[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Arven, bel  
ФОРУМ » 4 этаж: Фанфики » Полеты во сне и наяву » Не тот парень (Ассистенты на свадьбах иногда влюбляются...)
Не тот парень
mari2934Дата: Среда, 29.07.2015, 20:02 | Сообщение # 1
Группа: Друзья
Сообщений: 44

Статус: Offline

Награды:


Название: 
Не тот парень



Автор: mari2934/gulmarina/Марина

Дисклеймер: имена героев принадлежат Саре Груэн

Рейтинг: PG-13

Пейринг: Якоб/Марлена

Жанр: Romance, Hurt/comfort

Саммари: – Ты же знаешь, как это бывает... Свадьба, столько счастливых пар, эта атмосфера веселья... как я называю «танцы, шманцы, обниманцы»...
Он не улыбнулся в ответ на мою натянутую улыбку.
- Вся эта выпивка, дурацкая традиция солодить водку... А где есть искра, может разгореться пламя, – банально закончила я.

Что им делать, если оно разгорелось?

Статус: закончен

От автора: Эту историю я написала уже давно, просто сейчас, весной, когда так хочется романтики, захотелось перечитать, немного изменить (потому позаимствовала имена у Сары, связывая с любимым образом) и поделиться ей. Тут нет резких поворотов сюжета, только история любви – которая могла бы произойти с любым... Может быть, кто-то даже узнает в героях себя. Я выбрала эти имена, потому что они подходят к истории (не сочтите необычным), а главный персонаж уже давно видится мне именно таким почему-то). Кому интересно, просто почитайте, и сложится собственная картинка происходящего, которую я не буду навязывать излишними пояснениями.

Размещение: Размещаю сама.





Глава 1

Вы верите в любовь? Скептики скажут «нет», романтики – «да». А что сказать мне? Лет в шестнадцать я была романтиком и летала так высоко в облаках, что часто забывала о реальности. Розовые очки мечтаний делали мир удивительным, и я постоянно находилась в состоянии восторженного ожидания. «Ну когда же, когда я встречу своего принца?..» Принц где-то заблудился. С каждым годом скептицизм увеличивался пропорционально уменьшению романтизма. Конечно, бывали моменты, когда я плакала над банальной сценой фильма, но потом тут же поражалась собственной глупой сентиментальности. Мои подруги постоянно с кем-то встречались, потом друг за другом стали выходить замуж, позже – рожать детей... Из всей компании свободных, симпатичных и уверенных в себе девушек без кольца на пальце остались только мы с Яной. Но не прошло и года, как она, сияя от счастья, сообщила «невероятную новость» – Бартек сделал ей предложение! Конечно, подруга согласилась. Во-первых, они дружили пять лет, во-вторых, Яна была из деревни, а там все твердили, что она и так «в девках засиделась», в-третьих же, ей самой нетерпелось одеть пресловутое белое платье, да приколоть к фате «веночек невинности». С детства Яна видела пышные польские свадьбы в родной и окрестных деревнях, неудивительно, что сама мечтала о такой же. Меня же, не польку и не католичку, она торжественно попросила стать главной ассистенткой. Я не была экспертом по свадьбам, не знала обязанностей подружки невесты, понятия не имела о традициях, о венчании в костеле – но, глядя в ее счастливые, полные ожидания глаза, не смогла отказаться. Тем более, мне очень хотелось побывать на свадьбе лучшей подруги не просто в качестве гостьи, а в качестве ассистентки, у которой много почетных и приятных обязанностей.

И вот наступил тот самый торжественный день. В десять часов утра я уже подъезжала на такси к дому родителей Яны. С макияжем, прической и маникюром было благополучно «покончено» в салоне, оставалось только переодеться в праздничное платье. Но стоило мне переступить порог добротной деревенской избы, как счастливому спокойствию пришел конец. Яна бегала по комнате в халате, с недоделаной прической и громко причитала. Не заметить причины ее истерики было невозможно – покрасневшие глаза невесты слезились, и от этого тушь стекала с ресниц, безнадежно портя искусно наложеный макияж.
- Убери от меня этот таз с луком! – в отчаянии завопила Яна, увидев испуганную мать.
- Прости, я не думала, что он такой крепкий. Хотела составить вам компанию...
Женщина юркнула на кухню.
- О Боже, Марлеська, помоги мне! Я с ума сойду! Через полчаса приедет жених, а я в таком виде!
- Только не волнуйся! – уверенно изрекла я, хоть на самом деле панически соображала, за что браться в первую очередь.
К счастью, визажистка еще не уехала, я выловила ее на улице у машины. За двойную плату она согласилась переделать макияж. Я же взялась за прическу, потому что другого выхода не было – парикмахер поехал стричь одного из гостей. Доделать им начатое у меня получилось очень даже хорошо, а если недостатки и были, их скрыла фата. Про себя я, конечно, диву давалась – кто убедил Яну положиться на местного мастера, явно живущего по старым привычкам советских времен? Как можно бросить невесту только из-за того, что парикмахер опаздывает к гостю, который должен появиться на гулянке только к пяти часам?.. Это осталось для меня загадкой. Мы, конечно же, все успели – и через полчаса Яна довольно улыбалась, разглядывая себя в зеркале.
- Я хорошо смотрюсь, правда?
- Еще бы. Замечательно, – искренне ответила я, улыбнувшись.
Ее платье было традиционным нарядом Золушки, приехавшей на бал и ждущей своего принца – корсет и легкая, пышная юбка. Но Яна и не хотела ничего сногсшибательного – она любила традиции, была романтичной и верила, что раз уж подошла к своей сказке, то надо войти в нее прекрасной принцессой...
Я расправила ее длинную, прозрачную фату и подала букет. Посмотрев на нежно-розовые орхидеи, Яна расплылась в лукавой улыбке:
- Я постараюсь, чтобы этот букет сегодня словила ты.
- Придумаешь тоже. Я не хочу замуж.
- Если не замуж, то хотя бы кавалера найдешь. Нечего отрываться от коллектива.
- Я же ненарочно, – пожала я плечами.
- Ничего, будет несколько подходящих кандидатов. Я тебя подтолкну локтем, увидишь, кто стоит внимания...

Я вовсе не горела желанием с кем-то знакомиться. То есть, конечно, мечтала втайне о любви, которая вдруг свалится на голову, как манна небесная, ни с того, ни с сего... А вот запланированные знакомства меня совсем не прельщали – я по опыту знала, что из этого не выходит ничего хорошего. Смутные ожидания заменяют большие разочарования. Раньше я из принципа не встречалась с теми, кто мне не нравился, теперь – потому что не стоило тратить время на бесперспективные отношения. Если уж я больше десяти лет явно или тайно ждала своего единственного, надо лишь набраться терпения и... подождать. Еще чуть-чуть. Мне ведь всего двадцать семь...
И, наверное, ничего удивительного, что с такими жизненными установками мои отношения с противоположным полом к этому времени ограничивались лишь многочисленными поцелуями ради интереса или в ожидании «искры», не доставившими мне большого удовольствия, и одним длинным, по всем меркам «настоящим», зато весьма катастрофичным романом, который не принес мне ничего, кроме головной боли. Я вообще всегда была довольно сдержана с парнями – скорее всего потому, что в детстве и подростковом возрасте мало общалась с представителями противоположного пола. Когда родители развелись, мне было всего пять, и я почти не помню отца; у меня нет брата или дяди, с которыми я бы проводила время; друзей среди мужчин, повзрослев, я тоже не обрела. Мама и бабушка постоянно твердили, что все парни хотят «только одного», что они сволочи, бабники, погуляют и бросят. Лет до двадцати двух я жила в постоянном страхе быть коварно соблазненной или похищенной и изнасилованной. Вполне естественно, что я воспринимала секс вне брака, как что-то нехорошее, парней – как обманщиков, которые норовят затянуть в постель, а девушек – как их возможных жертв. Я почти не общалась с мужчинами, боясь зайти слишком далеко. Позже мои взгляды, конечно, поменялись, но внутреняя неуверенность, зародившаяся из-за нехватки «многогранного» опыта, все же осталась. Чем старше я становилась, тем больше меня это тяготило. Не испугается ли прекрасный принц того, что я так отстала от масс, захваченных «сексуальной революцией»?.. Впрочем, во всем остальном я была очень современной и активной девушкой – благодаря тому, что последние годы обитала одна, переехав из тесного общежития в небольшую, но уютную квартирку. Мама и бабушка по-прежнему жили в «поселке городского типа», за тридцать километров от столицы, но периодически звонили и справлялись о моей самостоятельной жизни. За годы учебы в университете это вошло у нас в традицию, сохранившуюся до сих пор – хоть я вот уже пять лет, как работаю.
Последнее время я стала замечать, что даже они, всегда «устрашавшие» историями о соблазнителях и негодяях, с удивительной настойчивостью спрашивают, не появился ли у меня «кто-нибудь»? Что ж, поселок ГОРОДСКОГО типа – не деревня, но... видимо пришел и мой черед стать объектом пересудов. У всех девушек, которым перевалило за двадцать пять, наступает такой момент... Я «засиделась в девках». Где вы, кавалеры?..

Первым «стоящим» кандидатом по мнению Яны оказался друг жениха – черноволосый Анджей, парень с мощным телосложением и глуповатой улыбкой. Мне сразу вспомнилось выражение про слона в посудной лавке, таким неуклюжим и огромным казался этот здоровяк в сером костюме. При знакомстве с ассистенткой Верой он так сильно сжал ей руку, что я услышала хруст костей. Но та лишь мило улыбнулась. Что ж, пусть забирает. Поймав мой ироничный взгляд, Яна чуть нахмурилась. И я знала, что это означает – а кто тебе нужен, суперзвезда? Не совсем, но...
У него были русые волосы, спокойные серо-голубые глаза под сенью длинных пушистых ресниц, красивые, аскетичные черты лица – и на первый взгляд это создавало впечатление неприступности и отрешенности. Прямой нос, резко очерченные линии скул и подбородка, изучающий, пронзительный взгляд. Но стоило губам расплыться в улыбке – и все сразу изменилось. Она была такой открытой, ослепительной и по-детски чистой, что, казалось, озаряла комнату. Невозможно было не поддаться такому обаянию...
По договоренности Яна несколько раз толкнула меня локтем (Анджей «заработал» только один толчок), и я, очнувшись, увидела, что передо мной стоит кто-то другой... Этот широко улыбнулся, представившись Ильей, то бишь моим ассистентом. Высокий, конопатый, с огнено-рыжей шевелюрой, он располагал к себе с первого взгляда. Но я лишь мельком обратила на него внимание, с трудом понимая, что происходит, и почему Яна больше не дает мне тумаков – положено десять по десятибальной системе...
- Якоб, мой троюродный брат... – представил жених.
Мистер Обаяние улыбнулся, и когда наши глаза на мгновение встретились, что-то внутри начало дрожать и таять. Такого сладостного и трепетного чувства я не испытывала никогда и наслаждалась им, впитывая тепло этого лучистого, теплого взгляда и волнующей улыбки... пока не узнала, что парню двадцать лет.
- Марли, ты не на того смотришь. – шепнула Яна. – Якоб – милый молоденький студентик, от которого без ума все школьницы. Беатка, кстати, тоже.
Беатка – кузина Яны, четырнадцатилетняя пампушка, впервые попавшая на свадьбу в качестве ассистентки, и предназначалась в пару Якобу. Она покраснела до ушей, когда он по-джентельменски (да откуда он такой воспитанный?..) поцеловал ей ручку.
- Займись Ильей. Он душка!

Да, Илья действительно был «душкой». А если быть точной – настоящим баламутом и душой компании. С ним было весело делать что угодно: говорить тосты, делить трапезу, танцевать, даже «солодить водку». Он все превращал в милую шутку. Он заставлял меня смеяться и ...почти не смотреть в сторону Якоба. «Ему всего двадцать лет!» – сказала тогда Яна. И в тот момент захватившие меня чувства и мысли показались глупой и неуместной шуткой. Я почувствовала себя смешной... и старой рядом с этими юными девочками, глядящими на него во все глаза. И я сразу сказала: «Стоп. Это НЕ ТОТ парень». Ну и что, что у него красивые глаза, статная фигура и невероятное обаяние. Он не для меня. И как бы мне хотелось для душевного спокойствия не ощущать на себе так часто этот волнующий взгляд...

***

Свадьбу намечалось праздновать четыре дня: два в деревне невесты, еще два – в деревне жениха. После церемонии в костеле мы несколько часов фотографировались в самых красивых уголках столицы, ездили по городу на трех черных «Мерседесах», весело сигналя, махая руками и разноцветными шалями. Мы пили шампанское у ЗАГСа, со смехом наблюдали, как Бартек несет Яну через длиннющий мост, гуляли по парку, а позже, счастливым свадебным кортежем направляясь в родную деревню невесты, пели песни и кидали из окон конфеты стоящим у дороги ребятишкам. Все было в «лучших традициях»: «брамы», музыканты с родителями, ждущие у ворот, шумные поздравления, застолье, пляски. Неугомонный Илья все время оказывался в центре внимания, и я просто не могла скучать в его обществе. Я почти перестала искать глазами Якоба и старалась не думать о той буре эмоций, которую вызывало его случайное прикосновение...

Но моя стратегия дала роковую трещину по банальной причине. Я, уже давно стильная-крутая-церемонная городская штучка, совсем забыла, где нахожусь и по какому поводу. Есть вещи, которые от тебя не зависят, когда оказываешься в гуще раскрепощенной гулянки.
Интересно, кто вообще придумал приглашать музыкантов на свадьбы, причем перекладывая на них честь вести программу? Пели бы себе лучше, но нет же... В поисках новых способов расшевелить гостей они из кожи вон лезут, отыгрываясь на бедных ассистентах. Каких только глупых конкурсов не навыдумывали в первый день! К счастью, у меня был находчивый Илья, и в паре нам все удавалось. Я весь вечер и ночь не отпускала его от себя, боясь, что Якоб может подойти ко мне, заговорить. Но он ухаживал за неуклюжей Беаткой, смотревшей на него преданными глазами. И мне очень не хотелось признаваться себе в том, что я завидую, а может даже ревную, видя, как бережно и нежно он обнимает партнершу, ведя в танце...
И вот, во второй день после обеда, когда я почти успокоилась, делая вид, что мне все равно, музыканты вошли во вкус, развлекая гостей. Снова настало время «солодить водку». Насчет этого мероприятия я была совершенно спокойна – мы так хорошо поладили с Ильей, что я совсем его не стеснялась и с удовольствием поцеловала. Мы с ним выиграли несколько конкурсов. Потом музыканты «мучали» молодоженов, а мы преспокойно улыбались и хлопали, при этом незаметно сливая ту самую «сладкую» водку в бутылочку от сока, припрятанную за скамейкой. Без такого мошенничества, под напором традиций, мы б и сами давно уже лежали под той самой скамейкой не в лучшем виде. А «дежурные по столам» все подливали, не жалея. Вот только, как оказалось, гостям нравилось не только пить да закусывать, но и наблюдать за целующейся молодежью в процессе – потому нас снова подняли на ноги. Я лишь снисходительно улыбалась надоедливости ведущего, пока он не сказал тех самых роковых слов:
- А теперь, дорогие ассистенты, поменяйтесь-ка местами!
Я молила, чтобы не случилось одного нежелательного совпадения, ведь было три пары ассистентов... Но Илья подлетел к сватье, сват перехватил Веру, Беата с радостью чмокнула в губы своего родственника Анджея... А я... я готова была бежать на край света от этих манящих глаз и губ. Единственный парень, которого мне хотелось коснуться. Единственный парень, касаться которого нельзя.

Якоб подошел ко мне совсем близко, и я опустила голову. Окутанная его теплом и приятным, волнующим запахом кожи, я почти не могла дышать, лишь стояла, глядя куда-то в разворот белоснежной рубашки и глупо краснела... Наверное, смущенной выглядела не только я, потому что задорный голос музыканта тут же прокомментировал, как «эти двое застеснялись». Чтобы все быстрее закончилось, я порывисто обняла Якоба за шею, взъерошив пальцами густые русые волосы (как же мне это понравилось!..), и уткнулась носом ему в щеку, делая вид, что целую, но хитрых и досужих ведущих обмануть было трудно.
- Не притворяться, красавица, так не пойдет! А ты не стой, покрепче обними девчинку! Не знаешь, что делать, научу!
Чертов бестактный тамада! В попытке заткнуть ведущего и избавить нас от неловкости, Якоб, под смех гостей, прижал меня к себе, вроде как следуя шутливым наглым указаниям, и, нежно поглаживая по спине одной рукой, положил другую мне на грудь. Осторожное прикосновение этой ладони будто прожгло насквозь. Закрыв глаза, я потянулась к нему навстречу, желая большего. Желая невозможного... Сладкая дрожь пронзила все мое тело, хоть мы едва коснулись друг друга губами. Я выпила слишком мало, чтобы продлить этот поцелуй, или слишком много, чтобы от него отвернуться.
Так мы, будто робкие дети, несколько раз оторвались друг от друга, а потом снова легонько поцеловались. Этого не хватило, чтобы выиграть конкурс, зато хватило, чтобы заставить нас избегать один другого весь оставшийся вечер. Не такие невинные ассистентские развлечения никогда не были настолько некстати. Как будто назло! Раньше это просто смешило или раздражало, а вот теперь... Вот он, запретный плод – и я попробовала его, оказавшийся таким же сладким на вкус, как и на вид...

***

В деревне жениха все пошло по второму кругу. Я уже начала сомневаться, выдержу ли это. Бесконечное застолье, песни, пляски, новые конкурсы... Учитывая то, что я почти не спала две ночи, страдала от похмелья и рекламной «тяжести в желудке», я мечтала лишь о покое, горячей ванне и долгом сне. А еще я хотела спрятаться под столом каждый раз, когда ловила на себе взгляд Якоба. Увы, это происходило почти всякий раз, как только я поворачивала голову. Сердце сразу начинало гулко биться где-то в ушах или горле. И я настойчиво заглушала все тревожные сигналы большими дозами шампанского, а потом с горя попросила Илью налить мне водки. К счастью, единственный человек, способный разгадать причину моего непредсказуемого поведения, был слишком увлечен женихом, поэтому разоблачения я не боялась. Да и что такого произошло? Меня смутил детский поцелуй с молодым и красивым ассистентом Беатки? Я старше ее на тринадцать лет и так же одурела от этого парня с выразительными манящими глазами и сногсшибательной улыбкой?.. Какая же я идиотка! Смешная, глупая дура, сидевшая за партой в момент рождения своего «принца»?!
- Налей мне еще водки! – нахмурившись, потребовала я.
Илья не стал перечить, но вдобавок навалил в стоящую рядом тарелку гору закусок и салатов. Только меня все равно капитально развезло, и уже в восемь вечера верный ассистент проводил свою шаткую спутницу в одну из отведенных подружкам невесты комнату... Надо заметить, что довольно зажиточные родители жениха сняли для праздника небольшую гостиницу у дороги, рядом с деревней. Место было прекрасное – лес, озеро, добротное двухэтажное здание, окруженное фруктовыми деревьями и ухоженными розовыми кустами... А у входа в зал – большая площадка для танцев на улице, на случай, если гости «разопреют» в душном помещении.
Я же находилась сейчас в одной из уютных комнат на верхнем этаже. Вид из окон открывался замечательный, только сейчас было не до него. Сил хватило лишь на то, чтобы скинуть туфли, да завалиться на кровать... Проснулась я около часу ночи, лежа поперек постели. Голова свешивалась с краю, притом страшно болела. Пересилив головокружение и тошноту, я заставила себя встать и доплестись до ванной. Смыла косметику, распустила сбившиеся волосы; путаясь в платье, добралась до сумки и достала короткую трикотажную ночнушку. Только я переоделась и улеглась, ко мне заглянула Беатка, с которой мы делили комнату. Я попросила принести чашечку кофе, и она, сжалившись, тут же сбегала вниз и вернулась с заказом. Придерживая рукой голову, я медленно пила горячий напиток, надеясь, что он приведет меня в чувство, и слушала бурные излияния Беатки. Она взахлеб рассказывала об очевидных и скрытых достоинствах Якоба, которым, конечно, мечтательной девочке ее возраста не увлечься было нельзя.
- А ты знала, что он учится в Академии искусств? Якоб хочет стать скульптором. Уже сейчас у него прекрасно получается, мне Анджей говорил. А еще он поет и играет на гитаре. И пишет портреты – карандашом, от руки, представляешь? За час нарисует. Я его обязательно попрошу! Интересно, я ему нравлюсь?..
Отчасти устав от ее громкой болтовни, отчасти не желая слишком много знать о том, кого надо забыть, я горячо посоветовала ей:
- Ты лучше беги к нему, а не болтай со мной. Конечно, нравишься, Якоб от тебя не отходит третий день! Иди, веселись. А я посплю.
Беата расплылась в лучезарной улыбке и, пожелав мне «спокойной ночи», убежала. Я откинулась на подушки, укуталась в одеяло с головой, чтобы заглушить шум снизу. На этот раз я заснула несразу, ворочаясь с боку на бок и стараясь не думать об Якобе. Но он настойчиво преследовал меня в мыслях, а когда мне наконец удалось уснуть, перебрался в самый сладкий сон...

На следующее утро я спала до одиннадцати и, открыв глаза, почувствовала себя разморенной, но довольной. Я приняла душ, чтобы взбодриться, а потом взялась за макияж и укладку волос. Беатка еще дрыхла, похрапывая от удовольствия. Я неспеша навела марафет, одела новое платье, миленькое и простое. Если в первый день я не могла отказаться от такого же наряда, как у других ассистенток (розовое атласное платье на брeтельках с широкой шалью, довольно ядовитый цвет которого жутко не шел к моим русым волосам и светлой коже, мне пришлось одевать повторно перед приездом сюда, а в другое время носить что-то более торжественное), то сейчас с удовольствием выбрала то, что мне действительно нравилось. Небесно-голубое, как мои глаза, с золотисто-белыми узорами по линии выреза, платье облегало грудь и бедра, выгодно подчеркивая все достоинства фигуры и длину ног. Я знала, что оно мне очень подходит, и специально приберегла обновку, чтобы побаловать себя комплиментами и мужским вниманием. Последний день долгой свадьбы... Буду веселиться, флиртовать – и ни о чем (вернее, ни о ком) не думать!

Я спустилась во двор по боковой лестнице. Пока там никого не было. Пахло цветами и утренней свежестью, и я не удержалась от соблазна погулять по саду, а потом спуститься к озеру. Ветви сосен тихо покачивались от теплого ветерка, прозрачная вода переливалась в лучах солнца, в голубом небе не было ни облачка... Я посидела на скамейке, любуясь мирным пейзажем, вдыхая прохладный и чистый лесной воздух, но потом ветер донес до меня волну запахов из кухни, и, размечтавшись о чашечке кофе с пирожным, я направилась обратно.

Видимо, прошлой ночью веселье было действительно бурным, если все остальные гости еще спали. Я собиралась пойти к повару и попросить кофе, но не успела дойти до кухни, как оттуда появился Якоб с большим блюдом свежеиспеченных булочек и вафель. От их аромата у меня чуть не потекли слюнки.
- Привет, – улыбнулся он. – Хочешь чего-нибудь?
- Ты что, помощник повара? – растерянно ответила я, улыбнувшись в ответ.
- Вообще-то нет, но вызвался отнести это под навес. Предполагалось, что гости будут там завтракать, только похоже на то, что кроме нас угощать больше некого. Составишь мне компанию?
Разве я могла отказать, видя этот нежный взгляд и мальчишескую улыбку?
Якоб сходил за кофе и сел рядом со мной, боком к столу. Я не была уверена, что смогу есть в его присутствии, не знала, о чем разговаривать с этим парнем, который нравился мне совсем не так, как... должен был. Я могла смотреть на него, как на приятного собеседника, милого юношу, веселого друга, в конце-концов, родственника жениха, но... К несчастью, я видела перед собой только привлекательного мужчину, присутствие которого вызывало сладкую дрожь. Я старалась сосредоточиться на том, что он говорит (кажется, Якоб рассказывал о том, как они с Бартеком в детстве рыбачили на этом самом озере), но каждый раз ловила себя на том, что смотрю то на его красивые (и упоительно мягкие, теплые, волнующие – я успела узнать!) губы, то на нежные и в то же время сильные руки с безупречными кистями, длинными пальцами, то на вырез его полурасстегнутой рубашки... Я и не заметила, как от душевного расстройства проглотила три протянутые Якобом булочки и две вафельные трубочки.
- Вкусно?.. – с озорной улыбкой поинтересовался он. Я кивнула с набитым ртом.
- Я так и думал.У тебя крошки вот здесь... и крем.
Он протянул руку, кончиками пальцев вытирая мой подбородок.
- Спасибо... – с трудом сглотнув, шепнула я.
Его прикосновение вызвало во мне странное чувство – мне захотелось заплакать. Я закрыла глаза. Я желала только одного – чтобы это мгновение длилось вечно.
- Опохмеляетесь? – прогремел бодрый голос отца Яны, и я отшатнулась от Якоба, чуть не упав со скамейки.
- Нет, трезвеем... – натянуто улыбнулась я, стараясь не смотреть на парня.
- Эх вы, молодежь. Ничего не понимаете в гулянках! – засмеялся новоиспеченный тесть, усаживаясь напротив нас. – Кому пивка?
- Спасибо, мне надо подняться к девчонкам... – поспешила соврать я, вставая.
- Ну беги. Скажи, что пора собираться. А мы с Якобом выпьем на брудершафт.
- Хорошо, – с напускной беззаботностью согласился парень, но его голос был напряженным. Уже поднимаясь по лестнице, я заметила, как он обернулся и посмотрел на меня.




Есть одно солнышко в сердце моем.
Греет оно даже пасмурным днем,
Дарит лучей своих ласковый свет -
С ним стал прекраснее сонный рассвет,
С ним стал волшебнее тихий закат,
Нежностью вспыхнул потерянный взгляд.
Грусть мою может теплом растворить,
Счастье усталой душе подарить,
Чистую детскую радость тая...
Солнышко это – улыбка твоя.


Сообщение отредактировал mari2934 - Воскресенье, 09.08.2015, 14:37
 
Arven7Дата: Суббота, 08.08.2015, 20:37 | Сообщение # 2
Группа: Друзья
Сообщений: 1353

Статус: Offline

Награды:


За 100 Сообщений За 200 Сообщений За 300 Сообщений За 500 Сообщений За 1000 Сообщений
Спасибо, Марина! flower Замечательный рассказ, даже мое 50-летнее сердечко забилось!)))
Жаль, что нет продолжения((( А может, будет?


I have died everyday waiting for you...
 
mari2934Дата: Воскресенье, 09.08.2015, 14:33 | Сообщение # 3
Группа: Друзья
Сообщений: 44

Статус: Offline

Награды:


Цитата Arven ()
Замечательный рассказ, даже мое 50-летнее сердечко забилось!)))

Очень рада, что понравилось, большое спасибо! Почему-то мне самой очень дорога эта история, особенная какая-то. А с образом Якоба еще милее стала сердцу...

Цитата Arven ()
Жаль, что нет продолжения((( А может, будет?

Есть, конечно! Это по техническим причинам не получилось сразу все добавить) Теперь сделаю! Надеюсь, и вторая часть понравится.



Глава 2

Через час гулянье возобновилось. Отоспавшиеся гости снова готовы были есть, пить, буянить и танцевать. Я же почти не притронулась к угощениям. Илья, видимо, списал мою меланхолию на счет вчерашнего перепоя и с пониманием отнесся к нежеланию выпивать и закусывать. Я лишь смотрела на бурное веселье со стороны, машинально подпевая, когда пели, хлопая, когда хлопали и смеясь, когда смеялись. Часов после четырех все пошли танцевать – кто на улице, кто на площадке в середине зала. Сначала я в одиночестве сидела за столом, но после того, как ко мне подбежала Яна, уговаривая присодиниться к «кружку молодежи», я послушно пошла с ней. В аккуратном салатовом костюмчике Яна выглядела превосходно и плясала с неописуемым азартом – скорее всего потому, что освободилась от свадебного платья, сковывающего движения, и туфлей на высоченных каблуках. В удобных «лодочках» и короткой юбке Яна танцевала, как заводная. Какое-то время мы с энтузиазмом проверяли пол на прочность, вспоминая старые добрые времена на школьных дискотеках и в клубах, куда часто наведывались пару лет назад. Теперь я вошла во вкус и снова развеселилась. Я не знала сколько часов подряд выплясывала под всевозможные песенки музыкантов. В конце концов я отошла к стене, вспотевшая и раскрасневшаяся, пытаясь отдышаться. Почему я не одела туфли без каблуков, как Яна?

- Можно тебя пригласить?
Я стояла с закрытыми глазами и сначала подумала, что сплю. Я шепнула: «Да», а потом сообразила, в чем дело, но было уже поздно. Якоб взял меня за руку и повел в толпу танцующих. Я положила ладони ему на плечи, прижалась щекой к его груди и снова закрыла глаза. Он обнял меня за пояс, уткнувшись подбородком в мои волосы. Как хорошо... Мы медленно покачивались в такт музыке, и казалось, что вокруг никого нет, остались только он и я... «Пусть мне это снится, долго-долго...» – обвивая руками шею Якоба, в блаженном забытьи подумала я. И, ощущая биение его сердца так близко, обняла еще крепче. Я чувствовала, как кончики длинных пальцев едва заметно рисуют узоры на моей спине. И рисовала свои – до сладкого покалывания на коже – по впадинкам его шеи под воротником рубашки, по линии волос, по подбородку... В этот момент все казалось таким естественным... и прекрасным. Я уже не знала, боюсь его близости или хочу ее, правильно то, что происходит, или нет?..
Песня закончилась, я чуть остранилась, собираясь вежливо поблагодарить за танец, посмотрела ему в глаза... и будто обожглась. Комок застрял у меня в горле, я что-то пробормотала, и, увидев неподалеку Яну, поспешно направилась к ней, неловко извинившись. В результате я прошла мимо подруги, даже не заметившей меня, и, оказавшись на улице, прислонилась к стене здания, пытаясь успокоить бешеный стук сердца. Что я делаю? Мне нельзя, нельзя поощрять его... Даже невинным танцем. Все заходит слишком далеко. Где есть искры, там неминуемо разгорится пламя. А они были, еще какие... Даже когда мы случайно касались друг друга, между нами пробегали электрические волны. Как в том стихотворении: «Сними ладонь с моей груди, мы провода под током. Друг к другу вновь, того гляди, нас бросит ненароком»... Я настойчиво избегала этого парня вот уже четвертый день, но от мысли, что завтра мы расстанемся навсегда, почему-то тоскливо ныло сердце...

Когда бОльшая часть гостей заняла свои места за столом, бабульки, чокаясь рюмками с водкой, дружно скривились, а потом закричали:
- Горько!
Жениху и невесте, все еще танцующим в центре площадки, ничего не оставалось, как поцеловаться. Только полупьяные гости разошлись не на шутку, и то и дело требовали сластить водку. Тогда музыканты снова принялись мучить «бедных» ассистентов. Как бы не так! Оглянувшись, я увидела, что Анджей и Верка с удовольствием прилипли друг к другу, сваты и молодые тоже не отставали. Но Илья куда-то некстати исчез, а Беатка, как я успела заметить, давно дрыхла под навесом на улице. Музыкант тут же довольно бесцеремонно втянул меня внутрь, потом подпихнул ко мне стоящего неподалеку Якоба, призывая присутствующих подбодрить нас аплодисментами. Я уже устала сопротивляться происходящему. Казалось, сама судьба толкает нас в объятия друг друга. Почему я так хочу этого – до боли, до головокружения, до дрожи в коленях? Я не знала, но когда он обхватил меня руками, все мысли выветрились из головы. И теперь поцелуй был настоящим – страстным, долгим и таким сладким, что после него даже я не моргнув выпила большую рюмку водки, протянутую ведущим. А потом, когда всеобщее внимание переключилось на жениха и невесту, незаметно выскользнула из зала. Спотыкаясь на высоких каблуках, я поднялась по лестнице и, оказавшись в комнате, прислонилась спиной к двери. Да, я была пьяна... Пьяна им. С трудом отдышавшись, я закрыла глаза, чтобы все вокруг перестало качаться. Потом, скинув туфли, пошла в ванную и, не заботясь о макияже, намочила ладони холодной водой, прижав их к пылающим щекам. Какое-то сумасшествие. Надо сейчас же успокоиться и взять себя в руки. Я уже взрослая, я ответственная, и мне совсем не нужен случайный роман... Это безумие закончится совсем скоро – всего одна ночь. И я все забуду...
Кто-то постучал в дверь. Может, Беатка потеряла ключ? Я открыла и увидела Якоба. Его щеки пылали так же, как мои, выражение лица было потерянным. Он будто собирался что-то сказать, но потом замешался, отвернулся и, чуть слышно шепнув: «Прости», хотел уйти. Только я, неожиданно для себя самой, вцепилась в его рубашку и втянула внутрь, захлопнув дверь. Я уже не могла ни о чем думать, мечтая лишь чувствовать его рядом и наслаждаться запретной и желанной близостью. Его горячее тело прижалось к моему телу, губы жадно прильнули к моим губам, и земля стала уходить из-под ног. Но я знала одно – если он и позволит мне упасть, то лишь в бездну бесконечного блаженства...

Сквозь мои полуопущенные ресницы пробивались оранжевые лучи заходящего солнца. Мягкие подушечки пальцев нежно гладили мою спину. Я лежала на животе, отвернувшись к окну, и была рада, что Якоб не видит, как по моим щекам катятся слезы. Пока у нас не было необходимости говорить, но я знала, что этот момент неумолимо приближается. И я, именно я, должна произнести эти слова. НЕПРАВИЛЬНЫЕ слова. Я должна назвать все мимолетным порывом страсти и отказаться от восторга касаться его, целовать его и чувствовать себя самой желанной и красивой женщиной на свете... Я отчаянно пыталась оттянуть этот миг, продлить свою короткую сказку... Губы Якоба скользнули по моему плечу, шее, стали целовать спину... И вдруг кто-то громко постучал в дверь. Я вздрогнула и села на кровати.
- Марли, впусти меня! Я забыла ключ! – захныкала Беатка. – Ну проснись, я же видела, как ты поднималась по лестнице!
Откашлявшись, я ответила, поспешно натягивая платье:
- Замок заклинило. Спустись вниз и позови кого-нибудь!
- Хорошо!
Якоб, прижимая палец к губам, осторожно открыл замок, когда шаги утихли. Он выглянул наружу. Никого не было видно. Улыбнувшись, он вышел и снова закрыл дверь. А потом стал настойчиво ломиться в нее с другой стороны. Послышались громкие голоса.
- Да нет, ничего. Заело защелку. Ее просто надо немного приподнять, а потом повернуть... – уверенно сказал Якоб, потянув за ручку.
К этому моменту я успела привести в порядок и себя, и комнату, поэтому с невинным видом улыбнулась, оказавшись перед толпой мужчин с отмычкой.
- Никто не слышал, как я звала. Я просидела здесь целый час...
- Какая незадача! Надо починить замок, – извинился кум.
Я видела, как Якоб подавил улыбку.

Мы спустились в зал, где продолжался веселый пир. На улице стемнело, и во дворе зажглись разноцветные лампочки. Старшее поколение пело застольные песни, а молодежь, устав от танцев, вяло слонялась из угла в угол, болтая. Мы с Яной сидели вдвоем за столом, она что-то верещала, сияя от радости, и я кивала головой, поддакивая, хоть понятия не имела, о чем идет речь. Я невольно искала глазами Якоба, но когда наши взгляды встречались, поспешно отворачивалась. Он стоял в дверях, оперевшись спиной о косяк, переговариваясь с парнями, которые вышли во двор покурить. Когда он не смотрел в мою сторону, я не могла не любоваться им. Он казался мне самым прекрасным на свете... и таким родным. Я не понимала, как это может быть – ведь я совсем мало знаю этого парня. И опять все во мне сжалось от мысли, что придется отказаться от него. Мое тело казалось невесомым, будто я все еще парила в облаках, но сердце болело сильнее и сильнее... Пару часов назад я была такой счастливой, а теперь сделаю несчастными нас обоих. Но может, я просто преувеличиваю? Конечно, ничего сверхважного не произошло, и, конечно, он все поймет. Скорее всего, он вообще ни о чем серьезном не задумывается – ведь в таком возрасте у парней еще пляшут гормоны и пик сексуальной активности... В чтении разных психологичесих книжонок и болтовне с подругами о непостоянстве мужской натуры у меня большой и нудный опыт, в отличии от остального – но ведь книги пишут эксперты, а жизненные перепетии говорят сами за себя?!

Было около четырех часов утра. Я сидела у озера на скамейке и настойчиво мерзла, глотая слезы. Я так и не набралась смелости поговорить с Якобом, наоборот, избегала его. И, в конце концов, удрала в это тихое местечко, чтобы страдать в одиночку. Я уже потеряла счет времени, глядя в одну точку, когда услышала тихое:
- Красиво, правда?
От звука этого голоса я вздрогнула. Чуть заметно кивнув, я не повернулась к Якобу, продолжая смотреть на озеро. Он снял пиджак и укрыл им мои плечи, потом коснулся рукой волос. Я чуть отстранилась, и он тут же отошел, засунув руки в карманы. Присев на корточки у берега, стал кидать камешки в воду. Мы молчали, пока Якоб, наконец, не произнес:
- Почему ты так странно ведешь себя?
- О чем ты?
- Обо всем... То есть... Если для тебя это ничего не значило, так и скажи, а не прячься. Я пойму... по крайней мере, попытаюсь.
- Я не прячусь, – Я сама почувствовала, как неестественно напряжен мой голос. – Ты же знаешь, как это бывает... Свадьба, столько счастливых пар, эта атмосфера веселья... как я называю «танцы, шманцы, обниманцы»...
Он не улыбнулся в ответ на мою натянутую улыбку.
- Вся эта выпивка, дурацкая традиция солодить водку... А где есть искра, может разгореться пламя, – банально закончила я.
- Да, конечно... Мы были пьяными... от водки, от страсти. Все прошло, когда просветлело в голове, так?
Я согласно кивнула, стараясь не смотреть в его сторону.
- Чего ты тогда так боишься?
Я услышала его приближающиеся шаги и почувствовала непреодолимое желание убежать, спрятаться, чтобы не мучить ни его, ни себя. Я наивно полагала, что тут же отвяжусь от Якоба, списав все на выпивку и истинкты. Только мои ноги будто приросли к земле.
- Послушай... ты милый, очень нежный парень, но... у нас ничего не получится, не может получиться. Это была лишь случайность, или слабость, или.., - мой голос задрожал и оборвался, когда он обнял меня за пояс и притянул к себе.
- Ведь очень легко проверить. Если все прошло, значит сейчас мы ничего не почувствуем...
- Не надо, прошу тебя... Зачем все усложнять...
- Леся, - шепнул он, коснувшись моей шеки.
Мое дыхание замерло, слезы обожгли глаза. Даже то, как он назвал меня... Длинное и довольно топорное имя, данное мне родителями в честь «кого-то там» сокращали по-разному, но так меня звала только старенькая прабабушка. Даже не Марлесей, а Лесей. Еще тогда, давно, когда я наивно мечтала о принце, мне казалось, что ОН, отыскав меня, будет звать именно так. Просто и нежно... Не чопорно, а ласково...
- Зачем ты так со мной? – беспомощно шепнула я, пытаясь отстраниться от его груди и в то же время отчаянно вцепившись в рукава рубашки.
- Потому что я прекрасно знаю, что слабость, капризы, водка и случай здесь непричем. А ты не знаешь... или боишься это признать.
Он склонил голову и легонько поцеловал меня в губы. Он не пытался настойчиво добиваться ответа, вызывать страсть, чтобы услышать то, что хотел. Его пальцы медленно обводили контур моего лица, шеи, мягкой лаской касались волос, бровей, ресниц. Я не смогла устоять перед такой невыносимой, трогательной нежностью. Я не хотела лишаться ее только из-за того, что я старше Якоба. Пока я не могла назвать это чувство по-другому. Это была нежность. Безграничная, чистая, трепетная.

Но таким это чувство было только для нас. Свадьба отшумела, мы стали встречаться. Вскоре все выплыло наружу. Насмешки, упреки, издевки, шушуканье за спиной... В основном за моей. В силу возраста я стала почти что «совратительницей малолетних». Люди называли это «связью», «похотью», «игрой», а иногда и более увесистыми словами – и мне казалось, что чернота их мыслей и слов подбирается к лучику света, который теплился в моем сердце только благодаря Якобу.
Его друзья по академии хорошо ко мне относились, но когда его младшая сестра однажды ехидно заметила, что я на семь лет старше, я сразу почувствовала перемену в них. Шуточки стали пошлыми, взгляды – нахальными. Будто я вдруг превратилась во взрослую опытную тетеньку, обучающую мальчика любви. Мы перестали встречаться у него в общежитии. Якоб старался осадить каждого, оскорбившего меня словом или взглядом. Потом он приходил с синяками и ссадинами. А когда ко мне заявилась его мать, требуя оставить ее «мальчика» в покое, я поняла, что так не может больше продолжаться. Весь окружающий мир сжимал кольцо вокруг нас, будто мы мешали ему дышать и жить, мозоля глаза своим счастьем. Все были против нас – друзья, подруги, родные, знакомые.
Я долго думала, много плакала, пока не набралась смелости сделать нас обоих несчастливыми. Я отрезала по живому. Вечером собрала вещи и заказала билет, а утром, пока Якоб был в университете, просто села в самолет и улетела работать в Ирландию, не оставив ему ни адреса, ни телефона, ни записки. Лишь через месяц я набралась смелости позвонить Яне и попросить ее передать, что я не вернусь к нему. Никогда.

***

Прошло два года с той свадьбы. Два трудных, долгих года, которые круто изменили мою жизнь. Настал день МОЕЙ свадьбы. Я ничего не слышала о Якобе двадцать месяцев. Я только теперь поняла, как это много. Ведь столько всего произошло... Мой жених – «тот» парень. Его приняли все, сразу же. Он старше меня, обеспечен, солиден. Я привыкла к нему. Сначала его прикосновения заставляли меня сжиматься. Все тело протестовало. Я вспоминала Якоба. Его глаза, его нежные руки и улыбку, от которой пело мое сердце... Он был единственным парнем, знавшим меня настоящую – с моими слабостями, мечтами, тревогами и ожиданиями... Я полностью раскрылась, безоговорочно ему доверилась и принадлежала каждой клеточкой души, тела и сердца... Но сегодня мне нельзя думать об этом, иначе я сойду с ума. Столько времени не вспоминала, и вдруг вспомнила сейчас, за свадебным столом, через пять часов после законного «Да», под пьяные возгласы: «Горько!». Какая ирония – та же гостиница, даже часть гостей за столом мне знакома по свадьбе Яны. Они забыли ту историю, те сплетни, ту грязь, вылитую на нас. Но она будто прилипла к моему сердцу, лежит на нем каменной тяжестью, и лучик солнца не может выбиться наружу...
Я ничего не видела сквозь слезы, усаживаясь на место. Жених довольно улыбался, не вникая в ньюансы моего поведения. Я была его «правильной» женой – с хорошим образованием, презентабельной внешностью и серьезным отношением к жизни. «Партнеры во всем» – так любил выражаться Антон. Он и не подозревал, насколько его невеста на самом деле сентиментальна и ранима. И даже не заметил ее повлажневших ресниц... Я чуть запрокинула голову, пытаясь справиться со слезами, но когда туман перед глазами рассеялся, и, скользнув взглядом по залу, я изобразила счастливую улыбку, что-то будто оборвалось внутри. Я подумала, что схожу с ума – с краю, за одним из столов, сидел Якоб. Он не улыбался – бледный, грустный, далекий от праздника. Как он узнал, откуда тут взялся? Я не представляла. Я видела лишь его глаза – они не были лучистыми, как прежде. Они были потухшими. Когда сказали тост, Якоб поднял рюмку, выпил и отвернулся. Но я заметила горькую улыбку, дрогнувшую на его губах.

Когда все пошли танцевать, я, наконец, решилась взглянуть туда, где он сидел, но Якоба за столом не было. В окно я увидела, как он куда-то идет по двору, и, сама не понимая, что делаю, выбежала за ним следом. Только он ушел... Теперь уже навсегда. Мои щеки горели, по лицу текли слезы, размазывая искусно наложенный макияж. Я побежала по той самой лестнице, в ту самую комнату, сейчас отведенную под склад для подарков. В уборной, дрожа от волнения, смыла косметику и опустилась на край ванны. Я стянула с волос фату с тем самым веночком из руты, прицепленным исключительно ради полного удовлетворения жениха. Какой глупый фарс! Ради чего, ради кого я отказалась от единственного человека, которого я... Даже теперь, осознав свои чувства, я испугалась этого слова. Ни мысленно, ни в слух я не могла его произнести. Я остановилась в комнате перед зеркалом, разглядывая себя – растрепаная прическа, покрасневшие заплаканные глаза, нездоровый румянец на щеках, дрожащие губы. Горе-невеста. В этот момент дверь открылась, и в зеркальном отражении мои глаза встретились с глазами Якоба. Это был сон. Или сумасшествие. Или дежа-вю. Я не знаю, что это было... или не решалась правильно назвать. Но обняв Якоба, прильнув к его губам, я уже не смогла оторваться. Мое сердце снова билось, оно горело, оно жило. Ласковые руки отогрели мое тело, нежные губы высушили мои слезы...
Те, кто когда-то поливали меня грязью, сказали бы, что пасть ниже уже нельзя, а я знала, что невозможно подняться выше. Я видела небо, солнечный свет... и родную улыбку.

- Скажи что-нибудь, пожалуйста.., – шепнул Якоб куда-то в мои волосы. Я не знала, что сказать. Я боялась, что он услышит слезы в моем голосе.
- Почему ты молчишь?
Я почувствовала, как он поднялся с кровати, и тогда, стараясь не шуметь, медленно повернулась. Якоб стоял ко мне спиной, одеваясь. От одного его присутствия у меня перехватывало дыхание, сердце сбивалось с ритма. Такой же, как прежде... и в то же время другой, повзрослевший, возмужавший. Раньше в нем было больше юношеской восторженности, улыбчивости, бескрайней нежности. Сейчас появились сдержанность в словах, мятежность в глазах и печаль в уголках губ. А молчаливая страсть, обжигавшая меня, чувствовалась каждой клеточкой тела, хоть я не услышала никаких признаний...
Якоб повернул голову, наши взгляды встретились. Страдание, которого я не заметила, отдаляло его от меня... Я не осознавала, как все это выглядит в его глазах – смятое свадебное платье на полу, гора подарков вокруг и... чужая невеста, вернее, уже жена, едва прикрытая одеялом. Я лишь в сладком томлении смотрела на его чувственные губы, не понимая, что причиняю ему боль своим молчанием...
- Значит, это все, чего ты хотела? Экстрим на собственной свадьбе?
Я почувствовала себя так, будто меня облили ледяной водой.
- О чем ты говоришь?
- О тебе... о твоих капризах...
- Ты сам пришел сюда. Как тогда...
- Да, но сегодня я пришел к чужой жене.
- Не говори так... – взмолилась я, закрыв лицо руками.
Я сама с трудом понимала, что происходит. Но с Якобом я забывала обо всем на свете.
- Ведь это правда, Леся. Я, как идиот, пришел сюда, мечтая тебя вернуть, хоть и понимал, что это невозможно. Даже если я скажу, что все для тебя сделаю. Только бы ты была рядом... Теперь у меня есть деньги.
- Неужели ты думаешь, что все дело в деньгах?.. – слезы застряли у меня в горле.
- Я... не знаю, что думать. Ты бросила меня и уехала, не сказав ни слова, побоявшись прямо посмотреть в глаза перед тем, как уйти. Я устал изводить себя вопросом «почему?». Я долго пытался понять, что тебя заставило так поступить,.. чего я не сделал...
Он сел на край постели ко мне спиной, и я, подвинувшись, обняла его за плечи. Потом взяла Якоба за руку, погладив ладонь. Только сейчас я заметила, что она уже не была ухоженной и по-девичьи нежной, как раньше. У меня сжалось сердце. Кожа под моими пальцами была твердой и мозолистой.
- Ты больше... не занимаешься скульптурой? – чуть слышно спросила я.
- Нет, это не очень прибыльное дело. За одно лето в Германии я заработал больше, чем за год здесь.
- Там нужны скульпторы?
- Там нужны заводские рабочие. Это совсем не трудно, когда привыкаешь.
- Почему ты сделал такую глупость? И никто не остановил тебя? Не посоветовал?
- Я устал от чужих указок и советов. Никто, ты слышишь, НИКТО не может знать, что лучше для меня... или тебя. А ты, как я понимаю, очень верила другим, а не мне. Тебе сказали, что я не смогу о тебе позаботиться? Что я молоденький мальчик, глупый мечтатель, который молоток в руках не держал? Или ты просто стыдилась меня?
Слезы мешали мне говорить.
- Конечно, нет. Просто... это было ошибкой и не могло длиться вечно.
- Я не просил у тебя вечности. Но ты дала нашей любви слишком короткий срок...
- Что ты сказал?
- Какие-то четыре месяца...
- До этого.
- До этого я сказал «любовь». Тебя покоробило? Ты предпочла бы назвать это как угодно, только не по-настоящему? Или ты до сих пор не поняла?
Он посмотрел мне в глаза – и я поняла. Я знала это с самого начала. Я ждала его слишком долго, чтобы не почувствовать, что он – мой единственный.
- Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты вернулась. Чтобы была не его, а МОЕЙ женой.
Я обняла его, уткнулась лицом в плечо и расплакалась.
- Что ты... Леся, я тебя расстроил? – виновато произнес Якоб, гладя меня по волосам. – Прости. Если скажешь, я уйду и больше никогда тебя не потревожу...
- Замолчи, глупый. Только попробуй оставить меня... – все еще всхлипывая, я улыбнулась ему. – Ты можешь сильно пожалеть о своих неосторожных словах...
- Почему? – чуть нахмурившись, Якоб заглянул в мои полные слез глаза. Я невольно рассмеялась, потрепав его по щеке:
- Потому что только что подписался на безумство. Тебе придется украсть чужую жену с ее свадьбы и увезти куда-нибудь... на край света...
Якоб прижал меня к себе – так сильно, что стало больно. Но даже боль в его объятиях была сладкой.

Конечно, он не увез меня на край света. Я знала, что нам не убежать ни от других, ни от себя. Я понимала, что кошмар двухлетней давности может повториться снова... Машина ехала по пустынному ночному шоссе в город, а я, положив голову на мягкую спинку сиденья, смотрела в окно. Сомнения, страх, тревога за будущее затопили меня. Запоздалая паника заползала в сердце. Что я наделала? Вышла замуж, а потом сбежала с другим? Такое хорошо заканчивается только в кино... Якоб повернул голову, и я поспешно сделала вид, что сплю. Вдруг я почувствовала, как он нежно сжал мою руку в своей, поглаживая пальцы. Мне стало легче, страх начал уходить, уступая место удивительному покою. И меня затопили светлые, теплые воспоминания...
Снова согревало сияющее сентябрьское солнце, снова ласкал приятный морской бриз... Наше затянувшееся лето! Я вспомнила, как мы бегали по песку в Паланге, и прохладные волны омывали наши ступни. Как стояли на пирсе, глядя на спокойное ночное море, серебрящееся в свете луны. Как ели мороженое, смеясь и слизывая его с губ друг друга, как смотрели на звезды, ожидая, когда одна из них упадет нам на счастье... Я вспомнила, как мы кормили чаек по утрам, а по вечерам наблюдали, как лучи заходящего солнца купаются в волнах... Наш первый дождь вместе, когда, забыв о зонте, мы смеялись и ловили крупные капли, а потом, обнявшись, счастливо мокли и согревали друг друга поцелуями... Наш первый снег, слетевший на волосы и ресницы, когда все вокруг еще было пестрым от осенней листвы... Вспомнила, как Якоб рисовал меня с букетом опавших листьев клена, а когда я, шутя, попросила сделать скульптуру в мою честь, он ответил, что никогда не сможет передать такую красоту. И я подумала, он тоже шутит...
Это было то хорошее, что невозможно забыть. Наш мир, который мы открыли вместе, мир, куда не смогло проникнуть никакое зло. Все остальное, казавшееся таким важным, вдруг стало НЕважным. Я с самого начала назвала это чувство неправильным, потому что так НЕ ПРИНЯТО. Я не послушала собственное сердце и причинила боль себе и тому, кого люблю. Выйдя замуж за Антона, я поступила так, как удобно всем, как принято. Но зачем мне эти удобства, зачем мне весь мир, если в нем не будет Якоба? Я хочу встречать с ним рассвет, хочу купаться в его ласке и таять от нежности, видя родную улыбку... Как я могла уйти от своей единственной любви? Как могла позволить людям с их предрассудками потушить волшебный свет в моей душе?.. И даже сейчас, решившись сбежать с Якобом с собственной свадьбы, как могла я сомневаться и бояться? Он – самое прекрасное, что случилось со мной в жизни, моя радость, моя сбывшаяся мечта... До сих пор я этого не понимала и теперь устыдилась собственной слабости.

- Останови, пожалуйста...
Его рука все еще сжимала мою, и я почувствовала, как Якоб напрягся. Но молча послушался и съехал с дороги на небольшую полянку.
- Мне надо кое-что тебе сказать... – шепнула я, чувствуя, как слезы подступают к горлу.
- Если ты передумала, я выйду из машины и пойду до города пешком. Я люблю тебя, ты же знаешь, но просить меня отвезти тебя назад... это уж слишком, – приглушенно отозвался он, открывая дверцу.
Я схватила Якоба за руку, останавливая.
- Что ты говоришь, ты вообще соображаешь?
Его глаза были такими грустными, полными боли, что у меня защемило сердце.
- Я ведь видел твое лицо, Леся. Ты сначала поддалась порыву, а потом испугалась поспешного решения... неразумного, сумасшедшего...
- ...самого правильного. – закончила я. – Прости меня, что сомневалась. Прости, что испугалась сейчас, а главное, тогда. Все было так прекрасно... чистое, светлое чувство. Но я боялась, потому что люди настойчиво пытались очернить его, уничтожить. Я подумала, что так будет лучше, или спокойнее, или... правильнее. Прости. Если это может тебя утешить – мне было так же тяжело, как и тебе. Я уже не могу искупить всю боль, что когда-то тебе причинила... Но никогда не сомневайся в том, что я люблю тебя. Даже не смей, слышишь?..
Он обнял меня, прижавшись щекой к щеке. Зарываясь пальцами в его волосы, тая от счастья, я шутливо спросила:
- И что же мы теперь будем делать, а, похититель невест?
Но Якоб вдруг взволнованно и серьезно сказал:
- Не надо было тревожить тебя и все начинать сначала. Из-за моего эгоизма ты будешь мучаться...
- Дурачок... Какой же ты у меня дурачок, Якоб... – свозь слезы улыбнулась я, обхватив руками его плечи. – Мучаться я буду без тебя. И самая большая эгоистка здесь я, знаешь, почему? Потому что ты мне очень нужен. Только ты один, навсегда... Надеюсь, ты все еще хочешь, чтобы я стала твоей женой, потому что я говорю тебе «да», и другой возможности смыться не будет...
Он чуть отстранился, посмотрел мне в глаза и, нежно стерев слезинку со щеки, произнес:
- Никто не придет к нам на свадьбу, Леся. Все отвернутся, а может даже проклянут. Это не сказка, милая. Это – жизнь. От реальности нам не убежать. От людей не отгородиться. Один раз ты прошла через это ради меня, но теперь... будет еще отвратительней.
- Какое нам дело до остальных? Да, это больно, когда отворачиваются родные и друзья, но мы переживем. И я знаю – что бы ни ждало нас впереди, я никогда ни о чем не пожалею. Знаешь, мне казалось, я никогда не забуду всех пересудов, косых взглядов, насмешек, оскорблений. Но поняла, что мое сердце освободилось, оно помнит только хорошее. И если кто-то видит грязь, не желая видеть свет – это его проблема. Мы никому не сделали ничего плохого. Просто любили... и были счастливы.
Якоб обнял меня, я – его, и мы долго сидели, забыв о целом свете, чувствуя стук сердца друг друга, отпуская боль, впуская тихую радость...
Никакая грязь не сумела коснуться нашей любви. Нам посчастливилось сохранить робкий, нежный, слабенький росточек – и он окреп, выбился наружу, став сильным, большим, светлым чувством, целительным, самым прекрасным.

***

Вы верите в любовь? Мы верим. И когда идем по улице, люди часто говорят нам, что мы похожи. Я даже знаю, почему – наши лица одинаково светятся от счастья. Иногда его короткий миг может стать вечностью, главное научиться это ценить.
Сейчас мне тридцать четыре. Я самая счастливая, любимая и любящая женщина на свете. Мой супруг – успешный скульптор, отличный музыкант и вообще просто неотразимый мужчина – иногда почему-то спрашивает, озадаченно глядя на меня:
- И чем я заслужил такое сокровище?
Мой сын, приходя из садика, серьезно заявляет:
- А вот Пашка сказал, что его мама и папа никогда не целуются, когда кто-то видит. Разве можно?
И при этом так смешно дуется, что мы еле сдерживаемся, сохраняя серьезный вид. А моя дочурка вчера впервые произнесла «мама»...
Мы понимаем друг друга с полуслова, вместе смеемся, а иногда плачем – тоже вместе. Пять лет мы делили радости и горести. Мы невероятно, неприлично счастливы – назло всем приметам. Мало кто пришел на нашу свадьбу, чтобы поздравить, а в то, что мы долго протянем, не верили даже они. Слухами земля полнится, вот и о нас долго судачили знакомые и незнакомые, осуждая, убедительно повторяя, имея ввиду аннулированный мною брак, что «на чужом несчастье счастья не построишь». Их было много таких – озлобленных, язвительных, недовольных, жестоких... Встретившие нас после венчания только для того, чтобы оскорбить, тоже нашлись. Это то, чего я не понимала и не пойму никогда. Зато навсегда запомнила, как Якоб прижал меня к себе, посмотрел в глаза и сказал:
- Я сделаю тебя самой счастливой, обещаю.
Я это знала, я верила ему всем сердцем – и поэтому все плохое на нашем пути стало лишь темным пятном на фоне ослепительного света, заполнившего для меня все вокруг. И неважно, что небо было пасмурным – самое яркое солнце озаряло мой мир и согревало сердце. Это солнце – любовь. Она залечила все раны, избавила от страха, вины, боли.

Верьте в нее, она существует. Та, которая все прощает. Та, которая спасает. Та, которую стоит ждать. Та, которая сама тебя находит. Та, которая дарит крылья...
Не спешите бросить камень. Не спешите облить грязью. Она хочет жить, хочет лететь... Не закрывайте от нее свое сердце, не позволяйте душе отдыхать, когда в нее стучится любовь...
Когда-то в фильме я услышала слова: «Любовь смывает все грехи. Любовь делает нас ближе к Богу. Без любви мы – лишь пустые сосуды, по которым не течет кровь...» И мне стало страшно, что я могу прожить без любви. Я не хотела оставаться пустым сосудом, безжизненным, сухим... Я хотела наполниться ее живительной влагой, ощутить любовь в своей крови, в своем дыхании, в стуке своего сердца...
Верьте в нее, и любовь придет.





Есть одно солнышко в сердце моем.
Греет оно даже пасмурным днем,
Дарит лучей своих ласковый свет -
С ним стал прекраснее сонный рассвет,
С ним стал волшебнее тихий закат,
Нежностью вспыхнул потерянный взгляд.
Грусть мою может теплом растворить,
Счастье усталой душе подарить,
Чистую детскую радость тая...
Солнышко это – улыбка твоя.


Сообщение отредактировал mari2934 - Воскресенье, 09.08.2015, 14:36
 
Arven7Дата: Вторник, 11.08.2015, 12:44 | Сообщение # 4
Группа: Друзья
Сообщений: 1353

Статус: Offline

Награды:


За 100 Сообщений За 200 Сообщений За 300 Сообщений За 500 Сообщений За 1000 Сообщений
Спасибо, Марина! roses
Очень оптимистическая история.
Но, увы... когда тебе уже за...., то понимаешь, что любви можно элементарно не успеть дождаться(


I have died everyday waiting for you...
 
mari2934Дата: Четверг, 13.08.2015, 23:14 | Сообщение # 5
Группа: Друзья
Сообщений: 44

Статус: Offline

Награды:


Цитата Arven ()
Очень оптимистическая история.

Да, наверное... конец оптимистический - иначе я бы не писала.
Цитата Arven ()
Но, увы... когда тебе уже за...., то понимаешь, что любви можно элементарно не успеть дождаться(

Понимаю... лучше, чем ты думаешь... но что тогда? Не ждать? Быть с кем-то просто, чтобы не быть одной? Конечно, несбывшиеся ожидания - тяжело, но самообман тоже. Почему-то эта история, вот не знаю, почему - может, потому что я ее писала, действительно побывав на свадьбе - очень мне близка. Будто я прожила это - во сне, в другой жизни... Необъяснимо. И люблю этого героя... нет, даже не так, я влюблена в него - только представлю, и сердце чаще бьется)




Есть одно солнышко в сердце моем.
Греет оно даже пасмурным днем,
Дарит лучей своих ласковый свет -
С ним стал прекраснее сонный рассвет,
С ним стал волшебнее тихий закат,
Нежностью вспыхнул потерянный взгляд.
Грусть мою может теплом растворить,
Счастье усталой душе подарить,
Чистую детскую радость тая...
Солнышко это – улыбка твоя.


Сообщение отредактировал mari2934 - Четверг, 13.08.2015, 23:15
 
Arven7Дата: Воскресенье, 16.08.2015, 01:19 | Сообщение # 6
Группа: Друзья
Сообщений: 1353

Статус: Offline

Награды:


За 100 Сообщений За 200 Сообщений За 300 Сообщений За 500 Сообщений За 1000 Сообщений
Цитата mari2934 ()
что тогда? Не ждать? Быть с кем-то просто, чтобы не быть одной?


Думаю, это зависит от возраста.
Мне уже можно просто ЖДАТЬ. Сидя в беседке. В юности я была тургеневской барышней, а теперь могу позволить себе стать тургеневской бабушкой)))
Ну, насчет "быть с кем-то просто" - это, простите, слегка лукавство. Все равно, если вы с кем-то, то это - ваш выбор, а не кто попало)
А если вы молоды, то никаких "ждать". Только искать, идти навстречу любви!


I have died everyday waiting for you...
 
mari2934Дата: Воскресенье, 16.08.2015, 21:52 | Сообщение # 7
Группа: Друзья
Сообщений: 44

Статус: Offline

Награды:


Цитата Arven ()
Ну, насчет "быть с кем-то просто" - это, простите, слегка лукавство. Все равно, если вы с кем-то, то это - ваш выбор, а не кто попало)

Может быть, выбор, но не очень правильный, я это имела ввиду. Кто-то может, чтобы не спрашивали каждый раз, вышла ли замуж, или все еще одна, чтобы не жалели, чтобы не доставали, чтобы, в конце концов, "как у всех" - быть с человеком, которого не любит, с которым "стерпится-слюбится". У кого-то слюбится, у кого-то нет. Кто-то не может быть один, кто-то может... так тоже бывает, и это тоже выбор. Если бы героиня не встретила снова Якоба, жила бы, конечно, с мужем... неизвестно, как было бы, и описала я, наверное, историю в идеале - хотя, не так все и красиво на самом-то деле, и не каждая бы решилась после все изменить. Если б до свадьбы - да, а потом...




Есть одно солнышко в сердце моем.
Греет оно даже пасмурным днем,
Дарит лучей своих ласковый свет -
С ним стал прекраснее сонный рассвет,
С ним стал волшебнее тихий закат,
Нежностью вспыхнул потерянный взгляд.
Грусть мою может теплом растворить,
Счастье усталой душе подарить,
Чистую детскую радость тая...
Солнышко это – улыбка твоя.


Сообщение отредактировал mari2934 - Воскресенье, 16.08.2015, 21:53
 
ФОРУМ » 4 этаж: Фанфики » Полеты во сне и наяву » Не тот парень (Ассистенты на свадьбах иногда влюбляются...)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Друзья сайта



Яндекс цитирования   Rambler's Top100


CHAT-BOX