Глава 17-Ошибки.
EPOV

Отец сидел за своим массивным столом, сложив руки в замок, и оперевшись на них подбородком, на лице его воцарилось суровое выражение. Окинув комнату беглым взглядом, я заметил знакомое лицо мужчины, сидящего напротив отца. Сильно стиснув зубы, я почувствовал, как сердце пропустило удар, когда кусочки стали складываться в единую картину. Я посмотрел на него осуждающим взглядом, а он нахально усмехнулся в ответ.
- Эдвард, - начал отец, опуская руки на стол и медленно крутя пальцами свою золотую ручку. – Я полагаю, ты знаком с мистером Дарби.
Я кивнул:
- Да, сэр.
Я вспомнил тот вечер, когда встретил его за ужином, вспомнил, как рад я был тогда видеть своего старого друга. Отец глубоко вздохнул:
- Эдвард, я вызвал тебя сюда, потому что мистер Дарби выдвигает весьма серьезные обвинения против тебя. Я подумал, будет лучше позволить тебе лично защитить себя.
У меня в груди словно образовался камень, и с каждым его словом он становился все тяжелее.
- Он утверждает, что во время вашей с мисс Свон командировки в Сиэтл, вы вели себя несколько некорректно. Если быть точнее, он утверждает, что стал свидетелем того, как вы двое целовались. Довольно страстно. Прежде чем скрылись за дверью ее номера.
Его голос звучал с оттенком неверия, даже какой-то насмешки, и я почувствовал, как поникли мои плечи. Он вызвал меня сюда не для того, чтобы наказать, но чтобы дать мне возможность защитить себя от, как он думал, ложных обвинений.
Повисшая тишина давила на меня, а я стоял, словно язык проглотил. В конце концов, я опустил глаза в пол, признавая свое поражение.
Кто-то кашлянул, но я не был уверен, кто именно.
Отец встал, бросив укоризненный взгляд в мою сторону, обошел вокруг стола и направился к двери.
- Думаю, мы закончили, мистер Дарби. Спасибо, что довели это до моего сведения, - он замолчал, и затянувшаяся тишина только усилила во мне ужас. – И я буду вам признателен, если это останется между нами.
- Конечно, Карлайл.
Дверь закрылась, и он глубоко вздохнул, проходя мимо меня и останавливаясь перед окном.
Я ждал.
- Как долго? – спросил он голосом, который был чересчур спокойным.
Я колебался, даже в данной ситуации придерживаясь обещания хранить наши отношения в секрете.
- Пару месяцев.
Он снова тяжело вздохнул, опуская взгляд на пешеходные дорожки под окном.
- Эдвард, - звуки моего имени, приправленного разочарованием, болезненно вонзались в грудь. – Если бы я поверил, хотя бы на секунду, что в его словах есть хоть крупица правды, я бы ни за что не стал обсуждать это в его присутствии.
- Я знаю.
- Значит, я не ошибусь, предположив, что именно по этой причине ты несколько рассеян в последнее время.
Это было утверждение, а не вопрос.
- Да, сэр, - мой голос звучал неуверенно, почти неузнаваемо даже для моих собственных ушей.
Скрипнуло кожаное кресло – он вернулся на свое место. Я поднял голову, чтобы взглянуть на него. Выражение его лица было задумчивым, в то время как его тон, спокойный и укоризненный, скрывал его гнев.
Он не посмотрел на меня.
- Эдвард, сказать, что я разочарован в тебе, не передаст и сотой доли того, что я чувствую сейчас. Ты мой сын, но ты также и руководитель этой компании, а, следовательно, ответственен за заработок тысяч людей. Твое поведение показывает лишь развратное пренебрежение своими обязанностями.
Он замолчал, и я заметил промелькнувшую в его глазах печаль.
- Я понимаю, что мы говорим сейчас о… Белле, но… Ты хоть представляешь, какие могли быть последствия, если бы она заявила на тебя? Речь идет не только о тебе, Эдвард.
- Да, сэр. Я знаю, - я посмотрел ему в глаза. – Я беру всю ответственность за это на себя.
- Речь не только о твоей ответственности. Если бы это закончилось плохо, твоя семья и семьи твоих рабочих подверглись бы серьезной опасности, - проговорил он с очевидным осуждением в голосе. – Я ожидал большего от тебя, сын.
Невыносимое чувство стыда водрузилось на мои плечи. Я разочаровал своего отца, единственного человека, чье мнение, до недавних пор, значило для меня больше, чем чье-либо еще.
- Я знаю, - ответил я, сверля глазами его антикварный стол. Что еще я могу сказать?
- Ты же понимаешь, что, если бы это был кто-то другой, вы двое были бы уволены без вопросов?
- Да, сэр. Понимаю.
Он ждал, и я снова взглянул на него. Груз его тяжелых дум отражался на его лице. Он начал перебирать стопку бумаг на столе, обдумывая свои следующие слова.
- Я не могу позволить Белле продолжать работать на тебя, - произнес он серьезно, всем своим тоном давая понять, что это решение неизменно. Я застыл как вкопанный, осознавая весь смысл сказанного – с этой минуты Белла уже не работает на меня.
- Как ты знаешь, со следующего месяца в должность вступает новый исполнительный директор. Я работал с ним несколько лет назад, и он уже утвержден советом директоров. Ему потребуется ассистент, - он замолчал, кивая головой, будто что-то решил для себя. – Я сам подготовлю необходимые документы для перевода Беллы, и будем надеяться, никто ни о чем не догадается.
И взглянув на меня, добавил:
- Если, конечно, она планирует остаться.
Громко сглотнув, я встретился с ним взглядом – его последние слова вывели меня из ступора. Он посмотрел на меня и удивленно поднял брови, будто зная, что его слова пришли по адресу. Я почувствовал, как внутри меня что-то щелкнуло. Страх того, как она отреагирует на это, быстро вытеснил любой стыд, вызванный разочарованием отца.
Она будет опустошена, уж это точно. Но она ведь не уйдет… правда?
Я видел, как он поднял телефонную трубку. Полагаю, он говорил со своей ассистенткой, но я не смог разобрать его приглушенных слов.
Мое тело вдруг показалось мне свинцовым, ноги будто вросли в землю, в то время как мысли мои унеслись в различных направлениях, прощупывая возможные последствия. Как бы сильно меня не угнетало то, как именно правда вышла наружу, все же было некое утешение в том, что другие, наконец-то, в курсе наших отношений.
Где-то под завесой чувства вины и страха, притаилось долгожданное облегчение, будто груз упал с плеч. Наконец-то, мы можем двигаться дальше; конечно, она это поймет. Не надо больше скрываться, незаметно выскальзывать из ее квартиры с утра пораньше. Я могу объявить всем и каждому, что люблю ее. Я могу держать ее за руку. Я могу попросить ее-
Знакомый, радостный голосок, доносящийся из приемной, вторгся в мои мысли. Она вошла в кабинет, и мое тело тут же среагировало на ее присутствие. Я почувствовал, как выровнялось мое дыхание, и тело, до этого словно зажатое в тиски, стало немного расслабляться.
Она нужна мне, даже сейчас. Мне хотелось избавить ее от всего этого, облегчить боль, с которой ей вскоре предстоит столкнуться. Моя рука дернулась, желая прикоснуться к ней, переплести наши пальцы и встретить эти трудности вместе.
Она пересекла комнату и остановилась рядом со мной, хотя шелест платья, окутывающего ее прекрасные ножки, и ее изысканный аромат достигли меня еще раньше. Само ее присутствие успокаивало меня, даже когда она об этом и не догадывалась.
Она взглянула мне в глаза, и ее губы растянулись в самой обворожительной улыбке, и я знал, что она предназначалась только мне. Я постарался улыбнуться в ответ, но выдавил из себя какое-то невзрачное, извиняющееся подобие улыбки.
Ее некогда прекрасные лоснящиеся кудри почти распрямились – результат моих требовательных рук, жадно вплетающихся в ее волосы. Ее губы стали ярко алые, а на шее едва виднелись мелкие царапины, оставленные моей щетиной и зубами. Вырез ее безупречного белого платья был теперь неопрятно сложен, из-за моего отчаянного желания увидеть и потрогать как можно больше частей ее тела. Все эти детали были настолько незначительны, что только тот, кто так же тщательно как и я изучает ее каждую черточку, сможет заметить их. Но как только я встретил осуждающий взгляд отца, я понял, что от его глаз это точно не ускользнуло.
Ее пристальный взгляд заметался между нами, и улыбка потухла на ее лице.
- Мистер Каллен? – заговорила она, глядя на моего отца.
Я глубоко вздохнул, готовясь к грядущим объяснениям.
- Белла, - начал он профессиональным тоном, однако в его голосе сквозило сожаление. – Я уверен, ты уже в курсе, что со следующего месяца у нас начинает работать новый исполнительный директор.
- Да, сэр, - ответила она с очевидным замешательством. Она наблюдала за тем, как он складывает документы в свой портфель.
- Я решил перевести тебя в его офис.

BPOV

Внутри меня все опустилось.
- Простите? – переспросила я, растерянно глядя на Эдварда. Очевидно, я плохо его расслышала. – Я не понимаю.
Но как только я увидела выражение его лица, мне все стало ясно. Я закрыла глаза, чувствуя, как мир рушится вокруг меня.
- Ты будешь в оплачиваемом отпуске, пока-
- Отец, - Эдвард прервал его своей пылкой мольбой.
Карлайл бросил на него укоризненный взгляд, затем закрыл портфель и продолжил.
- Я больше не намерен это обсуждать. Эдвард ответит на все твои вопросы, - произнес он тоном, дающим понять, что разговор окончен.
Я опустила глаза в пол, слезы так и рвались наружу.
Но я не заплачу, только не здесь.
Рассерженная на саму себя, но решительно настроенная вернуть себе самообладание, я постаралась ожесточить свой взгляд, выпрямилась и посмотрела на него. В ушах у меня звенел бешеный ритм сердца, кожа пылала огнем, а ногти болезненно впились с ладони, но я не сломаюсь.
Выражение его лица немного смягчилось, и это лишь усилило чувство стыда. Я не могу винить Карлайл за то, что он делает, если уж на то пошло, я заслуживаю куда более худшего наказания. Я была свидетелем того, как других работников увольняли и за менее серьезные нарушения. И я прекрасно понимала, что мне сохранили работу и репутацию, только из-за моих отношений с их семьей.
Зная это, и осознавая, что я разочаровала его, ранило больнее всего.
- Да, сэр, - ответила его, слегка дрожащим голосом.
Я слышал, как Эдвард вздохнул рядом со мной, видела боковым зрением, как он опустил голову, но я не отвела взгляд.
Карлайл смотрел на меня, и в этот момент он напомнил мне моего отца и то, как он отреагировал бы, если бы узнал о моем поведении. Напряженная тишина затягивалась, но тут он прочистил горло и встал со своего кресла.
- У меня неотложная встреча, - сказал он, переводя взгляд на сына. – Я объясню твое отсутствие и надеюсь увидеть тебя сегодня вечером у нас дома.
И снова его тон был непреклонным, не оставляя возможности для прений. Эдвард пробормотал что-то в подтверждение, и Карлайл, кивнув, взял портфель со стола и направился к двери.
В безмолвной комнате эхом разнесся мягкий щелчок закрывающейся двери. Я стояла, все так же глядя невидящим взором в пустое кресло, боясь заговорить или даже подумать, что все это правда происходит со мной.
- Белла, - произнес он нежно. – Мне жаль.
- Нет, - начала я, трясся головой. – Не надо. Я взрослая девочка, Эдвард. Я прекрасно понимала, к чему это приведет.
- Но мне не следовало-
- Не надо, - прервала я его, умоляя не извиняться за то, что мы натворили. – Как…?
Не уверена, хочу ли я знать, как он обо всем узнал. Если подумать, было столько вариантов, когда нас могли застукать, и каждый из них унизительней предыдущего.
Тяжело вздохнув, он шагнул к окну, проводя рукой по волосам.
- Сиэтл, - начал он, и в его голосе явно слышалась горечь. – Тот вечер, когда я ушел, чтобы поужинать в центре… вечер, когда ты осталась одна… за ужином я встретил своего старого друга, мы вместе учились в колледже.
Он покачал головой и горько усмехнулся, в тишине этот звук показался резким и неприятным.
- Я понятия не имел, что он остановился в том же отеле, - он замолчал, кладя ладонь на стекло. – Очевидно, он видел нас вместе… как мы выходили из лифта после бассейна.
Внутри меня все опустилось, как только я вспомнила тот момент в мельчайших подробностях. Прикосновения его губ, когда мы целовались и, спотыкаясь, направлялись в мой номер. Он казался невероятно беспечным, давая волю своим рукам. Мы просто растворились друг в друге, совершено не осознавая, что за нами наблюдают.
Я кивнула на автомате.
- Не знаю, почему он пришел к моему отцу, хотя я бы соврал, сказав, что удивлен.
- Почему? – спросила я апатично, зная, что ответ мне совершенно не важен.
- Он как-то упомянул в разговоре, что хотел бы перебраться в Чикаго… я просто…, - он снова мучительно усмехнулся, небрежно проводя рукой по подбородку. – Думаю, он безо всяких угрызений совести готов идти вверх по головам.
Я снова кивнула, больше самой себе, нежели в ответ на его слова. Один за другим кусочки стали складываться воедино, и внезапно паника, до этого порхающая где-то на затворках моего сознания, дала о себе знать. Карлайл знает, Эсми скоро узнает. Вполне возможно, это доберется и до моего отца, и до каждого в этой компании, как только объявят о моем переводе. Мой новый шеф… все подумают, что я…
У меня закружилась голова, и я наклонилась вперед, опираясь на стол, стараясь побороть приступ тошноты. У меня выворачивало желудок, и хотя я чувствовала, что пытаюсь поймать ртом воздух, он будто не доходил до моих легких. В горле пересохло, и я почувствовала, как меня начинает трясти.
- Белла? – Эдвард развернулся и направился ко мне, в его голосе слышалась несомненная тревога. – Ты в порядке?
Я покачала головой и закрыла глаза, стараясь усмирить дыхание. В ушах явственно стучал пульс.
- Представляю, что ты чувствуешь сейчас, но-
- Ты что? – переспросила я, чувствуя, как во мне закипает гнев, вызванный его словами.
- Представляю, как ты себя чувствуешь, - повторил он, стоя передо мной, держа мои руки в своих. – Но все будет хорошо. Мы справимся с этим, и все будет хорошо.
- Как ты можешь это говорить? – возразила я, шокированная его беспечностью, и вырвала свои руки. – Как ты можешь утверждать, что все будет хорошо?
- Потому что будет, - ответил он, сохраняя спокойствие. – Это пройдет, все забудут. Не позволяй им победить, Белла.
Злые слезы потекли по щекам. Как он мог предположить, что я сдамся, позволю этим пресловутым «им» победить.
- Белла, мне нужно, чтобы ты успокоилась, - он обхватил ладонями мое лицо и заглянул мне в глаза. – Снаружи люди, - проговорил он, указывая на приемную. – Здесь ни место для подобной беседы.
Я кивнула, понимая, что он прав, и инстинктивно прижалась к нему, обнимая его руками за пояс и уткнувшись лбом в его грудь. Я слегка задрожала, когда его руки обвились вокруг меня, притягивая меня к себе, будто он мог защитить меня от всего.
Если бы он только мог.
Я сильнее обняла его, чувствуя, как он целует мои волосы, обретая успокоение от его прикосновений, его аромата, его близости. На один короткий миг вся тяжесть и боль последних нескольких минут словно растворилась. Я люблю его и позволяю ему любить меня в ответ.
Зарождающаяся паника быстро отступила, и я стояла, укрытая его объятием. Легкие снова стали дышать, дикие удары сердца постепенно вернулись к обычному ритму, пока его ладонь медленно поглаживала меня по спине.
- Я люблю тебя, Белла, - пробормотал он мне в макушку. – И все будет в порядке. Я еще не знаю как, но мы справимся с этим.
Зажмурив глаза, чтобы сдержать слезы, я, молча, кивнула в ответ. Казалось, возможность превращать мои мечущиеся и непредсказуемые мысли в слова покинула меня на неопределенное время.
Но этому моменту мира и спокойствия суждено было закончиться. Из приемной в кабинет стали просачиваться шепчущие голоса. Эдвард кашлянул и слегка отстранился, сгибая колени, чтобы заглянуть мне в глаза.
- Ты в порядке? – его брови сдвинулись вместе, отображая на его встревоженном лице явную боль.
- Просто…, - мое недавнее спокойствие начало покидать меня. – Мне нужно идти.
Мой голос был не громче шепота, и его беспокойство, кажется, усилилось.
- Белла-
Я покачала головой:
- Я не могу… столько всего навалилось.
Он выпрямился и тяжело вздохнул:
- Можно я зайду к тебе вечером?
У меня словно ком в горле встал. Во рту пересохло, и мне снова пришлось бороться с приступом тошноты. Я быстро опустила глаза в пол и обхватила себя руками, стараясь не сломаться.
- Я просто…, - начала я, но тут же забыла, что хотела сказать. Я снова покачала головой и положила ладони ему на грудь. – Мне надо немного побыть одной. Я позвоню. Обещаю.
Я развернулась, чтобы уйти, но он потянул меня обратно в свои объятия, скользнув рукой к основанию моей шеи и отыскав губами мой рот. Его поцелуй был страстным, губы требовательными, руки путались в моих волосах, притягивая меня ближе к нему.
- Я люблю тебя, - произнес он на выдохе. Его рука соскользнула с моей шеи, вниз по плечу, к моей ладони. Беря ее и кладя себе на грудь, он провел пальцем по браслету, что подарил мне. – Пожалуйста, помни это.
- Я тоже тебя люблю, - ответила я тихо, дрожащим голосом.
Уходя оттуда, я обернулась на секунду. Он провожал меня мрачным, сдержанным взглядом, полным тревоги.
Оказавшись в приемной, я без промедлений поняла, что все нас слышали. Разойдясь по всему периметру, все вдруг оказались удобно заняты делом, что позволяло избежать зрительного контакта со мной. Стараясь ни с кем не столкнуться по пути, я быстро зашагала в сторону своего офиса, чтобы забрать сумочку. Оказавшись в машине, я поскорее выехала из гаража и направилась домой.
Казалось, мир расплывается перед глазами, когда я, дав волю слезам, и слушая собственные рыдания, ехала в безмолвной тишине салона. Я снова и снова прокручивала сцену в офисе Карлайла, как он избегал моих глаз, как в его голосе неустанно звучал намек на то, что его бессовестно предали. Я чувствовала себя так, будто разочаровала собственного отца, и я не знала, смогу ли я все исправить. Новый отчаянный всхлип вырвался из моей груди, когда я представила, что он расскажет все Эсми.
Эсми, которая была мне как родная мать, с тех пор как я потеряла Рене, которая говорила, что любит меня, и которая всегда с гордостью смотрела на меня, узнает о всей этой лжи и о моем безнравственном поведении.
Затем узнает Эммет, Анджела… мой отец. Чувство крайней муки вселилось в меня, как только я осознала, насколько серьезными будут последствия моих поступков, а все, что я могла сделать, это дотащиться до дома, выбраться из машины и забраться в лифт.
Захлопнув входную дверь и оказавшись в знакомой обстановке, я закрыла глаза, надеясь, что тепло и уют родного дома утешат меня.
Меня встретила тишина, вместо спокойствия, пустота, вместо безопасности. Я прошла на кухню и налила себе стакан воды. Мой взгляд упал на камень для приготовления пиццы, лежащий на стойке, на чистые тарелки, бокалы для вина с прошлой ночи. Я вспомнила, как подшучивала над ним в этой самой комнате, вспомнила украденные им поцелуи и наш смех. Вспомнила, как мы сидели в гостиной, как он положил голову мне на колени и рассказывал о своей любви и уважении к отцу.
Сердце болезненно сжалось, стоило представить, как он, должно быть, чувствует себя, осознавая, что разочаровал своего отца.
Я вытерла мокрую щеку, чувствуя, как по ней покатился новый поток молчаливых слез.
Я направилась в спальню, не обращая внимание на фотографии, о которых мы вчера говорили, на диван, на котором мы занимались любовью, и остановилась у двери. Вид расправленной кровати, смятых простыней и разбросанных на полу вещей был еще одним физическим напоминанием, что всего несколько часов назад все было идеально.
Подойдя к кровати, я сбросила туфли и улеглась, вжавшись лицом в подушку, на которой он спал. Мягкий хлопок впитал его запах, возвращая мне боль, что я ощущала каждый раз, как он был далеко от меня.
Не раздеваясь, и не особо беспокоясь по этому поводу, я натянула на себя толстое покрывало, кутаясь в его тепле.
Я знаю, в конце концов, я преодолею смущение, смогу жить с постоянными взглядами и вопросами, но сможет ли Эдвард? Там в офисе Карлайла мы разошлись во взглядах на то, как отреагируют люди, и мне было больно от того, как легко он пренебрег моими чувствами. Сможет ли он жить с этими постоянными слухами, что люди будут распускать обо мне? Потому что они обязательно станут говорить, и неважно, верит он в это или нет.
Слезы прекратились, рыдания постепенно снизошли до случайных вздохов и всхлипов. Я свернулась калачиком в кровати, и опьяняющий запах Эдварда быстро убаюкал меня, погружая в умиротворенную бесчувственность.
Мои эмоции словно находились в вооруженном конфликте друг с другом. Гнев боролся со страхом, поочередно на один короткий миг, сменяя друг друга на посту победителя, и когда это происходило, мои мысли начинали блуждать в одном из направлений. Я была зла на этого человека, для которого наши жизни были все равно, что пешки, орудия для самоутверждения. Я была зла на Эдварда за его наивный оптимизм и веру в то, что все наладится. Но больше всего я злилась на себя, за то, что позволила этому зайти так далеко. Теперь оборачиваясь назад, я вижу все те нелепые ошибки, что я совершила лишь для того, чтобы быть рядом с ним. Мне следовало попросить о переводе или уйти или даже держаться от него подальше.
Нащупав пальцами изящную цепочку на запястье, я не сдержала улыбки. Я бы никогда не смогла держаться вдалеке от него. Я так переживала, боялась, что нужна ему только для секса, думала, что смогу быть с ним, только если останусь. Я и представить не могла, что он ответит на мои чувства.
Я вспомнила сегодняшнее утро: чуткие прикосновения, страстные поцелуи. Изучение тел друг друга часы напролет, ощущая его внутри себя, спрятавшись от всего мира в его непоколебимых объятьях. Безграничное обожание в его глазах каждый раз, когда он ловил мой взгляд. Я знала, что он любит меня, но будет ли этого достаточно? Не устанет ли он от всех трудностей, что ждут нас на нашем пути?
Должно быть, я задремала в какой-то момент и проснулась от тихого сигнала мобильника. Перекатившись на край кровати, я притянула к себе сумочку и достала телефон – 5 новых сообщений и 4 пропущенных звонка.
Сообщения были от Эдварда. Он интересовался, дома ли я, все ли со мной в порядке и просил перезвонить ему. Звонки были от Анджелы. У меня сердце сжалось от страха, стоило представить, почему она названивала мне столько раз. И все за последние 15 минут.
Сначала я позвонила ему, но меня перебросило прямиком в голосовую почту. Я оставила простое сообщение и повесила трубку, чтобы позвонить Анджеле, и вздрогнула, когда телефон просигналил у меня в руке. На дисплее высветились слова «Анджела Вебер Рабочий».
С трудом сглотнув, я глубоко вздохнула и ответила.
- Господи, Белла! Слава Богу, ты взяла рубку! Что, черт возьми, здесь происходит? – она практически орала в трубку.
- Привет, Анджела, - ответила я робко.
- Белла, что происходит? Мистер Каллен в кабинете своего брата и…, - она замолчала, и я поняла – все еще хуже, чем я предполагала. Я могла себе только представить, с чем ему пришлось столкнуться.
- Я слышала обрывки фраз и… Белла, - ее голос дрогнул, и я слышала в нем извиняющиеся нотки. – Они говорят о тебе.
- Я знаю, - ответила я тихо, ничего не отрицая.
- Белла? – начала она неуверенно, еще более запинающимся голосом.
- Господи, Анджела, мне так жаль. Я не хотела лгать тебе, - мой голос задрожал, и я прикусила губу, в ужасе от того, что она подумает обо мне, когда узнает. – Эм… Эдвард и я…
- Эдвард? – переспросила она недоверчиво.
- Да, Эдвард и я, мы… встречаемся, - я опустила голову. Как бы я хотела, чтобы она узнала все по-другому, не при таких обстоятельствах.
- Что? Господи, Белла, - проговорила она тихим сочувствующим голосом. Я даже могу представить себе ее выражение лица в данный момент, ладонь, прижатая к губам, расширенные от удивления глаза… ее разочарование.
- Я знаю, - прошептала я, не в силах придать своему голосу звучание. – Прости меня, Анджела.
- Белла, тебе не нужно извиняться передо мной. Я твоя подруга, не смотря ни на что.
И я снова поняла, как же мне повезло, что она есть в моей жизни.
- Спасибо. Ты и не представляешь, как много это для меня значит. – Из гостиной донесся резкий стук в дверь. – Послушай, Анджела, мне пора. Здесь кто-то пришел. Но я обещаю перезвонить тебе позже.
Мы попрощались, и я вышла из спальни и направилась к двери. Я была удивлена, увидев мужчину, держащего огромную вазу самых прекрасных розовых цветов.
- Белла Свон?
- Да?
Он кивнул и протянул мне клип-борд. Я быстро расписалась, возвращая папку и забирая цветы.
- Спасибо, - пробормотала я, захлопывая дверь.
Проходя на кухню, я глубоко вдохнула изысканный аромат орхидей и лилий, который быстро заполнил пространство комнаты. Поставив вазу на стойку, я принялась искать карточку.
Сердце учащенно забилось, пока я открывала маленький конверт, спрятанный внутри шикарного букета. Временно забыв обо всех своих проблемах, я нервно кусала губы, бесстыдно радуясь,что он прислал мне цветы.*
Pour la femme de mes rêves.
Для женщины моих грез.
С любовью, твой ПП

Читая карточку**, я не сдержала улыбки и покачала головой – как же ловко он вставил сюда мое прозвище для него.
Для женщины моих грез.
Еще только утром эти слова наполнили бы меня неописуемым восторгом, но теперь, не смотря на свою красоту и искренность, они вселяли в меня тревогу. Нагнувшись, я еще раз вдохнула, позволяя душистому аромату окутать меня на мгновение, даря небольшую передышку от проблем.
Вернув карточку на место, я переставила вазу на обеденный стол и задумчиво сидела в тишине, удивляясь, как он всегда знал, что именно мне нужно.
Я затревожилась о его чувствах ко мне, и он каким-то образом нашел способ сказать мне, что любит меня, как раз в тот момент, когда я больше всего в этом нуждалась.
Я сомневалась в своем месте в его жизни, и безо всяких ненужных слов и представлений, он подарил мне браслет, пока я спала.

Добавлено (09.04.2010, 01:09)
---------------------------------------------
Даже сейчас, когда я переживаю о своем будущем, разочарованная в себе и расстроенная тем, как я обидела близких мне людей, он умудрился заставить меня улыбнуться.
Я снова взглянула на часы. Нет, я больше не могу сидеть здесь и ждать, чем же все закончится. Мне нужно отвлечься и рассмотреть возможные варианты развития событий. Поэтому я решила прокатиться на машине, чтобы развеяться.
Я ехала на окраины города, опустив стекла и включив музыку погромче, и размышляла над тем, что произошло. Неужели и правда всего несколько часов назад мы ехали с ним по этой самой дороге? Я вспомнила наш разговор, как он вспылил, когда я упомянула Дэвида, и как я накричала на него в ответ. Я вспомнила, как он прижал меня к окну в своем кабинете, и как отреагировало на это мое тело, не смотря на бурлящий во мне гнев.
Я вспомнила, как мы занялись сексом на его рабочем столе, так увлекшись друг другом, что совершенно позабыли об окружающем нас мире. Он попросил меня поехать с ним в Париж, и сначала я была приятно взволнована его предложением, но потом он упомянул Рождественские праздники, и я поняла, что, даже месяцы спустя, он все еще собирается хранить наши отношения в секрете.
Но задумывалась ли я о таком далеком будущем? Мне нужно было время, но как я собиралась рассказать всем о нас? Или я представляла, что мы будем все еще тайно встречаться? Я покачала головой, понимая, что теперь все эти размышления ни к чему. Скоро все узнают. Остается только молиться, что у нас хватит сил пережить это.

* ~*~*~*~*~*

Час спустя двери лифта открылись, и я увидела его в конце коридора. Он что-то бубнил себе под нос, его галстук и пиджак лежали на полу, а руки непрерывно блуждали по волосам. Он ходил взад-вперед перед дверью моей квартиры. Давно он здесь?
Я была где-то в 10 шагах от него, когда он вдруг остановился, обернулся и через секунду уже был возле меня, принимая меня в свои объятья.
- Белла, - выдохнул он, прижав губы к моим волосам, обнимая меня крепче.
Я промурлыкала в ответ, мгновенно расслабляясь в его руках, и обняла его вокруг шеи.
Закрыв глаза, я целиком отдалась моменту, наслаждаясь теплотой его сильного тела, прижатого ко мне, его запахом, его прикосновениями. Он немного приподнял меня, я почувствовала, как мои ноги оторвались от земли, и он продолжал обнимать меня. Я чувствовала, как колотится его сердце, отдаваясь у меня в груди, как его теплое дыхание оседает на моих волосах, как его пальцы нежно выводят круги там, где он держит меня.
- Я люблю тебя, - я вздохнула, целуя его в шею, и он медленно опустил меня на пол.
Он держал руку у основания моей шеи, его глаза изучали меня. Я попыталась прочесть выражение его лица. Он казался беспокойным. Брови нахмурились, зубы стиснуты. И это никак не способствовало избавлению от чувства тревоги, нависающего надо мной. Я коснулась ладонью его лица, стараясь аккуратно разгладить складку между его бровей. И вздохнула с неким облегчением, когда почувствовала, что он смягчился и расслабился под моим прикосновением.
- Спасибо, - произнес он тихо. Я кивнула, понимая, что он благодарит не просто за признание в любви.
- Всегда пожалуйста, - ответила я и задержала дыхание, как только его палец легонько коснулся моих губ.
В несколько коротких, почти нерешительных движений он приблизился ко мне, на один мимолетный момент прикасаясь своими мягкими губами к моим губам. Он колебался, наши рты застыли на расстоянии вдоха, его грудь вздымалась и опускалась одновременно с моей.
Он вздохнул, и я задрожала, его губы были так близко, я могла чувствовать их вкус, могла чувствовать тепло и сладость его дыхание на своем языке. Ощутив неуверенность, исходящую от него, я захотела немного отодвинуться, чтобы заглянуть в его глаза и спросить, в чем дело. Но он крепче сжал меня, покачав головой, и я уступила.
- Останься, - пробормотал он, наклонив голову и проводя своими губами вдоль моих.
Без лишних слов, я чувствовала, что что-то изменилось. Он был нерешителен, относясь ко мне так, будто я могла сломаться или сбежать. Я заволновалась сильнее, прикидывая в уме возможные варианты того, что могло произойти.
- Эдв-, - начала я, сама ощущая зарождающуюся панику в одном маленьком слове. Его рука оказалась на моей щеке, а его большой палец вклинился между нами и лег на мои губы.
- Шш. Давай… давай забудем обо всем? – прошептал он, нежно целуя меня в уголок губ. – Хотя бы на чуть-чуть? Я обещаю, я все тебе расскажу, - он замолчал, слегка наклонив голову, чтобы коснуться моих губ. – Но сейчас, мне нужна ты. Пожалуйста.
Его отчаянная просьба затмила все мои тревоги, и, поднявшись на носочки, я по-настоящему поцеловала его. Он тихонько застонал, увеличивая напор, но не углубляя поцелуй. Я чувствовала, как он бережно прижимает меня к груди, ощущая всю его любовь и обожание в таком невинном и нежном прикосновении губ.
Он неторопливо отстранился, ласково целуя меня в лоб, и посмотрел в глаза.
- Мы можем войти?
- Конечно, - прошептала я, целуя его еще раз. – Ты в порядке?
Кивнув, он направился к двери, поднимая с пола галстук и пиджак. Он встал у меня за спиной, пока я открывала замок, а затем взял меня за руку. Войдя внутрь, он бросил пиджак на кресло и, молча подведя меня к дивану, сел на него, откинувшись спиной на подлокотник и вытянув ноги вдоль подушек. Он притянул меня к себе так, что я оказалась у него на коленях, устроив голову в изгибе его шеи. Я умиротворенно вздохнула, почувствовав, как его руки обвили меня, а его пальцы лениво играли с прядями моих волос, собранных в хвост.
Я закрыла глаза, пытаясь просто насладиться его близостью, отбросив в сторону все тревоги и разочарования.
Сидя в уютной тишине, я слушала монотонное бренчание его пульса, чувствуя, как все мое тело приподнимается и опускается с каждым его вдохом. Поцеловав кончик моего носа, он провел пальцами вниз по моему телу, останавливаясь на открытом участке тела, чуть выше пояса. Я слегка задрожала, и мурашки стали покрывать мою кожу, непрерывно следуя за его прикосновением, пока он перемещал руку под моей майкой к ребрам и обратно на поясницу. Он задумчиво выводил круги у меня на спине, а я играла с пуговицами его рубашки, скользя рукой по его мускулистой груди и животу.
- Почему ты любишь меня? – спросил он тихо.
Я слегка нахмурилась, удивленная его вопросом.
- Потому что ты позволяешь мне быть собой, и любишь меня за это, - прошептала я вдоль его шеи. – Ты замечательный и добрый. Ты безгранично любишь свою семью. Ты забавный и сексуальный. Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой и умной, - я замолчала, целуя его за ухом. – Мне хочется быть всем для тебя.
Он задержал дыхание на мгновение и тяжело сглотнул, я почувствовала, как напряглись мышцы его шеи под моими губами.
- Ты итак все для меня, - поправил он, отстраняясь, чтобы взглянуть мне в глаза. – И ты это знаешь, верно?
- Да, - ответила я честно. Я знаю, что нам еще предстоит долгий путь, нам еще столько всего нужно преодолеть, но в чем я больше не сомневаюсь, так это в его любви.
- Белла, - начал он, немного разворачиваясь ко мне, и снова укладывая мою голову себе на плечо. – Я ни в коей мере не хотел опозорить тебя, обесчестить в глазах коллег. Я бы никогда этого не сделал, я просто… я, конечно, не хотел, чтобы все узнали о нас вот так, - произнес он сочувственно, примирительным тоном. Он распустил мой хвост, забираясь одной рукой в волосы, а другой поглаживая мое плечо.
- Я знаю, - ответила я тихо, скользнув пальчиками в расстегнутый ворот его рубашки. Не смотря на то, что обычно наши характеры брали над нами вверх, в душе я знала, что он никогда бы не принизил меня.
- Думаю, это даже к лучшему, Белла.
- К лучшему? – переспросила я озадаченно, не понимая, как он может видеть во всем этом что-то хорошее.
- Да, нам не придется больше прятаться. – Представив себе такую вероятность, я почувствовала, как в душе зарождается толика надежды. – У нас могут быть нормальные отношения.
- А что значит нормальные? У нас никогда не было нормальных отношений. Мы даже не знаем, как это, - спросила я, в моем голосе проскакивал страх.
- У нас были нормальные отношения, просто мы их всегда скрывали, - ответил он нежно, целуя меня в щеку. Я кивнула, понимая, что он имел в виду. В груди защемило, когда я вспомнила тихие мирные мгновения, проведенные вместе: как мы смотрели фильмы, готовили ужин, узнавали друг друга. У нас было много таких моментов.
Но я хочу целую жизнь, наполненную подобными моментами.
- И я знаю, тебя это расстроило ранее, - начал он осторожно, - но тебе не нужна эта работа. Я могу обеспечить тебя.
- Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным обеспечивать меня, - возразила я с досадой. – Я хочу сама преуспеть в чем-то. Я понимаю, это не соответствует твоим представлениям о карьере, но мне важна моя работа.
Он заправил прядь выбившихся волос мне за ухо и вздохнул.
- Я знаю это, малыш, и я понимаю, - сказал он, кладя руку мне на бедро. – Но я не думаю, что люди отреагируют так, как ты думаешь.
- Как ты можешь это говорить? – поразилась я, немного отталкивая его, чтобы сесть. – Эдвард, может, ты думаешь, что люди не будут это обсуждать, но ты ошибаешься. Тебе нужно быть готовым к этому, вместо того, чтобы жить в своем иллюзорном мире, в котором ты притворяешься, будто все будут счастливы, от того, что мы любим друг друга.
Он нахмурился, тоже усаживаясь на диване и поворачиваясь ко мне.
- Я не наивный дурачок, Белла. Я знаю, что не все смогут понять нас, но я уверен, это будет не так ужасно, как ты думаешь.
- Эдвард, остановись и попробуй взглянуть на все это со стороны. Подумай, как бы ты отреагировал, увидев двух людей в нашей ситуации. Подумай, что бы ты сказал о нем, и подумай, какого было бы твое мнение о ней. Но только помни, с какого ракурса ты смотришь, сидя в своем огромном офисе.
- И что это должно значить? – спросил он, сузив глаза, его тон был резким, граничащим с гневом.
- Это значит лишь то, что ты мужчина, а я женщина. И люди будут судить нас по двум разным стереотипам, Эдвард. Не смотря ни на что. Только потому, что ты важная персона, ты будешь известен, как парень, что спал со своей секретаршей. Это уже настолько несущественное кл

Какое-то время спустя, я проснулась. Не открывая глаз, я по привычке провела рукой по прохладным простыням, и тут же отдернула руку, нащупав только пустоту. В этот момент реальность быстро ворвалась в мое сознание, и я перевернулась на бок, подтягивая колени к груди.
Я не знала, сколько было времени, солнце уже село, и комнату окутали мрак и лунный свет. У меня болело горло, во рту пересохло, и лицо распухло от непрекращающихся слез. Меня бесшумно трясло, а заплаканные глаза пытались сфокусироваться на мигающей красной лампочке на другом конце комнаты. Тяжело вздохнув, я нехотя выбралась из кровати и, взяв свой телефон, забралась обратно под одеяла. Моя грудь трепетала, когда я, вытерев глаза простыней, нажала на иконку сообщений на своем Blackberry.
Сообщение за сообщением от Эдварда. Одни на английском, другие на французском, но все вызывали во мне новые слезы.
6:32 pm – Я все еще помню тот момент, когда понял, что люблю тебя.
6:44 pm – Я знаю, я скрывал кое-что от тебя. Я все тебе расскажу. Пожалуйста, дай мне шанс.
7:14 pm - Je ne peux pas vivre sans toi.
Я скопировала сообщение и перенесла его в браузер, чтобы перевести: «Я не могу жить без тебя».
8:26 pm - Je suis à toi.
Мне не нужен был перевод, я итак помнила, как он говорил мне бесчисленное количество раз «Я твой».
9:12 pm – Я тоже хочу быть всем для тебя.
9:35 pm – Прости меня. Я теперь все понимаю.
10:07 pm - Je vais t'aimer toujours.
Я снова перевела и сдержала всхлип, читая слова «Я всегда буду любить тебя».
10:32 pm – Пожалуйста, скажи, что ты все еще любишь меня.
Проведя пальцем по дисплею, я представила, в каком он, должно быть, был отчаянии, когда печатал эти слова. Это разбивало мне сердце. Я люблю его всецело, каждой клеточкой моего тела, каждым своим вздохом. Он поглотил не только мое тело, но и каждую мою мысль. Перспектива жизни без него была невыносима.
Я посмотрела на часы. Последнее сообщение было отправлено 12 минут назад. Он еще не спит, ждет, пока я отвечу.
Действительно ли он мне все расскажет? Правда ли он все осознал? Я перекатилась на спину и посмотрела в темноту, прижав телефон к груди. Впервые за последнее время во мне зажглась искра надежды.
Я люблю его. Безгранично. В глубине своего сердца я уже давно знаю, что никогда и никого я не полюблю так же сильно.
Я вспомнила слова Элис. Стоит ли он того, чтобы ради него рискнуть всем?
Без сомнений.
Даже до того, как я осознала, что люблю его, я уже понимала, что моя жизни навсегда изменилась. Я всегда знала и безропотно принимала тот факт, что когда он уйдет, он заберет мое сердце с собой.
Закрыв глаза, я вспомнила, как он спросил меня, почему я люблю его, вспомнила робкий и неуверенные тон его голоса, который я никогда прежде не слышала. Я вспомнила свой ответ, всем телом чувствуя его искренность даже сейчас.
Снова взглянув на часы, я решила отправить ему сообщение. А может лучше позвонить ему или даже…
Я представила удивление на его лице, когда, открыв дверь, он обнаружит за ней меня, как он возьмет меня на руки и поцелует. Я села в кровати, боль в груди начала отступать. Дотянувшись до его подушки, я обхватила ее руками и, закрыв глаза, глубоко вдохнула. Ткань все еще хранила его запах, и я вспомнила, как здорово было просто лежать рядом с ним, чувствовать его теплую кожу на своем обнаженном теле, его прикосновения и нежный шепот в темноте.
Я перечитала его сообщения и приняла решение.
Я еду к нему. Я скажу ему, что я его и буду принадлежать ему, пока он меня хочет.
Я вылезла из кровати, умылась, причесалась и, бросив телефон в сумочку, вышла за дверь. Забравшись в машину, я выехала из гаража, радуясь, что в такой час дорога почти пуста. Через пять минут я уже припарковалась у его дома и, улыбнувшись консьержу, который поприветствовал меня и открыл дверь, вошла внутрь.
Я пыталась бороться с нервами, проходя через блестящие бронзовые двери лифта, но чувствовала, что проигрываю. Нажав кнопку его этажа, я достала телефон и снова перечитала его сообщения, пытаясь заверить себя, что поступаю правильно. Лифт остановился, и я еще раз глубоко вздохнула, чтобы успокоить себе перед тем, как выйти в изысканный, ярко освещенный холл.
Я застыла на месте, увидев перед собой следующую картину.
Дальше по коридору, он стоял около своей двери, обнимая руками лицо прекрасной блондинки.
Я часто заморгала, уверенная в том, что мне это показалось, надеясь, что открыв глаза, я увижу там нечто другое. Разум твердил мне, что этому должно быть объяснение, что это не то, что кажется, но сердце…
Я видела, что девушка плакала, но это были слезы счастья. Она улыбнулась ему с любовью во взгляде, и он улыбнулся в ответ.
Они шептали что-то друг другу на французском, и я видела, как он поднес ее левую руку к губам и поцеловал тыльную сторону ее ладони. Она наклонилась к нему и что-то прошептала, он обнял ее, и они стояли, раскачиваясь взад-вперед в тишине холла, не замечая никого вокруг.
Перед глазами всплывала пелена, пока я наблюдала за их нежным объятием, за тем как ее руки запутались в его волосах, и как он уткнулся лицом в ее шею.
Я потрясла головой, чувствуя, как мной овладевает оцепенение. Я не осознавала, что двигалась, пока не уперлась спиной в заднюю стенку лифта. Трясущейся рукой я наугад нажала кнопку, и двери тихо закрылись, скрывая их из поля моего зрения. Я достала очки и дрожащими руками вытерла мокрое от слез лицо, не слыша, как очки упали на пол.
Меня окружила тишина. Было слышно только едва уловимое жужжание лифта, движущегося вниз.
Я вообще дышу?
Двери открылись, и я быстро вышла.
- Мисс Свон? – позвал меня голос. – Мисс, вы в порядке?
Я покачала головой и отмахнулась от него, выходя к машине.
Отъезжая от его дома, я повернула налево и поехала вдоль пустой улицы, словно на автопилоте. Проведя картой через слот, я заехала в гараж, останавливаясь на месте с табличкой «Белла Свон». Думаю, в последний раз.
Приемная была пуста, и я быстро зашагала по блестящему полу к знакомому золотистому лифту. В уме крутилась только одна мысль.
Декоративные светильники тускло горели, отбрасывая на пол маленькие кругляшки света. В голове всплыли воспоминания о подобной ночи. Я вспомнила, как спешила, чуть ли не бежала. В руках было полно всякой макулатуры. А мысли были сосредоточены на мужчине, который, как я знала, будет ждать меня в конференц-зале в конце коридора.
Отперев офис, я вошла внутрь, включив маленькую лампу у себя на столе. Я обвела глазами комнату, видя перед собой отдельные моменты, а не вещи.
Глубоко вздохнув, я подошла к его кабинету, воздух которого заполняли ароматы дерева, кожи и его парфюма. Огни ночного Чикаго пробивались сквозь большие окна, и я целенаправленно прошла в его ванную, зная, что на одной из полок я найду пустую коробку. Я развернулась, чтобы выйти, но тут мой взгляд упал на комок ткани, брошенный за мусорную корзину. Я нагнулась, чтобы поднять ее, чувствуя, как в груди зарождается жгучая боль и затем распространяется по всему телу.
В руках у меня была его рубашка. Я осторожно провела пальцами по торчащим ниточкам, с которых совсем недавно были сорваны пуговицы. Не задумываясь, я поднесла ее к носу и глубоко вдохнула, вбирая его в себя. Глаза защипали от невыплаканных слез, и я вытерла щеки только по привычке.
Я пыталась заставить себя отшвырнуть эту рубашку в сторону, хотя бы раз в жизни совершить разумный поступок и оттолкнуть его подальше, но я знала, что не смогу. Вздохнув с поражением, я встала, аккуратно складывая рубашку и выходя из ванной.
Не оборачиваясь, я вернулась к своему столу. И первым делом отправила на дно коробки его рубашку, а затем уже все содержимое моих ящиков.
- Белла?
Я вздрогнула и быстро повернулась, сердце сжалось в груди, когда я увидела в дверях Карлайла. Он выглядел уставшим, его обычно безукоризненный вид, как и у его сына, теперь казался слегка потрепанным. Челюсть напряжена, глубокая морщина залегла между бровей, а на лице огорченный вид.
- Карлайл, - начала я, застенчиво, опустив глаза вниз. Я не могла смотреть на него, я не могла выносить разочарование в его глазах. – Я не думала, что здесь кто-нибудь будет.
- Белла, - вздохнул он, подходя ко мне. – Я думаю, нам нужно поговорить.

Добавлено (08.05.2010, 14:10)
---------------------------------------------

The Office. Глава 18
Дверь тихо закрылась. Мягкий щелчок эхом разлетелся вдоль длинного пустого коридора. Я стоял, окруженный оглушающей, давящей тишиной, слыша в ушах только звуки собственного дыхания.
Я вцепился в дверную ручку, крепче сжимая кусок холодного металла, будто это была последняя связующая нас нить.
Я не мог заставить себя выпустить ее.
Тяжело вздохнув, я, наконец, ослабил хватку, видя, как соскальзывают пальцы, и рука с размахом падает вниз. Мне казалось, я не могу пошевелиться. Больше всего на свете я хотел повернуть время вспять и оказаться рядом с ней. Никогда в жизни я не испытывал такой потребности в близости другого человека, будто там, за дверью, осталась часть меня.
Нехотя развернувшись, я пошел в сторону лифта, удивляясь, что мои ноги вообще могли двигаться. За все время, что мы были вместе, она ни разу не оттолкнула меня. Даже в самые худшие времена, когда нашим единственным намерением было порвать друг друга в клочья, она никогда не говорила «нет».
И я никогда не чувствовал себя таким опустошенным.
Кое-как я добрался до машины, не замечая ни лиц, ни голосов вокруг себя. Нащупав ручку двери, я забрался внутрь своего черного блестящего Порше. Его скорость и мощь не раз помогали мне испытать незабываемый выброс адреналина, но сегодня я нуждался лишь в его комфорте, и он заботливо скрыл меня от посторонних глаз за темными тонированными стеклами.
Откинувшись на кожаное сидение, и со злостью сжав кулаки, я уставился невидящим взглядом сквозь люк в крыше автомобиля. Темнеющее небо и едва проглядывающиеся звезды не задерживались в моем сознании, все мои мысли витали около женщины, оставшейся на 16 этаже. Ее раскрасневшиеся глаза и сломленное выражение лица навсегда врезались в мою память.
Выйдя из бесчувственного оцепенения, я со всей силы ударил кулаком об руль. Боль, прострелившая вверх по руке, принесла приятное облегчение, позволяя ненадолго забыть эту почти удушающую пустоту, сковавшую мою грудь. Разгибая пальцы, я осмотрел повреждения, морщась от собственной глупости.
Закрыв глаза, я глубоко вздохнул, но, слыша повсюду запах Беллы, почувствовал, как в груди противно защемило. Внезапно острое ощущение ее присутствия рядом со мной, у меня в голове, сокрушило меня. Боль в руке вдруг стала притупленной, почти незаметной.
Все будет хорошо. Все должно быть хорошо.
Я снова и снова прокручивал эти слова у себя в голове, цепляясь за них как за спасательный круг. Будто они реализуются, если я буду их повторять.
В кармане завибрировал телефон. Звуки тихого жужжания одновременно удивляли и раздражали меня. Я глубоко вздохнул, стиснув зубы, и стараясь разогнать любую надежду, что это она. Я взглянул на телефон уставшими глазами, мгновенное, хотя и ожидаемое, разочарование кольнуло в груди, когда на дисплее высветился незнакомый номер, которые звонил сегодня уже несколько раз.
Потирая виски, я резко выдохнул, стараясь усмирить быстро растущее негодование по отношению к этому настойчивому неизвестному абоненту, к этой ситуации, себе… блядь, даже к Белле. Я не могу сейчас заниматься работой. Черт, я вообще ничем не могу сейчас заниматься. Не задумываясь, я выключил звук звонка и бросил раздражителя на соседнее сидение.
Заведя машину, я нажал на газ. Успокаивающий шум мотора подарил долгожданное отвлечение от гнетущей пустоты, поселившейся внутри меня. Нажав на сцепление, я плавно тронулся с места, стараясь сосредоточиться на ритмичной смене передач и тихом урчании двигателя. Подъезжая к выходу с парковки, я упорно смотрел вперед, ни на секунду не отводя взгляд на знакомую серебристую машину справа от меня.
Резина завизжала, когда я резко вырулил на оживленную улицу и взглянул в зеркало заднего вида, в котором высокий дом и женщина в нем быстро исчезали вдали. Я поехал в сторону родительского дома, зная, что ничего хорошего меня там не ждет. Я разрывался между желанием поскорей со всем этим покончить и желанием просто приехать домой и напиться до бессознательного состояния, забывая к черту этот гребанный день.
Останавливаясь перед крыльцом большого дома, я заглушил двигатель и стал ждать.
Проходили минуты, с каждой из которых небо становилось все темнее, а смелость все также ускользала от меня. Сегодня отец был просто в ярости – сдержанным, но в ярости.
А брат как раз наоборот…
Я задумчиво потер челюсть и поморщился, вспоминая его выражение абсолютного неверия и предательства, когда он понял, что я лгал ему. Сдержанность никогда не была его сильным качеством. А сегодня от нее и вовсе не осталось и следа.
Единственный человек, с кем мне еще предстоял разговор, это мама. Я окинул взглядом дом, ярко освещенный тусклым фонарями, останавливаясь на окне комнаты, в которой, я уверен, она сейчас ждет меня. Понимая, что я веду себя, как последний трус, я положил телефон в карман и вышел из машины, медленно зашагав вдоль освещенной аллеи. Если уж в один день я выдержал гнев отца, брата и Беллы, я без труда вынесу и это… надеюсь.
Как только я подошел к двери она открылась. На пороге стоял отец, с нетипично потрепанным выражением лица. Я мысленно прокрутил в голове все схватки, которые ему пришлось сегодня выстоять от моего имени.
- Привет, пап, - сказал я тихо.
- Привет, - ответил он, открывая дверь шире и позволяя мне пройти. – Мама ждет тебя наверху.
Я кивнул в знак благодарности и направился к лестнице. Рука заскользила вдоль гладких перил из красного дерева, таких знакомых и приятных на ощупь. Поднявшись на третий этаж, я пошел по коридору, останавливаясь рядом с дверью комнаты, которой я недавно «пользовался». Не в силах отвести взгляд, я повернул старинную ручку, подчиняясь безудержному желанию снова увидеть ее.
Я вошел в ванную и тихо закрыл за собой дверь, щелкая выключателем и беглым взглядом осматривая комнату, залитую ярким светом.
Все выглядело в точности как в тот день, не хватало только солнечного света, льющегося в открытое окно, легкого ветерка, колышущего прозрачную занавеску, и любимой женщины, чей взгляд я встретил в зеркале туалетного столика.
Я вспомнил, как в тот вечер во мне зашкаливало чувство собственности, как я хотел заявить о своих правах на нее, пометить ее, как свою неприкосновенную территорию. Может я любил ее уже тогда? Может уже тогда она завладела моим сердцем и удерживала его той самой несокрушимой хваткой, которая не отпускала мое тело?
Пальцы нащупали телефон в кармане. Мое желание дать ей то, о чем она просила, а именно время, боролось с моей потребностью оставаться хоть как-то связанным с ней.
Я выудил телефон из кармана и напечатал слова, назойливо звучащие в голове.
Я все еще помню тот момент, когда понял, что люблю тебя.
Без всяких сомнений я нажал на клавишу «отправить». Я не ждал, что она ответит. Я покачал головой, осознавая, что вероятней всего ее телефон выключен. Не смотря на это, меня успокаивал простой факт, что я могу сказать ей все, что чувствую, пусть и короткими фразами, пусть и по средствам телефона.
Я развернулся, кладя руку на дверь, и закрыл глаза, вспоминая, как грубо припечатал сюда ее разгоряченное тело.
- Видишь ли, он претендует на то, что является моим, но он этого не получит.
Я снова прочувствовал, какого это было сказать все те слова вслух, как вся правда, скрытая за моим недовольством, пробудила во мне первобытные инстинкты.
- Я могу делать все, что захочу, мистер Каллен, - ответила она мне, хотя даже тогда я слышал неуверенность в ее голосе. – И я не ваша.
Я улыбнулся вопреки своему настроению. Было ли это правдой? Или она уже принадлежала мне, так же как и я ей? Я подошел к туалетному столику, аккуратно дотрагиваясь до маленьких стеклянных бутылочек, стоящих на нем, вспоминая, как они звенели, когда я овладел ею, уперев ее в него. Я был безжалостен, почти жесток, разговаривая с ней.
- Ты хочешь его? – спросил я грубо, чувствуя, как во мне закипает гнев. – Отвечай.
Она прожигала меня взглядом, грудь учащенно вздымалась, но она молчала.
- Видишь его? – спросил я, скользнув рукой по ее груди. – Посмотри на него. – Мои пальцы двинулись вниз вдоль ее живота, затем юбки и остановились на бедрах. – Пробуждает он в тебе подобные чувства?
Я взял ее с неистовой силой, желая наказать за все мои мучения, за все те образы в моей голове, что я не мог воплотить.
Теперь, когда я вспоминаю о том, что сделал…
Внутри все опустилось, и к горлу подкатил ком. Почему я просто не рассказал ей? Почему не был честен с ней… касательно всего? Страх перед своими собственными чувствами пробудил во мне трусливого напуганного мальчишку, побуждая меня защищаться. Это было так не похоже на меня, тем не менее, именно так у нас все и началось.
Я вдруг вспомнил слова, произнесенные ею сегодня.
- Я не хочу быть следующей Рашель. Я не хочу быть той, о ком ты расскажешь своей новой пассии одним единственным предложением - «просто закончилось».
Присаживаясь на пуфик, я облокотился на стол и зажмурился, пытаясь избавиться от стоящего перед глазами ее заплаканного лица. Это моя вина… и она права. Она ожидала, что я скрою от нее свои чувства, потому что я так делал раньше. Она ожидала от меня лицемерия и отговорок. Сколько раз она пыталась расспросить меня? Сколько раз я закрывался от нее и увиливал от ответа? Я не допущу той же ошибки дважды.
Я отправил еще одно сообщение, молясь, чтобы, когда она увидит его, она мне поверила.
Я знаю, я скрывал кое-что от тебя. Я все тебе расскажу. Пожалуйста, дай мне шанс.
Глубоко вздохнув, я встал и направился к двери. Уже взявшись за ручку, я развернулся, напоследок окинув комнату взглядом, и безмолвно пообещал себе, что, если она предоставит мне еще один шанс, я сделаю все правильно.
Выйдя в коридор, я пошел в направлении музыкальной комнаты, откуда доносились приглушенные звуки фортепьяно. Я постучал и услышал тихое «заходи». И я вошел в комнату, хранящую в себе тысячи моих детских воспоминаний.
Мама сидела ко мне спиной, ее пальцы изящно танцевали вдоль клавиш инструмента, и я непроизвольно улыбнулся.
Она всегда любила играть, и даже заставляла нас с Эмметом брать уроки. Но мы были несносными детьми. Мы жаловались и ныли, пока, наконец, она не бросила эту затею. Вместо этого мы сооружали крепость и устраивали гонки под пианино. Я до сих пор помню, как мы наблюдали за ее ногами, нажимающими на педали, как каждый аккорд выдавал вибрирующий звук над нашими головами.
Она прекратила играть и развернулась, жестом приглашая меня присесть рядом. Я пересек комнату и устроился рядом с ней на скамеечке, и она возобновила игру. Несколько минут мы сидели молча, лишь звуки безупречно настроенного инструмента, складывающиеся в дивную мелодию, заполняли тишину. Постепенно ее игра замедлилась, превращаясь в нечто совсем тихое и спокойное, и я услышал, как она вздохнула.
- Прости, - выдохнул я, наблюдая за ее пальцами.
- Я не так тебя воспитывала, Эдвард, - произнесла она тихим голосом, в котором, однако, прозвенели нотки разочарования.
- Я знаю.
- И как долго это продолжается?
Я положил руки на колени, пытаясь унять нервную дрожь.
- Несколько месяцев, недель... я не знаю.
- И когда Белла была здесь на ужине? - спросила она знающим тоном.
Я поморщился и тяжело сглотнул:
- Да.
- Хм.
По-правде сказать, меня удивила ее спокойная, даже безразличная реакция, и я посмотрел на нее, тут же недовольно хмурясь, так как мне не удалось понять выражение ее лица. Но голос ее оставался тихим и сдержанным.
- Это кое-что объясняет, как я думаю. Но не все.
- Я знаю, - начал я, проводя рукой по волосам. – Я вел себя, как последний говнюк.
- Честно говоря, когда я впервые увидела Беллу, я просто влюбилась в нее. Она так напоминала мне тебя…, - произнесла она мечтательно, будто в тот момент, она было далеко отсюда в своих воспоминаниях. – Но я выкинула эту мысль из головы, как только увидела вас двоих вместе. Только слепой не заметил бы, что вы ладили не лучше кошки с собакой. Не смотря на все мои попытки как-то сгладить ваши разногласия, казалось, все становилось только хуже. Я никогда и не мечтала…, - ее голос слегка дрогнул, и она вздохнула. – Как я уже сказала, теперь это многое объясняет.
_________________________
Она тихонько покачала головой, пробегая пальцами между черных клавиш.
- Я знаю только то, что рассказал мне твой отец, - она замолчала, и пальцы напряжено остановились. – Но я хочу услышать все от тебя, Эдвард. Помоги мне понять. Что ты чувствуешь к ней?
- Я люблю ее, мам. Больше всего на свете, - ответил я без запинки. Она медленно кивнула головой, обдумывая мой ответ.
- А Белла?
Я молчал, опустив глаза вниз, чувствуя, как в душу заползает это мерзкое сомнение.
- Да, - ответил я тихо.
- Да? – она нагнулась вперед, чтобы уловить мой взгляд.
- То есть… она любила. Мы сказали друг другу эти слова, но…, - я запнулся, боясь облачить в слова тот самый страх, что упорно рос внутри меня с того момента, как я вышел за дверь ее квартиры.
В комнате воцарилась тишина. Тогда она повернулась ко мне и взяла меня за руку.
- Расскажи мне.
Я глубоко вздохнул, сосредотачиваясь на тепле и заботе, что дарила мне рука матери.
- Я… я не говорил ей правды… о том, как относился к ней раньше, о Рашель…, -я замолчал, прекрасно видя теперь, как каждая моя ошибка порождала следующую. – Много о чем.
Она ждала, когда я продолжу, но что еще я могу сказать? Я столько всего натворил, и теперь не имею ни малейшего понятия, как все исправить. Какое-то время спустя, я услышал, как она медленно и глубоко вздохнула, и почувствовал, как она нежно сжала мою руку.
- Знаешь, мы с твоим отцом всегда желали вам с Эмметом только счастья, не зависимо от того, с кем вы его обретете. Эдвард, если ты так мучился, борясь со своими чувствами, почему ты не поговорил со мной об этом? Ты же знаешь, ты мог обратиться к любому из нас.
Она опустила глаза, и на ее лице залегла легкая тень грусти. Это стало для меня новым напоминанием о той боли, что я причинил двум самым важным в моей жизни женщинам, а все потому, что я был слишком эгоистичен. У меня сжалось сердце. Я начал говорить, объясняя ей все, что мог: так долго сдерживаемое мною влечение к Белле, неизбежную тягу между нами, осознание того, что я по-настоящему люблю ее, настигшее меня в Сиэтле, и все, произошедшее между нами, что лишь углубило мои чувства. Не смотря на снизошедшее на меня облегчение от того, что я, наконец, рассказал кому-то обо всем этом, озвучил все, что я прочувствовал с Беллой, в душе все равно оставалось ощущение незаконченности. Единственный человек, которому нужно обо всем этом услышать, это женщина, больно раненая всеми этими недомолвками.
Я потерял счет времени, пока мы разговаривали, потом просто сидели в тишине, а затем она взяла меня под руку и положила голову мне на плечо.
- Она любит тебя, Эдвард. Я ни на секунду в этом не сомневаюсь. Но тебе нужно все исправить, и я верю в тебя. Ты справишься, - ее голос по-прежнему был тихим, но теперь в нем присутствовала знакомая ободряющая нотка, которая всегда меня успокаивала.
- Мам, я даже не знаю с чего начать. Я причинил ей столько боли, что если это была последняя капля?
Она покачала головой, положив руку мне на щеку, чтобы развернуть меня к себе.
- Эдвард, она не могла отказаться от тебя, даже когда думала, что презирает тебя. Дай ей время, а затем веди себя, как мужчина, каким мы с отцом тебя воспитали. Будь честен с ней, расскажи ей все, что она заслуживает знать. Позволь ей принять это решение, вместо того чтобы гадать, как она справится с этим и решать все за нее. И прежде всего, уважай ее чувства. Она любит тебя, а ты причиняешь ей боль. Признай это.
Я задумчиво кивнул, а она потянулась и поцеловала меня в щеку. Затем мы встали и пошли поговорить с отцом.
~*~*~*~*~
Казалось, прошло уже несколько часов, когда я, наконец, шагнул в объятья прохладного вечернего воздуха и проверил телефон. Я даже не удивился, не увидев там ни единого сообщения. Выкинув это из головы, я направился к машине. Она просила больше времени, и я дам ей его, но я не сдамся. Нажав на дисплей, и используя вырабатываемое им освещение, я напечатал еще одно сообщение, слова, что я шептал ей многочисленными ночами.
Je suis à toi
Я твой.
Я нажал «отправить», наблюдая за тем, как сообщение исчезло, и экран снова погас. Тяжело сглотнув, я потер рукой в области груди, стараясь разогнать гнетущее чувство, медленно возвращающееся назад. Стоя в кромешной тьме, ухватившись за ручку двери своей машины, я всматривался в пустоту ночи. Интересно, что она делает сейчас? Получила ли она мои сообщения или все мои оправдания и слова любви все еще сидели нетронутыми в ее телефоне? Надеюсь, все же второе.
Дорога до дома была долгой и одинокой, радио выключено, телефон молча сидел на пассажирском сидении. Я прокручивал в голове события сегодняшнего дня: то, как мы сидели у нее на диване, то, как я ее обнимал, то, как я нуждался в этом простом моменте, прежде чем мы погрязнем в обсуждениях и разборках. Когда она, наконец, приехала домой, я уже практически довел себя до сумасшествия, рассекая небольшое пространство перед ее входной дверью, как помешанный сталкер. Я вдруг понял, что даже после всего, что случилась между нами, мы предназначены друг для друга. Никто из ее соседей даже не догадывается, кто я такой. У меня нет ключа от ее квартиры, а у нее от моей. Все выглядит как временная интрижка – и я собираюсь это изменить.
Я сразу же заметил, что она переоделась из платья в простую повседневную одежду. Глаза были раскрасневшимися, а на лице тяжелое обеспокоенное выражение. Как только я увидел ее, я уже не мог остановиться. Весь груз, удобно устроившийся у меня в груди, тут же исчез, и я подбежал к ней, желая чувствовать ее в своих руках. Вздохнув с облегчение, я притянул ее к себе, отрывая ее от земли, позволяя ее знакомому аромату и просто ее близости окутать меня уютным спокойствием.
- Я люблю тебя, - прошептала она, и я закрыл глаза, чувствуя, как ее губы коснулись мой шеи. Она полностью излечила меня этими тремя словами, и все остальное ушло на второй план.
- Спасибо, - пробормотал я, опуская взгляд на ее губы. Притягивая ее ближе к себе, я почувствовал, как она задрожала – а реакция у нас друг на друга все та же.
Я ждал, желая насладиться моментом. Медленно закрыв глаза, я попробовал сладость ее дыхания и ощутимую теплоту губ. А что если это в последний раз? Что если она сбежит, когда узнает обо всем, что обсуждалось сегодня? Что, на самом деле, гораздо больше людей посвящены в наш маленький секрет, который, в действительности, уже и секретом то не является. Она почувствовала мою тревогу и отстранилась. Я должен был погасить ее страхи. Другие будут молчать, и, безусловно, это не станет великой сенсацией, как она подразумевает. Знаю, отец с братом не согласны с моим решением, но по большому счету, это не важно. Мы любим друг друга. И люди увидят это.
Я поцеловал ее нежно и вошел вслед за ней в квартиру, сразу же направляясь к удобному дивану и утягивая ее за собой.
Довольно долго я просто держал ее на руках, пробегая пальцами по ее бархатной коже и перебирая ее волосы. Ее теплые ладошки лежали у меня на груди, и я поймал себя на мысли, что пытаюсь в мельчайших подробностях запомнить каждый момент, навсегда запечатлеть в памяти все ощущения, что я испытываю, когда мы вместе. Я целовал ее в волосы и старался подавить тревогу, от которой я не в силах был избавиться.
- Почему ты любишь меня? – спросил я, не задумываясь над словами, пока они не слетели с языка. Ее ответ поистине поразил меня, не только потому как она оценивала меня, но больше потому как она видела себя. Неужели она не знает, что она целый мир для меня? В ее руках мое сердце, и я больше никому не смогу его отдать.
Сигнал клаксона позади меня, вывел меня из размышлений. Я взглянул на зеленый свет светофора и нажал на газ, проезжая последние несколько метров до своего дома. Въехав на свое парковочное место и заглушив двигатель, я снова взял телефон и не задумываясь напечатал еще одно сообщение.
Je vais t'aimer toujours
Я всегда буду любить тебя.
И в лифте, и выйдя из него, я все еще думал только о ней. Закрыв за собой дверь, я окинул квартиру взглядом. Даже не включая свет, я мог сказать, что горничная уже побывала здесь. Запах чистящих и дезинфицирующих средств повис в воздухе, вытесняя недавний аромат Беллы.
Нахмурившись, я бросил ключи и бумажник на столик и прошел на кухню, доставая из холодильника бутылку воды и игнорируя мигающую лампочку на автоответчике. Я знаю, это не она, а все остальное может подождать. Обойдя комнату, я остановился перед большим окном, всматриваясь в ночной Чикаго. Вид был не менее привлекательным, чем в любую другую ночь, но мне не хотелось всматриваться в привычную линию горизонта. Мне не хотелось созерцать его красоту и гармонию в одиночестве.
Я хотел наблюдать за Беллой, как она будет рассматривать последние лучи уходящего за горизонт солнца, как ее глаза будут перемещаться вдоль городского пейзажа, а губы изгибаться в легкой улыбке. Мне хотелось знать, помнит ли она наш первый раз. Мне нужно изменить это воспоминание, дать ей объяснения, в которых она так нуждается. Она должна знать, что завладела мной с первого прикосновения.
Мне хотелось стереть каждое неприятное воспоминание и дать ей возможность увидеть все с другой точки зрения. Я хотел, чтобы мы вместе посмеялись над нашими нелепыми выходками, понимая теперь, что мы изо всех сил пытались скрыть неизбежное. Я хотел отпраздновать тот момент, когда мы, наконец, перестали с этим бороться.
Неужели прошло всего 24 часа с тех пор, как мы смеялись и дразнили друг друга, готовили пиццу посреди ночи? С тех пор, как мы занимались любовью в ее постели?
Накрыв глаза ладонью, я пытался отгородиться от образов ее обнаженного тела подо мной, от того, как она шептала мое имя, как ее ноготки впивались в мою взмокшую кожу. Проведя рукой по волосам, я увидел свое отражение в стекле.
Я был жалок.
Допив воду одним большим глотком, я развернулся и бросил пустую бутылку на диван. Я направился в спальню, по пути расстегнув рубашку, и, сняв ее с себя, бросил на пол. В приглушенном свете настольной лампы, я увидел, что кровать идеально заправлена, несомненно, на ней свежие простыни. От Беллы не осталось и следа. Я стоял не шевелясь в дверном проеме.
Все выглядит так, будто ее здесь никогда не было.
Грудь сковала дикая боль, и казалось, я не мог вздохнуть. Падая на кровать, я вцепился руками в подушку и плотно закрыл глаза, чтобы избавиться от образов, мелькающих перед глазами. Столько разных воспоминаний, просто беспорядочные картинки, поочередно сменяющие друг другу у меня в голове. Некоторые из них настолько реальны, что я мог чувствовать аромат ее апельсинового шампуня. Ощущать ее нежную кожу. Забыться в прикосновениях, что дарит ее тело.
Я вспомнил ночь, что мы провели здесь, у меня в квартире с ужином и фильмами. Мы целовались на диване словно подростки. Голоса Грейс Келли и Джимми Стюарта терялись на заднем плане, так как каждая моя мысль и каждый вздох были сосредоточены на женщине в моих руках. Ее мягкие губы дразнили и накрывали мои губы. Ее руки были так увлечены, избавляя меня от рубашки, а затем путешествуя по моей коже, отчерчивая мои плечи, грудь и пресс. Ее глаза, полные настойчивости и затуманенные желанием, с жадностью бродили по моему телу, заставляя меня чувствовать себя центром ее вселенной.
К середине ночи наши поцелуи стали более уравновешенными, а экран все продолжал мерцать в темноте. Между нами стало зарождаться новое чувство, говорящее, что нам достаточно просто быть рядом друг с другом. Она немного приспустилась на мне, устраивая голову у меня на животе, и ее рассыпавшиеся волосы стали приятно щекотать кожу. Ее пальчики бездумно бродили вдоль пояса моих джинсов, каждый раз непроизвольно заставляя мускулы напрягаться. Я запустил руки в ее волосы, пальцами перебирая мягкие пряди, наблюдая за тем, как в них отражается голубоватый свет от телевизора.
Вскоре ее дыхание выровнялось, а тело расслабилось, и до меня стало доноситься тихое сопение. Я улыбнулся, осознавая, что она уснула. То, что ей было так уютно здесь, у меня дома, в моих руках, значило для меня гораздо больше, чем я мог предположить.
Мы оставались в таком положении, пока не закончился фильм. Ее довольные вздохи и случайные бормотания заставляли мое сердце трепетать от все еще невысказанного чувства.
Я осторожно взял ее на руки и отнес в кровать, раздевая в слабом свете, льющемся сквозь окно. Она заворочалась, когда я, стянув джинсы, устроился рядом с ней, и выдохнула мое имя в темноту. Я притянул ее к себе, шепча ей на ухо.
- Шшш, я здесь, малыш.
Она сразу же успокоилась, переплетая наши ноги под одеялом, согревая мою кожу своим дыханием.
И мы спали.
Впервые за все время, я уснул, просто обнимая ее, не нуждаясь в предварительном физическом контакте. Непрошеные образы потенциальных подобных ночей ворвались в мое сознание. Я быстро разогнал их и уснул, радуясь настоящему моменту, в котором я прижимаю к себе любимую женщину.
Воспоминание исчезло, и я снова оказался в пустой комнате. Сердце бешено заколотилось в груди, когда на меня накатила очередная ледяная волна паники.
Я не могу потерять ее.
Впервые в жизни я не боялся, я был готов полностью отдаться, принадлежать другому человеку. Но хочет ли она меня? Я посмотрел на время. Прошло уже несколько часов, а она так и не ответила. Может этим она хочет мне что-то сказать? Мне нужно знать. Умом я понимал, что она просто нуждается в некотором личном пространстве, но сердце уже давало трещину. Трясущимися руками я взял телефон и написал последнее сообщение.
Пожалуйста, скажи, что ты все еще любишь меня.
Я нажал «отправить» и почувствовал, как всем моим телом овладевает изнеможение. Остальное остается за ней.
________________________________

Добавлено (09.05.2010, 17:37)
---------------------------------------------
~*~*~*~*~*~*~
Из короткого сна меня вырвали сразу два звука: мой мобильник, вибрирующий на соседней подушке, и настойчивый стук в дверь, доносящийся из гостиной. Я заморгал, пытаясь побороть сознание, не желая возвращаться в реальность. Наконец, видя перед собой четкие очертания комнаты, я посмотрел на часы, удивляясь, кого это принесло в столь позднее время. В следующую секунду мое сердце буквально подпрыгнуло, когда до меня дошло, что это может быть Белла. Так быстро, как только я мог, я соскочил с кровати, хватая с пола свою рубашку, и побежал к двери. Меня трясло от предвкушения нашей встречи.
Я был не готов к тому, что ожидало меня по ту сторону двери.
- Рашель? – выдохнул я, не в состоянии скрыть шок, что я испытывал, видя ее на пороге своей квартиры.
- Эдвард, - ответила она, отрывая телефон от уха, с видимым облегчением на лице. – Я так волновалась о тебе.
Она шагнула вперед, обвивая руками мое застывшее тело. Я заморгал, приходя в себя, чувствуя, как она обнимает меня, потрясенный таким знакомым голосом и прикосновениями. Медленно я обнял ее вокруг талии.
- Поверить не могу, что ты здесь, - проговорил я, уткнувшись в ее волосы, вдыхая их знакомый аромат. Казалось и не было этого года разлуки. Я закрыл глаза. Это был тяжелый в плане стресса день, и ее появление у меня в дверях меня окончательно добило.
- Что… я не понимаю, - я отстранился, обхватывая руками ее лицо, стараясь рассмотреть его. Она была еще красивее, чем я ее запомнил.
- Я знаю, - ответила она, слегка покачав головой и смахивая слезы со щек.
- Ты в порядке? – прошептал я, легко переходя на французский, на котором я отлично общался в течение 6 лет. Она лучезарно улыбнулась, и все ее лицо буквально засветилось.
- Эдвард, я как раз собиралась сказать тебе. Я выхожу замуж!
- Ты что? – воскликнул я, не в силах сдержать улыбки. Я взял ее левую руку, с волнением глядя на прекрасное кольцо на ее безымянном пальце. Поднеся ее к губам, я нежно поцеловал ее.
- Я так счастлив за тебя, Рашель.
Она наклонилась вперед и прошептала:
- Я в порядке теперь, Эдвард. Все хорошо.
Ее простое утверждение словно развязало старый узел в моей груди, вся вина, что я носил там все это время, рассеялась от ее слов. Я крепко обнял ее.
- Спасибо, - выдохнул я, крепче сжимая ее, наслаждаясь долгожданным освобождением, избавлением от мучающего меня груза.
Она отстранилась, заглядывая мне в глаза, и ее улыбка померкла, а на лбу залегла беспокойная морщинка.
- Эдвард? – она всматривалась в мое лицо, непременно замечая мои красные глаза и измотанный вид. – Эдвард, что случилось? – спросила она, в ее голосе послышалась паника и на лице отразилась тревога.
Опустив глаза, я тяжело сглотнул, готовясь все отрицать, пока мой мозг усердно прорабатывал сотни отговорок для моего теперешнего состояния. Но когда я снова взглянул на нее, я понял, что нет смысла врать ей. Рашель была первой женщиной, которую я полюбил, единственной женщиной, кроме Беллы, с кем я был эмоционально близок. Я должен быть честен, начиная с этого момента.
- Почему бы тебе не зайти, - сказал я, отходя назад и жестом приглашая ее внутрь.
Она кивнула и вошла. Я видел, как она устроилась на диване, обводя взглядом всю квартиру, всматриваясь в вещи и, определено, видя что-то из нашей прошлой жизни. Я сел рядом с ней и провел рукой по волосам, пытаясь решить, с чего начать.
- Эдвард, тебе не обязательно рассказывать мне все. Я просто хочу быть уверена, что ты в порядке, - проговорила она тихо, наклоняясь вперед и кладя руку мне на колено.
Я улыбнулся, беря ее руку в свою. Не смотря на все, что произошло между нами, тот факт, что она предложила мне свою дружбу, очень много для меня значил.
- Я в порядке, - начал я, затем засмеялся и покачал головой. – Ладно, это полная чушь. Я не в порядке, - я потер лицо руками и откинулся на спинку дивана. – Я идиот, и я упустил самое лучшее, что было в моей жизни, только потому что я долбанный трус и побоялся сказать ей правду. – Я вдруг остановился, осознавая, как это прозвучало для нее. – Черт, Рашель. Я не –
- Нет, - оборвала она меня, выставляя вперед руку в виде протеста. – Не извиняйся из-за того, что ты нашел кого-то, Эдвард. Не буду врать… очень долго я была зла на тебя, мне было больно и я никак не могла понять, почему ты не любил меня так сильно, чтобы остаться со мной… но я стала двигаться дальше. Мы стали двигаться дальше. – Она улыбнулась и снова взяла мою руку. – Теперь я вижу, что ты был прав, что просто любить не достаточно, что нужно подождать, пока ты найдешь свое сердце. – Она посмотрела на свое кольцо, ее радость была так очевидна. – Я нашла его. И он совершенен.
Она широко улыбнулась, сияя от счастья, и я не мог не улыбнуться в ответ. Я хорошо понимал, о чем она говорила. Я умиленно слушал, пока она рассказывала, как они встретились, как развивались из отношения, и как она поняла, что он тот самый, предназначенный ей судьбой.
Она тихонько удовлетворенно вздохнула.
- Ну что я все о себе, да о себе, - сказала она смеясь. – Расскажи мне об этой женщине, что, без всяких сомнений, похитила твое сердце.
Я рассказал ей все: про дурацкий способ, что я избрал для решения проблем, в каком ужасе я нахожусь, боясь, что она не позволит мне все исправить, и как я понял, что Белла как раз та женщина, с которой я хочу провести всю оставшуюся жизнь. И будучи замечательным человеком, она меня выслушала… и она была счастлива за меня.
Мы продолжили общаться, делясь друг с другом своим счастьем. И это было так естественно, будто встреча двух старых друзей.
- Подожди-ка, - начал я, вдруг понимая, что я понятия не имею, как она здесь оказалась. – Что ты делаешь в Чикаго? То есть, я думал, ты все еще живешь в Париже.
- Так и есть. Итан и я, мы приехали в Чикаго на один день. Вообще-то, он внизу в баре, у него пара важных звонков, - она замолчала, вдруг почувствовав себя неловко. Я наклонился вперед и ободряюще сжал ее руку. Она признательно улыбнулась и продолжила. – Не хотел бы ты познакомиться с ним?
Сказать по правде, я просто хотел, чтобы этот день, наконец, закончился. После всего, что сегодня случилось, мне меньше всего хотелось идти вниз и предаваться душевному общению. Но посмотрев в ее глаза, я решил, что должен встретить мужчину, ответственного за этот счастливый блеск, и от всей души поблагодарить его.
- Конечно, - ответил я, усмехнувшись ее восторженному визгу. – Дай мне пару минут, чтобы привести себя в порядок, и мы отправимся вниз.
Она кивнула и встала, чтобы осмотреться вокруг, а я отправился в спальню. Быстро переодев рубашку и взглянув на себя в зеркало, я остановился в дверях. Развернувшись, я взглянул на телефон все еще лежащий на кровати. Опустив глаза в ковер, я вел с собой внутреннюю борьбу, решая проверить телефон на сообщения от Беллы или нет. Глубоко вздохнув, я в два шага подошел к постели и поднял телефон, нажимая на экран.
Сообщений нет.
Я стиснул зубы, толи от боли, толи от гнева, не знаю. Я понимаю, что ей нужно время, но как она может просто игнорировать меня? Швырнув телефон обратно на кровать, я быстро развернулся, чертыхнувшись, и направился в гостиную.
Я выдавил из себя улыбку, встретившись с взглядом Рашель, и если даже она заметила изменения в моем настроении, то не подала виду. Мы заговорили о наших общих знакомых, оставшихся во Франции, пока шли в сторону лифта, и ее присутствие немного успокоило меня. Когда двери открылись, я пропустил ее вперед, а затем нажал кнопку нижнего этажа.
- О, - воскликнула она, нагибаясь, чтобы поднять что-то с пола. – Кажется, кто-то обронил очки.
Я подошел к ней, не отрывая глаз от знакомой оправы, находящейся в ее руках.
- Они выглядят также как…, - я замолчал, забирая их из ее рук, и задумчиво глядя на них, прикидывая, какова возможность, что это именно они. Я покрутил их в руках, проводя пальцем вдоль выгравированного логотипа, который я видел бесчисленное количество раз. Пульс участился, пока я продолжал исследовать их. Это не могут быть очки Беллы… так ведь? Ведь я бы заметил их, когда поднимался наверх? Я прокрутил в голове события сегодняшнего дня. Есть хоть маленькая вероятность, что она приходила сюда? Неужели она решила дать мне еще один шанс?
- Эдвард?
- Господи, - выдохнул я, не осознавая, что двигался, пока холод металлической стены не обжег меня сквозь рубашку. Я ухватился за поручень, чувствуя, как внутри все будто сворачивается в клубок, а я не могу сделать и вдоха, когда все начинает складываться в единую картинку.
Белла приходит, чтобы поговорить со мной.
Белла видит меня с Рашель.
Белла уходит в такой спешке, что даже не замечает, как роняет очки.
Нет.
Я посмотрел вверх, когда череда сигналов эхом разнеслась по крошечному пространству, красные цифры оповещали, что мы доехали до фойе.
Я должен найти ее.
Я выпрямился и отошел от стены, совершенно позабыв, почему я здесь. Рашель подошла ко мне сзади, аккуратно кладя руку мне на плечо.
- Я не потеряю ее, - начал я, разговаривая сам с собой. Двери открылись, и я зашагал вперед, тут же наталкиваясь на кого-то. Я взглянул на человека, собираясь кинуть быстрое «простите», но замер на месте.
- Белла? – спросил я, не веря своим глазам, должно быть, женщина, стоящая передо мной, всего лишь плод моего измученного воображения. Она повернулась на мой голос, и я услышал, как она от неожиданности задержала дыхание. Казалось, время остановилось, и все сосредоточилось на этой женщине.
- Эдвард, - выдохнула она. Голоса вокруг нас будто утихли, стоило мне всмотреться в ее уставшее лицо. Она закусила губу, и на мгновение опустила взгляд вниз. У меня сердце болезненно сжалось, когда ее красные глаза снова встретились с моими.
- Что ты…, - я запнулся, пытаясь, понять, что происходит.
Она подошла ко мне.
Кто-то предупредительно кашлянул позади меня, и я вспомнил, что мы не одни.
- Эдвард? – позвала Рашель, становясь рядом со мной. Я понимал, что она ждала ответа, но я не мог отвести взгляд от Беллы… у меня в голове не укладывалось, что она пришла, чтобы найти меня.
Она не убегала.
- Эдвард? – снова произнесла Рашель. – Думаю, я пойду. – Я посмотрел на нее изумленно, и она улыбнулась. – Позвони мне, как будет возможность.
Я кивнул и увидел, как она подошла к Белле, и я не понимал, что она собирается делать. Белла не сводила с нее глаз. Рашель взяла ее за руку, и взглянула на меня

Я проснулся какое-то время спустя. В комнате все еще было темно. Ее мягкое теплое тело мирно покоилось рядом со мной. Приподняв голову, я получше рассмотрел ее. Я был очарован видом ее груди, размеренно поднимающейся в такт ее дыхания, видом ее волос, разбросанных на моей подушке, и видом ее язычка, показавшегося лишь на мгновение, чтобы увлажнить губки. Мне не давала покоя мысль, что она все же вернулась ко мне. Несмотря на то, что она видела, она достаточно верила мне, чтобы вернуться. Вторая, безумно волновавшая меня, мысль – это осознание того, что нам больше не нужно скрываться. Мы можем пойти на свидание, я могу поцеловать ее на глазах всей своей семьи, и рассказать всему миру, что она моя.
Я вдруг почувствовал непреодолимое желание коснуться ее.
Я запечатлел легкий поцелуй на ее груди, ощущая такой знакомый, манящий аромат. Я обвел языком вокруг соска, втягивая его в рот, не в силах сдержать стон от ощущения ее кожи под своими губами. Нежно посасывая, я услышал, как она застонала, и почувствовал, как ее руки крепче прижимают мою голову к ее груди.
- Эдвард, - вздохнула она, и вожделенные нотки ее голоса пробудили моего «младшенького». Перебираясь к другому соску, я обхватил его зубами и нежно потянул. Шумно втянув воздух, она прогнулась в пояснице, поднимая бедра мне на встречу.
- Прости, что разбудил тебя, - пробормотал я, осыпая поцелуями ее шею. – Но я не мог лежать здесь больше и секунды, не дотрагиваясь до тебя.
- Ммм, я рада, - вздохнула она, раздвигая ноги, и позволяя мне устроиться между ними. Я чувствовал ее ускоряющийся пульс под своими губами, и жар ее лона, которого я уже касался головкой.
- Я так сильно люблю тебя, - прошептал я ей на ухо. – Не могу дождаться, когда расскажу всем, что ты моя, - целуя ее вдоль скул, я запустил руки в ее волосы, притягивая ее к себе для поцелуя.
- Больше не надо прятаться, - выдохнула она мне в рот.
- Никогда.
Наши губы и языки двигались в едином танце любви. Дрожащие пальчики коснулись моих скул, медленно заскользив вдоль шершавой щетины. Я втянул в рот ее нижнюю губу, нежно посасывая. Моя рука плавно стала перемещаться вниз вдоль ее обнаженного тела, к ее бедру. Я застонал, нависая над ней, чувствуя влагу, обволакивающую меня. Мои пальцы продолжили спускаться по ее ножке, и, согнув ее в колене, я притянул ее к ее груди.
Она громко застонала, как только я двинул бедрами – благодаря этой позиции я легко скользил членом вдоль ее входа и клитора. Каждое движение срывало с ее губ новый и все более несдержанный звук.
- Так хорошо, - застонала она, пока я продолжал двигаться. – Не… не останавливайся.
Я покачал головой, перемещаясь губами с ее губ на линию подбородка. Я оставлял дорожку из поцелуев вдоль ее шеи и плеч. Краткое осознание того, что я буду с ней каждую ночь, в нашей постели, промелькнуло у меня в голове. Ее руки бродили по моей спине, пальчики исследовали сокращения каждого мускула. Закрывая глаза, я сосредоточился на своих ощущениях, чувствуя влагу и жар ее тела, готового принять меня. Это была самая сладостная пытка – знать, что при малейшем изменении угла я окажусь внутри нее.
Просунув руку между нами, она обхватила моего дружка. Я приподнялся, наблюдая за тем, как она расположила головку у своего входа, медленно выводя круг.
- Черт, детка, - прошипел я. Грудь разрывалась от тяжелого дыхания, а тело застыло в напряженной недвижимой позе, позволяя ей контролировать процесс. Она потянула меня на себя, и я почувствовал обволакивающее тепло, пока мы оба наблюдали за тем, как головка моего члена медленно скрывается внутри нее.
- О, Эдвард, - резко вздохнула она, закрывая глаза, и мышцы ее влагалища приветливо сжались вокруг меня.
- Пожалуйста, Белла, - умолял я, не в силах больше сдерживать желание оказаться в ней на полную длину, двигаться в ней. Переместив руки мне на бедра, она требовательно вцепилась в меня, притягивая к себе. Дюйм за дюймом я продвигался все глубже, пока наши бедра не соприкоснулись. Она откинула голову назад на подушки и трясущимися руками подтянула к себе мое лицо.
- Подожди, - пробормотала она, касаясь моих губ. – Мне надо привыкнуть к ощущениям.
- Я знаю, малыш, - я стал медленно целовать ее, запуская руки ей под спину и прижимая ее к себе. – Скажи, что любишь меня, - прошептал я, осыпая поцелуями ее подбородок и скулы.
- Я люблю тебя, - я почувствовал под своими губами вибрацию от ее слов, и улыбнулся. – Двигайся, Эдвард.
Немного выйдя из нее, я застонал, и затем закрыл глаза от удовольствия, когда снова оказался в ней. Ее стонущие вздохи возбуждали меня все сильнее. Она приподняла бедра, а затем обхватила меня ногами за талию. Запустив руки мне в волосы, она прогнулась в пояснице так, что я мог обхватить зубами ее сосок.
Внезапно перекатившись, она оказалась сверху, приятно щекоча мои грудь и плечи волосами. Пока мы целовались, мои руки бездумно бродили по ее телу, оставляя после себя напуганных мурашек. Я согнул ноги в коленях и начал поступательные движения ей на встречу, в то время как мои ладони скользили вдоль ее бедер, жадно сжимали ее ягодицы, притягивали ее ближе ко мне. Она легонько оттолкнулась от моей груди, занимая позу наездницы.
- Ты такая красивая, - проговорил я, пожирая глазами ее тело.
- Ты тоже, - проворковала она. Она уперлась руками мне в грудь для поддержки, продолжая «объезжать» меня. Я нежно обхватил руками ее груди, выводя большими пальцами круги вокруг возбужденных сосков. Она застонала и накрыла мою руку своей, переплетая наши пальцы, побуждая меня сжимать их сильнее. Она запрокинула голову назад, и я принял сидячее положение, покрывая поцелуями ее шею, чувствуя губами каждый ее всхлип. Положив одну руку ей на затылок, другую, проведя между ее прелестных грудей, я разместил на ее талии, и наклонил ее чуточку назад так, что она, прогнувшись в пояснице, и касаясь кончиками волос моих ног, предстала передо мной во всем великолепии.
Наклонившись вперед, я стал целовать ее груди, дразня язычком ее соски, прежде чем обхватить их губами.
- Ты такая вкусная, - прорычал я нетерпеливо. Она закричала, когда я оттянул зубами нежную кожу соска, однако, потом я его с любовью расцеловал и переключился на второй.
- Жестче, Эдвард, - простонала она, подаваясь бедрами мне на встречу. Я уложил ее на спину и снова навис над нею, целуя ее ножку, пока я располагал ее у себя на плече. Мы раскачивались телами навстречу друг другу. Она крепко вцепилась в простыню рядом с головой, натягивая ткань и сминая ее под своими пальчиками.
- Так? – спросил я, резче входя в нее, замечая отблески пота на ее ключицах и плечах.
- Господи, да, - она с трудом дышала. – Там, пожалуйста… да, так.
- Детка, я уже близко, - еле выговорил я, во рту пересохло, и мышцы в животе стали стягиваться в тугой узел. – Я чувствую тебя… Я чувствую, как ты кончаешь. Боже мой.
Она громко прокричала мое имя, выгибаясь мне навстречу, цепляясь руками за спинку кровати. Она оторвала бедра от матраца, и я крепко ухватился за них, стараясь удержать ее в одном положении, пока я делал последний толчок, кончая глубоко внутри нее.
Опустившись на постель, мы тут же встретились взглядами. Я потянулся и нежно поцеловал ее, тихонько посмеиваясь над тем, как четко наши сердца отбивали единый такт.
Устало вздохнув, я перекатился на спину, раскинув в стороны обессиленные руки. Она устроилась у меня на плече, а я пытался восстановить дыхание.
- Вот это да, - пробормотал я, проводя рукой по волосам, а затем по лицу. Уперевшись подбородком в мою грудь, она улыбнулась мне широкой довольной улыбкой. Волосы свалялись и запутались, а кожа практически блестела в свете утренней зари. Она посмотрела в окно, затем повернулась ко мне.
- Ну, с добрым утром, красавчик, - засмеялась она, пока я убирал волосы с ее взмокшего лба.
- Ммм… это было очень доброе утро, - усмехнулся я, подмигивая ей. Я чмокнул ее в губы и, развернув голову, спросил серьезным тоном. – Можно я скажу тебе кое-что?
Она закрыла глаза и удовлетворенно вздохнула, когда я провел рукой по ее растрепанным волосам.
- Именно вот так я хочу просыпаться каждое утро, - она открыла глаза и взглянула на меня. – Белла, ты любовь всей моей жизни. Я больше никого никогда не полюблю. Никогда. – Обхватив руками ее личико, я продолжил. – Каждый день, что я был с Рашель, я знал, что она не предназначена для меня. И каждый день, с тех пор как я встретил тебя, я знал, что ты предназначена.
- Правда? – спросила она слегка дрожащим голосом.
Я глубоко вздохнул, на секунду опустив глаза, затем снова взглянул на нее.
- Я оставался с Рашель по совершенно глупым причинам. Наши отношения были удобными, спокойными, легкими. Я оставался с ней, потому что все вокруг от меня этого ожидали. Но я знал, что никогда не смогу полюбить ее так же сильно, как она меня. Рашель красивая, заботливая и отзывчивая женщина, и когда она захотела большего… когда она захотела то, чего хотят большинство людей, то, чего она была в праве ожидать от меня… я ее бросил.
Я тяжело сглотнул, переведя взгляд на прядь ее волос, что я неосознанно накрутил на палец.
- Она хотела свадьбу и детей, и я запаниковал. Я запаниковал, потому что не хотел всего этого, ни с ней. Я сказал ей, что больше не люблю ее, что она заслуживает мужчину, который даст ей это все без вопросов. К вечеру я уже уехал.
- А сейчас? – спросила она тихо.
- А сейчас, - вздохнул я, поворачивая голову, чтобы снова видеть ее глаза. - Я понимаю, что должен был закончить эти отношения задолго до этого. Я вводил ее в заблуждения, потому что так было проще. Мы никогда не ссорились, и я думал, что мы хотим одного и того же. Она посвятила всю себя нашим отношениям, а я так сильно ранил ее своим уходом. Она забросила работу, ушла в себя… она была сломлена. А я –
- Приехал сюда, - закончила она за меня.
Я кивнул, стараясь прочесть ее выражение лица.
- Когда я впервые увидел тебя, в своем офисе, смеющуюся… Белла, за тот короткий момент я почувствовал то, чего ни разу не чувствовал за все время, что мы с Рашель были вместе.
Она ждала продолжения, затаив дыхание.
- Я был в ужасе. Что бы я ни делал, как бы себя ни вел, я не мог выкинуть тебя из головы… ты всегда была там. Я подумал, возможно, если ты возненавидишь меня, и если я заставлю себя возненавидеть тебя, все будет хорошо. – По ее щеке скользнула одинокая слеза, и я аккуратно стер ее. – Но в этом не было смысла, - проговорил я, качая головой, - ты была самым прекрасным созданием, которое я только видел: самоуверенная, сообразительная, с немыслимой силой воли любительница поспорить. Я вел себя, как последний осел, но ты всегда держалась достойно.
Я улыбнулся, проводя костяшками пальцев вдоль ее скул.
- Мои желания изводили меня, Белла. Офис превратился в мой личный ад на земле… но я бы ни за что его не покинул. В это есть хоть капля смысла?
- Да, - ответила она, прижимаясь к моей руке. – Я все не могла понять, что я такого сделала, что ты так ненавидишь меня.
- Ты ничего не сделала, - продолжил я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Я поглаживал пальцами ее руку, пытаясь все объяснить. – Я убедил себя, что данной ситуацией можно управлять, но затем настал тот вечер. Ты была так близко, я мог чувствовать твой аромат в воздухе. Все, что оставалось сделать, это дотянуться и… взять. И когда ты не оттолкнула меня, когда позволила ласкать тебя… чувствовать тебя… быть внутри тебя…, - я замолчал, притягивая к себе ее лицо, проводя губами вдоль ее нежной кожи. – Я пропал. Теперь я не просто хотел твое тело. Я хотел тебя.
- Я всегда хотела тебя, - прошептала она. Наши рты были так близко, я прочувствовал каждое произнесенное ею слово.
- И я есть у тебя, я всегда был у тебя, - ответил я, изучая каждую черточку ее лица. – И я никогда не позволю тебе уйти.
Ее пальчики забрались мне в волосы, и она притянула меня к себе, накрывая мои губы своими.
- Покажи мне, - выдохнула она, крепче сжимая пальчики. – Покажи, что не мог показать все это время. – Она пробежала язычком вдоль моей челюсти, понижая голос. – Покажи мне, чего ты хотел.
Я застонал и перекатил нас на бок. Наши тела плотно прижаты друг к другу по всей длине.
- Я хотел, чтобы ты ласкала меня, и показала, как хорошо ты знаешь мое тело, - сказал я, сотрясаясь, когда ее ручка обхватила моего бойца, проводя пальчиком по головке. – Я хотел знать, что ты тоже заметила каждую мелочь.
- Как эта? – спросила она, двигая ладонью вверх-вниз по всей длине.
- Черт, да, - прошипел я, подергивая бедрами, пока она продолжала дразнить меня. Ее рука двигалась медленно, ее прикосновения такие родные, такие невероятно правильные.
- Что еще? – она поцеловала меня в уголок губ и провела губами вдоль скул.
- Я хотел ласкать тебя, - ответил я. – Я хотел, чтобы ты чувствовала в моих прикосновениях, что я ощущаю каждую твою реакцию, что я вижу все, что тебе нравится.
Она взяла мою руку и положила себе на грудь.
- Как это? – промурлыкала она соблазняющее.
Я в точности знал, чего она хочет: сначала, моя ладонь, сжимающая ее грудь. Затем пальцы, нежно пощипывающие сосок. И наконец, легонько оттянуть. Она застонала, как я и ожидал.
- Да, - выдохнул я, растворяясь в ней, зная, что больше никто и никогда не познает ее таким образом, никто не доставит ей таких ощущений.
- Что еще? – ее голос был натянутым, полным желания.
- Я хотел, чтобы ты называла меня по имени, - я ущипнул ее сосок и нагнулся поцеловать ее.
Я почувствовал, что она улыбнулась под моими губами.
- Я люблю ощущения, что ты даришь мне, Эдвард, - прошептала она мне на ухо.
- Я хотел называть тебя по имени, - я прикусил ее нижнюю губу. Она чаще задышала, когда я добавил. – Я хотел называть тебя Белла. – Я приподнял ее ногу и закинул себе на бедро, дотягиваясь руками до ее попки, и притягивая ближе к себе.
Я отодвинул голову в сторону и посмотрел на нее, желая подчеркнуть момент, когда все изменилось.
- А после Сиэтла я просто хотел быть с тобой, не притворяясь, что я все время в бешенстве, не противясь своей слабости. Я хотел, чтобы ты была рада видеть меня, чтобы я мог показать, как моя грудь будто раскрывается, когда я вижу твою улыбку. Я хотел, чтобы ты любила меня, - я перекатил ее на спину и устроился между ее ног. – Я хотел, чтобы ты любила меня так же, как я тебя.
- Я люблю тебя, - выдохнула она, пробегая губами по моей шее, и в то же время захватывая меня в кольцо своих сомкнутых ног. – Эдвард, пожалуйста…
Сделав толчок вперед, я легко вошел в нее. Развернув голову, я отыскал ее губы. Переплетя наши пальцы, я завел руки у нее над головой, вжимая их в матрац. Я держал ее в плену, как она держит меня с момента нашей первой встречи.
- Я люблю тебя, Белла, - прошептал я, продолжая проникать в нее. – Я хочу, чтобы ты была моей, - произнес я между поцелуями. – Я хочу просыпаться с тобой каждое утро, и каждую ночь засыпать, крепко обнимая тебя в объятиях. – Она судорожно дышала подо мной, и я слегка приподнялся, оставляя поцелуй на ее раскрасневшейся щеке, и шепча ей на ухо. – Я хочу видеть, как в тебе растет наш малыш.
Она крепче сжала мои руки в ответ, требовательнее притягивая меня к себе ногами, и тихонько произнесла мое имя. Я чувствовал, как она выгибается мне навстречу, и ускорил толчки.
- Я тоже хочу все это, - пробормотала она вдоль моих губ. В ту же секунду момент ясности посетил мой рассеянный разум. Я увидел нас как пару, не как упрямых, потерянных людей, коими мы являлись поодиночке. Я больше не сомневался в том, что принадлежу ей, и что она всегда будет моей. Я понимал ее страхи, и знал, что она отбросила их в сторону, чтобы поверить в нас.
Солнце поднялось из-за горизонта, его первые робкие лучи заглядывали к нам в окно, падая на кровать, переливаясь в ее волосах. Я поднес наши все еще переплетенные руки к губам, оставляя нежный поцелуй на ее безымянном пальце. Без тени сомнения я знал, что однажды надену на него кольцо. И эта уверенность пробуждала во мне новые чувства.
Я посмотрел на нее, в ее глаза. Закусив губу, она обхватила руками мое лицо и поцеловала меня с безумной страстью.
- Я больше не могу терпеть, - прошептала она, и я почувствовал, как знакомое тепло начинает расходиться по всему телу. – Пожалуйста, кончи со мной…
Я медленно целовал ее, чувствуя, как она начинает напрягаться, как грохочут между нами наши сердца.
Оргазм накрыл нас одновременно, сопровождаемый тихими всхлипами и судорожными вздохами. Руки и ноги тряслись от изнеможения, а мы лежали, крепко ухватившись друг за друга. Она убрала волосы с моего лба и оставила там поцелуй, а я медленно съехал вниз, расположив голову у нее на груди.
- Знаешь, что я хочу сделать? – спросил я, тяжело дыша, слушая удары ее сердца прямо под своим ухом.
- Что? – поинтересовалась она, и я закрыл глаза, как только ее пальчики скользнули мне в волосы.
- Сводить тебя куда-нибудь позавтракать, - ответил я просто, и улыбнулся, наслаждаясь драгоценными звуками ее смеха.
- И зачем тебе это нужно? – удивилась она. – Все, что я хочу, прямо здесь, в кровати.
Я посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
- Потому что я хочу пойти с тобой на самую людную улицу во всем Чикаго, - начал я, поднося ее пальчики к губам и снова целуя их. – И я хочу держать тебя за руку.