в гостиную без стука влетел Джейкоб. В его внешности, во всём его образе что-то изменилось, но я так и не смогла понять, что именно. - Здравствуй, Белла... – выпалил он с порога. Мне ничего не оставалось, как ответить. - Привет, Джейк. –Ты же знаешь, Карлайл, что Волк не может запечатлиться с пиявкой... – сказав это, Билли Блэк поморщился. - О, Боже... - Розали демонстративно сплюнула на ковёр и вышла из гостиной. Практически сразу за ней последовали Эммет, Джаспер и Элис, которая очень внимательно на меня посмотрела. - Если кто-то рассчитывает на то, что я уйду, то этого не будет, - Эдвард невозмутимо стоял, обнимая меня за плечи, создавая у меня ощущение надёжного тыла. Даже не видя лица Эдварда, я почувствовала его негодование. - Билли... ты у меня дома, поэтому выбирай выражения, - раздражённо бросил Карлайл. - Отец... – Джейкоб Блэк залился густым румянцем, заставляя меня острее почувствовать запах его крови. Очень солёной, танцующей в предвкушении чего-то крови... - Но твоя дочь – особенная. Мой сын... просил узнать у тебя, свободна ли рука твоей дочери. Я пытался отговорить его от этой затеи... Какой кошмар. Мне не хотелось смотреть на Джейкоба, который стоял рядом с инвалидным креслом своего отца. Мне хотелось провалиться под землю. Отец подошёл к окну, отбросил занавеску, подставляя лицо солнцу. Его кожа мягко переливалась в розоватых рассветных отблесках. Он будто задумался, подыскивая слова. - Карлайл? – Блэк-старший посмотрел на моего отца. Тот только пожал плечами. - Я ничего не могу поделать, Билли. Эдвард и Кристабелла – пара. - Что ж... Непроницаемое лицо Билли не выражало ничего, однако на сына он посмотрел с сожалением, скрыть которое было просто невозможно. Джейк вздохнул. - Белла, если всё, что я слышал, означает «нет»... - Слушай, Блэк... Неужели ты так и не понял, что она тебе не пара? Что она не твоей породы? Что она никогда не будет твоей хотя бы поэтому? – Эдвард говорил без тени иронии. В его голосе была боль, причиняемая его самолюбию. Я видела, насколько ранят Джейка эти слова, но... Что я могла поделать? Дослушав тираду Каллена-младшего, Джейкоб продолжил оборванную фразу. - ... то скажи это сама и глядя мне в глаза. Собравшись, я заглянула в его тёмные тёплые глаза, оперённые длинными чёрными ресницами. - Джейк, я... Нет. - Потому что я Волк? Дурачок... - Потому что я люблю Эдварда. С той самой секунды, как впервые увидела. Ты спас меня, так что... мы квиты, Джейк. И нас больше ничего не связывает. Твои слова вчера я не принимаю... - Тебя спас не я, а Сэм. И всё, что я сказал на стоянке – в силе. - Проклятие... – прошептал Эдвард. Джейк подошёл к Карлайлу. - Спасибо, Док. Вы вполне могли выставить меня прочь после того, что сделал Квил. - Джейкоб, кто нашёл тело Майка Ньютона? – устало спросил Карлайл. - Эмбри и Джаред. Зрелище малоприятное. Его убил вампир. - Наслышан. А конкретнее что-нибудь есть? - Да. Это была женщина, – он посмотрел на меня, усмехнувшись. – Взрослая и опытная. По всему видно, что она играла с ним перед тем, как убить. Чарли уже отвёз тело в больницу и позвонил в Порт Анджелес, чтобы приехал кто-то из тамошних коронеров. - Мне он, естественно, не доверяет. - Похоже на то, хотя он и караулил ваш дом этой ночью с чёрного входа. Говорит, что у тебя может быть свой интерес, а ему нужно точное время смерти этого... Майка. Чарли Свон... Вампир-чужак... Признание Блэка... Форкс перестал казаться мне тихой гаванью.
***
Когда оба Блэка, наконец, удалились, я рискнула посмотреть в лицо Эдварда. Он усмехался, хотя в этой его усмешке была изрядная доля горечи. Карлайл спрыгнул с подоконника и подошёл к нам. - Тебе стоит избегать встреч с Джейком, Белла. - Я не против, но, может, объяснишь? - Всё просто. Когда он станет Волком, он попытается запечатлиться. Ему всё равно, что ты против. Мне так показалось... - Но я же вампир! - Он этого не чувствует. Твоя природа пока двойственна. Ладно... Кажется, мне пора восстановить свой статус-кво на работе. Пока Чарли не занялся там самодеятельностью. Короткое прощание. Лестница. Моя комната.
- Если он это сделает... – начал было Эдвард, но я лишь покачала головой. - Что бы он не сделал, это ничего не изменит в моём отношении к тебе. Надеюсь, в твоём ко мне - тоже. - Даже не сомневайся... – склонившись, он крепко поцеловал меня в шею. – Я тебя никому не отдам... Никогда. Ни за что. Мне мучительно хотелось ему верить. И не думать ни о чём, кроме его дыхания, щекочущего сейчас мою кожу.
Смерть превращает жизнь в судьбу. Андре Моруа Человек открывается в своих трудах. В светском общении он показывает себя таким, каким хочет казаться, и правильно судить о нем вы можете лишь по мелким и бессознательным его поступкам да непроизвольно меняющемуся выражению лица. Уильям Сомерсет Моэм ...поцелуй вампира, который открывал тебе путь в мир, навечно застывший между жизнью и смертью — когда ты уже не живой, но еще не мертвый... Стивен Кинг. Бессонница
Эсми стояла у окна и беспокойно посматривала на редкую переменную облачность, которая то пропускала весенние солнечные лучи, то снова прятала неуёмное светило. Она, очевидно, надеялась, что у отца не возникло проблем. Главное, было добраться до здания больницы, а там... Люминесцентные лампы и будто нарочно притупляющие все рефлексы запахи «Листерина», раствора Люголя и ещё бог знает, каких снадобий сделают своё дело. В больничных коридорах, смахивающих на стерильные отсеки подводной лодки или звездолёта из «СтарТрек», абсолютно все выглядели как минимум нездоровыми. Ну а добрая половина персонала в белых халатах и с пафосными лицами вообще смотрелась покойниками. Школа опять была под запретом. Я представила себе, сколько всего мне придётся навёрстывать, с учётом того, что скоро снова предстоит охота... Брр... Одной тригонометрии было столько, что мне уже хотелось медленно и эффектно раствориться в воздухе. Да, Эдвард мог помочь мне с домашним заданием, но что это даст? Вместо того, чтобы писать свой итоговый тест по литературе, он будет напряжённо думать о моей корявой математике?
«Мне совсем не сложно. Все эти тесты я могу писать левой ногой с закрытыми глазами, Беллз»
Мысленные диалоги, неоценимую важность которых я осознала там, в Ла Пуш, когда Джейк намекнул, что в пределах бухты да ещё и с поправкой на расстояние и состояние вся эта тонкая телепатия не работает, снова стали обыденным явлением. Обернувшись к нему, я в очередной раз залюбовалась тем, как он виртуозно играет на рояле. Только сейчас я заметила, насколько гармонична эта пара – высокий сильный парень с волосами цвета бронзы и полированный гладкий рояль, похожий на глянцевого чёрного морского ската, выпрыгнувшего из бездны, да так и застывшего в беззлобном порыве.
«Хочешь, я тебе весь «Грозовой перевал» на память расскажу?»
Эдвард не унимался. Внешне он делал вид, что целиком и полностью увлечён игрой на инструменте. Знакомая мелодия... Кажется, Шопен. Но при этом он умудрялся слушать меня, слышать меня и говорить что-то в ответ. Он был удивителен настолько, что я до сих пор не могла осознать всю глубину своего счастья. Так маленькая девочка опасливо пробует пальцами ещё пухлой ноги воду у самого берега глубокого омута. Я же нырнула в Марианскую впадину, наивно полагая, что достану до дна... Ты мой океан, Эдвард. И я быстрее захлебнусь, чем узнаю все твои тайны... Думая об этом, я машинально ответила.
«Я не люблю Эмилию Бронте. Её сестра Шарлотта мне нравится больше...»
«Окей. Специально для тебя я «Джейн Эйр» на цитаты разберу. Кстати, у отца богатая библиотека английской литературы... Беллз, ещё никто не называл меня океаном»
«Ты против?»
Он поднял глаза от клавиатуры, продолжая играть по памяти.
«Нет. Мне правда очень приятно»
Во взгляде Эдварда я уловила лёгкое беспокойство. Ну ещё бы... События последних суток явно не способствовали сохранению его душевного равновесия. Я догадывалась, что Эдвард позволяет мне слышать далеко не всё. Но даже урезанный диапазон звучал в лёгком диссонансе с его внешним спокойствием. Золотистые глаза цвета калифорнийского песка, выверенные движения безумно красивых рук... Мне не верилось, что именно из этой гостиной какой-то час назад вышла стая оборотней, в том числе и докучавший ему так сильно Блэк. Эсми по-прежнему стояла у окна, задумавшись о чём-то своём... Даже на тревожной волне её мысли переполняла нежность. Эти светлые эмоции странно резонировали с музыкой, со мной, с вибрациями Эдварда. На мгновение я зажмурилась, обхватывая коленки руками, сворачиваясь в клубочек в большом кресле. Почему Эдвард не делит со мной свою тревогу, свои переживания? Неужели он не доверяет мне? Эдвард...
«А ты хочешь этого, Белла? Тебе не жутко от того, что твой океан сейчас наполнен ядом до самых глубин?»
Он не просил меня открывать глаза – я сделала это сама. Мертвенно-бледное лицо Эдварда отражалось в чёрном лаке рояльной крышки как лунный отблеск. Лицо это искажала гримаса гнева и боли, делая его похожим на застывшую трагическую маску. Его губы не кривила привычная усмешка – даже она была отброшена прочь, как последний фиговый листок... Это был жёсткий оскал. Белые острые зубы кусали губы до крови. На меня смотрели совершенно безумные чёрные глаза, похожие на два прицела. Кажется, даже в комнате потемнело.
«Таким я тебе нравлюсь?»
Я не без содрогания чувствовала, что за этой колючей фразой стоит целая толпа подпирающих друг друга аргументов из серии: «тогда не проси меня о невозможном», но я не хотела из слушать.
«Я люблю тебя, Эдвард. И твою тёмную половину тоже...»
Почти мгновенно маска смертельной скорби и злобы превратилась в устало-растерянное лицо. Грустная поперечная морщинка между бровей, золотистые радужки, нежный контур чувственных губ... Искусанных, но слегка улыбающихся.
«Знала бы ты, как моя тёмная половина любит ТЕБЯ, Кристабелла...»
Не дожидаясь особенных приглашений, я подошла к нему, осторожно касаясь ладонями напряжённой спины Эдварда, проводя тонкую чувствительную черту между его лопатками. Он играл на рояле, а я играла с собой, прикасаясь к парню, чьё присутствие неизменно вызывало во мне глубинную дрожь желания, пока ещё мне самой не вполне понятного. И то, что он дал мне время с этим разобраться, даже усложнило мне задачу. Чем больше я думала о нём, тем сильнее были мои чувства, тем острее эмоции... Мне хотелось быть с ним нежной. Мне хотелось быть с ним грубой. Мне хотелось быть с ним и только с ним. Как всегда, чуткий к моим мыслям Эдвард максимально откинулся назад, прижимаясь ко мне спиной, позволяя обнять себя за шею, склониться к его уху и шептать ему всякие глупости. О том, как я его люблю. О том, как я боюсь потерять его. О том, как он мне дорог, какие у него удивительные глаза, руки, губы, движения, мысли, слова... Мне нравилось слушать его приглушённый, разбавленный гулкими звуками рояля, смех. Обернувшись, на нас смотрела Эсми. Интересно, о чём она думала в этот момент? Я не смогла проникнуть в её мысли, потому что целиком и полностью мои мысли и чувства занимал он и только он... - Эдвард... – в голосе матери слышался лёгкий укор. - Что? – быстро выдохнул он в ответ. - Ты знаешь, что, - неопределённо сказала улыбающаяся Эсми и вышла во двор. - Она считает, что я тебя провоцирую, - не дожидаясь моего вопроса, сказал Эд. – И она права, – обернувшись через плечо, он улыбался совершенно безоблачно. – Я потому и не хочу грузить тебя своими проблемами, потому что мне нравится слушать твои мысли обо мне. - Ах ты... - Я в курсе, Белла. Мне хотелось задушить его поцелуями. Кому-то могло показаться странным моё равнодушие к смерти Майка, к признаниям Джейкоба, к появлению в окрестностях Форкса вампира-чужака... Но во мне просто не оставалось места другим эмоциям. Только Эдвард и любовь к нему, которая была такой многоликой, такой сильной... - Конечно, ты же копаешься у меня в голове. - Нет. Я чувствую тебя. Это немного другое. К тому же... Я знаю о тебе кое-что, о чём ты сама пока что не догадываешься. - О чём ты? - О твоих способностях. У тебя явная способность к внушению. - С чего ты это взял, Эдвард? - Я просто видел, какими глазами на тебя смотрел Чарли Свон. Он испытывает к тебе самые светлые отеческие чувства... Белла. - Но я... - С того самого момента, как ты попросила его не забирать меня в участок. Говоря это, он нежно перехватил мои пальцы, чувствуя моё смятение. Я никогда не думала, что есть ещё новости, способные настолько выбить меня из колеи. - Ты это серьёзно? Вставая из-за рояля, он плавно вывел меня следом. - А с чего бы мне шутить такими вещами, милая? Денёк сегодня совершенно сумасшедший, одно это утреннее заявление чего стоит... - Забудь. Не думай о Джейкобе. Он внимательно смотрел в мои глаза, отступая к дивану. - Думаешь, это не важно? - Конечно! Он... просто мальчишка, который влюбился. Неосторожно, можно сказать, по-глупости... Он поймёт, что я – пиявка... - Не говори так, - Эдвард поморщился. – Я предпочитаю считать себя хищником, а не маленькой докучливой тварью на службе Гиппократа. Он никогда не поймёт, Белла. Ты всегда будешь для него тем запретным плодом, который жжёт руки. - Потому что при этом я буду твоей, Эдвард Каллен? - Когда-то меня звали Эдвард Энтони Мейсон. Хочешь носить фамилию учителя английского остаток вечности? – он усмехнулся, падая на диван и увлекая за собой меня. - Тебе не нравится фамилия моего отца? – коснувшись губами самого чуть подрагивающего края его улыбки, я тут же отпрянула – насколько позволяли удерживающие меня сильные руки. - Нравится, почему же. Просто... Я тут к носу прикинул, мне тебе и дать нечего... Всё, что у меня есть – дал мне Карлайл. Он улыбался... Улыбался так, будто его не заботило ничто в целом мире, кроме приятной тяжести моего тела. От этого мне хотелось растянуть эти похожие на жевательный мармелад мгновения до бесконечности. - Мне нужен только ты... - Папенькин сынок в дизайнерских шмотках? - Можно без шмоток. Я уверена, что без одежды ты вообще – бог греческий... - Ммм... – он взмахнул ресницами и закусил губу.- Белла, ты говоришь непозволительно приятные глупости. Подумать только... И всё мне. Понимаешь... В этом мире практически всё бессильно остановить меня. И ничего не может причинить мне боль. Только ты. Он снова взял мои пальцы и поднёс их к лицу, рассматривая с совершенно искренним удивлением. - Только ты... Слабая, но сильная девочка, странная даже для меня самого. При мысли, что я потеряю тебя, я превращаюсь в чудовище. То самое, которое так неосторожно показал тебе... Но я же и понимаю, что только с тобой я могу быть спокоен. Потому что... – он взял вторую ладонь и сложил их лодочкой.- Только в этих руках я хочу видеть своё давно мёртвое сердце. Только Эдвард мог быть одновременно романтиком и циником. И это придавало его словам особый вес и особую цену. - Эдвард... Иногда я жалею, что ты никогда... - Не стану старым? – он читал меня, как книгу, но не скрывал, что ему нравится и это тоже. – Почему? - Потому что я любила бы каждый след, оставленный временем на твоём прекрасном лице. - Не расстраивайся... У меня вся душа в шрамах. Помолчав, он рассмеялся. - Белла, будь я обычным парнем, ты бы не заметила меня. Драные грязные джинсы, самоуверенный взгляд и непонятная причёска. Я же типичный зануда с вечно задранным небритым подбородком. Откисал бы в прокуренных музыкальных барах, наигрывая на гитаре и распевая что-то несуразно-приятное... - А я бы приходила подышать табачным дымом, который ты выдыхаешь. И послушать твой голос. А ты бы... - Я бы упал со стула и сломал бы копчик, если бы увидел тебя там. Правильные девочки не ходят в подобные заведения, Беллз. - А я никогда не была правильной. Я крейзи, Эд. Стала бы правильная девочка искать своего отца, ориентируясь только на собственное чутьё? Бросила бы всё, только чтобы приехать сюда, наломала бы столько дров? - Нет. Но мне нравится в тебе и это. К тому же... Правильная девочка выбрала бы Блэка. В золотистых глазах искрился смех. Провокатор... - Между льдом и пламенем я всегда выберу лёд, Эдвард. Твой лёд против его горячего сердца. Глядя в его смеющиеся глаза, я думала о том, что мне очень нужно поговорить с Розали. Мне был очень нужен совет старшей сестры. Тем более что сегодня уже четверг... Четверг... Не давая мне задуматься об этом всерьёз, Эдвард отвлёк меня долгим поцелуем.
Только любовь может убить демона. Запомни эту мысль. Прирожденные убийцы (Natural Born Killers) Любовь — это когда тебе вручают иллюзию выбора. Max Payne 1-2 Любовь как ртуть: можно удержать ее в открытой ладони, но не в сжатой руке. Дороти Паркер Не может быть для женщины большей муки, чем мужчина, который так добр, так верен, так любит, такой неповторимый и который не ждет никаких клятв. Януш Вишневский. Одиночество в Сети
Мы мирно валялись на диване, целуясь и перешёптываясь, когда в гостиную вернулись Розали и Эммет. У них, очевидно, была утренняя прогулка: одинаковые белые кеды блестели от росы, а к белокурым волосам сестры прицепились тонкие хвоинки.
«Сам-то пробежаться не хочешь?» - быстро ответила я, кое-как пытаясь сползти с его груди, чтобы успеть сделать вид, будто мы просто сидели рядышком. Но Эдварду нравилась недвусмысленность этой ситуации.
«Я-то? Очень хочу»
В его тоне было столько неприкрытого желания... Непошлого, небанального, но предельно откровенного. Меня смутила эта его честность. Я не знала, куда девать глаза, потому что видела улыбку на лице Роуз. Она улыбалась впервые с момента моего приключения в Ла Пуш: видимо, моя неловкость сейчас сполна загладила мою вину за резкие слова Эдварда. Розали очень любила быть старшей сестрой, а сейчас игра велась на её поле. В её мозгу тут же вспыхивали и гасли сотни импульсов, складывавшихся в такое обыденное для неё и такое странно непривычное для меня понятие любви физической. Роуз была так же далека от пошлости, как и мысли Эдварда. Просто... Секс всегда был её персональной стихией. По крайней мере, с момента появления в её жизни Эммета МакКарти Каллена. До этого царство Эроса насылало на неё исключительно неприятности. Мне никто этого не говорил. Я просто читала это на форзаце её собственных мыслей. Приоткрытые губы Розали дрогнули: она собиралась сказать что-то, но передумала. Вместо этого она крепче сжала руку Эммета. Кажется, прямо сейчас они поднимутся наверх и... - Роуз, мне нужно поговорить с тобой. Мне не верилось, что я это сказала. Я чувствовала, как вздрагивает от беззвучного смеха грудь Эдварда.
«Шикарный ход, Беллз. Барби будет рада провести часок с тобой а не в объятьях Эммета»
«Займёшь его чем-нибудь, окей?»
«Как скажешь, малыш. Как скажешь...»
Дождавшись, когда я отлеплюсь от Эдварда, Розали с лёгкой улыбкой кивнула головой в сторону лестницы. - Я так понимаю, беседа только между нами? - Правильно понимаешь. Даже отвернувшись, я чувствовала спиной взгляд Эдварда Каллена.
*** В комнате Эма и Роуз царил душный полумрак: белые, сомкнутые, как лепестки уснувшей на ночь лилии, шторы прикрывали тяжелые портьеры цвета бордо. Постель была неубрана – красно-чёрный шёлк разметался, а две подушки ещё хранили очертания голов. - Будь как дома, Белла. И... можно без предисловий. - Торопишься? Роуз сбросила кеды и прошла за ширму, чтобы переодеться. - Да нет... Просто предисловия не люблю. Она не стеснялась меня, нет. Просто зрелище её ослепительной наготы было для Эммета и только для Эммета. Отыскав стул, я осторожно села на краешек. Через минуту появилась Розали, в плотно запахнутом шёлковом халате нежно-лососевого цвета. Устроившись на постели, она окинула меня взглядом, хмуря брови. - Таак... Кажется, ты пришла ко мне посекретничать? - Ну... вроде того. - Только не говори, что проблема в Эдварде, - она усмехнулась. - Нет. Проблема во мне. - Тогда тем более... Ложись рядом, – она похлопала рукой по гладкому шёлку одеяла, на чёрном фоне которого пунцовели роскошные маки. – будем говорить как настоящие боевые подруги – щека к щеке. Я почему-то отчётливо поняла, что именно подруг у Роуз никогда не было. Были завистницы, соперницы, ненавистницы... Но не подруги. Только две женщины отчётливо жили в её душе: Эсми и Элис. Прямо сейчас она предлагала мне VIP-место в своём сердце. Мне, сестре, о существовании которой даже не догадывалась почти 20 лет. Не оценить этого жеста я не имела права. Порадовавшись, что я не в джинсах, а в рубашке Эдварда и домашних коротких шортах, я устроилась рядом с сестрой, ощущая приятное прикосновение прохладной шёлковой простыни. Подперев голову ладонью, Розали пристально смотрела мне в глаза. Она рассматривала меня. Оценивала. Мне уже хотелось знать, что именно она скажет. Улыбнувшись, она произнесла одно слово: «Красивая». Услышать такое от Розали Хейл было равносильно самому настоящему комплименту. Ценному и полновесному, как золото Форт Нокса. Эдвард не слушал нас – от этого было легче, потому что мне хотелось говорить о том, о чём ему знать совершенно необязательно. - Рассказывай, - коротко проговорила сестра, укладываясь на спину, закладывая руки за голову и приготовившись слушать. - Ну... Ты же знаешь, что Эдвард – мой первый парень. - Знаю, - подтвердила она. - Ну вот... Я не знаю, как мне себя вести с ним. Тем более что Карлайл... Он против того, чтобы у нас что-то такое было. Розали повернулась ко мне, не скрывая своего неудовольствия. - Белла, запомни раз и навсегда: «что-то такое» происходит у кобылы с жеребцом. Вполне возможно, что прошлой ночью Майк Ньютон сделал с твоей дурой-подружкой Джессикой «что-то такое». Если успел, бедняжка... – она усмехнулась, и снова вперила в меня пристальный карий взгляд. – Эдвард и ты для «чего-то такого» не созданы. У него на лбу написано, что он очень не против заняться с тобой любовью. Это тебе не «что-то такое», а гораздо больше. Приличный левел-ап, скажу я тебе. Улавливаешь разницу? Полумрак комнаты не скрыл того, что я всё же покраснела. Да. В вопросах отношений у меня маловато красноречия. - Это во-первых, - выдержав паузу, сестра продолжила. – Во-вторых, Карлайл... Как тебе объяснить, он примерный отец, даже с перебором. Вот уже скоро сотня лет, как он каждый вечер печётся о том, чтобы его девочки почистили на ночь зубы. У него это в крови: он педант и немного зануда. Эдвард, кстати, поднабрался у него этой напасти. Кроме того, как любой врач, Карлайл помешан на здоровье. Если дать ему полную свободу действий, он не успокоится, пока не заглянет во все естественные отверстия твоего тела. В целях врачебного интереса, разумеется. Я через это прошла, когда впервые задумалась о ребёнке. Чёрт меня дёрнул сказать об этом папе... - Господи, не надо, Роуз! Я ещё в Сиэтле смертельно боялась гинекологов... Не хватало ещё видеть лицо Карлайла... - ... у себя между коленками, - невозмутимо закончила мою фразу Розали. – Плавали, знаем. Если ты не дашь ему понять, что ему стоит ограничиться советами, он обязательно выкинет что-то подобное. - Ты меня пугаешь... - Нет, я просто хочу предупредить. Ему свойственно чересчур беспокоиться и сгущать краски, если речь идёт о его семье. Чтобы он ни наговорил тебе про тебя, Эдварда и ваш теоретический, - она прыснула, но тут же снова стала серьёзной – секс, ты смело можешь делить на два вероятность смертельной угрозы существования мира, которую папа тебе обрисовал. А может и на четыре – смотря, что именно он сказал тебе. - Он сказал... Что у нас может родиться ребёнок-человек. Потому что мы оба очень молоды. Подняв ногу, Розали рассматривала свой тёмно-красный педикюр. - И всё, значит? Не ходите, дети, в Африку гулять. И не смейте даже пробовать – у вас обязательно получится ребёночек. Практически благословил. До свадьбы ни-ни, а день свадьбы где-то в отдалённом светлом будущем... Ей-богу, лучше бы предохраняться научил. Эдварду не говори, а то он может всерьёз воспринять... - Да знает он... – я машинально задрала и свою ногу. Лак на моих ногтях был светло-розовый. - И чего? Поклялся терпеть ещё сто лет, пока не будет вероятность того, что родится то, что нужно Карлайлу? Этот цвет тебе идёт. А я вот красный люблю. Блондинка, йопт... - Красный хорош, просто у меня сейчас скудная палитра... - И попросить же не у кого... – она легонько пихнула меня в бок. – Так что Эдвард? - Он сказал, что есть ещё способы... Кроме категорического «нет». - Что?! – расхохотавшись, Розали снова уставилась на меня, подпирая щёку ладонью. – Да ну? Нихреново проняло Эдварда Каллена! - Да брось... Он настроен решительно. - Это тебя пугает? – она подмигнула с совершенно заговорщическим видом. – Ну, признавайся, Белла! - Угу... - А меня больше пугает тот факт, что бедняга Эдвард все свои 108 лет один, как перст. Притом, что натура он очень страстная. Элис, кажется, не так давно интересовалась, может, у него уже и линии на ладонях стёрлись... Была послана, но это было весело. - Представляю себе... Добрые девочки. - А то! Я вообще большая проказница. Та ещё дрянная девчонка. Умею пить, курить и материться. Но мне это незачем демонстрировать широкой школьной публике. Думаешь, чего все эти мальчики так ко мне липнут? Потому что червивые яблоки – самые вкусные. Все они хотят «чего-то такого», но меня это ни разу не интересует. Я уже объяснила, почему. Сравнить любого из них с моим Медведем – ни один сравнения не выдержит. Слабаки, тюфяки, дураки... Вот знала бы, кто этому козлу Майки лямки поотрывал – руку бы пожала. - Роуз... Да бог с ним, с Майком... - Нет, дорогая моя. Я от всей души рада, что не умею слышать липкие мыслишки таких людей, как этот Ньютон. И я надеюсь, что именно сейчас его тёмная душонка в самом что ни на есть аду. Пусть там с ним неоднократно сделает «кое-что» сама знаешь, кто... - Роуз, я не хочу говорить об этом. Для меня намного важнее как быть мне. Она посерьёзнела. - Беллз, если ты хочешь попросить меня не оставлять вас наедине, то я с большей вероятностью сделаю наоборот. Я хочу, чтобы вы, наконец, сделали это. Чтобы ни говорил отец, есть вещи, с которыми бороться просто вредно. И я не имею в виду здоровье и спермотоксикоз, который уже лет девяносто угрожает моему брату. В вашем случае это не просто влечение. Это любовь... Ну так она стоит того, чтобы ею вплотную заняться. - Я боюсь... - Лёжа здесь ты вполне можешь бояться, - согласилась со мной Роуз. – Это страх неизвестности. А что? А как? Ты ещё спроси, не больно ли это. Я прикусила язык, потому что подобная мыслишка пару раз всплывала в моём сознании. - Вопрос в другом. Если ты боишься даже когда рядом Эдвард... - Когда рядом Эдвард, я боюсь, что сломаю пальцы о пряжку его ремня, - выпалила я. Эта откровенность получилась совершенно неожиданной для нас обеих. - Кажется, я буду настаивать на поездке в Сиэтл. Очень хочу в кино. Очень. "Блэйд: Троица" – редкая галиматья, но я с удовольствием посмотрю его на последнем ряду вместе с Эмметом. Надеюсь, Эдвард найдёт способ смыться оттуда, чтобы оказаться в нужный момент в нужном месте. - Роуз... - Не тупи, Белла! То, что ты чувствуешь к Эдварду, важнее перестраховок Карлайла. Он всю свою долгую жизнь пытается кого-то от чего-то оградить. В конце-концов, упаковка «Life Styles» на 10 штук легко решает эту проблему. Дёшево и сердито. Могу одолжить. - Одолжи мне уверенности в себе, Розали... – сев, я обхватила колени. Мне стало как-то не по себе от перспективы на выходные. Роуз была права: страх неизвестности выворачивал меня наизнанку, заставляя вздрагивать, кусая губы, вспоминая какой-либо эпизод. Его безумно красивое тело в ванне с душистой водой... Его холодные и сильные, но при этом поразительно нежные руки... Прикосновения его губ – всегда такие разные, но такие откровенные, будто он хотел заменить своё дыхание моим... - Белла, а ты не знаешь, где её взять? - Не знаю... Роуз обняла меня за плечи, усаживаясь рядом. - Солнце, тебе достаточно посмотреть в глаза Эдварду. Там ты увидишь не только то, как он тебя хочет. Но и почему он хочет именно тебя. Разве нужно что-то большее, для того, чтобы чувствовать себя королевой? Если ты его любишь, конечно же... - Люблю... Она ласково коснулась щекой моей щеки. - Да знаю я... Для того чтобы это заметить, не обязательно читать ваши мысли. Слушай... А давай сегодня соберёмся у меня здесь втроём: ты, я и Элис. Посидим, поболтаем – о своём, о женском, о бейсболе... Ты говорила, что алкоголь на тебя ещё действует - у нас дома есть запасы неплохого вина. Устроим девичник. - У тебя свадьба летом, какой девичник. Она хихикнула. - Просто. Дежурные посиделки трёх сестёр, которым есть, о чём поговорить. Будем слушать глупые песенки, танцевать, драться подушками и прыгать на кровати. Напишем большой плакат о том, что мужики – сволочи... Может быть, я даже расскажу тебе свою печальную историю. Её глаза наполнились грустью. Ей было нужно, чтобы вечер прошёл именно так. Да и я была не против. После сегодняшнего утра с квилетами и вчерашнего вечера в Ла Пуш мне хотелось развеяться. - Отец всё равно не выпустит нас из дому, покуда ситуация с чужаком не прояснится, да и охрану с дома наверняка не сняли. А завтра в школу... Вспомнив о куче домашних заданий, я поёжилась. К тому же, там будет Джессика... Разговоры о смерти Майка и куча ненужных вопросов о моём исчезновении. - Да забудь ты про тригонометрию... В старших классах напряжно учиться только первые несколько лет. Потом ходишь, как на работу, - Розали загорелась идеей вечера, хотя на дворе было позднее утро.- И не парься... Мы семья. Насчёт Майка что-нибудь придумаем. Вместе. Подумаем об этом завтра, окей? - Окей... Я никогда не любила Скарлетт ОХара, но сейчас этот принцип пришёлся очень даже кстати. Мне не оставалось ничего, кроме как ждать. Ждать наступления вечера.
Пьяный способен на такие дела, каких никогда не замыслил бы, если бы не выпил. Джек Лондон
У шампанского нет назначения. Есть только время, когда необходимо откупорить пробку. Харуки Мураками. Трагедия на шахте в Нью-Йорке
<…> пути назад в любви нет. Никогда нельзя начать сначала: то, что происходит, остаётся в крови. <…> Любовь так же, как и время, необратима. И ни жертвы, ни готовность ко всему, ни добрая воля — ничто не может помочь: такой мрачный и безжалостный закон любви. Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы
Больше всего меня удивило спокойствие, с которым Эдвард воспринял новость о том, что вечер я проведу не с ним. Он слушал меня, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно: этот его приём, неизменно вызывающий во мне жгучее желание поцеловать его, я уже запомнила. - Ох уж эта Розали... – он усмехнулся, медленно притягивая меня ближе. – Она всегда придумывает что-то эдакое. И что же на этот раз? - Ммм... Пижамная вечеринка. Только для девочек. Девичник. - Ясно. Значит, мы с Эмметом и Джаспером опять остались за бортом жизни. - Не правда... У вас ведь есть какие-то свои занятия. У него были тёплые глаза. Яркого оттенка июльского мёда, который сладко плавится на солнце, превращаясь в смертельную для любопытных насекомых глазурь. Нежный, обволакивающий взгляд, от которого по моей коже бежали мурашки. Догадывался ли он, что происходит со мной? Умел ли он так же легко, как мысли, считывать мои ощущения? Такие сильные и острые чувства, от которых перехватывало дыхание... иногда я бывала так взволнована, что едва не теряла сознание. В такие моменты я радовалась, что мы с Эдвардом крайне редко сидим за одной партой, иначе... «Придёт день, и все эти проявления человеческого замрут в ней» - эта фраза, сказанная отцом Эдварду, была залогом того, что однажды я смогу воспринимать присутствие самого дорогого для меня человека, как должное. Эти отголоски человеческой природы сводили меня с ума не потому, что хранили печать страха перед вампирами. Нет. Я сама была одной из них – мои повадки медленно менялись, превращая меня в самого привлекательного хищника на этой планете. Мне было всё сложнее оставаться в обществе людей: школьницы с их открытыми шейками и синими венками смущали меня отнюдь не в силу чопорности моих взглядов. Просто каждый толчок их сердца, о котором они даже не задумывались, отдавался у меня в ушах. Мои братья и сёстры, мой Эдвард уже как-то к этому притерпелись. А я... У меня было стойкое чувство, что с каждым днём моя персональная тёмная половина даёт о себе знать глубинным пульсом, каждый удар которого напоминает мучительный прилив, то и дело скрывающий под тёмной волной моё сознание. Несколько раз Элис хватала меня за руку в школе, возвращая в чувство. - Белла... Возьми себя в руки. Сказать: «Белла, чёрт возьми, подбери слюни!», было бы правильнее, но мягкая тактика Элис была не менее эффективна. Я будто просыпалась, балансируя на самом краю, за мгновение до преображения моего лица в маску чьей-то смерти. Не хватало ещё, чтобы я накинулась на кого-то прямо в столовой или школьном коридоре. Поэтому кто-то из сестёр всегда был рядом. То, что я оказалась в машине, набитой школьниками как банка кильками, и не впилась никому в шею, не было счастливой случайностью. Сдержаться мне помог гнев. И только теперь я понимала, как опасно было ехать с компанией одноклассников туда, где никто не мог бы остановить меня одним прикосновением руки и тихим: «Белла...». У меня была выдержка благородного вампира. Что это? Я и сама не знала. Мне казалось, что стать вампиром так, как стал Эдвард – это прыгнуть в кровавое море с разбегу, с высокой скалы наподобие той, что я видела в Ла Пуш. Я же привыкала к его водам постепенно, с течением времени, которое не капало звонкой клепсидрой лет, как для всех моих сверстников-людей, а величественно уплывало, стремясь к бесконечности. Однако у Эдварда и других Калленов был опыт. Опыт аскетического существования, которого не могло быть у меня. Поэтому даже моя выдержка могла дать сбой - тем вероятнее, чем ближе я подходила к порогу окончательного и бесповоротного превращения в вампира. Прямо сейчас, глядя в глаза Эдварда, я думала о невыносимо приятной метели, которая кружит меня. Мне казалось, что я упаду, если он меня отпустит. Мне казалось, что я создана для него, а он для меня, а всё, что кроме этого уравнения с двумя неизвестными – противоестественный бред. Мне казалось, что я умру, если он оставит меня. - Я не слышу тебя... – произнёс он одним дыханием на краешках губ. – Когда ты чувствуешь, ты совсем не думаешь... Нет сил, Эдвард. Я слишком сильно люблю тебя. И чем дольше мы рядом, тем сильнее это чувство и слабее я сама. - Эдвард... Говорят, что от частых прикосновений любовь становится меньше, - такие нелогичности миссис Принстон называла: «глаза боятся, а руки делают». Только здесь и сейчас я могла говорить о своих страхах. О тех, о которых даже думать боялась. Не отпускай меня. Не давай мне и глотка воздуха, не освященного твоим дыханием. Не давай мне и думать о том, что придёт день, когда я смогу наскучить тебе... - Ты говоришь так только потому, что ты не можешь понять, а я не могу объяснить... - Что такое настоящая мужская любовь? – ляпнула я, и тут же прикусила язык, увидев, как дрогнула и изогнулась тёмная бровь моего суженого. - Нет. Я не могу... Не умею тебе объяснить, что именно я чувствую к тебе. Как я это чувствую... Это слишком сильное чувство для тебя, Белла. - Намекаешь на то, что я люблю тебя недостаточно сильно? – я напрасно пыталась обратить в шутку то, что он сказал. В словах Эдварда был такой ударный заряд правды, что мой слабенький пульс взорвался аритмичными тахикардийными скачками. Меня на мгновение оглушила мудрость, сквозившая в его взгляде. Я всегда забывала, что семнадцать ему уже очень давно... - Белла... Я намекаю на то, что слишком сильная любовь и убить может. Пауза была заполнена каким-то звенящим вакуумом. - Эд... - Это звучит грубо, но это правда. Ты хрупкая, как стеклянный цветок. Если я потеряю голову, то... Этот цветок окажется в лапах безумного желтоглазого льва. Упс...- он улыбнулся, но в этой улыбки было мало радости. – Ну, давай, назови меня занудой. А лучше - Отелло. Потому что с появлением на линии твоей жизни параллели по имени Джейкоб, я вдвое меньше контролирую свои эмоции. - Ты не зануда, Эдвард... - Если ты собираешься обозвать меня педантом – это одно и тоже. - Нет. - Кто же я тогда?! - Парень, без которого мне и дня не прожить. Отвернувшись, он фыркнул. - Я серьёзно, Беллз... - Я тоже, Эдвард. Обхватив его за шею, я прижалась лбом к его холодному лбу. Говорить – так тихо, чтобы слышали только мы двое и так близко, что наши губы слегка соприкасались – было настоящей пыткой, но выбора не было. - Я смертельно люблю тебя, Эдвард Каллен. И другой судьбы не желаю. Будет день, когда я в полной мере пойму тебя. Обязательно будет. А пока... Даже моё слабое ещё тело умирает от одной моей мысли о том, что рядом не будет тебя. Понимаешь ты или нет, что заменить тебя кем-то, а уж тем более Джейком, я просто не смогу?! - На самом деле... да, - эта короткая фраза, разорванная говорящей паузой, далась ему нелегко. – Но я эгоистично об этом забываю. - Тебе нравится испытывать боль? – увлекаясь всё больше, я касалась губами его закрытых глаз. - Это лучше, чем причинять её тебе. - Не поверишь, я думаю с точностью до наоборот... Лев-мазохист. - Брось... Не надо так говорить... и вообще, сколько можно заговаривать мне зубы? – он рывком притянул меня к себе, заставляя упереться ладонями в его сильную грудь под белоснежной футболкой. – Собралась сбежать от меня на весь вечер, и вместо того, чтобы меня утешать... Его поцелуй, оборвавший эту шутливо-возмущённую тираду, был красноречив, хотя и сдержан. Всё моё существо дрожало от бесконечной нежности к нему.
*** Когда на двери комнаты Эммета и Розали появилась кокетливая табличка, где каллиграфическим почерком Элис (вот умеет же писать, когда хочет, а в конспектах у неё всегда какие-то муравьиные следы, а не буквы) было написано «Пижамная вечеринка: ТОЛЬКО девушки», солнце ещё не село. Оно зависло над горизонтом, цепляя чернеющую кромку леса вдали золотисто-розовым краем, заливая всё расплавленным червонным золотом последних на сегодня лучей. За пару часов до вечеринки, Роуз поинтересовалась, в какой пижаме я приду. Удовлетворить её любопытство мне было решительно нечем: смущаясь, я поведала старшей сестре, что привыкла спать абсолютно раздетой. Розали, которая вообще не спала уже не первые десять лет, удостоила меня одобрительного взгляда, после чего спросила: - Это не мешает Эдварду ночевать у тебя в комнате? - Естественно, когда он рядом, я... - Застёгнута на все пуговички и крючочки... – грустно вздохнула Роуз. – Поняла. Окей, приходи как есть, а я потом найду тебе что-нибудь из своих вещичек. У меня их всё равно столько, что все и надеть не успеваю. В общем, когда я закрыла за собой дверь, Розали как раз суетилась у заваленной ворохом вещей кровати. На подушках гордо восседала Элис в тёмно-синей пижаме с медведями. Каждый забавный медвежонок обнимал полумесяц, а длинные штанины собирались в крупные складки у её белых миниатюрных ступней. Маленькая Элис терялась в уютной фланели, отчего её саму хотелось тискать и целовать в щеки с лукавыми ямочками. Тёмные пёрышки её растрёпанной задорной причёски переливались сочными оттенками каштанового на густо-синем фоне. Роуз была в ультра розовом и ультра коротком: атласные шорты, больше похожие на короткую юбочку, красивый розовый лиф, открывающий плоский живот. Светлые волосы не завиты в тугие налаченные локоны, а наоборот, растрёпаны в волнистую гриву. Глаза горят, губы липко сияют блеском. Секси-шмекси... Поняв, что всё разнообразие тряпок и тряпочек на кровати предназначается для меня, я напряглась. Наверное, я впервые почувствовала себя гадким утёнком в присутствии таких грациозных и уверенных в себе сестёр. Будто поняв мои метания, Роуз обернулась с улыбкой. - Давай, выбери что-нибудь. Я хочу увидеть, какого цвета и фасона заказывать платья для подружек невесты. Элис я уже знаю, как облупленную, теперь очередь за тобой, Кристабелла. Упс... Какая честь. Покраснев, я вызвала у сестёр приступ хохота. - Белла, ты просто прелесть! – Элис откинулась, сотрясаясь от смеха. - Нет, просто я ещё немного человек... Наверное. Оценив масштабы тряпочной горы, я поняла, что выбор у меня есть. Роуз совершенно самостоятельно решила мне помочь. - Так... Оливковый – не твой цвет. Розовый - мой цвет. Может, белый? - Нет, ты же невеста. - Точно. Синий – Элис. Как насчёт голубого? Я вспомнила, с каким рвением меня одевала в голубое миссис Принстон. «Он хорошо оттеняет твои глаза, Криста»... В голубых платьях с голубыми лентами в волосах я была похожа на приютскую сиротку с пасхальной открытки. - Голубой – цвет жертвы... - Тебе не угодишь. Чёрный? - Только не чёрный, Рози... – Элис махнула рукой. – Чёрный не праздничный. - Тогда я не знаю... - Роуз, мне бы что-то попроще. В чём мне было бы уютно. Покопавшись, она протянула мне свёрток из глянцевого атласа. - Ладно... Держи. Только не возникай насчёт цвета. Тёмное бордо, прохладное наощупь. Почти красный... Юркнув за ширму, я быстро переоделась. Действительно, удобный спальный комплект из коротких шорт и достаточно свободной майки на широких бретелях. Размер груди у меня поменьше, чем у Роуз, поэтому бретели периодически приходилось ловить. А вот бёдра... Выйдя, я повертелась перед девушками. - Ну, как? Элис захлопала в ладоши. - По-моему в тему. У тебя потрясная фигура, Беллз. Например, у меня широкие плечи и узкий таз – поэтому со спины я смахиваю на мальчика-подростка, - она скорчила смешную рожицу. - А у тебя... У тебя всё так, как должно быть у девушки. Роуз прищурилась, окидывая взглядом мои туго обтянутые ягодицы. - Плотно сели. Но... Тебе идёт, чёрт возьми... - в два счёта она закрутила болтающийся низ майки затейливым узлом, а шорты немного потянула вниз, оставив на виду узкую полоску живота. – Нельзя прятать такое. Жаль... прямо таки жаль, что у нас девичник. Мне казалось, что стоит мне только сесть - вся эта конструкция треснет. - Если бы меня увидел Эдвард... Я бы стала в цвет пижамы. И тогда Элис точно угорела бы со смеху. Элис погрозила мне пальцем, улыбаясь во все тридцать два зуба. - Если бы тебя увидел Эд, он свихнулся бы, - злорадно заметила Роуз. – Окончательно и бесповоротно. Я прекрасно понимала, что именно сейчас Эдвард, Джаспер и Эммет тихо и мирно играли в покер внизу. Он даже мысли закрыл, чтобы не мешать мне. Хотя... Меня с недавних пор пугало его отсутствие. Рассевшись на огромной кровати и обложившись подушками, мы слушали Рианну, Шакиру и прочих попсовых певичек. Розали щедро разбавила арнбишный плейлист своего музыкального центра ретро-песнями Джонни Кеша и грустной мелодикой Шаде. Золотистое шампанское... Заводные ритмы... Разговоры ни о чём и бесконечный смех... - ... и тогда Джаспер делает вот такое лошадиное лицо, - Элис скопировала своего парня так уморительно, что мы с Роуз просто со смеху покатились, - а потом говорит: «Я безумно люблю тебя, Элис, но это... это уже слишком». Пафосно так говорит, а потом отворачивается к стене. Нормально, да? Это только потому, что я попросила его дать мне мой альбом! Вместо того чтобы и дальше делать разные глупости... Розали фыркнула. - Вечно тебе приспичит в самый неподходящий момент нарисовать какую-то белиберду, Элис. У нас просто дом неудовлетворённых парней. - Ой, ну это ты у нас королева приспичит, Рози, - подмигнула Элис. – Только ты можешь утащить беднягу Эммета в пустой класс прямо с танцплощадки, а Эдварда поставить на стрёме. - Ну было один раз, и что? Это лучше, чем доводить Джаспера до того, что он вечно ходит с голодным видом. - Просто он хочет есть. - Просто у него девушка-садистка. Обменявшись любезностями, они снова хохотали. Наверное, от нашего смеха у парней дрожали лежавшие на столе карты. Несмотря ни на что, шампанское действовало, притом, самым причудливым образом, на всех троих. Блеск в глазах, громкие голоса, откровенные темы... - Белла... Я давно хочу спросить, что вы с Эдвардом делали в ванной, да ещё и вдвоём? – я не ожидала подобного любопытства от Элис, потому уставилась на неё в полнейшем недоумении. – Ну... Там, в лесу, вы разговаривали с Рози достаточно громко. Да и... Нечего было в нас с Джаспером шишками кидаться! - Злопамятная, да? Ничего. Мылись. - Голые? – в этом возгласе было столько наивного удивления, что даже Розали рассмеялась. - Нет, одетые! Если ты издалека хочешь спросить что-то про Эдварда, то голым я его не видела... Элис отчаянно замотала головой. - Нет! Ты что! Он же мой брат! А как он целуется? Розали треснула сестру подушкой, за что тут же получила сдачи. Моё тихое: «Как бог...» затерялось в шуме сражения, в которое я тоже была втянута. - С тех пор, как Карлайл вдохнул в меня новую жизнь, я не намерена позволять себя бить безнаказанно! – Розали, яростно отбивавшаяся от наших с Элис подушечных атак, была похожа на валькирию – такая же прекрасная в золотистом сиянии своих растрепавшихся волос. Услышав её слова, я остановилась. - Ты хочешь сказать, что в твоей человеческой жизни тебя били? - Да, - она расхохоталась, откинув красивую голову. – Один-единственный ублюдок, который имел наглость считать себя мужчиной. Он был редкостным подонком и моим женихом по-совместительству. Розали... Так вот, почему у тебя не может быть детей... Я нырнула в мысли Элис, которая услужливо сложила паззл своих воспоминаний о сестре. Избита до полусмерти... Карлайл, который хотел сделать Роуз парой для Эдварда... Я не думала, что даже теперь, когда Эдвард со мной, а Розали совершенно без ума от Эммета, я почувствую невероятно болезненный укол ревности. - Не зевай, Белла! – от её удара я едва удержалась на ногах, вспомнив малоприятные обстоятельства нашего знакомства. – Прости, малыш. Я не рассчитала, почти, как тогда... Эдвард был очень зол, я знаю. - Тебе было приятно – вот и отлично! – удар моей подушки пришёлся аккурат в лицо Розали. - Он мог бы оттаскать тебя за волосы, - услужливо пискнула Элис, едва успевая увернуться. - Я бы ему глаза выцарапала, - парировала Розали, смеясь. Мне стало не по себе. Мне захотелось тихо сбежать отсюда в комнату Эсми, уткнуться в её колени... - Тсс... – отбросив «оружие», я сделала шаг назад. – Девчонки, у меня голова закружилась... - Надо меньше пить, - резюмировала Элис, протягивая мне очередной бокал. Я уселась на подоконнике, чувствуя, как свежий вечерний ветер приятно холодит моё тело. От шампанского, прыжков и смеха мне впервые за долгое время стало жарко. Мельком глянув на своё отражение, я заметила нежный румянец на своих щеках. Растрёпанные тёмные волосы, пахнущие шампанским губы, шипучий привкус на языке и вызывающая одежда, точнее, почти её отсутствие... Даже мои пальцы были тёплыми... Я с детства ненавижу это ощущение. Мои руки становились тёплыми только тогда, когда у меня был сильный жар, а это означало горькие порошки и многодневное ворчание мистера Принстона. Он всегда считал, что я слишком дорого им обхожусь... Элис и Розали сидели в обнимку на кровати и шептались о чём-то. В моей крови билось желание танцевать румбу – игристое вино заставляло её кипеть и пениться. Мне нельзя пить шампанское... Как хорошо, что меня не видит Эдвард... Как в плохом анекдоте, дверь широко распахнулась, и в комнате оказался Эммет, а следом и Джаспер с Эдвардом. Все трое были одеты в стиле вечеринки – исключительно в пижамные штаны. - Где тут моя невеста?! – прорычал Эммет. - Ой... – Розали сделала круглые блондинские глаза, плохо изображая эффект неожиданности. - Не ждали, девочки? А вот и мы! – стройный и высокий, Джаспер юркнул мимо шкафообразного брата, подсаживаясь к Элис. Я не могла поднять глаз... Я была не в силах сдержать дрожь губ. Я знала, что Эдвард стоит в дверях и смотрит на меня. «Ну привет, детка...»
«Привет. Не смотри на меня... Я немного неодета»
«Ты прекрасно выглядишь. Я, собственно, тоже не во фраке»
Отставив бокал, я силилась улыбнуться, видя, как ко мне подходит самый красивый парень в мире. Он ничего не говорил, просто смотрел на меня так, будто впервые видел. Завораживающий взгляд удава... Золотистые глаза, от которых мне уже не хотелось прятаться, смотрели на меня так, будто видели меня насквозь: моё сердце, едва трепыхавшееся под нагретым атласом, мои мысли, вертящиеся вокруг его обнажённого торса... Бретелька предательски ползла вниз, сколько я не ловила её дрожащими пальцами. Горячими, будто у взволнованной первоклашки... Склонившись, Эдвард молча коснулся губами моего плеча. Моя горячая кожа обжигала его так же, как меня – его холодные губы. Обняв его за плечи, я почувствовала, как он вздрогнул. «Ты горячая...» «Знаю... прости» «Я люблю тебя, Белла...» «Я тоже тебя люблю...» Прижимаясь всем телом к груди Эдварда, я скрестила лодыжки у него за спиной. Совершенно теряя голову...
Дата: Воскресенье, 23.08.2009, 00:23 | Сообщение # 46
Группа: Модераторы
Сообщений: 624
Статус: Offline
Награды:
Quote (VILLLLLLLLLKA)
- Белла, будь я обычным парнем, ты бы не заметила меня. Драные грязные джинсы, самоуверенный взгляд и непонятная причёска. Я же типичный зануда с вечно задранным небритым подбородком. Откисал бы в прокуренных музыкальных барах, наигрывая на гитаре и распевая что-то несуразно-приятное...
по-моему это полное описание Роберта, а не Эдварда...
Дата: Воскресенье, 23.08.2009, 17:19 | Сообщение # 49
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 30
В конце-то концов, никто из нас не способен предсказать финальный результат наших поступков, да и мало кто пытается. Большинство поступает так, как поступает, чтобы продлить удовольствие или на время заглушить боль. Стивен Кинг. Все предельно
Мне нужна нескончаемая чистая тетрадь и вечность. Джонатан Сафран Фоер. Жутко громко & запредельно близко
Внутри меня ты всегда плачешь, я хочу вытереть твои слезы… Настоящие слезы (True tears)
Казалось, что сердце... Моё глупое сердце стучит, ударяясь о грудь Эдварда. Я знала, что ощущения у него сейчас самые противоречивые. Я знала, что его медленно сводит с ума тепло моего тела и его собственные мысли. Я чувствовала это по тому, как напряжены его плечи под моими ладонями, по его судорожному вздоху, когда мои руки обвились вокруг его шеи... Прости меня... Но я же не знала, что ты будешь здесь. - Тебя... Ты же не должен быть здесь... – я говорила, уткнувшись лицом в его шею, задевая её губами. - Но я здесь... – чуть слышно ответил он, крепко прижимая меня к себе. – Уж так вышло, извини. Это была идея Эммета и Розали. Они... всегда так делают. Латинские ритмы, заставляющие воздух в комнате вибрировать. Близость его тела, которая сводила меня с ума – медленно, вдумчиво и глубоко ввинчиваясь в моё сознание стальным жалом незнакомого мне желания. Руки Эдварда, которые скользили по тонкому атласу, спускаясь всё ниже и ниже. Коснувшись узкой полосы обнажённой кожи, он остановился, отдёрнув пальцы, заставив меня умирать от предчувствия прикосновения. - Эдвард... К горлу подкатил тугой ком, сделав мой голос глухим. У меня возникло сильное и острое желание прижаться губами к его холодной коже, проводя чувствительную дорожку кончиком языка от места, где шея переходит в плечо, до мочки уха... Прихватить её зубами... Даже мои мысли были очень громкими. Он вздрогнул, отпрянув. - Даже не думай. Лучше... отвлеки меня. Иначе я точно начну раздевать тебя при всех и прямо сейчас... Кто бы меня отвлёк, Эдвард... Подумать всерьёз об отвлечении Эдварда Каллена от моей скромной персоны я не успела. Подал голос Джаспер. - Эд, раз пошла такая пьянка, может, станцуешь? - Прекрасная идея, Джас, - не отводя взгляда громко сказал Эдвард. И добавил чуть слышно, - потанцуй со мной, Кристабелла... Наши братья-сёстры комфортненько устроились на огромной кровати Роуз и Эммета. Ненавижу, когда меня разглядывают в упор. Так было всегда: в воскресной и обычной школе, на улице, в «Старбаксе»... Я немного умела танцевать. Точнее, умела ловить кайф от своих движений под музыку. Но сейчас я точно была нерасположена к этому. Я была зажата. Меня мучили мои собственные мысли, иллюзии, ощущения... - Эдвард, я... Он резким рывком ссадил меня с подоконника, опуская на пол и на мгновение притягивая к себе. - Белла... Прошу тебя... – он говорил практически сквозь зубы, с силой выталкивая из себя слова. - Да, но... - Ну, хватит там совещаться! – Джаспер рассмеялся. – Иначе сейчас я займу наш танцпол. - На четыре счёта. Раз... два... три... теп. Слышишь музыку? Кажется, я слышала эту песню. «Lamento Boliviano»... - Бачата?! - Ага... – он едва заметно улыбнулся. - Эдвард. Я в латинских танцах не специалист... - Беллз... Ты меня любишь? - его глаза были такими тёплыми, что мне уже хотелось встать на цыпочки, чтобы коснуться его губ. - Да... - Тогда просто слушай своё сердце. У тебя есть две руки, - он мягко перехватил мою правую ладонь, сплетая наши пальцы, - две ноги, - Эдвард осторожно подставил колено, как того требовала танцевальная позиция, вклиниваясь им между моих порядочно зажатых коленок, - море фантазии и объект для её воплощения. Не думай ни о чём. Я поведу... Шаг, второй... третий. Пауза
«Смотри мне в глаза. Пожалуйста...»
Подняв голову, я позабыла о том, что все на нас смотрят. Мне хотелось только одного, чтобы песня никогда не заканчивалась. Пару раз из-за моей неосторожности мы зацепили старинный комод – полетели щепки, но Розали даже не пикнула... Молчание было просто гробовое. Только тихий звук наших ритмичных шагов на яркой подложке доминиканских ритмов. Максимально расслабившись, я позволила Эдварду вертеть меня во все стороны. Мои ноги быстро вспомнили лёгкость движений, но морально... Я искусала губы, стараясь не отводить взгляда... Особенно тяжко мне давались плавные переходы, когда приходилось распластываться вниз и назад, практически полностью прижимаясь внутренней стороной бёдер к твёрдой ноге Эдварда. В эти мгновения время будто растягивалось, отсчитываемые тяжёлыми гулкими ударами моего сердца. Уверенная ладонь Эдварда замирала у меня между лопатками, не давая упасть, а он сам двигался навстречу возвратно-поступательно. Так же, как мог бы в совершенно другой ситуации, но при этом абсолютно целомудренно... Снова взлёт вверх, сплетение пальцев и бесконечность вариаций на тему шага. Мне казалось, что под моими ногами не гладкий паркет, а горячий кубинский песок – от этого движения становились только точнее и глубже. Бачата... Самый отчаянный танец, уличное искусство ритма, больше похожий на бесконтактный секс. В особенно тонкие моменты я впивалась ногтями в тыльную сторону шеи Эдварда. Он только улыбался в ответ.
«Умница...»
Он оценил мою лёгкую импровизацию, когда я просто повисла на нём, зацепившись за его ногу, прогибаясь вперёд, прижимаясь к нему грудью. Шампанское, пляшущее в моей крови, медленно растворило всю скованность, все барьеры... Мне хотелось танцевать. Мне хотелось Эдварда. И если все так хотят это видеть – пусть смотрят. Стать его отражением... повторять каждое его движение, искать отклик...
«Не думай обо мне...»
«Эдвард...»
«Пожалуйста... » Я не знаю, сколько времени продолжались наши художества. Совершенно внезапно у меня потемнело в глазах. Эдвард мгновенно выровнялся, притягивая меня к себе, не давая упасть. Странно, но перспектива оказаться на полу меня даже обрадовала.
- Что случилось?! Судя по голосу, это была сестрица Элис. «Пить надо меньше...» - иронично подумалось мне. Открыв глаза, я посмотрела на музыкальный центр. На большом дисплее молчаливым объяснением горел значок повтора. Вскочившая с места Розали виновато улыбалась. - Прости, Белла... Джаспер, полулежавший рядом с Элис, молча хлопал в ладоши: медленно и торжественно. Выражение лица у него было именно такое, каким его совсем недавно описывала Элис. Хотя... может, не так уж и недавно. Мои ноги, которые так редко уставали, просто гудели. - Сколько? – голос Эдварда отзывался музыкой в моих ушах и лёгкой вибрацией идущей от его груди, отлепляться от которой мне совершенно не хотелось. У меня совершенно не было сил, чтобы нырнуть в его мысли, но я шестым чувством ощущала, что он зол. Просто невероятно зол. - Почти два часа... Но это был очень красивый марафон. Танцы. Марафон. Смертельная усталость. Мне сразу же вспомнился невероятно грустный фильм «Загнанных жеребцов пристреливают». - Роуз, ты не дура?! - Осади, Эдвард... – вмешался Эммет. Я снова закрыла глаза, отворачиваясь. Вместо того, чтобы вмешаться в ссору, я молча прижалась губами к холодной коже Эдварда, нащупывая шершавую кнопку плоского твёрдого соска. К большому удивлению Эммета, Эдвард осадил. - Да пошли вы... - беззлобно фыркнул он, запуская пальцы в мои волосы.
«Мне дико приятно, но... прекрати сейчас же»
«Эдвард... Это сильнее меня»
Даже сказать что-то большее сил не было. Медленно, но верно, меня захлёстывала тотальная усталость. Она накатила, как лавина. В таких условиях сопротивляться желаниям было просто невыносимо сложной задачей
«Я буду выглядеть полным придурком с бугром в штанах. Да и ходить в таком состоянии та ещё пытка»
Я затылком чувствовала взгляды всего семейства, но мне было уже всё равно. Они хотели увидеть, насколько я люблю его... Что ж, пусть видят. Но уже через мгновение я почувствовала, как мягкие лапы умиротворения имени Джаспера Хейла осторожно касаются меня. Это было похоже на материнский поцелуй в лоб – будто на тлеющие угли плеснули холодной воды.
- Джаспер... – голос Эдварда был тихим. Очень. – Какого чёрта? - А я что? Я ничего... – Джаспер улыбался.
Момент был не просто упущен. Момент был раздавлен.
- Эдвард, тебе лучше пройтись перед сном, - усмехнулся Эммет. – Компанию не составить? - Я проведу Беллу до двери в комнату. А потом обсудим это...
Уже взявшись за ручку двери, я обернулась. Джаспер был далеко, и он совершенно точно не мог помешать тому, что мои руки снова обвились вокруг шеи Эдварда, а мои губы отвечали на его поцелуи. Так он ещё не целовал меня никогда: казалось, что его язык повторяет все те движения, тонкую вязь которых мы вытанцовывали почти два часа. У меня подкосились колени – Эдвард услужливо поймал меня на бедро, как и в танце. Чувствовать его так близко, так остро... Играть с собой в опасные игры...
- Эдвард... Останься... Тихий шёпот, щекочущий нам уши и нервы. Эдвард Каллен с силой упёрся ладонями в полотно запертой двери, отстраняясь. Как же мне хотелось, чтобы эта чёртова дверь провалилась внутрь – просто для того, чтобы почувствовать приятную тяжесть его тела. Зрачки Эдварда вздрогнули и расширились.
«Мне нельзя оставаться наедине с тобой. Не сейчас. Боже... Ну что ты со мной делаешь?!»
«Эд... Я просто делаю то, чего хочу...»
Подавшись навстречу, не обращая внимания на то, как жёсткий хлопок его брючины по накатанной впивается в мою кожу – наоборот, ещё теснее прижимаясь к его ноге, - я нежно поцеловала его в уголок губ.
«Белла... Я тебя сейчас изнасилую. Здесь и сейчас. Ты этого добиваешься?!»
Сжав в кулак остатки воли и самообладания, я медленно и мучительно обрывала ниточки между нами. Да, ты прав, Эдвард. Прав... Взяв в горячие ладони его лицо, я посмотрела в чуть потемневшие от страсти глаза самого красивого вампира в истории человечества. Не выдержав, он попытался поцеловать меня, но я мягко отстранилась, отворачиваясь.
- Уходи, Эдвард... Через мгновение, в течение которого он по-прежнему ждал, что я одумаюсь, он сначала отпустил меня. Потом сделал шаг назад. Как же ты прекрасен, любимый. Даже с уродливой печатью обиды на лице... Провернув ручку, я скрылась за дверью. Я, как никто, знала, как долго затягиваются раны от задетого самолюбия.
*** Через час ко мне постучалась Элис. Она хотела побыть со мной, узнать, всё ли в порядке, но я её не впустила. Я лежала на постели, обняв подушку, слушала ноющее тело – смесь неудовлетворённого желания, робкий голос голода и усталость – и пыталась не думать о том, произошло. Ах да... Впервые в жизни я не смогла заплакать.
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 00:55 | Сообщение # 52
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 31
Если женщина хочет отказать, она говорит «нет». Если женщина пускается в объяснения, она хочет, чтобы ее убедили. Альфред де Мюссе Из всех ощущений, доступных нашему телу и затрагивающих разум, сильная боль — самое чистое, потому что она изгоняет все из нашего сознания и заставляет сосредотачиваться только ней. В иной ситуации мы никогда не можем достичь подобного эффекта. Дин Кунц. Темные реки сердца Не лезь в чужую душу в галошах. То, что ты вытер ноги, не имеет значения. Станислав Ежи Лец Палки и камни могут покалечить, а слова могут и вовсе убить. Чак Паланик. Колыбельная
Лежать, обняв подушку, было приятно. Особенно, если не думать о том, что ноги ноют, как скулящий без матери суточный щенок. Интересно, я восстановлюсь за ночь или утром меня в школу на руках понесут? Интересно, кто? Розали Эммета попросит, потому что её саму я ещё долго к себе не подпущу. А ещё лучше... Возьму и внушу ей парочку комплексов, чтобы жизнь малиной не казалась. Эдвард говорил, что у меня определённо получается внушение. Уж не дар ли это? Нужно будет поговорить об этом с отцом. А что... Внушить Бешенной Барби, что у неё неровный цвет лица или что родинка на плече её портит. И пускай она решает свои проблемы, вместо того, чтобы создавать проблемы мне... Это жестоко, я так не смогу... Мне страстно хотелось утром всех своих новоиспечённых родственников поставить на место. Ткнуть пальцем в грудь Джасперу, и сказать, что если он ещё раз попробует наступить на горло моей песне, я сделаю с ним что-нибудь противоестественное. Сказать Элис, что я была о ней гораздо лучшего мнения и что глупые шутки – не её конёк. Сказать Эммету, что я желаю ему оказаться на моём месте, хотя я плохо представляю его уставшим и морально уничтоженным. Сказать Розали, что она дура набитая... Сказать Эдварду... Нет. Ничего ему не говорить. Просто отказаться ехать с ним в школу. И вообще с кем-либо из этих предателей. Вызвать такси, пойти пешком – как угодно, только чтобы не видеть их. Я понимала, что уже люблю каждого из своих многочисленных братьев и сестёр, но меня просто душило чувство обидной несправедливости. Подумать только, два часа... Почти два часа сладкой пытки в руках Эдварда Каллена у всех на глазах. Милая вышла шутка, ничего не скажешь... При попытке перевернуться на другой бок я не смогла сдержать стон. Чёрт... Как тянет. Такое чувство, что в моих ногах появились новые, доселе мне неведомые мышцы. В этот же момент моего плеча коснулись ледяные пальцы. Эдвард... Окно. Как я могла забыть про окно! Я замерла, не оборачиваясь. Я сама не знала, рада ли я его появлению... - Я знаю, что ты не спишь. - Ты всё всегда знаешь лучше меня, Эдвард. И это меня бесит. Мне хотелось натянуть тонкий плед повыше, чтобы хоть как-то отгородиться: меня лихорадило от одной только мысли, что он стоит сзади, буравя взглядом мою практически ничем неприкрытую спину. - Я догадался. Может, соизволишь повернуться ко мне лицом? - Кажется, ты не собирался проводить со мной остаток вечера...Эдвард Каллен. Ты, вроде, обиделся. Или мне показалось? Он не ответил. Вместо этого сильные руки Эдварда развернули меня так быстро, что я даже ахнуть не успела. - Так и будешь препираться со мной? В темноте он казался даже бледнее обычного. На мгновение мне показалось, что я снова вижу лицо, искажённое гневом и голодом. Вздрогнув, я увидела, что иллюзия рассеялась – в неясном свете то и дело ныряющей в облака луны появилось взволнованное до предела лицо Эдварда. Чёрные джинсы, облегающая красная футболка... - Что не так?! Ты хотел уйти – я тебя отпустила! Или тебя расстраивает лёгкий моральный пинок, которым я придала тебе ускорения?! - Прекрати так со мной разговаривать! Пожалуйста... - его тон был более чем сдержанным, но я прекрасно видела, что из крайней нежности Эдвард вот-вот плавно и неотвратимо переместится в крайнюю злость. Осознание этого подбросило адреналина в топку моих ощущений. – Тебе мало того, что я здесь? - Я тебя об этом не просила... - Я частенько делаю именно то, о чём меня не просят. Давай нормально поговорим? Я смотрела в его глаза. Они немного светились в темноте... Мне вспомнились приключения в Ла Пуш и те минуты, когда мне казалось, что я никогда больше не увижу его, не услышу его голоса, не почувствую, как его сознание осторожно касается моего... Мне уже не хотелось ссориться с ним. Ещё час назад он ушёл с таким лицом, будто никогда мне этого не простит, а сейчас он стоял на коленях возле моей постели с явным намерением исправить свою ошибку. Его пальцы скользнули вверх-вниз по бретелькам моей майки, разглаживая нагретый атлас. - Нормально – это как? - Это так... – он осторожно коснулся моих губ своими, будто проверяя, буду ли я сопротивляться. – Я буду говорить, а ты – слушать... Карамельно-нежный шёпот, за которым стояли такие чёрные мысли, что мне вновь было страшно. Страшно за него, как тогда, в наш первый вечер. - Эдвард... - Да или нет? - Да, Эдвард. Позабыв о том, что каждое движение мои истанцованных ног причиняет мне, мягко говоря, большие неудобства, я попыталась сесть на постели, рискуя грохнуться с узкой кушетки либо на Эдварда, либо на стопку книг с другой стороны. Осторожно, будто я стеклянная, Эдвард перехватил меня за талию. Ледяные ладони на моей тёплой коже... В этом прикосновении было слишком много электричества. Слишком много для нас обоих: не сговариваясь, мы рванулись друг к другу, сшибаясь лбами. - Чёрт... – естественно, мой лоб оказался слабее.– Кажется, синяк будет... - Не будет... - Эд приник губами к ушибленному месту на моём лице, спрятав улыбку. Обхватив его плечи, я прижалась к его груди, на этот раз спрятанной под футболкой. - Спасибо, что ты пришёл... - А ты ведь не обрадовалась. Ты замерла, когда поняла, что я здесь. Я слышал твои мысли... - И что... - Ничего. Меня порядочно позабавила мысль о том, что ты отправишься в школу пешком. Или на такси, - он фыркнул, рассыпая в чуть влажном ночном воздухе серебристые стеклянные искры своего смеха. – Такси в Форксе... Девочка из большого города... Моя девочка. - Твоя, Эдвард... - Ты же понимаешь, что я не мог остаться? Я был слишком... – он посмотрел мне в глаза и тут же отвёл взгляд. – На грани того, что нарушу все свои обещания. - Надеюсь, ты ничего не обещал Карлайлу... Он приложил палец к моим губам, слегка оттянув нижнюю. Будто напомнил о том, что говорить будет он, а я буду слушать. - Я обещал только тебе. Мне нужно было остыть. Я прогулялся с Эмметом, выслушал его пламенную тираду о том, что моя рожа прочит кирпича из-за моей несдержанности... И вот я здесь. Знала бы ты, чего мне стоил этот вечер вообще и этот танец в частности. Когда-нибудь Розали доведёт меня до точки сборки... - Они, по-моему, сомневались в том, что я тебя люблю, раз у нас... - Брось, Белла! Может, нам ещё и любовью заняться у них на глазах, чтобы ни у кого сомнений не осталось?! - То, что мы там выделывали, мало чем от этого отличалось... - Да уж... И ты после этого удивилась, что я не остался. - Я не удивилась. Я обиделась... Я не думала, что для тебя принципиально важно... - В настолько заведённом состоянии я – настоящий монстр. Думаешь, справилась бы со мной? – он лукаво улыбался. – Мы с тобой, кстати, основательно покалечили комод Розали. Розовое дерево, конец девятнадцатого века... Верхняя крышка наполовину расщеплена. Руки, так нежно обнимающие меня сейчас, в самом деле могли смять меня, как тряпичную куклу, даже несмотря на то, что я была намного выносливее обычной девушки. Мягкие губы, которые умели быть такими пронзительно сладкими, скрывали крепкие острые клыки, которыми Эдвард мог легко вырвать горло взрослой пуме. Молодой вампир, с лёгкостью отнимающий жизнь у горного льва... Мой любимый вампир... - Ты боишься меня? Теперь? Я знала, что это против правил, но всё-таки положила тёплую ладонь на его мускулистый живот как раз над пряжкой его ремня. Я знала, что прямо сейчас он снова будет переводить тему, поэтому... - Я люблю и хочу тебя... Как и раньше. - Белла! - Эдварду с его мгновенной реакцией было достаточно одного движения, чтобы подмять меня под себя. Его золотые глаза медленно становились всё темнее – будто чернота зрачков разливалась до тонкой, светящейся рамки золотистой радужки. К жгучему прикосновению его губ я была готова... - Я тебя люблю... – выдохнул он. – Поэтому я здесь. И именно поэтому - не сейчас. Ты же веришь мне, Кристабелла? - Никому не верю так, как тебе, Эдвард Каллен... - Хорошо... - Ты же не уйдёшь? Мои поцелуи вернули его глазам привычный цвет. - Нет. Я же... мазохист. Я кажусь тебе слишком упрямым? - Ты кажешься мне слишком красивым, Эдвард. - Это иллюзия, - он усмехнулся. – Иногда я хотел бы быть обыкновенным, не выделяющимся из толпы прыщавым подростком. - Зачем? – я провела пальцами по его идеальной, чуть впалой щеке. Он вздохнул... Так сладко, как только что разбуженный ребёнок. - Чтобы понять... Вспомнить, как это – быть человеком. - Люди – не обязательно уроды... - Быть может, мне было бы проще понять, что у тебя натолкано вот здесь... – он коснулся губами моего лба. - Там только ты. И здесь, - мягко взяв его ладонь, я приложила её к своей груди, - здесь тоже ты. Эдвард в синем, Эдвард в красном, Эдвард за рулём и Эдвард в ванной... - Ты... пойдёшь со мной на танцы? – глухо спросил он, не пытаясь освободить ладонь. - Кажется, я натанцевалась до конца учебного года, да и... думаешь, их не отменят из-за того, что случилось с Майком? - Не знаю. Элис говорит, что не отменят. Так как? - А ты как думаешь? - Думаю, пойдёшь. Шикарный повод остаться дома, пока все поедут в Сиэтл... Намёк был понят. Уловив понимание в моём взгляде, Эдвард улыбался. - Видишь, какой я подлый и коварный... - Дальновидный, я бы сказала... - Ага, нереально просто... Он улыбался. Он снова улыбался так, будто ничего не было: ни дурацкой шутки, ни ссоры у двери... - Прости меня... – мне не хотелось разжимать рук, обнимающих его плечи. Я осторожно потянула на себя. Эдвард усмехнулся. - А я уж думал, что тебе больше нравится обниматься с подушкой... – устроившись рядом, он снова взял меня за руку, сплетая наши пальцы.
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 00:58 | Сообщение # 53
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 32
Я жадно, даже с некоторым страхом смотрел на эту чужую женщину, которая стала для меня самой близкой, и, глядя на нее, вдруг понял, что только мертвые принадлежат нам целиком, только они не могут ускользнуть. Все остальное в жизни движется, видоизменяется, уходит, исчезает и, даже появившись вновь, становится неузнаваемым. Одни лишь мертвые хранят верность. И в этом их сила. Эрих Мария Ремарк. Тени в раю
Танцы — перпендикулярное выражение горизонтальных желаний. Джордж Бернард Шоу
Я редко чувствую себя идиотом, но в день этого чёртова девичника имени Роуз Хейл я чувствовал себя именно так. Началось всё с квилетов, каждому из которых мне хотелось вцепиться в глотку: несовершеннолетний Джейк и его неполноценный физически папаша не были исключениями. Даже наоборот: с них мне хотелось начать. Оборотни, перевёртыши... Эти полуволки – мерзейшие существа с отвратительным запахом. Такое чувство, что у них на зубах завязло всё лесное дерьмо и плоть каждой жертвы. Весь этот смрад, помноженный на гадостное амбре сырой волчьей шкуры, просто невыносим. И этот запах встретил меня в гостиной... Пальцы Беллы дрожали у меня в ладони, а я не знал, как защитить её от всего этого кошмара в виде толпы волков, которые собрались допрашивать её. Когда этот... Квил Атеара, дружок младшего Блэка, схватил её... Он будет кровавой пеной плеваться у меня. Я мог бы перебить ему спину прямо там, но Джаспер и Эммет придержали меня. Я же знал... Знал, зачем пришли эти твари, что они вынюхивали. Они не знали того, что знал их недовожак. И его внезапная любовь к Белле была её щитом от гнева квилетов. Он пойдёт против вековых законов только потому, что надеется на взаимность, потому что не может допустить, чтобы его недалёкие собратья уничтожили девушку, которую он любит. То, что я многим обязан этому мальчишке, бесило меня ещё больше. Я понимал, что он может наплевать на всё и на всех, запечатлиться и посвятить свою жизнь ей, сделав тем самым невыносимой всю мою вечность. У него хватило ума просить её руки у Карлайла... Все эти недолгие минуты я был готов умереть от мучительного чувства невозможности вмешаться в происходящее. Каким-то шестым, а то и седьмым чувством я ощущал, что всё ещё могу потерять то, без чего моё дальнейшее существование будет бессмысленно. Я понимал, что Белла – не человек, но и не до конца вампир. И этот небольшой промежуток времени, за который она полностью обретёт свою природу – это тот самый решающий бой, выиграть который во что бы то ни стало должен я. Но я не мог не осознавать того, что всю свою жизнь она жила среди людей. И что горячий мальчишка с загорелой кожей, белозубой улыбкой и гулко бьющимся сердцем вполне мог разбудить её засыпающую человечность, внести смуту в ясность её мыслей, оторвать её от меня... Она хотела его крови, а он пообещал её ей. Это королевский подарок. Кто, как ни я, знает, что такое – песня крови, которая сводит с ума... превращает жизнь в кошмар, в вечный кровавый гон, в постоянную охоту. Я понимал, что Кристабелле легче сдержать себя, но Блэк... Он будет искать встреч, попадаться ей на глаза, терзать её своим присутствием. Он разрешил ей приезжать в Ла Пуш, понимая, что я не смогу быть с ней... Я думал обо всём этом, буравя взглядом его юное, но уже непроницаемое лицо. Он был крепок, как высеченный из базальта идол, но даже это не мешало мне проникать в его мысли, похожие на узкий подземный лаз, наполненный звуками леса. То, что я видел там, против моей воли вызвало у меня странное чувство уважения. Он думал о Белле с предельной нежностью, на которую только способен парень его возраста. Моя Бэль была его Покахонтас. Он мечтал вплетать в её волосы васильки и бересклет, прятать её от холода, гулять под дождём... Эти мальчишеские грёзы ранили меня больнее, чем откровенные фантазии покойного Ньютона. Никогда ранее я не понимал с такой пугающей отчётливостью, что нажил себе не просто врага. Я почувствовал в молодом квилете настоящего, серьёзного соперника. Держать себя в руках, просто держать себя в руках... Ничего не стоило испугать Беллу собственными сомнениями – она с лёгкостью ловила моё настроение. Единственное, чем я мог бы отвлечь её от моих собственных мыслей – любовь. Моя слепая, дёрганая, обжигающая изнутри и дарящая серебристо-ментоловое ощущение покоя любовь к ней. Настолько острая, что даже Элис пару раз говорила мне, что я перегибаю палку. Настолько очевидная, что даже Эсми видела, насколько я вовлечён в это. Я знал, что Эсми - моя тайная союзница. Слишком долго она переживала, видя, насколько я неприкаян. И теперь, когда я нашёл... Она от всей души желала мне счастья. Несмотря на все опасения Карлайла, на возможные опасности... Я всегда знал, что в лице матери могу искать поддержки. Она сделает всё, чтобы я был счастлив, даже если для этого ей придётся гнать из дома взашей волчью стаю или пойти против воли отца. Всё, чего мне хотелось – остаться наедине с Беллой. Я ещё не вполне отошёл от того ужасного вечера, когда мне казалось, что я больше никогда не увижу её. Мне хотелось играть для неё, смотреть в её глаза, целовать её губы – с каждой минутой отдаляясь от событий недавнего прошлого. Стирать из её души последние сомнения в том, что у нас всё будет так безоблачно, как она мечтает. Вместо этого я не сдержался и показал ей изнанку своего напускного спокойствия. Странно... Я мог напугать кого угодно, только не Кристабеллу Каллен. Каждое проявление моей тёмной природы находило в ней отклик. К простому пониманию примешивался восторг – отчасти и мой собственный. - Эдвард... Говорят, что от частых прикосновений любовь становится меньше... - Ты говоришь так только потому, что ты не можешь понять, а я не могу объяснить... Я не думал, что когда-либо смогу найти девушку, которая будет понимать меня, принимать меня и чувствовать то же, что и я. Если бы мне пришлось отнимать её человеческую природу, я бы всегда мучился этим. Но даже сейчас... Моя неосторожность и несдержанность могли нанести ей физический вред. Я силён, а она слаба. Мне уже больше ста, а ей только семнадцать... - Белла... Я намекаю на то, что слишком сильная любовь и убить может. Она вздрогнула в моих руках, но вместо того, чтобы отпрянуть, потянулась ко мне снова. - Эд... - Это звучит грубо, но это правда. Ты хрупкая, как стеклянный цветок. Если я потеряю голову, то... Этот цветок окажется в лапах безумного желтоглазого льва. Упс...- я выдавил улыбку, но чувствовал, как контроль над собой и ситуацией медленно уплывает из моих рук. – Ну, давай, назови меня занудой. А лучше - Отелло. Потому что с появлением на линии твоей жизни параллели по имени Джейкоб, я вдвое меньше контролирую свои эмоции. - Ты не зануда, Эдвард... В её голосе было что-то решительное, но её мысли были мне недоступны – ею двигали только чувства. - Если ты собираешься обозвать меня педантом – это одно и тоже. - Нет. - Кто же я тогда?! - Парень, без которого мне и дня не прожить. Нет... Приятное тепло, которого я не ощущал годами, медленно разливалось от лица вниз. Отвернувшись, я попытался успокоиться. - Я серьёзно, Беллз... - Я тоже, Эдвард. Отпустить её на вечер к Розали? Я сделал это без труда. Потому что мне самому нужно было разобраться в своих мыслях. Поэтому предложение Эммета ворваться в комнату девочек в самый разгар веселья было для меня полной неожиданностью. Согласившись на него, я совершил большую ошибку. - Роуз любит такие сюрпризы. Помнишь, как весело было в прошлый раз. Да уж... В прошлый раз с ними была Эсми, и мы накрыли девичник как раз в тот момент, когда они обменивались забавными историями о нас. Кажется, тогда Джаспер ещё два дня не разговаривал с Элис. По крайней мере, в нашем присутствии. Всё как всегда – нарядиться в клоунскую одежду а-ля три идиота на лунном загаре в Ла Пуш. Джаспер пихнул меня в бок. - Эдвард, Белла видела тебя... таким? - Полуодетым? - Ну да... - Видела. - И она ещё в своём уме? - Джаспер, это не смешно. Иногда ты очень напоминаешь мне Элис. Он усмехнулся. - Братишка... А как иначе? Мы с ней практически одно целое. Чего и тебе желаю. С Кристабеллой. Как только мы ввалились в комнату, я почувствовал резкий запах шампанского и увидел Розали, сжимающую в тонких пальцах хрустальный бокал. Обернувшись к окну, я перестал обращать внимания на громкие вопли Эммета, который тотчас кинулся тискать вновь обретённую невесту. Белла сидела на подоконнике. Она была слишком похожа на человека. Я замер.
«Ну, привет, детка...»
«Привет. Не смотри на меня... Я немного неодета»
«Ты прекрасно выглядишь. Я, собственно, тоже не во фраке»
Немного неодета... Эти атласные лоскутки из гардероба Розали мягко повторяли контуры её тела... Я не мог перестать рассматривать её. Думать о том, что могу коснуться этого чуда... О том, что это - моя девушка. Мои холодные ладони прошлись по нагретому атласу. Мои губы замерли у неё на плече.
«Ты горячая...»
«Знаю... прости»
«Я люблю тебя, Белла...»
«Я тоже тебя люблю...»
Когда Джаспер возник со своим предложением занять танцпол, я был рад любому поводу переключить своё внимание. Мне было всё равно, что танцевать: я бы и джигу исполнил. Просто ориентировался на музыку...
«Смотри мне в глаза. Пожалуйста...» Это было... Я не уверен, но если бы кто-то попросил бы меня описать бесконтактный секс, то я скорее всего, описал бы наш танец с Беллой. Была пара моментов, когда я был готов с разбегу выпрыгнуть в открытое окно, только бы не думать и не чувствовать...
«Не думай обо мне...»
«Эдвард...»
«Пожалуйста... »
Поняв, что ноги Беллу уже не держат, я едва успел подхватить её. - Роуз, ты не дура?! - Осади, Эдвард... – встрял Эммет. Я помню всё, как в тумане... Прикосновение её губ к моей груди... - Да пошли вы... – я коснулся волос Беллы, понимая, что мне не хочется, чтобы она останавливалась, но ситуацию я уже почти не контролировал.
«Мне дико приятно, но... прекрати сейчас же»
«Эдвард... Это сильнее меня»
«Я буду выглядеть полным придурком с бугром в штанах. Да и ходить в таком состоянии та ещё пытка»
Про бугор в штанах я со значительным опозданием сообщил. Внезапно, я почувствовал, будто мне зашиворот вылили ведро ледяной воды.
- Джаспер... – голос Эдварда был тихим. Очень. – Какого чёрта? - А я что? Я ничего... – Джаспер улыбался.
Мне предстояло провести Беллу до двери с тем расчётом, чтобы не остаться в комнате. Я хотел этого, но... чёрт. Я не мог себе этого позволить. Целовать её, но не остаться... Разбудить в ней новые чувства и оставить её наедине с ними... Сперва был груб я, потом она наговорила мне глупостей... Облегчила мою совесть, прогнав меня с порога спальни, который я слишком хотел переступить. Быть может, мои метания кажутся старомодными, но... Чем громче ссора, тем слаще потом примирение. Я знал, что стоит пройтись по росистой траве с Эмметом, послушать, что же он обо мне думает... - Эдвард, ты резок в последнее время. Иногда хочется подрехтовать тебе лицо, - честно сказал брат. Я слышал его, но его слова не задевали меня. Я был слишком сосредоточен на собственных ощущениях. - Рискни, Эм. Если тебе от этого полегчает. - А тебе полегчает? Ты вообще где? На Марсе? Или в стране пришедшей не вовремя эрекции? - Ну уж тебе об этой стране известно намного больше, чем мне. - Хочешь совет? - Валяй, Эммет. - Ещё лет сто детей не заводи. Как только ты поймёшь, что такое настоящая близость, тебя от этого за уши не оттянешь. А сейчас валил бы ты к Белле. Может, она ещё не передумала. Она не передумала. Сказать, что меня это воодушевило – не сказать ничего. Мне даже ссориться с ней нравилось. Выяснив, что к чему, я просто позволил себе получать удовольствие от тепла её кожи, от аромата её волос, и от тёплых после шампанского губ. - Ты... пойдёшь со мной на танцы? - Кажется, я натанцевалась до конца учебного года, да и... думаешь, их не отменят из-за того, что случилось с Майком? - Не знаю. Элис говорит, что не отменят. Так как? - А ты как думаешь? - Думаю, пойдёшь. Шикарный повод остаться дома, пока все поедут в Сиэтл... Она поняла, что я имею в виду, и немного покраснела. - Видишь, какой я подлый и коварный... - Дальновидный, я бы сказала... - Ага, нереально просто... Мне было непозволительно хорошо. Так, как бывает только перед крупной неприятностью, но думать о плохом мне совершенно не хотелось. - Прости меня... – она нежно тянула меня к себе, и я поддавался, балансируя на тонкой грани между совестью и лёгкими приставаниями. - А я уж думал, что тебе больше нравится обниматься с подушкой... – устроившись рядом, я взял её за руку, сплетая наши пальцы. Я знал, что завтра нам предстоит трудный день...
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 01:02 | Сообщение # 54
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 33
Репутация создается всю жизнь, рушится за несколько секунд. Звездная пыль (Stardust) Капитан Шекспир Влюбленный мужчина — это тот, кто любит смотреть на уснувшую женщину и время от времени наслаждаться ею. Фредерик Бегбедер. 99 франков Болван может принять треск гремучей змеи за стрекот кузнечика и протянуть ей руку. Стивен Кинг. Глаза дракона Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что я нуждаюсь в тебе». Зрелая любовь говорит: «Я нуждаюсь в тебе, потому что я люблю тебя». Эрих Фромм
Утром накрапывало. Собрав учебники в сумку, а волосы - в пучок на затылке, я молча, как прилежная девочка, спустилась вниз. Карлайл был ещё дома, и у меня была возможность поболтать с ним. Сжав его твёрдую холодную ладонь, я посмотрела ему в глаза. - Папа... - Белла? - Мне нужно поговорить с тобой. Мягкие кресла, в которых можно было утонуть, совершенно не располагали к беседе. Не решаясь начать, я просто тянула вниз подол своей клетчатой юбки. - В субботу в школе будут танцы. Я... Я хотела бы пойти. Можно? - А кто сказал, что нельзя? - Просто... Элис сказала, что мы собирались ехать в Сиэтл... - Я могу отменить поездку. Сиэтл уже много лет на одном месте стоит, никуда за один уик-энд не денется. - Зачем? – в моём голосе было совершенно искреннее непонимание. – Вы же хотели в кино сходить. Тем более... Я не люблю Сиэтл, папа. Я слишком люблю тебя, чтобы любить ещё и город, который всегда был для меня символом бесконечного ожидания встречи с тобой... Карлайл подошёл к моему креслу и присел на корточки, завладев моими ладонями. - Как же я перед тобой виноват, девочка... – сказал он почему-то со счастливой улыбкой. – Надо было сразу же забрать тебя. Как только умерла твоя мать... Эсми была бы так счастлива заполучить малышку. А я... боялся, дёргался. Переживал из-за того, что моя дочь – человек. Это сейчас я отчётливо понимаю, как ничтожно мал был благословенный шанс, чтобы ты не унаследовала этого... - Ты любил бы меня больше? - Больше некуда, Кристабелла. Кристабелла... Я назвал тебя так в честь деда. Он был священником. - И получилось полное кощунство. Хотя я люблю своё имя. И набожные мамаши Рамиресов и Гомесов и прочих латинских ребятишек всегда крестились, когда слышали его. Ни одной тёзки за шестнадцать лет. Разве что Кристобаль Родригес из параллели... - Ты хочешь остаться на танцы? - Хочу. - И я не ошибусь, если предположу, что на танцы ты идёшь с Эдвардом? - С Эдвардом... Карлайл усмехнулся. - В городе неспокойно. Глупостей не наделаете? - Мы будем очень стараться, пап. На танцы – и домой. - Ну... хорошо. Думаю, один раз мы без вас обойдёмся. Эдварду сама скажешь, или мне ему торжественно сообщить? - Сама скажу. Спасибо... Он посмотрел на меня долгим, обволакивающе-проницательным взглядом. - Я люблю тебя, девочка моя. Даже если у тебя есть от меня какие-то секреты. Знал ведь, что я далеко не о танцах думаю. Мой обожаемый отец. Человек, дороже которого у меня никого не было всю мою жизнь. Человек, подаривший мне жизнь, семью, Эдварда... И не человек вовсе. - Пап... - Да? - Я не знаю, уместен ли этот вопрос, но... Что связывало тебя с моей матерью? Карлайл нахмурился. Его лицо стало серьёзным и грустным, будто все его три с лишним сотни лет проступили в его чертах, сделав их резкими, протравив печалью. - Белла... - Я совершенно не помню её. Поэтому ты не ранишь меня, сказав правду. Моя мать – Эсми. Это жестоко и глупо звучит, но это так... Радость, промелькнувшая на внезапно посуровевшем лице, стоила многого. Взяв его в ладони, я улыбнулась, но ничего не успела сказать. - Нас связывала ты. Ты – моя мечта, ставшая реальностью. Ни больше и ни меньше. Это так странно... Видеть в тебе черты... – он запнулся. – Черты тех, с кем меня разделяет пропасть времени. Мне определённо нечем было ответить на эту откровенность. Более того, все мои планы на завтра стали казаться мне вопиющей дочерней неблагодарностью... Ещё чуть-чуть – и я уткнусь носом в плечо отца, пахнущее горькими порошками, и расскажу ему всё. Меня спасла Розали, которая изволила-таки спуститься. Обернувшись, Карлайл недовольно фыркнул. - Роуз... Ну это уже перебор, явно. Естественно, белые жокейские штаны буквально трещали на ней по швам, а губы кровоточили красным. Спрашивается, ну зачем ТАК в школу ходить? Хотя... с другой стороны, мы нигде больше не бываем. - Пап, не будь ханжой. Скользнув в её мысли, я поняла, что у неё заготовлен ответ насчёт того, что помаду она подбирает в цвет машины. Ох, как же Рози любила прикинуться белокурой дурочкой. За это ей слишком многое сходило с рук. Впрочем, я на неё действительно обиделась, потому с видимой неохотой отлепилась от отца и пошла за ней. Ноги мои чувствовали себя так, будто вчерашний день я провела исключительно занимаясь верховой ездой. Увидев мои дрожащие коленки, одноклассники наверняка подумают какую-нибудь глупость, но я надеялась, что большинство «светлых умов» школьных сплетниц будут заняты темой безвременной кончины Майка Ньютона. От воспоминания о нём меня передёрнуло. О Боже, Джесс... Как я могла забыть о ней! Я ведь даже не позвонила ей вчера! Представив себе, что мне весь день придётся слушать о Майки от Джессики, я была готова развернуться и пойти обратно в дом, но Розали совершенно внезапно цапнула меня за запястье. - Белла... Прости за вчерашнее. Погружённая в свои собственные мысли, я не сразу поняла, о чём говорит сестра. Посмотрев в её слегка потемневшие карие глаза, я вздохнула. - Знаешь... Это было жестоко. Я пока ещё слабовата для вашего юмора. - Просто мы хотели посмотреть на вас подольше. Заигрались. Ну, не сердись на меня! – она капризно надула красные губы и, казалось, вот-вот топнет ногой. Дверца «вольво» открылась. Эдвард вышел и уселся на капоте, демонстративно показывая на запястье. Часов на нём и в помине не было, только чёрный браслет с семейной эмблемой, но и так было понятно, что он намекает на время, которого оставалось не так и много. Мы же продолжали стоять на дорожке, как вкопанные. - Я как-то не умею прощать в приказном порядке. Я действительно сержусь. Потому что меня ноги не держат. Она отпустила мою руку, но на запястье осталось неприятное холодное ощущение. Как от наручника. - Ну... пожалуйста, Белла. Я ведь не хотела, чтобы вышло так... - Ладно, Роуз. Замяли. Надеюсь, скоро я перестану быть паршивой овцой вашего стада, - без долгих предисловий я обняла её, окунаясь в её сладковато-карамельный запах. Будто статую обняла. Неужели однажды и я буду такой же? Твёрдая и холодная... Идеально красивая убийца.
«Иногда... Ты убиваешь меня своей непосредственностью»
Ну ещё бы. Эдвард был таким же...
«Прости...»
«Не бери в голову. Переживу как-нибудь»
Да уж. Началось утречко.
Салон машины был прогрет, но атмосфера между нами так и сверкала льдистыми искрами. Глупо было сидеть и молча терзаться всеми нашими нестыковками. Пока я думала, как начать разговор, он просто взял меня за руку. Ледяные, но такие любимые пальцы... - Эдвард, я люблю тебя. - Я знаю. Радостью этого момента ни мне, ни ему насладиться не удалось. Вдалеке, у поворота появился человек, метнувшийся на проезжую часть. Длинные чёрные волосы. Серая футболка. Блэк. - Плохая примета, - процедил Эдвард, выжимая акселератор до отказа. - Эдвард... Ты что?! - Ничего... Сделаю то, что не сделала тогда Элис. Был Блэк, а будет мокрое место на асфальте. Он рассмеялся холодным далёким смехом. Всё ближе. Вот я уже вижу Джейка, спокойно стоящего посреди узкой дорожной ленты... Изменившись в лице, Эдвард врезал по тормозам. Машину занесло на мокром асфальте, по которому танцевали крупные дождевые капли, разворачивая боком. Слишком резко, милый... Джейкоб Блэк выставил перед собой руку. Глухой удар. Уже знакомая хватка эластичного ремня безопасности на этот раз была слишком сильной.
«Эдвард!!!»
Я думала только о том, что мне не хватает воздуха.
- Будь ты проклят, чёртов щенок... У любого на месте Эдварда дрожали бы пальцы. Любой на его месте потерял бы пару драгоценных минут в борьбе с заклинившим замком. Но только не Эдвард Каллен. Ему было наплевать на машину, на Блэка, который с искажённым от удивления лицом огибал «вольво». Не сводя с меня глаз, Эдвард буквально с мясом выдрал замок, позволяя мне вздохнуть. Но это не избавило меня от липкого страха. Мне хотелось спрятаться у него на груди... Джейкоб попытался открыть дверь машины. С моей стороны. Естественно, она была заперта. Тогда он просто поманил меня пальцем, нехорошо улыбаясь. Вместо меня из машины выскочил Эдвард, разблокировав двери. Скорость, с которой он оказался около Джейка, была просто поразительной. Рубашка Эдварда мгновенно промокла, покрываясь тёмными дождевыми отметинами. - Какого чёрта тебе нужно?! - Я не к тебе, пиявка. Мне нужна Белла. Голоса, доносившиеся сквозь шум дождя, отгороженные оконным стеклом, были приглушены, но весь яд эмоций чувствовался сполна. - Я чуть не убил её из-за тебя! Хватит того, что Атеара протягивал к ней свои лапы! Джейкоб, буквально гипнотизировавший меня тяжёлым взглядом тёмно-карих глаз, медленно повернулся к Эдварду. - Что? - Друзья у тебя дерьмовые, вот что! - С Квилом я поговорю отдельно. - Ещё бы. Передай ему, что я вырву ему хребет при первом удобном случае. Джейк смерил его оценивающим взглядом. - Может, и так. Только не думай, что тебе это с рук сойдёт. А теперь... Я очень тебя прошу, дай мне поговорить с Беллой, упырь. - Хорошо, только не забудь: её фамилия - Каллен, сукин ты сын!
Даже сквозь медленно запотевающее стекло я видела, как вздрагивают ноздри Эдварда.
«В дождь псина воняет просто оглушительно. Милая... если не хочешь, можешь не выходить»
«Он всё равно не отстанет»
Молча, Эдвард открыл дверцу, сопроводив это быстрое движение дурашливым поклоном. Выйти я не успела. Джейк метнулся, обхватывая мои колени, прикрывая меня от задуваемого ветром дождя. Мокрые, горячие щёки...
«Если бы у него был хвост, он бы им вилял» - ядовито бросил Эдвард, в очередной раз удивляя меня своим самообладанием. – «Твой ручной волк, Белла...» Он отвернулся, сплюнув на асфальт. Его напряжённая поза, его намокшие волосы... Всё это причиняло мне боль. Как и запах леса и моря, исходящий от Джейкоба. Сейчас этот запах был даже сильнее, чем тогда, когда на мне была его футболка. Сейчас, мокрый насквозь, он дрожал, прижимаясь всё сильнее... Запустив пальцы в его смоляные волосы, я буквально заставила его поднять лицо. - Джейк?! Ты чего... Я слышала его пульс. Я предчувствовала солёный привкус на языке, но я изо всех сил держала себя в руках, кусая губы. - Кристабелла... – он ещё раз повторил моё имя, но уже беззвучно, одними губами. – Теперь я волк. Только... Это ничего не изменило, - он улыбался. На мокром лице эта улыбка выглядела несуразно. Он взял меня за руки и порывисто поцеловал обе ладони. А потом быстро отошёл к обочине. – Ничего, слышишь?! Я должен был в этом убедиться. Теперь я знаю... Черты его смуглого лица исказила мелкая дрожь. Мгновение – и он скрылся в лесу. Мокрый и злой Эдвард занял своё место за рулём. - К первому уроку мы опоздали, - констатировал он спокойным голосом. Но я прекрасно понимала, какая ярость скрывается за этим спокойствием. – Спасибо Джейкобу Блэку... - Эдвард... - К чёрту, Белла. У меня нет ни малейшего желания это обсуждать. Если ты о вмятине на боку – я её отрехтую. Но с большим удовольствием я отрехтовал бы кое-кому черты лица. Хотя... У меня один вопрос. Как ты воспринимаешь его? - О чём ты? - О запахе. Слышишь ли ты его так же остро, как все мы, или и тут есть исключения? - Наверное, у меня к этому иммунитет. Когда рядом Джейк... Это как хвойным освежителем надышаться. Не выдержав, Эдвард нервно рассмеялся, но я видела, как он вцепился в руль. - Отлично. Я поражён твоей уникальностью. Надеюсь, это пройдёт, когда... Я сделала всё, чтобы Эд не слышал мою мысль. Мне с пугающей горечью думалось, что даже когда я стану такой же, как мои сёстры, ничего не изменится. То, что так радовало Джейкоба, захлёстывало меня чёрной тоской.
*** Отсидеться в машине было бы лучшим вариантом, но Эдвард предпочёл пойти в школу. - Там у нас есть шанс обсохнуть. По крайней мере, у меня точно. Моя одежда не высыхает на мне сама собой уже почти сто лет. Теперь, вдобавок ко всему, я чувствовала себя виноватой. Крепко сжав его ладонь, я послушно шла с ним, чувствуя, как холодные капли стекают зашиворот. В школьном холле было пусто, но прямо навстречу нам вышла заведующая учебной частью. Она уже открыла рот, чтобы отчитать нас, но тут Эдвард улыбнулся, отряхивая волосы. - Страшный дождь, миссис... Как вас там. Она расплылась в довольной улыбке. - Вы правы, Каллен. Хорошо, что вы вообще в школу добрались, а то как же мы без вас. Я изумилась, увидев, как сорокалетняя тётка в теле игриво улыбается Эдварду. Он лишь рассмеялся, увлекая меня в коридор. - Вообще-то её фамилия Джонс. Он посмотрел на меня сверху вниз, снисходительно улыбаясь. - А мне всё равно... Ты разве не заметила? Мне вообще уже всё равно, - говоря это, он медленно расстёгивал мокрую рубашку. Забравшись на подоконник, я наблюдала за его руками: тонкие белые пальцы, мелкие пуговицы... - Какой же ты красивый, Эдвард... - Да сил нет... Я мёртвый и холодный. Забыла? – он криво усмехнулся, придвигаясь ближе и обнимая. Его ледяная кожа пахла подтаявшим снегом, ванилью, вереском и чем-то ещё... Необъяснимо приятным. Сказочным. Родным и... возбуждающим. - Ты пахнешь любовью, Эдвард... - Белла... Откуда ты знаешь, где я прячу ключ от своего сердца? – его губы нежно коснулись моего затылка. - Кажется, ты сам вложил его мне в руки. Поцелуй меня, пока я не свихнулась... Мой холодный и мокрый вампир был обжигающе горяч внутри. Один поцелуй – и мне показалось, что мокрая одежда на нас обоих просто шипит. Я окончательно забыла, что мы приехали в школу. Со мной был Эдвард – всё остальное отступило в тень. Я будто снова оказалась в комнате Розали... - Интересно, почему вы не на уроках, мисс Каллен? Этот едкий голос я узнала бы из тысячи. В коридоре стояла тощая, как церковная крыса, мисс Чейз. Открыв глаза, я с испугом посмотрела в лицо Эдварда. Он закусил губу, сощурив золотые глаза. «Детка, ты со мной. Со мной тебе нечего бояться»
- А не пошли бы вы вон, мисс Чейз... – он посмотрел на неё совершенно бесстрастно. – Вам ведь нечего тут делать... Она немного изменилась в лице. Я буквально чувствовала безмолвное торжество Эдварда. - А вы такой же невоспитанный выскочка, Эдвард Каллен, как и ваш папаша, - сдавленно произнесла старуха. – Красивый и похотливый. Отодвинув Эдварда, я одёрнула юбку. Что-то невыносимо холодное наливалось жгучим соком у меня в груди. Я просто смотрела в её бледные, неопределённо голубые рыбьи глаза, а она медленно пятилась назад. - Конечно, я обязательно передам директору, что сама освободила вас от уроков машинописи... - И Розали... - Конечно, мисс Хейл тоже. Вы обе получите наивысший балл... - А ещё ты сегодня же позвонишь Карлайлу Каллену... - Конечно, я позвоню доктору Каллену... - И скажешь ему... - Скажу ему, что я старая негодная кошка... - А теперь делай то, что сказал тебе мой брат. Хлопнув пустыми глазами, мисс Чейз молча развернулась, и взяла курс на кабинет директора. Кажется, сквозь пелену моего счастья проступали острые грани непонятной пока, но совершенно очевидной опасности. Мои губы дрожали так же сильно, как и колени. Даже когда Эдвард обнял меня, притягивая мою спину к своей груди. Пронзённая странным предчувствием, я замирала у него в руках.
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 11:54 | Сообщение # 56
Группа: Друзья
Сообщений: 2342
Статус: Offline
Награды:
VILLLLLLLLLKA, СПАСИБО,СПАСИБО,СПАСИБО. Читала целый день,класс.Очень понравилась одна фраза,она у Насти и в BR мелькала,но писать не буду,ты это еще не выложила.Обязательно ее запомню и возьму себе на вооружение Жизнь - это сказка,но не всегда со счастливым концом... но я все равно продолжаю мечтать...
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 16:46 | Сообщение # 57
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 34
…что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты. Чак Паланик. Колыбельная
Отлепиться от Эдварда было нереально трудно: даже когда он сел на подоконнике, чтобы сделать за меня домашнее задание по тригонометрии, я обняла его, устроившись сзади, положив подбородок ему на плечо и вчитываясь в его лёгкий почерк, похожий на небрежный росчерк художника... Его руки... Они двигались так легко и красиво, что сам процесс письма напоминал какой-то шахматный почти танец на белых листах в клетку... - Малыш, ты бы лучше читала, что я пишу, а не думала о приятных глупостях вроде моего почерка. Потому что если ты и дальше будешь решать свои проблемы с помощью внушения... – он полуобернулся, касаясь моих губ сладким, но коротким поцелуем. – то наши учителя превратятся в зомби. - А сам-то, Эдвард? - А что я? Просто я чертовски обаятелен. Правда, как оказалось, не для всех. На старушку Чейз мои чары не действуют. - Просто она фригидная старая грымза, Эдвард. - Ты говоришь прямо как Розали, - усмехнулся он и продолжил заниматься моим домашним заданием. Со второго урока и до самого обеда нам всё же пришлось расстаться: я поплелась в класс мистера Мейсона, а Эдвард – на физкультуру. Блистать на легкоатлетических снарядах. Он и в этом был гордостью школы. На английском меня поджидала очередная письменная работа, на этот раз по «Грозовому перевалу». Моя попытка отсесть от Джессики успехом не увенчалась – свободных мест не было, да и вцепилась она в меня мёртвой хваткой. У неё были ужасно красные глаза. - Белла! Как хорошо, что ты пришла! Значит, она и не подозревает о том, что вытворил Майки в тот вечер. Хорошо. - Привет, Джесс... Я слышала. Это ужасно. Я попыталась придать лицу трагическое выражение. Для этого мне пришлось подумать о том, что я буду вынуждена обходиться без Эдварда до конца этого дня. Получилось весьма убедительно. - Я узнала... Вчера. Я хотела позвонить тебе, но твоя мама сказала, что тебе нездоровится. Куда ты пропала тогда? - Ушла... домой. Поймала попутку на дороге и вернулась в Форкс. Если бы отец узнал, что я была с вами в Ла Пуш, он бы меня по головке не погладил. Нежно, почти незаметно я проникла в её мысли. Она действительно ничего не знала о том, что случилось со мной в тот вечер. - Ясно... Майки... – её голос дрогнул. – Он пошёл тебя искать и расшибся о скалы. Он... да, они действительно перебрали тогда с Тайлером... Джессика всхлипнула, уткнувшись мне в плечо. Господи, я и так мокрая, а сейчас буду ещё и солёная... - Джесс... – я попыталась оторвать её от себя, чувствуя, как накатывает нехорошее голодное ощущение жажды. Она цеплялась за меня горячими ладонями, будто забыв, что мы на уроке, пусть и сидим за последней партой. – Джесс, мистер Мейсон нас сейчас выставит. А сам мистер Мейсон, нагрузив нас сочинением, смотрел в окно. На его правой руке красовалась траурная повязка – не успели школьные учителя относить один формальный траур, как судьба-злодейка подбросила ещё один повод для скорби. - Белла... В тот вечер Майки пришёл ко мне. Понимаешь? Она подняла на меня припухшее от слёз лицо, пытаясь придать взгляду многозначительность. - Не совсем, извини... - У нас с ним всё было. Всё... Одно моё воспоминание о бешеном энтузиазме покойного Ньютона усилило во мне муторные ощущения голода раз в десять. Ту похоть, которую он не успел сорвать на мне, он притащил в узкую девичью кровать Джессики... То, что казалось ей верхом романтизма и пиком любовных взаимоотношений вызвало во мне лишь дрожь отвращения. - Вы переспали, что ли? Я сказала это намеренно грубо, в надежде, что она перестанет меня удушливо обнимать. Мне было по-человечески жаль её, но память о том вечере, когда Майк рвал на мне одежду, хватая меня за горло, и слишком тесные объятия будили во мне далеко не человеческую сторону натуры. Как меня утомляет эта моя опасная двойственность... Сегодня же отпрошусь в лес с Элис... - Да, мы сделали это. Надеюсь, ей было с ним хоть как-то хорошо. Хотя... что хорошего могло быть с пьяным парнем, который, к тому же, был прилично отделан двумя парами крепких квилетских мокасин? - Э... Поздравляю, - брякнула я невпопад. - Я была так счастлива... Я так просила его остаться, но он ушёл... А потом... Потом его убил этот зверь... Зверь. Моей породы. Отпусти же меня, Джесс, иначе я тоже растеряю остатки дружелюбия и вопьюсь тебе в шею прямо на уроке! У меня была смутная надежда на то, что Эдвард не слушает этот разговор. - Теперь в школе будет траур и отменят танцы? – ненавязчиво поинтересовалась я, пытаясь выяснить то, что интересовало меня в первую очередь. - Нет. Мистер Ньютон попросил директора школы ничего не отменять. Я тебе больше скажу – он очень хотел знать, с кем Майк планировал на эти танцы пойти. - Надеюсь, он в курсе, что Майк хотел пойти с тобой? - И я надеюсь. Потому что он постоянно трещал о тебе. Этого ещё не хватало! Очередной убитый горем родитель, читающий мне морали... Если шефу Свону я была в какой-то мере обязана, то Ньютон вызывал у меня минимум положительных эмоций, хотя я догадывалась, что он не хотел вырастить Майки хамом и потенциальным насильником. Еле досидев английский, я с облегчением пошла на испанский, где можно было морально отдохнуть, сгрузив Джессику и её впечатления от последней ночи Майка Ньютона на сердобольную Анжелу. Но ещё больше меня порадовал обед, когда я, наконец, могла побыть со своими. - Как же вы мне дороги, семейка... – сказала я пафосно, садясь рядом с Эдвардом и роняя тяжёлую от услышанного голову ему на плечо. – Даже несмотря на все ваши выходки. Элис... У меня к тебе деловое предложение. - Ммм? – сестра обернулась, улыбаясь. - Мне очень хочется кушать. Ну, просто очень... Ты составишь мне компанию вечером? - У Эдварда сейчас такое лицо, Белла... Будто он собирается чайной ложкой есть мои мозги, если я соглашусь, - она прыснула, спрятавшись за плечо Джаспера.
«А чем я плох в провожатые?» «Эд... Просто мне захотелось пойти с Элис. Не сердись»
«И не подумаю. А обидеться можно?»
«Эдвард...»
Вместо ответа он прижался губами к моему виску на глазах у всей школы. Естественно, в лес я пошла вместе с Элис.
*** - Белла, ты где? – звонкий голос сестры разносился под сводами вековых сосен многоголосицей эха. - Я здесь! Я просто не успеваю за тобой! - А как ты хотела? Лисы живут там, в чаще... Охота на лис... Эдвард, я не представляю тебя охотящимся на мелкого пушного зверя вместо величественного хищника с грозными мускулами лап. Это нам с Элис можно баловаться такой мелкотой, да и поблизости нет никакой более серьёзной добычи. Со стороны могло бы показаться, что две школьницы пришли в лес, чтобы набрать ягод. Здесь, в окрестностях Форкса, мы всерьёз рисковали нарваться на егерский патруль, но даже мне передалось беззаботное настроение Элис – я предпочитала не думать о плохом. Сумерки были густыми из-за дождевых туч, а каждая ветка норовила стряхнуть холодные капли прямо зашиворот. Догнав Элис, я взяла её за руку. - Поймала! - Ты сегодня общалась с Блэком, Белла? – она лукаво мне улыбалась. - Эдвард рассказал или ты как всегда знала заранее? - И то, и другое. Теперь он Волк. - Я знаю... - Тебе надо остерегаться его, Белла. Он может серьёзно испортить вам жизнь. - Но что я могу поделать? - Просто... – она на мгновение стала серьёзной. Это испугало меня – без обычной мимики и солнечной улыбки её лицо стало по-настоящему мёртвым. Вздрогнув, я зажмурилась, а когда открыла глаза, она уже опять улыбалась, играя ямочками на щеках. – Гони его взашей от себя, этого поганого пса... Его любовь - пыль, по-сравнению с тем, что чувствует к тебе Эд. Гоняться за лисами было более чем увлекательно: во мне проснулся охотничий азарт, появилась скорость, которой не было раньше. Пушистая рыжая шкурка ласково щекотала лицо, а горячая жидкость во рту была похожа на пряное вино – такая же игристая и жизнедарящая. Хорошо, что моя скорость позволяла мне быть ласковой, незаметной убийцей... Отерев губы тыльной стороной ладони, я смотрела на Элис. Сестра замерла, прислушиваясь... Внезапно её лицо исказила болезненная гримаса. Оглядевшись, она крепко схватила меня за руку и дёрнула куда-то в сторону. Я не успела и пикнуть, как мы оказались в огромной расщелине у корней ели. Узкая вертикальная трещина была похожа на след от удара молнии: гигантский электрический заряд расколол толстую кору, но не смог погубить само дерево. А рана от удара заросла мхом, став похожей на укрытие Рапунцель. Зажав мне рот ладошкой, Элис покачала головой и указала пальцем свободной руки сначала на мой лоб, потом на свой. Прикрыв глаза, я нырнула в её мысли. Вместо привычной причудливой путаницы я увидела полный порядок.
«Белла, читай меня... »
«Не говори ничего, очень тихо... Постарайся прикрыть нас внушением. Сделай так, чтобы нас не заметили... Не думай о том, зачем... Я сама об этом подумаю » Слабому голоску Элис было далеко до кристальной чистоты мыслей Эдварда Каллена, но я её поняла. Поборов в себе смутное чувство страха, я изо всех сил попыталась представить что-то вроде волшебного покрывала, за которым нас никто не увидит. Благо, было темно и так. Буквально через пару минут после того, как мне удалось сосредоточиться, на поляне появились трое. Высокий блондин, рыжеволосая бестия и темнокожий вампир, сверкающий в темноте белками бегающих глаз. - Джеймс, нам не стоит пока появляться в городе. Я натворила дел, - сказала Рыжая, похохатывая. - Виктория, я знаю. Но мне тоже хотелось бы развлечься. Да и Лоран заскучал. А, Лоран? - Да нет, Джеймс. Мне с вами весело. Даже слишком. Ты совершенно обалдел от жажды, канадец. Тебя проще убить, чем прокормить... Все они выглядели уставшими, грязными и максимально опасными. «Белла, ещё чуточку... Они уйдут и мы сможем вернуться домой» Виктория... Светлые, почти пшеничные волосы. Взрослая женщина... «Я натворила дел» - кажется, так она сказала. «Я тоже так думаю, Белла. Это она убила Майка Ньютона...» Мы вышли из укрытия, когда в лесу затерялись последние отголоски запаха безнадёги, исходившего от чужаков. - Быстро домой! – скомандовала Элис, вспрыгивая на дерево и протягивая мне руку. Это был первый вечер, когда я пришла домой через окно. Нас встретил Джаспер, который за версту чуял, насколько мы обеспокоены. - Милая... – он обхватил Элис за талию, прижимаясь поцелуем к бледному лбу девушки, но она замотала головой. - Нет, Джас... Не надо меня успокаивать. Есть новость. Он посмотрел на меня встревоженным золотистым взглядом. - Мы видели чужаков, Джаспер, - просто сказала я, спрыгнув с подоконника.- Где Эдвард? - Внизу, с Карлайлом... Естественно, мы тотчас отправились в гостиную. Мне было всё равно, кто и что обо мне подумает, но я предоставила Элис право рассказать об увиденном отцу. Сама просто прижалась к груди Эдварда, зарываясь лицом в ровные кашемировые петли его свитера, явно связанного матерью.
«Мне было страшно, но я справилась»
«Я знаю, Беллз. Я люблю тебя...»
Осторожно обхватив его за пояс, я просто вдыхала его такой родной, такой успокаивающий меня запах. Только когда Элис заговорила, я обернулась к остальным, позволив Эдварду притянуть мою спину к своей груди. Впервые за всё время моего пребывания в Форксе я увидела Карлайла очень напряжённым. Выслушав нашу новость, он пожал плечами, но упрямая морщинка прочно залегла между его красивых бровей. Даже Эсми, ласково сжимавшая его ладонь, насторожилась. - Надеюсь, они ушли прочь из Форкса, и нам не доведётся встретиться с ними. Нужно будет позвонить Денали. Предупредить, что трио чужаков движется на север штата. Мало ли что... Розали фыркнула, но Эммет тут же прошептал ей что-то, и маска раздражения на её лице сменилась выражением мрачноватой усталости. Я не знала, о ком говорит отец. Мне было не важно. Важнее всего было то, что меня снова обнимал Эдвард, чьи холодные сильные руки вернули мне ощущение безопасности.
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 21:10 | Сообщение # 58
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 35
— …вполне логично. — Да, Генрих, логично! Ну а теперь заткни свою логичную глотку, прошу тебя. Эрих Мария Ремарк. Черный Обелиск
Чтобы любить, будьте достойны любви, будьте огнём, а не бабочкой. Д.Дж. Казанова
Внимание! Говорит командир корабля! Есть 2 новости: хорошая и плохая! Хорошая — посадка будет прямо сейчас! Плохая… — посадка аварийная! Мадагаскар 2
Только любовь может убить демона. Запомни эту мысль. Прирожденные убийцы
Карлайл ушёл к себе в кабинет вместе с Эсми, дав нам понять, что расходиться пока рано. Мы все были этим недовольны: кажется, впервые за всё время моего пребывания в доме Калленов у нас с Розали было одинаковое выражение лица. Эдвард выглядел подчёркнуто спокойным, но я чувствовала, что он нервничает. Джаспер кусал губы – общее волнение сказывалось и на нём тоже. - Народ, выдыхаем. Иначе я медленно превращу всех и каждого в рефлексивный овощ... – проговорил он сквозь зубы. - Сам-то понял, что сказал, дурик? – Элис шаловливо растрепала ему волосы. - Более чем, малышка. Если каждый из нас будет так вот психовать, я просто озверею. - В руках себя держи, дипломат... – фыркнула Розали. – Сам понимаешь, повод понервничать есть. - Кажется, Карлайл серьёзно раздумывает насчёт завтрашней поездки в Сиэтл, - задумчиво заметил Эммет. Мы с Эдвардом переглянулись.
«Думаешь, он запретит нам идти на танцы?»
«Уверен в этом так же, как и в том, что я люблю тебя, Белла»
Элис пристально смотрела на меня, будто собиралась сказать что-то, но выбирала момент. Она крепко сжимала руку Джаспера – так, что побелели и без того бледные пальцы. Во второй руке она сжимала карандаш – хищно, будто нож, готовый кого-то ужалить.
«Эдвард...»
«Я вижу. Я знаю. У Элис опять приходы. Даже не пытайся понять, о чём она думает прямо сейчас. Это всё равно, что мозги табаком присыпать... Все эти видения будут понятны потом, когда она сама их осознает»
Нежные, почти медово-золотого цвета глаза сестры, наливались пугающей тьмой, становясь почти чёрными. Джаспер приобнял её за плечи, усаживая на диван. - Джааааас... – жалобно и очень тихо произнесла Элис. – Джааааас, пожааааалуйста... Не говоря ни слова, он метнулся к секретеру, вытаскивая тонкую кипу белых листов. Эммет придвинул к дивану низкий журнальный стол. Розали втиснулась между мной и Эдвардом, подхватывая нас под руки. - Кошмар какой-то... Столько раз видела, но каждый раз пугаюсь, как впервые... Её действительно била крупная дрожь. Будто чувствуя это, Джаспер вскинулся, но не смог заставить себя отлепиться от той, которой он явно был нужнее. Эммет вернулся к нам и встал рядом, потому что Роуз вцепилась в наши руки просто мёртвой хваткой. Самое глупое, что я чувствовала, как её настораживает слабое тепло моей руки. Каждый в этой комнате хотя бы раз хотел моей крови. Я знала, что вызываю у Калленов противоречивые чувства, особенно, когда голод достигает апогея. Но... этот вкус был знаком только Эдварду.
«Не бойся. Это не совсем то, что мы чувствуем при виде человека. Да и я не позволил бы»
«Я не боюсь. Я вампир»
«Это звучит гордо»
В его мыслях звучала ирония. Самоирония. У Эдварда начался очередной сеанс самокопания в поисках внутреннего монстра.
«Когда ты говоришь вот так, я начинаю думать о том, что когда закончатся мои странности, ты разлюбишь меня»
«Они не закончатся. И я не разлюблю»
Он сказал это жёстко. Но поверила я ему далеко не поэтому – у меня просто не было ни единого повода не верить ему. К тому же... Я слишком любила его. - Розали... – прошипел Эдвард, отпихивая от себя сестру. – Меня смущают твои мысли. - А что я? Я всегда думаю и об этом тоже. В фоновом режиме... – она спряталась за спину Эммета, улыбаясь. Это позволило Эдварду Каллену обнять меня снова, прижимая мой горячий лоб к своей холодной груди. Краем глаза я видела, как рука Элис движется, подобно самописцу, заштриховывая белый лист в одной её понятной последовательности. Глаза её при этом невидящим взглядом скользили по комнате, не фиксируясь на ком-то или чём-то. - Эд... – я говорила шёпотом, хотя знала, что нас никто не слушает. Розали ушла в свою стихию, скрываясь от пугающего её откровения Элис, Эммет составил ей компанию. Джаспер полностью поглощён своей любимой, которая водила и водила карандашом по бумаге. – Эдвард... Мне хотелось, чтобы он отпустил меня и чтобы не отпускал никогда. Это был как раз тот случай, когда от близости Эдварда всё во мне замирало так мучительно, что в глубине моего сознания просыпался какой-то первобытный страх смерти. Сердце, прыгающее как дождевая капля... Сознание, истаивающее от одной мысли о том, что это он... и что он любит меня. Умереть и сойти с ума одинаково легко. Особенно от счастья. «Слишком сильная любовь может убить» - так сказал Эдвард, когда, не чувствуя моих мыслей, догадался о том, что со мной что-то не так. Даже сейчас, когда мы были совсем не одни, а в воздухе просто искрило электричество какой-то неясной опасности, присутствие Эдварда, его чувства ко мне взвинчивали меня до предела. Моя рука, зажатая в его ладони, вспотела. - Что с тобой, Беллз? - Схожу с ума... - Что... - От тебя... Отступи хотя бы на шаг, иначе... Счастье быть любимой тобой действительно водит меня по краю, ты был прав. - Я всегда прав... – он усмехнулся, слегка отстраняясь. - Иногда меня это пугает. Его глаза были светлыми, манящими... С ним не хотелось расставаться даже на миг, пускай этот миг был тонкой гранью безумия.
«Не бойся, Кристабелла. Где бы ты ни была, я пойду за тобой. Сойду с ума вместе с тобой. Умру – с тобой»
«Я не хочу, чтобы ты умирал, Эдвард»
«А я не хочу жить без тебя»
«У меня впереди такая же вечность, как и у каждого из Калленов»
«Я знаю»
Элис швырнула карандаш на стол, оборвав наш внутренний диалог. Её тонкое лицо исказила злость. Джаспер смотрел на неё, не скрывая беспокойства. - Что, малышка? - Всё... Я закончила. Это было... гадко. Резким движением она протянула нам, стоящим в отдалении, рисунок. На нём не было привычных нам комиксов. Только множество теней, поверх которых с чудовищным нажимом, местами прорвавшим бумагу, было выведено одно слово: «DIABLERI» Эммет кашлянул. - Элис, ты ЭТО видела? - Нет, - в её голосе звенела дерзость, которой обычно не было. – Иначе я нарисовала бы более детальную картинку... - Тогда почему ты уверена, что видела именно ЭТО? - Уверена. - И c кем из нас это случилось? - Эммет, это не смешно, - мрачно заметил Эдвард. Я не понимала, о чём речь, но чувствовала смутный страх. Особенно видя, насколько посуровело лицо Эммета. Элис фыркнула. - Причём тут мы, Эммет?! Я... просто я чувствую опасность в воздухе. После сегодняшней встречи. Это... одиночки, понимаешь? - А ты понимаешь, что делаешь? – в голосе Эммета звучала горькая ирония. – У нас был здоровский шанс провести выходные вне дома, поиграть в нормальную жизнь, а теперь что? Если ты покажешь это Карлайлу... Произошедшее далее напомнило мне тупые и плоские анекдоты мистера Принстона. - Что именно мне собираются показать? – вошедший отец был хмур и серьёзен. Элис молча протянула ему листок. Карлайл Каллен изменился в лице. - Элис... Это чудовищно. - Чудовищно, - с грустным вздохом повторила Элис. – Но хуже всего то, что я не знаю, откуда исходит эта опасность. - Так... – Карлайл отыскал меня взглядом. – Либо мы едем в Сиэтл все вместе, либо все вместе остаёмся дома. Мне нравится идея с поездкой – так у нас есть прекрасный шанс избежать встречи с чужаками. Эммет смотрел на меня так, будто только от меня сейчас зависело всё его дальнейшее существование. Чёрт... Как же я ненавижу этот город. - Да, пап. Мы едем в Сиэтл, - обречённо сказала я. Будто в подтверждение моих слов часы в гостиной пробили полночь. Не спрашивая ничего, ни на кого не глядя, я пошла прочь. Мне хотелось побыть наедине с собой. Наверное, потому что впервые за много дней мне напомнили, что я по-прежнему должна постоянно приносить себя в жертву обстоятельствам. Эдварда, который попытался присоединиться, окликнул отец, поэтому я в полном одиночестве поднялась на второй этаж. Немного подумав, я решила пойти в комнату своего любимого. Что может быть лучше, чем обнять подушку, пахнущую его волосами, и в который раз попытаться заплакать. Пусть и зная, что и эта попытка будет бесплодной.
*** Сразу же за порогом комнаты Эдварда Каллена меня окутал полумрак, пронизанный ароматами ночи. Осторожно я коснулась сознания Карлайла. Мне казалось, что он чувствует, когда я читаю его, поэтому даже сейчас, в другой комнате, я немного смущалась. Он явно говорил с Эдвардом обо мне, но сейчас моё собственное смятение мешало мне видеть ясно его мысли. Мысли Эдварда были закрыты от меня. Зато размышления сестрицы Розали пронизывали воздух алыми нитями тайных и явных желаний. Она думала обо мне с лёгким разочарованием: по её мнению, я вполне могла внушить отцу, что мне совершенно незачем ехать вместе со всеми в Сиэтл уже ради того, чтобы остаться-таки наедине с Эдвардом. Она думала, что её брат достаточно старомоден, чтобы дождаться дня нашей свадьбы, о которой мы с ним ни разу даже не заговаривали. Применять внушение... Я не делала этого так же легко, как проникала в мысли. К тому же... Элис по пути домой с охоты сказала мне, что это может оказаться чем угодно, после того как я стану вампиром. Судя по тому, что мне удалось внушить тем троим, это только одна сторона моей способности. - Это не просто внушение, Белла. Как верхушка айсберга... Во всей красе ты увидишь эту свою способность только тогда, когда полностью обретёшь себя. Наверное, это был первый плюс моего окончательного превращение, если не считать того, что, только став собой окончательно, я перестану сходить с ума от близости Эдварда. Мне многим придётся пожертвовать, когда я целиком и полностью вольюсь в мир вечных сумерек. Один из минусов показал мне сам Эдвард в ночь после охоты, когда мы устали целоваться, а до рассвета было ещё далеко. - Ты в курсе, что тебе придётся отказаться от прогулок верхом и от уроков верховой езды в школе? – он говорил странным тоном, по которому я догадалась, что он сам очень скучает по лошадям. - Нет, не в курсе. А почему? - Лучше сделай это заранее. Иначе... В общем, тебе стоит привыкнуть к этой мысли прямо сейчас. Меня никто не предупреждал об этом, потому мне было достаточно непросто. - Но почему, Эд? – я решительно не понимала, в чём причина такого резкого поворота событий. Конный спорт я не люблю в принципе, но общение с этими животными всегда доставляло мне массу удовольствия. Он рывком встал с постели, увлекая меня за собой. Остановившись перед окном, он прошептал: - Обними меня за плечи и держись крепче, сердце моё... Пока он огромными прыжками пробирался через ночной лес – может, и в тот день здесь бродили Рыжая, Канадец и Лоран – я боялась открыть глаза. Хотя точно знала, что он не уронит меня и не упадёт сам. Маленькая ферма, на которой даже собаки спали достаточно крепко, чтобы оставить без внимания наш ночной визит. К тому же... Даже я была достаточно ловкой, чтобы не привлечь к себе внимания. Перемахнув через забор, Эдвард направился к конюшне, дав мне знак идти следом за ним. - Смотри... Как только он подошёл к стойлу, буланый жеребец всхрапнул и вскинул передние ноги, вставая на дыбы. Его тёмные глаза налились животным ужасом – только белки мелькали. Вот-вот – и изо рта закапает вспененная слюна... Эдвард отступил, усмехаясь. Когда приблизилась я, конь потянулся ко мне, касаясь мягкими губами моей протянутой к нему руки. Ничего странного. - Просто ты пока не вампир. Я... мёртвый. Понимаешь? Лошади это чувствуют и боятся. Горечь и обречённость его слов заставили моё сердце сжаться от боли. - Эдвард... - Вот так... Я по-прежнему люблю лошадей, но они уже девяносто лет не отвечают мне взаимностью. Я представила, что в один прекрасный день лошади из школьной конюшни будут шарахаться от меня, как от дикого зверя, и мне стало грустно до ломоты в пальцах. - Эдвард, я хочу домой... Уже дома он взял моё лицо в ладони, заглядывая в глаза. - Ты жалеешь о том, что будешь такой же, как и я? - Нет. Никогда даже не думай об этом... - Ты – моё спасение от одиночества, Белла... Он притянул меня к груди, а я... Мне было впервые страшно оттого, что у меня нет другого выбора. Не было и нет.
Погрузиться в полную темноту комнате не давал мерцающий экран лэп-топа, стоящего на столе. Холодный ветер теребил тонкую бязь занавески, заставляя её порхать у окна, как огромное крыло сказочной птицы. Лес за окном, проступающий чёрными силуэтами сосен на тёмно-синем бархате ночного безлунного неба, не казался мне опасным, хотя где-то там бродили одиночки, там впечатлившие Элис. Где-то там... Быть может, они вообще ушли далеко от города... Я пыталась утешить себя, хотя точно помню, что они говорили о Форксе и о развлечениях. Кто на этот раз станет жертвой «таинственного зверя»? И что такое диаблери? Мне вспомнилось лицо Эммета... Как дрогнули его хищно очерченные ноздри, когда он увидел этот странный рисунок. Как он напрягся... Что-то страшное вошло в наш дом этим вечером. От этого мне было по-настоящему холодно и больно, несмотря на то, что мы с Элис ходили охотиться. Лэп-топ. Диаблери. Присев на краешек стула, я открыла белое окошко с задорной надписью «Google». - Ну, давай, всезнайка... «DIABLERI» ... Диаблери происходит, когда один вампир выпивает не только кровь другого вампира, но и его/ее душу. В основном, для того, чтобы увеличить силу своих способностей. Вампир, который совершил Диаблери, именуются диаболист... ... Вампир, который хочет совершить Диаблери, должен сперва выпить всю кровь другого вампира. После этого он должен продолжать пить, пока не выпьет душу своей жертвы. После этого тело жертвы моментально распадается. Этот процесс не из самых легких и приятных, душа вампира не очень охотно покидает свое мертвое тело. Вампира, который уже начал процесс Диаблери, легко атаковать. Он полностью концентрируется на борьбе со своей жертвой, если он хоть на малейший момент прервется, то душа жертвы может вырваться. Для того чтобы совершить Диаблери, вампир должен пить кровь напрямую из своей жертвы без перерыва. Кроме того, жертва может быть выпита только одним диаболистом... ... После удачного завершения Диаблери, вампир впадает в состояние полной эйфории и теряет контроль над собой, что может послужить причиной всплеска Безумия. Это чувство можно сравнить с оргазмом, но оно гораздо интенсивнее. Именно по этому многие вампиры не могут больше остановиться, совершив однажды этот грех... ... Те, кто практикует Диаблери, преследуются и наказываются самими жестокими способами, которые только известны. Это так же страшно, как и каннибализм в обществе смертных... ... Вампир, обладающий способностью прорицания, без труда может увидеть черные полосы в ауре диаболиста... Даже в википедии было то, о чём я никогда раньше не слышала. Короткое неприятное слово, режущее слух, взбудоражившее всю мою семью... Парализованная ужасом от осознания того, что мы с сестрой были в двух шагах от смертельной опасности, я не заметила, как в комнате появился Эдвард. Только когда его руки коснулись моих плеч, я поняла, что он рядом. - Просветилась? – меланхолично спросил он. – Подождала бы меня, я бы рассказал тебе всё, что знаю... Встав из-за стола, я обняла его, притягивая за ремень джинсов. - Твои губы слишком хороши, чтобы проговаривать подобные мерзости... - Слышала бы ты, какие ядовитые проклятия с них иногда слетали, - усмехнулся он. - Может, нет никаких чужаков, и Майк умер от твоих проклятий, Эдвард? – мне самой казалось, что это было бы лучшим вариантом. - Если бы... Думаю, даже Блэк был бы не против самолично перегрызть ему глотку. Тем более что теперь он знает, как это делается... - Не думаю, что Джейк уже... убивал. - Ну да. Твой ручной волчонок белый и пушистый, - ядовито сказал Эдвард. – Тебя не смущает, что он больше всего хотел бы моего внезапного и полного исчезновения? - Эд... - Ну, что «Эд»? Я уже больше ста лет Эд... - Не говори так. Должен же он понять, что желать такого бессмысленно?! - Никому он ничего не должен... В сущности, на его месте я поступил бы так же. Ему теперь и жизнь не дорога... Без тебя. - Не говори так... - Хорошо. Я лучше вообще помолчу. Потому что я всё говорю не так, как тебе хочется. - Перестань, Эдвард! – мне хотелось кричать от отчаяния. Я прекрасно понимала, чем именно он расстроен. – Перестань, слышишь?! Он упрямо сжал губы, не отвечая.
«Я УЖЕ перестал, сердце моё»
«Не закрывайся, Эдвард... Ты мне нужен больше, чем кто ни было. Даже больше, чем отец...»
- Карлайл расспрашивал меня насчёт странного звонка мисс Чейз, - Эдвард улыбался, хотя я знала, что он задет. - И что ты сказал? - Прикинулся идиотом. Это было не сложно, поскольку я, во-первых, был очень зол, а во-вторых, я и думать забыл про мисс Чейз. - Эдвард... - Что? – в его голосе звенела ирония, потому что он наверняка знал каждое слово, которое сорвётся сейчас у меня с языка. - Ты понял, что произошло там, в гостиной? - Если ты про завтрашний вечер, то само собой понял. И я тоже не в восторге... Мне придётся нарушить обещание, - он коснулся моего носа кончиком своего. – Розали просто ликует... - Я слышала её мысли... - Это не мысли, это чистый яд. Она всерьёз думает, что я не способен на импровизацию... - Она просто любит эти чёртовы свадьбы. - А ты нет? – он хитро прищурился. - Эдвард, - взмолилась я, - ты понимаешь, что даже здесь, в грёбаном затерянном в лесу городишке Форкс, свадьба сразу после выпускного – это нонсенс? Ну на кой весь этот пафос, если мы и так вместе? - Девочка из большого города, - хмыкнул Эдвард. – У вас там такая мода? - Господи, ты вроде не в каменном веке родился... - Я старомоден, да? - Ты зануда, Эдвард Каллен. И ты, наверное, рад, что мы валим в Сиэтл. Просто потому, что тебе не пришлось говорить мне всё это завтра после танцев. - Поговори ещё у меня, - он рассмеялся. - Конечно... Ты холодная ледышка, Эдвард. Как это ты с первым поцелуем не дотянул до второго пришествия? Не переживай, судя по тому, как я сегодня ковыляла в школе после наших более чем зажигательных танцев вчера, и так все подумали, что у нас с тобой есть самый махровый повод обвенчаться не позже, чем в конце лета. - Белла, смотри – накаркаешь ведь! – он продолжал смеяться, немного отстраняясь, чтобы лучше видеть моё лицо. - Да брось! Что я могу накаркать? С тобой я в полной безопасности... Жаль, что ты не можешь защитить меня от моих собственных желаний. - Бойся их, Белла. Они могут исполниться... – он прошептал это так зловеще, что мне захотелось сбежать. Сбежать от пугающего ощущения прохлады под внезапно и некстати вспотевшими ладонями... От магнетизма его немного потемневшего взгляда... От его чуть влажных губ, которые могли быть нежными и жестокими... Сбежать от Эдварда, который смотрел на меня слишком пристально.
«Первый поцелуй... Белла, я просто не мог ждать дольше. Хотя я всегда был уверен, что у меня-то выдержки хватит»
Когда он говорил со мной вот так, мысленно, не разлепляя губ... Это было похоже на волшебство.
«Эдвард...»
«Я слышу стук твоего сердца. Каждый раз, когда я рядом, оно замирает. Тебе больно?»
«Нет...»
«Тебе страшно?»
«Нет. Точнее, да. Но я боюсь не тебя. Я боюсь себя. Это такое острое чувство...»
«Мне это знакомо. Я боюсь причинить тебе боль. Я... Я на это способен. Для слишком многих я был болью, а для некоторых...»
«Нет, Эдвард...»
«Для некоторых я был смертью, Кристабелла Каллен»
Нырнув ладонями под его свитер, а затем и под футболку, я прижалась к нему теснее. - Придумай что-нибудь, Эдвард... Придумай хоть что-нибудь, иначе ещё пара дней – и я сойду с ума. Подумай хотя бы о том, что я просила тебя... - Я помню... - Я хочу быть твоей до того, как стану вампиром – холодной ледышкой типа Розали. Я не знаю, как и когда это будет, но я чувствую, что времени на подготовку свадьбы у нас нет... Касаясь его ледяной кожи, я замирала каждый раз, чувствуя, как вздрагивает он сам. - Я знаю об этом. Кристабелла... - его губы кусочком льда скользнули по моей шее за ухо, заставляя пережить мучительный скачок взбесившегося пульса. – Они забрали у нас завтра, это так.... Но... - Что?.. – моих сил осталось только на выдох. - Но у нас осталось сегодня, сердце моё... Мой удивлённый возглас Эдвард перехватил мягким поцелуем.
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 21:13 | Сообщение # 59
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 36
И познаете истину, и истина сведет вас с ума. Хаксли Олдос Люди тянуться к магии. Секс — только театр для неё, со всеми потайными дверцами, коробками с двойным дном. Джанет Фитч. Белый Олеандр Есть два пути избавить вас от страдания: быстрая смерть и продолжительная любовь. Фридрих Вильгельм Ницше
Поцелуй ледяных губ был спокойным. Он был похож на обещание: на этот раз никто не вломится в дверь, не позовёт, ничего не отменит... Эта перспектива была одинаково манящей и пугающей для меня. Холод кожи под моими пальцами сводил меня с ума, заставляя мучительно вздрагивать в руках Эдварда. Джул всегда говорила, что я страшно зажата. «Ты будешь делать это в полнейшей темноте, Белла. Таких, как ты, девственности лишают под громкую рок-музыку и после третьей пинты пива. Потому что иначе они просто не позволят залезть к ним под юбку». Кажется, после этой фразы она единственный раз схлопотала от меня затрещину. Правда, мою не по годам мудрую подругу Джулию это только рассмешило. «Ну вот. А ты ещё и дерёшься. Строптивая ты лошадка Кристабелла Каллен». Она свято верила, что я буду дичиться парней до конца жизни. Я всегда думала, что мне будет страшно. Что я должна буду выпить таблетку от скромности или пару бокалов шампанского, чтобы перестать стесняться, не думать о том, как я выгляжу... Но когда на меня вот так смотрел Эдвард Каллен... Всё отступало на второй план. - Я тороплю события? – он осторожно отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Под его взглядом я почувствовала чуть больше уверенности... - Ты... ты такой холодный... - Тебя это отталкивает? - Нет. Я не знаю... Эдвард... - Что?.. Я не понимала, чего хочу больше: чтобы он притормозил, дав мне немного времени осознать происходящее, или чтобы он не слушал меня, не останавливался, не давал опомниться. - Ничего. Просто я слишком много думаю... - Спонтанность – это тоже не лучший вариант. Я хочу осознавать, что делаю... Он был спокоен – ни тени того замешательства и смятения, которое чувствовалось в нём вчера вечером. Его кожа пахла ночной свежестью, а у меня в волосах запутались рыжие хвоинки. - Я в душ... – осенила меня спасительная мысль. - Ты решила сбежать от меня? – улыбнулся Эдвард. – Ну-ну... - Глупый... Мне просто нужно смыть с себя страх и переживания этого вечера. Ты же был дома, пока я охотилась. - Поверю тебе на слово, Белла...
Очутившись в ванной, я на полную мощность открыла кран с холодной водой, бесстрашно встав под упругую струю, позволив воде хлестать меня, щипать мою кожу, делая её холодной... И очень чувствительной. У меня стучали зубы, когда я возвращалась в комнату, обернувшись полотенцем... Меня встретили ночная прохлада, темнота и шум несильного дождя за распахнутым окном. Эдвард успел исчезнуть, как воспоминание о вчерашних танцах. Подойдя к подоконнику, я зачем-то выглянула вниз, хотя знала, что никого там не увижу. - Просто прекрасно... – мой шёпот потерялся в звуках дождевых струй. На спинке стула одиноко белела рубашка Эдварда, в которой он сегодня был в школе – пожалуй, это было единственное напоминание о том, что он вообще был здесь. Сняв с себя тёмно-синее полотенце, я набросила на влажное после душа тело тонкий белый батист. Моя кожа покрылась мурашками от лёгкого, но пронзительно прохладного ветерка и запаха Эдварда. Впервые я почувствовала одиночество такой силы. Несравнимое с тем, что я ощущала тогда в Сиэтле, когда мечтала найти Карлайла. Тогда я была одинока, как ребёнок. Сейчас меня мучило одиночество влюблённой девушки. Спотыкаясь на мелких округлых пуговицах, я застегнула рубашку Эдварда повыше и пониже пупка. Мало ли, кто смотрит в это окно из леса: ночные жители могли оказаться такими же зрячими, как и я. Например, прямо сейчас я видела пару волков... Стоп. Волки. Уж не квилетской породы... Отшатнувшись от окна, я налетела спиной на грудь Эдварда, который как всегда был абсолютно бесшумен. - Тссс... что тебя так напугало, Беллз? Его руки сомкнулись вокруг моей талии, притягивая меня ещё ближе. Опустив подбородок мне на плечо, он разговаривал со мной интригующим шёпотом. - Там... Волки, - просто сказала я, всё ещё до конца не веря, что он рядом. Моя дрожь медленно превращалась в жар. Ещё недавно совсем ледяная, моя кожа становилась просто пылающей. Эдвард тоже чувствовал это, но я не могла понять, приятно ли для него это открытие. Тень Волка в лесу подошла ближе, будто разглядывая нас. - Ты боишься этих четвероногих? - Я... Не понимаю, что им нужно здесь. Это наша территория. - Понятия не имею, милая... Но это просто подарок судьбы. - Почему? - Потому что кое-кому давно пора понять, что у тебя есть я, - одним властным движением он отбросил волосы с моей шеи, касаясь её губами. За ледяной мягкостью этих губ отчётливо ощущались твёрдые острые клыки вампира. Тёплая волна моего пульса часто-часто ударялась в холодные губы Эдварда... В его руках я менялась, как голографическая картинка с двумя рисунками. Человек – вампир... Когда Эдвард был так близко, я не знала, кого во мне больше. И, хотя человеческое во мне убывало с каждым мгновением моего существования, в некоторые моменты я чувствовала тот тип блаженной истомы, которую наверняка чувствует в свой смертный час жертва вампира. Я прекрасно понимала, что прямо сейчас он может оборвать все мои сомнения одним красивым движением головы. Оторвать взведённого донельзя вампира очень сложно... Как и оторваться от него. Войдя в раж, он мог просто сломать меня - каждую кость голыми руками, простым прикосновением, которое ему самому покажется нежным. Я не человек, но и сила у Эдварда нечеловеческая. - Ты... - Не бойся. Видение Элис было не обо мне. Я схожу с ума, но не настолько, чтобы убить тебя. Я же не самоубийца... Одной рукой удерживая меня, другой Эдвард медленно, будто специально растягивая своё персональное удовольствие, задёрнул плотную штору. Было темно, и только мерная дождевая дробь по подоконнику и легкое дуновение ветра нарушали тишину комнаты. Когда мы отошли от окна, я не слышала ничего, кроме дыхания Эдварда. Глубокого, прерывистого... - Ты вся горишь, Белла... – глухо проговорил он. На Эдварде по-прежнему был мягкий свитер, а я в тонкой рубашке чувствовала себя совсем раздетой. Я закрыла глаза.
«Тебе очень идёт...»
Его мысли сбивались, они были нечёткими, будто кто-то обернул их мягкой ватой, которая поглощает все звуки.
- Не говори так, Эдвард... - Я думал, что ты сбежала от меня... – я не видела его лица, но чувствовала холодно-влажное прикосновение его губ у себя на ключице. Следом моей кожи коснулось что-то ещё более нежное, почти неощутимое. Открыв глаза, я увидела крупную розу и неяркие следы от шипов на пальцах Эдварда. - Когда ты успел? - Думал, что вплету её тебе в волосы, если ты оказалась благоразумнее меня и спряталась в своей комнате... Красная роза на белой коже... Свежие порезы, которые почти затянулись... Прикосновение, отозвавшееся где-то глубоко внутри, на мгновение остановило упрёк, готовый сорваться с губ. - Благоразумнее тебя... – обхватывая его за плечи, я чувствовала, что мои руки просто пылают. – Эдвард, ты говоришь так, будто я не хочу этого так же, как и ты... - Ты горячая... – повторял он, как заклинание. – Ты такая горячая... - Быть может, это в последний раз, Эдвард... Осторожно, - но я чувствовала, что он сдерживает себя изо всех сил, - он расстегнул верхнюю из застёгнутых мною пуговиц, пробираясь к уютной впадинке, где замирало моё сердце, касаясь её пальцами, пытаясь поймать этот пляшущий от его близости ритм. Внезапно его рука остановилась. - Ты уверена, что хочешь этого? Перехватив его за запястье, я нервно переступила на тёплом паркете. - Уверена. От моего порывистого прикосновения по его телу прошла волна лёгкой дрожи. Шумно выдохнув, он на мгновение зажмурился. - Будь я проклят, если понимаю хоть что-то из того, что чувствую... и что делаю здесь и сейчас... Оставив меня наедине с гулко бьющимся сердцем, Эдвард сдёрнул всю свою постель на пол, разметав тонкий лён и нежный шёлк поверх огромной медвежьей шкуры в дальнем углу комнаты. - Ты решил разгромить здесь всё? Он оказался рядом быстрее, чем затих звук моего голоса. - Детка... к сожалению, у меня узкая деревянная кушетка, больше похожая на чёртов антиквариат, чем на нормальную кровать. Он слегка напирал на меня грудью, и мои руки уже сами обвились вокруг его шеи. - Ты переживаешь за её сохранность? - Дурочка... Я за твою сохранность переживаю. Даже сейчас у него хватало выдержки заботиться обо мне. Скользнув ладонями под его свитер, я улыбнулась дрожащими губами. Но сказать я ничего не успела – через минуту он уже занял место на спинке стула. - Ты доверишь мне хоть что-то, Эдвард Каллен? - Всего себя, если ты хочешь, Кристабелла... - Я хочу всего тебя, Эдвард... - Не говори так... – он улыбнулся, стаскивая свою футболку. Я провела ладонью по его мускулистой груди. Холодный, как камень, но любимый... Эта его улыбка, запах его кожи... - Тебя всего, Эдвард... Выдержав паузу, он резко притянул меня к себе, улыбаясь и говоря своё коронное: - Напрасно ты так сказала... Его огромный прыжок был похож на короткий полёт, но уже через десяток секунд я достаточно ощутимо прочувствовала спиной твёрдый паркетный пол, прикрытый импровизированной постелью. Основная сила этого приземления пришлась на локти и колени Эдварда. Я успела услышать жалобный треск дерева. - Упс... – усмехнулся Каллен. – Ещё вопросы о мебели из дерева есть? - Неа, - я взъерошила его волосы. Мне нравилась эта разница между нами: он холодный - я горячая, он парень - я девушка, он сильный – я слабая. Мне нравилась тяжесть его тела, тёмная энергия его взгляда... Этим взглядом он проникал внутрь моих мыслей, заставляя даже в темноте краснеть, волноваться, сходить с ума, прижиматься к его голой груди. Мне было решительно всё равно, что на мне слишком мало одето – под этим взглядом даже тонкая, держащаяся на честном слове и паре пуговиц, рубашка казалась мне непреодолимым препятствием между нами. - Эдвард... – я потянулась к пряжке его ремня, но Эд мягко коснулся губами моего лба. - Тсс... Не так быстро... Отпрянув, он просто вытянулся рядом, рассматривая меня от кончиков пальцев ног до корней волос, от сведённых коленок до белой кромки его собственной, пропитанной его запахом рубашки, от подрагивающего подбородка до первой пуговицы, скрывающей от него меня. Этот взгляд был настолько говорящим, настолько жадным, что мне казалось, будто он касается меня губами. Он не мог знать, о чём я думаю, потому что прямо сейчас меня захлёстывали самые противоречивые чувства. Просто закрыв глаза, я закусила губу в ожидании того момента, когда он, наконец, позволит себе коснуться меня рукой. - С ума сойти... – его голос был едва различим в шуме дождя. - Я скоро сойду, Эдвард... Или ты всё-таки ждёшь, что я передумаю и сбегу? - Не сбежишь, нет, - он придвинулся ближе, проведя короткую, но невероятно чувствительную линию от моего колена до бедра. Его пальцы тотчас отдёрнулись, едва пересекли кромку белой ткани. – Тебе уже не удастся сбежать от меня, Кристабелла. – Ты же выйдёшь за меня? – его вопрос застал меня врасплох. Открыв глаза, я всмотрелась в его напряжённое лицо. Вместо ответа я запустила пальцы в его густые волосы оттенка тёмной меди, притягивая его ближе, касаясь губами уголка его рта. - В отдалённом светлом будущем – да. А сейчас... Ты позволишь? – я взяла его за пряжку ремня. Он кивнул. Металл лязгнул, раскрываясь. Его ладонь устроилась у меня на животе, скользнула вверх, вниз и снова замерла на месте. - Мои руки... Они так легко могут причинить тебе боль, Белла... Его губы снова скользнули по моей шее, отыскивая местечко, вздрагивающее от пульса. Обхватив Эдварда за плечи, я легонько потянула его на себя. Он поддался не сразу, но в следующий момент его пальцы рванулись вверх, вырывая пуговицы рубашки с клочками ткани. - Я люблю твои руки, Эдвард... – мой хрипловатый шёпот царапнул тишину. Он на мгновение вскинулся, заглядывая в мои глаза. Бледный, очень взволнованный, слегка улыбающийся... - Я люблю тебя, Белла... Его губы дрожали почти так же, как и мои. Привстав, я сбросила рубашку Эдварда со своих плеч и, немного помедлив, отбросила её в дальний угол. Мы смотрели друг на друга так, будто впервые увиделись. Его глаза медленно и фантастически красиво превращались из золотистых в тёмно-карие. Поёжившись от лёгкого ветерка, я улыбнулась... - Вот... Он порывисто обнял меня, притягивая к груди, зарываясь лицом в мои волосы. - Может, Карлайл прав, но... Это сильнее меня... Я не помню, когда и как Эдвард выбрался из своих узких тёртых «левайсов». Я помню ласковый холодок тонкого шёлка под моей спиной... Я помню только бесконечную жгучую нежность его губ, оставляющих влажные следы на моём теле... Только силу его рук, которые касались меня, будто пытаясь запомнить каждый изгиб моего тела... Только его сбивчивый шёпот, половину слов из которого я не могла понять, да и не пыталась – моё сознание было где-то далеко. Не существовало ничего более важного, чем склонившийся надо мной Эдвард. Ловить его дыхание, касаться его холодной кожи... Мне казалось, что я по капле умираю от его бесконечной нежности ко мне. Любой на его месте ляпнул бы что-то из серии: «если тебе будет больно – скажи мне», но мы оба понимали, что даже если я скажу – остановить его будет невозможно. Ему не пришлось бороться с моими коленками... Я хотела того же, что и он, да и... Малейшее сопротивление натыкалось на его невероятную силу. Мы зашли слишком далеко, но мне было не жаль. Я сама хотела этого. Быть с ним, быть только его... Руки и губы будто жили своей отдельной жизнью – они лучше нас самих знали, что нужно делать. У меня темнело в глазах от одной мысли, что сейчас... Что это, наконец, произойдёт... Я уже не могла проникнуть в его мысли и не могла думать сама, я вообще ничего не могла – только чувствовать. Когда-то я думала, что со мной это случится под музыку... Но сейчас лучшей музыкой было дыхание Эдварда и моё собственное – такое разное, такое одинаковое... Ласкающее движение его пальцев на моей груди, от которого меня накрывало волна острого удовольствия, идущая из глубины и снизу.
«Посмотри на меня... Посмотри мне в глаза, Кристабелла»
Оторвавшись от его груди, я посмотрела на него... Мой любимый Эдвард был прекрасен даже с абсолютной чернотой глаз. Крайняя степень страсти – это тоже голод... Поцелуй, которым он впился в мои губы, был таким острым, что мне показалось, будто он всё-таки меня укусил. Не дожидаясь, пока я приду в себя, не оставляя моих губ, он прижал меня к себе с такой силой, что я на мгновение потеряла дыхание... Скрестив лодыжки у него за спиной, я сама подалась навстречу его уверенному движению. Неотвратимо-стремительно мы становились одним... Я закусила его плечо, даже не заметив, что прокусила его кожу... Он притормозил, вслушиваясь в путаный ритм моего сердца. Под моими горячими ладонями была его спина – каждый напряжённый мускул... Эдвард, ты сложён так идеально... Он уже не казался мне холодным, зато я наверняка жгла его как самый настоящий огонь. Я сама задыхалась от этого жара.
Осторожно опустив меня на простыни, он с силой опёрся о стену, оставив на белой поверхности вмятину от своей ладони. Посмотрев в его глаза, я уже не могла отвести взгляд... Ощущение странной лёгкости, почти невесомости, когда даже приятная тяжесть любимого тела почти не ощущается, а весь мир схлопывается цветным китайским зонтиком до одного только желания... - Не останавливайся, Эдвард... И он не остановился... Не остановился даже тогда, когда его присутствие во мне отозвалось призраком боли, заставив меня вздрогнуть. Это было больше от неожиданности. Кровь... Запах его кожи сводил меня с ума больше, чем мысли о моей крови. Губы Эдварда дрогнули, приоткрывшись в едва заметной улыбке... Это было так похоже на наш танец, но было так ново для нас обоих... Как следующий уровень возможностей – такой естественный... Чувство цельности, наполненности, невыносимо приятное ощущение, чем-то похожее на благодарность, прокатилось волной дрожи снизу вверх и свернулось где-то под ложечкой Ты моё небо, Эдвард... Будто поймав эту слабую мысль, он прижался ко мне всем телом, позволяя обхватить его сильную спину. Я догадалась, что он чувствует то же самое... Это счастье, такое острое и яркое, не могло длиться вечно. Казалось, я выпала из реальности... С небес на землю меня вернуло чувство лёгкой усталости... И губы Эдварда, которые целовали меня. Пару минут мы просто лежали, обнявшись.
«Ты стала женщиной, Кристабелла... Моей женщиной. А я мужчиной. Твоим...»
- Я люблю тебя, Белла... - Эдвард... Я не сразу узнала свой голос: он был тихим и слабым. Больше не было мучительного жара. Только лёгкость, серебристый холодок, который поднимался от кончиков пальцев ног вверх... Мои руки меня не слушались. Они безвольно соскользнули с плеч Эдварда Каллена. - Что с тобой? Его голос зазвенел в ушах, как эхо. Острая боль в груди, от которой у меня перехватило дыхание. - Белла?! Последнее, что я успела увидеть – ужас на лице Эдварда. Последнее, что я слышала – это его полный отчаяния крик. - КАРЛАЙЛ!!! Потом были только темнота и тишина...
Дата: Понедельник, 24.08.2009, 21:16 | Сообщение # 60
Группа: Пользователи
Сообщений: 49
Статус: Offline
Награды:
Глава 37
Счастье имеет смысл только тогда, когда есть с кем его разделить… «В диких условиях»
Я знаю, что у тебя нет прошлого — позволь мне предложить тебе будущее. «Ангел-А»
Многие люди боятся смерти и темноты по одной причине — они страшатся неизвестности. Джоан Роулинг. Гарри Поттер и Принц-полукровка
Как всегда, покойники знали ответы на все вопросы, которые мне нужны. И не то что бы они не хотели говорить. Совсем даже наоборот. Мертвые жаждали выговориться. И начав однажды, они уже не замолчат. Их слова заставили бы вас вскочить ночью в холодном поту. Max Payne 1-2
Настоящая любовь никогда не умрет. Стивен Кинг. Нона
В эту ночь я понял, что счастье может быть не просто безграничным – оно может быть невыносимым. Говорят, что счастье – это укол иглы. Кратковременное, быстрое, острое. Чёрта с два! Моё счастье жгло мне ладони, разрывало мне грудь, норовя превратиться в долгое сладкое мучение, которому не будет границ. Боль и наслаждение всегда ходят об руку. А, может быть, у меня просто извращённое восприятие... Я никогда не задумывался о том, как это будет. Не мужское это занятие – витать в облаках. К тому же... У меня всегда была своя, особая паранойя: я боялся, что мои мысли кто-то может прочесть. Я частенько косился на Элис, которая всегда знала слишком много, и даже понимание того, что ей доступны только куцые видения родом из будущего, не успокоило меня окончательно. Только увидев дочь Карлайла, я понял: моя судьба – быть плохим мальчиком, который не умеет держать себя в руках. Моя уверенность в том, что я хочу эту девушку настолько, что до свадьбы просто не доживу, была железобетонной. Как только я осознал это в полной мере, мои собственные желания стали жрать меня изнутри, заставляя делать множество глупостей, быть резким и ревновать, ревновать, ревновать... Впервые в жизни я прочувствовал на себе жгучую смесь любви и желания, возведённых в квадрат природной страстностью моей натуры... Коктейль Молотова, жгучей желчью разливающийся от гортани до паха... То, что я чувствовал ответный огонь, только усугубляло моё положение. Это как держать в руках запретный плод, тщетно мечтая запустить в него зубы. Кажется, с момента появления в моей жизни Кристабеллы Каллен я напрочь забыл о постоянном голоде. Потому что меня мучил голод немного иного свойства. Справедливости ради, стоит заметить, что эти мучения были во сто крат приятнее, чем постоянно наполненный слюной рот. Разве что... Некоторые физиологические особенности моих новых состояний причиняли мне множество хлопот. Особенно в школе. Но моя выдержка всегда была потрясающей. Скоростью моих реакций гордился даже Карлайл – очевидно, вместе с вампиризмом он передал мне толику своей английской породы. Мало кто в курсе, что я умею завязывать узелок на черешке вишни. Языком. А что?.. Я впервые увидел этот трюк в исполнении незабвенной Лоры Палмерс, в гениальном сериале «Твин Пикс». А времени на тренировки у меня было предостаточно. Мало кто знает об этом, но ещё меньшее количество народу понимает то, что в основе этого трюка лежит не только ловкость, но и терпение. Держать себя в руках – вот, что я умею по-настоящему хорошо. Наверное, так же хорошо, как и убивать собственное время... Я чуть было не свихнулся вчера, когда мы были так близко в этой нереально долгой бачате: именно потому, что я должен был контролировать каждый свой шаг и каждый её вздох я и не заметил, сколько времени прошло с начала этого мучительно откровенного танца. Мне было необходимо отдышаться, иначе я наломал бы дров... Мне повезло, что Белла выгнала меня, хотя эта маленькая свобода досталась мне дорогой ценой – я обидел девушку, которую любил и желал больше всех смертных и бессмертных на свете. Но сегодня превзошло все мои ожидания: сначала новость о чужаках, потом предсказание Элис, больше похожее на комок снега, издевательски засунутый за воротник... Эммета особенно пробрало: есть у него какой-то опыт, о котором не знает никто, даже я – благодаря его мыслям, похожим на насквозь проросшую древесными корнями вековых исполинов медвежью берлогу. Я, было, расстроился, что у нас не будет драгоценного времени наедине, когда всё могло бы быть так красиво, как хотела бы Белла. Но заглянув в её глаза и мысли там, у меня в комнате, я понял одну странную, но невероятно приятную для меня вещь. Ей было совершенно всё равно, как это будет. Для неё гораздо важнее то, что это будет со мной. Перед лицом этого, последнего уже аргумента все доводы разума, которых и так было немного, истаяли как воск вблизи огня. Я мог сделать всё очень быстро... За сотню с лишним лет я стал самым мощным теоретиком в истории вопроса. Но я прекрасно понимал, что второй первой ночи у нас не будет никогда, стараясь не думать о том, сколько этих ночей у нас вообще может быть. Поэтому я тянул время, накручивая сам себя всё больше и больше, чтобы не оставить ни малейшего шанса своей неумолимой совести, чтобы заткнуть свою вечную логику, чтобы забыть все предупреждения Карлайла и свои собственные смутные опасения. Присутствие Блэка – а это был он – меня только раззадорило. Ну, ещё бы... Мой единственный соперник пришёл пошпионить в такой ответственный момент. Сейчас, когда я всем своим существом ощущал близость момента, когда Белла станет моей окончательно, я был готов согласиться даже на дружбу. Я знал, что после этой ночи у него просто не останется шансов завладеть её сердцем. И не потому, что я хоть на йоту сомневался в чувствах Кристабеллы. Нет. Просто после того, как соединятся наши тела, наши сердца и души будут связаны чем-то более тонким и более мистическим, чем данное однажды слово. Достать розу было совсем не сложно, но радость, вспыхнувшая в её светлых, таких непохожих на все виденные мной раньше глазах, стоила того, чтобы притащить ей охапку цветов, и устроить из них постель. Эти излишества я оставил на потом, сосредоточив усилия на том, чтобы всё было как можно проще. Для неё проще... Не дай Бог, чтобы Кристабелла хотя бы раз оказалась в том бункере моего сознания, где я любовно храню свои мысли и фантазии, связанные с ней. Я старался быть нежным, но даже я сам понимал, насколько несоразмерны моя сила и её пока ещё человеческое тело. Даже то, что она была удивительно крепкой девочкой, не гарантировало ей синяков и ссадин после моих медвежьих объятий. Понимание того, что я могу любить и причинять боль одновременно, сводило меня с ума. Да, я, наверное, законченный мазохист, потому что даже тогда, когда мне хотелось ускорить происходящего до разноцветных искр в глазах, я находил в себе новые силы говорить спокойно, улыбаться и не срывать с неё тонкий батист, под которым не было ничего... Уже это открытие вздыбило меня до предела, но я продержался больше получаса, срываясь лишь на лёгкие поцелуи, от которых у меня просто клокотало внутри. Я забыл обо всём... Даже когда Белла говорила мне тихое и слегка растерянное: «Эдвард», я реагировал больше на звук, чем на своё собственное имя. Она была горячей – и это было чудовищно, но, сжимая её в объятиях, я перестал ощущать собственный холод. Мне казалось, что она вернула меня к жизни, забрала всех моих демонов, мои терзания, моё ощущение чудовищности моей природы. Мои губы неотрывно тянуло к тонкой ниточке пульса на её шее – такой сбивчивой и обрывистой, будто она мечется не в моих руках, а на грани между жизнью и смертью. В то же время я понимал, что она не человек... Я будто чувствовал, как она всё больше становится моей, то ли разделяя мою участь, то ли щедро оделяя меня своей. Я сделал всё, чтобы в самый ответственный момент сохранить сознание ясным, хотя и не думал о том, чтобы всё было анатомически правильно. Живя в семье Карлайла Каллена волей-неволей станешь профессионалом в биологии... Но сейчас меня волновало не это. Мне хотелось понять, прочувствовать эту точку невозвращения, когда две реальности, две Вселенные сливаются в одну. В то же время, я хотел знать, что же происходит сейчас с ней, сейчас, когда она так отважно подалась навстречу мне в порыве нежности, замешанной на безграничном доверии. Мне не хотелось отводить взгляда от её широко распахнутых глаз. Мне казалось, что я вижу в них своё отражение, хотя меньше всего мне хотелось бы видеть своё искажённое страстью лицо. Лёгкое сопротивление... Это сопротивлялась не Белла, а юность её тела. Тонкая грань между её прошлым и будущим. Моя персональная дверь в её мир... - Эдвард... Не останавливайся... ... Мир, в который я не ворвался, нет. Вошёл с её позволения. Тем прекраснее он показался мне. Для меня исчезло всё: время, цвета, звуки... Остался только звук её дыхания и тонкий запах её крови, которого я не мог не почувствовать. Он был похож на песню, звуки которой привели мою искалеченную одиночеством душу в дивную гармонию. Не осталось ничего, кроме чувства полётной лёгкости и плавного ритма, который был для меня вновь. Как забытая мелодия, оживляющая покрытые патиной костяшки рояльных клавиш... Как утолённая тысячелетняя жажда... Как блаженство рассвета для почти ослепших от темноты глаз... Она подарила мне Вселенную, взяв взамен сущую безделицу – меня самого.
«Ты стала женщиной, Кристабелла... Моей женщиной. А я мужчиной. Твоим...»
Расслабленный вздох, слетевший с её искусанных губ, сказал мне больше, чем тысяча слов...Я не успел остыть, когда заныла моя вездесущая совесть. Но у неё не было повода терзать меня достаточно долго: я сказал своё корявое: «Ты же выйдешь за меня?» тридцать минут назад. И уклончивое согласие меня не расстроило. Что такое время для меня? Что может испугать или расстроить меня теперь? Единственное, что беспокоило меня – усталый вид Кристабеллы, которая выглядела бледнее обычного. Обняв её, я надеялся, что она уснёт, чтобы вернуть себе силы. Ещё бы... вмятины в паркете от моей нежности были более чем красноречивы. - Я люблю тебя, Белла... - Эдвард... Даже голос её был бледным. Посмотрев на неё, я почувствовал нехороший холодок под ложечкой. Что-то было не так. Не так... Пылавшие ещё совсем недавно ладони были чуть тёплыми и безвольно соскользнули с моих плеч. - Что с тобой? Она бледнела так стремительно, будто кто-то набросил на неё белое покрывало. Ужас до скрипа сжал меня в ледяных тисках, не давая опомниться. Я понял. Я понял, что не так. Я не слышал сбивчивого стука её сердца. Её пока что человеческого сердца не было слышно. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я крикнул: - КАРЛАЙЛ!!! Я от всей души надеялся, что он меня слышит.
Когда Карлайл Каллен появился в моей комнате, я успел натянуть джинсы. Он действительно буквально прилетел, будто чувствуя, насколько он нужен. Так же быстро в его глазах появился и исчез нечеловеческий гнев. Эдвард Энтони Мейсон Каллен... Не будь ты его сыном, его любимым старшим сыном, пускай и приёмным, ты бы нажил в его лице смертельного врага. Я никогда не видел отца таким взбешённым, и, хоть этот гнев практически сразу ушёл, как вода в песок, я не сразу опомнился. Признаться, я не знал, что Карлайл способен на подобные чувства. - Не объясняй ничего, я всё вижу сам, - проговорил он спокойным, слегка улыбчивым тоном, который каждый из нас привык слышать от него в гостиной во время очередной партии в покер или в бридж. – Было бы неплохо, если бы ты хотя бы иногда слушал то, о чём я говорю тебе, Эдвард. Надо сказать, он не терял времени даром. Пока мной целиком и полностью завладевала паника, при одной мысли о том, что на самом деле случилось с моей ненаглядной, Карлайл закатил рукава и присел рядом с дочерью. - Что с ней? – спросил я как-то автоматически, хотя ответ, как мне казалось, я знал и без научной выкладки, которую мне вполне мог выдать сейчас отец. - Она... – перехватив тонкое запястье Кристабеллы, Карлайл посмотрел на меня пристально. Под этим взглядом я невольно сгруппировался. – Она без пяти минут мертва, Эдвард. Если ты будешь стоять там и изображать вселенскую скорбь, пять минут пролетят очень быстро, и мы ничего не успеем сделать. - Карлайл, ты же знаешь... Я готов умереть вместе с ней. Или вместо неё, - эти слова дались мне так легко, что я невольно вспомнил Джейкоба Блэка, который пообещал Белле себя всего. Я не знаю, что двигало мной в этот момент, я вообще не особенно хорошо его помню. Потому что всё моё существо, ещё недавно наполненное радостью и любовью, заходилось от боли. Боль эта была в сотни, в тысячи раз сильнее той, которую я испытывал в своей жизни до этого длинного, как столетие, прожитое мной в сумерках, мига. Она основательно помрачила мой разум, и только привычка во всём или почти во всём, повиноваться отцу вела меня по какой-то одному Богу ведомой линии жизни. Я вспомнил свои слова о том, что слишком сильная любовь может убить, только сейчас понимая, что попал в яблочко. Правда, от этого воспоминания мне отнюдь не хотелось скакать по комнате и орать: «Бинго!» Напротив, мне захотелось сдохнуть самым мучительным образом, чтобы увидеть её хотя бы в лучшем из миров. А ведь ещё не остыла постель, в которой мир казался мне раем... Разум, мой собственный, отточенный до блеска разум отказывался повиноваться мне и верить в происходящее. Этого просто не может быть, иначе Элис... Элис, которая любила Беллу с той же обескураживающей силой и нежностью, что и Джаспера, отрубила бы мне руки по локоть, чтобы я никак не смог сделать того, что сделал. Она бы видела это, она бы предупредила меня... Цепкий взгляд Карлайла вернул меня к пугающей реальности сказанных им слов. Вместо того чтобы что-то сделать, я стоял и травил свои новые, чудовищные раны. - Боюсь, мальчик мой, твоя смерть ничего не исправит. Рано или поздно это должно было случиться... Хорошо, что вы не остались одни. - Но Карлайл... - Я не вчера родился, Эдвард. И даже не на той неделе, - усмехнулся отец. - На самом деле всё не так ужасно, как ты думаешь. Хотя время играет против нас. - Что... Ты собираешься её укусить? - Боюсь, что не только это, Эдвард. Я хотел предложить это тебе. Конечно, если ты не пошевелишься, то я сделаю всё сам. Уверенность и спокойствие Карлайла вселяли в меня надежду. Опускаясь на колени рядом с Кристабеллой, я чувствовал себя окончательно сбрендившим принцем из какой-то готической сказки с нетривиальной концовкой. - Эдвард... – он сосредоточился, но не потерял самообладания, будто я просто ассистирую ему при его плановой операции. – Моя дочь – вампир. Физически она сохраняла человечность, которая ушла бы после того, как ей исполнилось бы семнадцать лет. Она впечатлительна, на свою беду. Сейчас фактически умирает её тело, потому... тебе придётся укусить её, чтобы... ускорить процесс и направить его в нужное русло. Но не слишком увлекайся, чтобы не вышло того, о чём нас предупреждала Элис. - Скажешь, когда – я перестану. - Это трудно, Эдвард. Тебе понадобится всё твоё самообладание. - Я кусал её однажды... - Вы оба сумасшедшие, - отец слегка изменился в лице. – Но сейчас это нам только на руку. Приложившись к её шее, я судорожно сглотнул. Мне было страшно признаться себе в том, что мне хотелось этого... Но даже когда солоноватая кровь заполнила мой рот, мои нервы щекотала запретность того, что сейчас происходит. Голос Карлайла долетел до меня через кровавую пелену. Но не это заставило меня оторваться. Белла вздрогнула. Она вернулась в сознание, но только для того, чтобы умереть – теперь так, как полагается каждому смертному, которого прихватили за горло в подворотне, чтобы утолить жажду содержимым его вен. Рана на её шее затянулась практически мгновенно, но её глаза... Они наполнились страданием. Она дрожала, как загнанное животное. Она кричала так, что я против своей воли слышал страх, парализовавший каждого обитателя этого дома. Даже ничего не подозревающий Блэк наверняка вздрогнул там, под кустом. Я знал, что за боль пронзает её сейчас. Это похоже на дыбу и адский огонь, на самый коварный яд Чезаре Борджиа и раскалённый свинец одновременно. Нет... Моя девочка, моя любимая девочка, которой на роду было написано стать бессмертным вампиром легко и просто с одним серебристым выдохом в майское утро, теперь мучится так же, как когда-то мучился я сам. Меньше всего я хотел, чтобы самая дорогая для меня девушка пережила эти страдания. У неё был выбор, но я отнял его у неё. Или она сама отдала его мне? Не важно. Я хотел прекратить эти страдания. Любой ценой. - Карлайл... Сделай что-нибудь! Я не могу это видеть... Ничего не объясняя, он схватил меня за руку, острым ногтем вскрывая моё запястье и поднося его к губам Беллы, чтобы оно не успело затянуться. - Только так, Эдвард... Прости, но только так... Прикосновение её губ... Легкое, почти ласкающее движение, за которое я продал бы душу. Что такое кровь, если это может облегчить её страдания? Она пила меня с той же жадностью, с которой я любил её не так давно... И я не знаю, что терзало меня больше – опустошающий отголосок давней, но ни разу не забытой боли превращения, передававшийся от неё мне, или мучительное чувство вины перед Беллой, отдавшей мне больше, чем я мог взять. Больше, чем я имел права просить. Она оторвалась сама – за секунду до того, как пальцы Карлайла коснулись её беззащитного предплечья. - Твоя кровь... как пина-колада, Эдвард... – прошептала она. Позабыв о том, что на нас смотрит Карлайл, я обнял её. По-прежнему внешне хрупкую, но совсем другую. Прикосновение отозвалось спокойной прохладой. Когда её руки обхватили мои плечи, я был готов плакать от счастья. Впервые мне, ни разу не ангелу, казалось, что у меня выросли крылья.
ну ладно, Марусь))
нда, Вилочка, добрая ты девочка! Нашла где остановиться! 
а почему нет? почему - "не сейчас, Белла?", почему - "уходи, Эдвард?"... Что с ними такое? ничего не понимаю...
умереть не встать...чистый СЕКАС!!!!
