ELVIS PRESLEY - “A Little Less Conversation”

Действие происходит во время второго курса колледжа в ноябре.

Белла

«Сам того не подозревая, он открывает мне черты какой-то новой школы, школы, которая будет сочетать в себе всю страстность романтизма и все совершенство эллинизма. Гармония духа и тела - как это прекрасно!»[1]
Я буквально простонала, осознав, что из всей прочитанной мною страницы я едва ли запомнила хоть одно слово. Это произведения я должна была прочесть к понедельнику, но что самое главное мне было необходимо отвлечься от невеселых мыслей о том, что я вот ужу три недели не видела своего любимого мужчину. Обычно я быстро забывалась, начиная читать новый рассказ, но сегодня явно был не мой день. Я очень скучала по Эдварду. Временами мне становилось любопытно, когда я успела превратиться в такую сентиментальную дурру, но по большому счету меня эти изменения совсем не волновали.
Пытаясь избавиться от своей меланхолии, я помотала головой; прибавив звук на компьютере, я вернулась к чтению. Может быть музыка поможет мне сосредоточиться?
«…Гармония духа и тела - как это прекрасно! В безумии своем мы разлучили их, мы изобрели вульгарный реализм и пустой идеализм …»
Мое настроение снова испортилось. У меня-то точно нет проблем с восхищением человеческим телом и душой, собственно таких проблем не было со времен старшей школы. Мы с Эдвардом просто подходили друг другу, идеально друг другу подходили, и душой и телом. И несмотря на то, что я отлично понимала, что решение пойти в разные колледжи было абсолютно правильным, этот факт меня временами все равно ужасно бесил.
Это просто нелепо. Спустя тридцать минут я не продвинулась дальше девятой страницы. Это неприемлемо, я должна прочитать этот рассказ. Схватив книгу еще крепче, я снова начала читать. Наверное, неосознанно я решила, что если вцеплюсь в книгу посильнее, то обязательно смогу на ней сосредоточиться.
«…и пустой идеализм. Ах, Гарри, если бы ты только знал, что для меня Дориан Грей!»
Да пошел ты. Спасибо, блин, большое Оскар Уайльд.
Бросив дурацкую книгу на пол, тяжело вздохнув, я свалилась на кровать. Свернувшись на неудобном матраце, я потянулась к мобильнику, что лежал на прикроватной тумбочке. Прочитав о восторженном отношении Бэзила Холварда к Дориану Грею, я почувствовала себя очень одиноко. Больше всего мне хотелось позвонить человеку, который, несомненно, поднял бы мое настроение.
Но днем я уже оставила Эдварду два сообщения. Я, конечно, могла бы позвонить его соседу, что бы узнать, где мой парень, но к счастью мое одиночество не затуманило моего рассудка, и я прекрасно осознавала, что поступи я так, буду выглядеть настоящей сумасшедшей, ага, девушка – сталкер.
Поэтому, надув губы, я погрузилась в мелодию, что доносилась из колонок компьютера. Ни я ни Эдвард не были виноваты в столь длительной разлуке. Впервые за долгое время у меня были относительно свободные выходные, без эссе и без зубрежки, вот только Эдвард должен был закончить очередную работу ко вторнику. За все время нашего знакомства, эта разлука была самой долгой. Это бесило и одновременно угнетало, очень сильно.
Я потеряла счет времени и судя по всему задремала. Проснулась я, когда услышала, как звонит мой телефон. Отыскав его среди простыней, я ответила на звонок, не удосужившись даже взглянуть на экран телефона. На другом конце раздался голос, голос, который мне так хотелось услышать.
- Привет? – ответила я, пытаясь справиться с зевотой. Мое сердце забилось быстрее, когда я услышала родной нежный голос.
- Ой, прости малыш. Я тебя разбудил?
- С каких это пор ты меня малышом называешь? – нахмурилась я.
- Ну да, - пробормотал он застенчиво. – Я решил попробовать.
Я практически видела, как он смущенно запускает пальцы в волосы и ощутила как внизу живота образуется узел. Так, об этом думать не стоит. Он позвонил. Мы разговариваем. В тот момент мне и этого было достаточно.
- Я думаю, тебе следует остановиться на Джеллибин, - похихикала я, пытаясь сменить тему и поднять ему настроение.
- Ты что серьезно разрешаешь мне называть тебя этим прозвищем? – я буквально слышала широкую улыбку в этих словах. Временами его так легко обрадовать.
- Думаю, я с ним срослась и сроднилась, Эди.
Он тихо рассмеялся, но я то знала, что только от меня он способен стерпеть подобную интерпретацию своего имени.
На пару секунд воцарилась тишина, на меня снова накатило чувство одиночества.
- Я скучаю по тебе, Эдвард. Три недели – это слишком долго.
- Я тоже по тебе скучаю.
Он сказал это так ласково, так печально, я поняла, что если срочно не сменю тему, то наш разговор закончится моими слезами.
- Ты ведь понимаешь, что как только мы снова увидимся, я тут же на тебя наброшусь?
- Серьезно? – уверена, услышав мой вопрос, он ухмыльнулся.
- После месяца целибата? Ты еще спрашиваешь?
- Черт, - пробормотал Эдвард. – Я вообще-то старался об этом не думать.
- Правда? А я вот только об этом и думаю, - это конечно не совсем правда, но ему понравиться. Он простонал, я довольно улыбнулась.
На заднем плане послышался какой-то голос, а потом бормотанье, словно два человека о чем-то переговаривались. Вздохнув, Эдвард произнес те слова, которые мне в тот момент хотелось услышать меньше всего.
- Белла, извини, но мне надо бежать.
- Ладно, - я очень старалась не выдать своего разочарования, но по-моему у меня это не очень получилось.
- Я тебе чуть позже вечером позвоню, хорошо?
- Конечно.
- Я люблю тебя, Белла, - прошептал он.
- И я тебя люблю.
Закончив разговор, я развернулась и простонала в подушку. Мало того что мне безумно одиноко, так теперь я еще возбуждена. Ну просто отлично.
Я никогда не занималась мастурбацией, пока жила в Форксе. Там рядом со мной всегда был Эдвард. Но с тех пор как я начала учиться в колледже, это стало просто необходимо. Перевернувшись на спину, я закрыла глаза, представляя Эдварда, представляя чтобы бы он мог сделать с моим телом. Мои руки медленно двигались по бокам, затем плавно переместились на грудь. Я прикасалась к себе, одновременно представляла… скоро я была…на нужной волне.
Запустив руку под пояс своих тренировочных брюк, я медленно продвигалась к своей цели, как вдруг раздался стук в дверь. Я мысленно выругалась. Блин, ну я сегодня смогу расслабиться или нет?
Поправив одежду, я направилась к двери, бормоча всевозможные ругательства. Абсолютно готовая порвать на части того, кто посмел нарушить мой покой, я распахнула дверь. Однако, увидев своего гостя, я перестала дышать.
Передо мной стоял Эдвард.
- Сюрприз!
Прокричал он со счастливой ухмылкой на лице. Первые мгновения, я лишь молча его рассматривала. Боже, в это трудно поверить, но в действительности он был прекрасней, чем в моих воспоминаниях.
- Что…А как же твоя работа? – я была настолько удивлена, что даже не могла толком предложение сформулировать, разглядывая его. Щеки раскраснелись от бега, волосы чуть длиннее, чем я помнила, но все в том же беспорядке, плоский живот и мускулистая грудь, обтянутые футболкой. В его зеленых глазах я увидела голод, словно он хотел меня съесть.
- Мой профессор заболел, - начал объяснять Эдвард. – Он отменил занятие и отсрочил дату сдачи работы. Я прыгнул в машину, как только получил от него сообщение, а Тайлер помог мне зайти в здание общежития.
Спасибо Тайлер, я твоя должница. Он был одним из немногих моих друзей, которые нравились Эдварду, поэтому меня вовсе не удивил тот факт, что он согласился помочь.
И тут до меня дошло, что Эдвард, мой Эдвард стоит в дверях почти целую минуту, а я все еще не прикоснулась к нему. Это просто недопустимо.
Я бросилась в его объятия гораздо быстрее, чем он сам ожидал, и обвила свои руки вокруг его талии. Отбросив рюкзак, он уткнулся лицом в мою шею. Выдыхая, Эдвард прикасался губами к моей коже, я начала дрожать. Казалось, что его руки прикасались к каждой части моего тела, ощущения были невыносимо прекрасными.
Еще сильнее сжав свои объятия, я уже потянулась рукой к ремню его брюк. Я так его хотела. Он мне был просто необходим, словно каждая часть моего тела умоляла о том, что бы он был со мной, во мне.
- Господи, какая же ты красивая. Я так по тебе соскучился. Я слишком сильно люблю тебя, что бы не видеться почти целый месяц.
Черт.
Меня охватила чувство вины, поэтому мои руки все еще сжимали его талию. Обняв его еще крепче, я попыталась избавиться от чувства, от мыслей о том, что я озабоченная стерва, раз не могу думать ни о чем кроме секса даже в такой момент.
- Я тоже тебя люблю.
Почувствовав, что мое настроение изменилось, Эдвард слегка отстранился. Посмотрев мне в глаза, он нахмурился.
- Что случилось? Я знаю, ты не любишь сюрпризы, но я не мог ничего с собой поделать. Извини, я просто так хотел…
Черт, теперь он думает, что я разозлилась на него из-за того, что он не предупредил о своем приезде? Еще сильнее почувствовав себя виноватой, я замотала головой. Отступив на шаг, я взяла его за руку и завела в комнату. Эдвард захлопнул за нами дверь.
- Даже не думай извиняться, Эдвард. Я даже передать не могу, как я рада, что ты приехал. Просто…я такая дурра!
Его губы слегка дрогнули, я пальцы все еще сжимали мою руку.
- Нет, ты не дурра. Однако мне интересно, с чего это вдруг ты себя дуррой заклеймит решила, - заметил он, усаживаясь на край кровати.
Запустив пальцы в волосы, я мысленно молилась о том, что провалиться сквозь землю…Но к сожалению это было невозможно.
- Просто…ты такой милый, приехал, чтобы устроить мне сюрприз, и все эти прекрасные слова, а все о чем могу думать я, черт побери, так это том, как хочу заняться с тобой животным сексом после которого мы и пошевелиться не сможем!
Прикрыв рот рукой, я опустила глаза, щеки покрылись румянцем. Несмотря на то, что именно об этом я и думала, Эдварду я этого сообщать не собиралась. Спустя пару секунду, я почувствовала его палец под своим подбородком, я медленно подняла лицо, и мы встретились взглядами. В его глазах полыхал огонь, а на лице играла дьявольская ухмылка. Ну все, я пропала…
- Ты слишком много болтаешь, Джеллибин.
Схватив мое запястье, Эдвард притянул меня на себя, я упала на кровать. Перевернувшись, он начал неистово меня целовать, его тело поверх моего. Пару минут мы просто целовались, надкусывая губы, словно обычные подростки. У него были теплые и слегка обветренные губы, целуя его, я ощущала привкус кофе, но все это меня мало волновало. Казалось в тот момент ничто не могло удержать меня от него.
Руки Эдварда начали двигаться вдоль моего тела, он прервал поцелуй и стянул с меня футболку. В каждом движении сквозило нетерпение и как будто отчаяние. Мои руки начали расстегивать ремень на его джинсах, руки Эдварда неистово двигались по моему торсу, словно он не мог не прикасаться ко мне. Боже, в тот момент мы были едины в порывах и в чувствах.
Слегка отстранившись от моих губ, от чего я захныкала, он, ухмыльнувшись, опустил голову и начал водить носом по моей груди. И когда я успела оказаться без бюсгалтера? Хотя кого это волнует. Ощутив прикосновение его языка на своем соске, я начала задыхаться и закричала. Я специально прижала свои бедра еще теснее к его телу, но Эдвард не шелохнулся. Я повторила свой маневр. И снова ничего. Улыбаясь, он не отрывался от моей груди, массажируя ее ладонями, покрывая поцелуями, в то время как мое тело извивалось под ним. Учитывая, что я была возбуждена еще до его появления, у меня не было никакого желания играть и дразнить друг друга.
Уже в следующее мгновения, честно говоря, понятия не имею, как именно это произошло, ни футболки ни штанов на нем не было. Мои губы покрывали поцелуями его шею, я посасывала кожу, надеясь оставить засосы в качестве наглядной демонстрации для Дартмутских девиц, что Эдвард занят, что он мой!
Когда я слегка прикусила его шею, он простонал и начал опускать мои тренировочные штаны. Судя по всему, Эдвард тоже потерял всякое терпение, потому что штаны мои он опустил лишь до колен. Схватив его запястье, я переместила наши сплетенные пальцы на пол, бедра резко двигались навстречу друг другу. Наши губы не отрывались, поцелуи напоминали дикие танцы, а голова отказывалась выдать хоть подобие здравых мыслей. Каждое движение – чистый инстинкт, нечто первобытное, даже животное. Когда я слегка сдвинула под Эдвардом свои бедра, он зарычал, действительно зарычал, мое тело еще сильнее вжалось в жесткий ковер. Он продолжал рычать, пока его руки исследовали мое тело, язык прикасался к коже, также как и он, я не могла сдержать стонов. Не знаю, видела ли я его когда-нибудь более сексуальным.
Не говоря ни слова, он стянул с меня трусики. Эдвард зашипел, его глаза не отрывались от моего обнаженного тела. Во взгляде мелькали любовь и желание, у меня в животе начали порхать бабочки. Но он сможет вдоволь налюбоваться любой частью моего тела позже, сейчас я хотела ощутить его внутри себя.
Приподнявшись на колени, я запустила пальцы в его волосы и возобновила наши безумные поцелуи. Его руки опустились на мою талию. Эдвард приподнял меня и усадил на край кровати. Еще один поцелуй, касание языка, и он отстранился, его взгляд блуждал между моих ног. Если бы я не сидела, я бы точно не удержалась на ногах под его взглядом. Он резко раздвинул мои ноги, слегка задевая чувствительную плоть.
По началу, его прикосновение были очень легкими, поэтому я стянула его волосы, отвечая ему грубостью. Улыбнувшись, он еще раз меня поцеловал, а потом ввел два пальца, слегка скручивая их, от чего я начала дрожать. Его губы медленно двигались вниз от моей груди к моему животу, я ощущала его горячее дыхание. Он запустил язык в мой пупок. Еще один поцелуй, его язык на моем бедре. Его пальцы сводили с ума, но мы так долго не были по-настоящему близки, поэтому, несмотря на то, что мне дико не хотелось останавливать движения его губ, его языка, я сделала именно это. Во время оргазма мне хотелось ощущать Эдварда внутри себя.
Положив ладони на его лицо, я начала ложиться на свою кровать, утягивая его за собой. Кровать была довольно короткой, поэтому моя голова и ноги не умещались на матраце, но в тот момент меня это мало волновало. Опустив ладонь на его член, я его сжала. Эдвард простонал, уткнувшись в мое плечо. Я провела рукой по все длине раз или два, он был очень возбужден. Я стала двигать свои бедра навстречу к нему. Эдвард не нуждался в подсказке.
Он резко отбросил мои руки и вошел в меня. Комнату заполнили отрывочные вздохи, я откинула голову. Его движения были резкими, целенаправленными, я была не в силах держать голову на весу.
Единственное о чем я могла думать в тот момент – это Эдвард, его движения, мои ощущения, мои эмоции. Мои ноги сцепились вокруг его талии. Наши тела сдвинулись, меня направление его толчков, он прорычал. Черт побери, как же я соскучилась по этому, как я соскучилась по нему.
Очередной резкий толчок и наши тела сместились еще выше. Мой торс был за пределами матраца. И, несмотря на потрясающие ощущения, которые я испытывала в тот момент, подобная поза была не очень-то удобной, да и падать во время секса мне не хотелось. Пытаясь привлечь внимание Эдварда, я выдохнула нечто похожее на его имя и сжала его пальцы. Он перевел взгляд на мое лицо и рассмеялся сквозь стоны, увидев в каком я лежу положении. Приподняв спину, я вновь переместилась на матрац.
Эдвард словно в слепую дотянулся до моего колена и перетащил мою ногу себе на плечо. Fuck, fuck, fuck. Моя спина выгибалась аркой, в животе начал стягиваться узел, я потянулась рукой за голову, чтобы ухватиться за что-нибудь. Толчки повторялись все чаще и чаще, с каждым его движением мое тело напрягалось сильнее и сильнее.
Голова Эдварда упала на мое плечо, губы двигались вдоль шеи, пока не оказались рядом с моим ухом. «Я люблю тебя», - прошептал он низким голосом и начал посасывать чувствительную кожу. Услышав эти слова и ощутив его губы, я переступила черту. Моя спина выгнулась еще сильнее, в сознании мелькнула мысль о том, что скорее всего я отломила что-то от свое дешевой кровати.
Эдвард совершил еще один толчок, два, три, и его тело начали сотрясать конвульсии, из горла вырвался стон, наполнявший меня чувством любви и гордости. Даже если каждая девица в Дартмуте будет с ним флиртовать и делать я заманчивые предложения, я…я всегда буду единственной, кто сможет увидеть его в момент экстаза. И это просто офигенно потрясающе.
Когда мы начали приходить в себя , Эдвард поцеловал меня в шею и перевернулся на спину. Какое-то время мы просто лежали в тишине, пытаясь восстановить дыхание, просто рассматривая друг друга. Зовите меня сентиментальной идиоткой, но мне нравилось просто смотреть на его, вдыхать вместе с ним, просто быть рядом с ним. Я снова осознала, насколько же это невыносимо не видеть его каждый день.
Эдвард убрал локон с моего лица и начал водить пальцами по щеке. Вздохнув, он приподнялся на локте.
- Итак, - начал он саркастично, - как твои дела?
Рассмеявшись, я прижалась к нему. Целуя Эдварда в губы, я наслаждалась мыслью о том, что следующие несколько дней я проведу рядом с мужчиной, которого люблю.

[1] «Портрет Дориана Грея» Оскар Уайльд. Перевод с англ. М.Абкина

"5 Years Time" - Noah and the Whale

- Что ж, не так уж и много времени прошло, верно? – ухмыльнулась я, наблюдая за Эдвардом, который вещал на стену нашей Нью-Йоркской квартиры свой диплом, мой висел рядом. Показав мне язык, он продолжил поправлять рамку. Наша квартира…Звучит чертовски здорово.

На итоговом экзамене я каким-то чудом умудрилась получить высокие оценки, на самом деле, даже у Эдварда результат был хуже. Меня приняли в маленький либеральный Майлдбери Колледж в Вермонте. Эдварда же легко зачисли в Дартмут, у нее были отличные оценки, да и отец его пожертвовал университету солидную сумму. Хотя, уверена, Эдварда смог бы поступить и без денег. Мой парень всегда был чертовски умен.
Чтобы встретиться, нам необходимо было проехать друг до друга не менее девяносто минут. Это было просто ужасно, но мы старались встречаться каждую неделю, приезжали друг к другу на выходные. В этом были и свои плюсы: мы просто по сумасшедшему скучали, при встречи не могли расстаться ни на минуту. В первый год обучения моя соседка возненавидела меня за частые визиты моего парня, да и стерва она была порядочная. Но мне повезло, и на следующий год я смогла получить комнату для одного человека.
В конечном счете расстояние только пошло нам на пользу. У каждого из нас появились собственные друзья, свой круг общения. Я знала, что найдется немало желающих занять место Эдварда, но все эти «ухажеры» лишь заставляли меня чаще вспоминать о том, как же сильно я скучаю по парню, что находится на расстоянии восьмидесяти двух миль. Через четыре года после окончания школы, я наконец-то созрела для того, чтобы жить с ним под одной крышей.
Первый год в колледже был самым сложным. У меня были базовые предметы, которые предполагали самостоятельное изучение достаточно большого объема литературы, изучения же английской литературы, что была моей специализацией, началось лишь весной. Эдвард же напротив, организовал свою программу обучения таким образом, что у него было в два раза больше общенаучных и специализированных предметов, чем обычно. Он постоянно испытывал стресс, никогда прежде я не видела его таким раздраженным и уставшим.
На втором курсе в ноябре Эдвард сильно меня напугал, появившись на пороге посреди учебной недели в десять часов вечера. Он признался тогда, что устал от медицины и его воротит от одной мысли о том, чтобы продолжать обучение по этой специальности, у него сердце не лежало к этой профессии. Но еще больше Эдвард меня удивил, когда сообщил, что в последнее время он по-настоящему увлекся сочинением музыки, что ему захотелось стать композитором. Он рассказал, что еще в школе играл на фортепьяно, но перестал после того как одноклассник посмеялся над ним перед всей школой. В его университетском общежитии стояло старое фортепьяно, которое в последние месяцы стало для него единственным спасением от стресса и усталости. Годы практики быстро вернулись, и вскоре он играл не только знакомые произведения, но и начал сочинять собственную музыку, вместо того, чтобы готовиться к занятиям. В один прекрасный день его профессор на органической химии напомнил, что студенты должны уделять учебе все свое время для успешного окончания университета. Это стало последней каплей.
Пока он все это рассказывал, я сидела рядом и крепко его обнимал. Эдвард даже заплакал, воспринимая все случившееся как собственный провал и неудачу. Я тогда сказала ему, что лучше рискнуть и заняться тем, что тебе по душе, чем издеваться над собой ради того, чтобы выполнить желание отца. До субботы Эдвард оставался у меня. А в понедельник он перевелся на другую специальность. В настроении Эдвард сразу же произошли значительные перемены, стресс как рукой сняло. А его отец гордился своим сыном, несмотря на выбор последнего.
Незадолго до окончания колледжа, я получила работу в литературном агентстве на Манхетенне. Эдвард был очень рад за меня. Он же, обучаясь в колледже, подрабатывал, играя в разных барах, а потом нашел постоянную работу. Он зарабатывал немного, но работа ему нравилась, я о большем и не просила. Кроме того, сама я неплохо зарабатывала, так что на жизнь нам хватало.
Безусловно, идеальными наши отношения не назовешь. И если учесть тот факт, что порой мы ведем себя как малые дети…скажем так, с течением времени мы стали подходить к решению проблем более зрело. Наша самая долгая сора длилась два дня. И закончилась она тем, что я села в машину и поехала к Эдварду в Гановер, чтобы извиниться. Я успела проехать полпути, прежде чем мне позвонил Эдвард и сообщил, что подъезжает к моему общежитию. Несмотря ни на что мы всегда приходили к соглашению, к компромиссу, потому что слишком дорожили нашими отношениями.

И вот сейчас мы здесь, в нашей первой общей квартире, сидим и уже который час улыбаемся как идиоты. Если бы шесть лет назад, когда я только переехала в Форкс, кто-нибудь сказал мне, что моя жизнь сложиться именно так…я бы наверное рассмеялась в лицо этому человеку.

Эдвард устанавливал свой синтезатор рядом с кроватью, пока я сконфуженно наблюдала за ним. Наша кровать, в нашей квартире.
- И зачем ты поставил его так близко к кровати, Эди? Ты же знаешь, что я обязательно споткнусь и упаду. И если я сломаю лодыжку, то это будет на твоей совести.
- Умоляю, Белла, - усмехнулся Эдвард. – Та же меня знаешь, я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. К тому же, ты всего лишь неуклюжая, а не дееспособная.
Проигнорировав его комментарий, я повалилась на кровать и завернулась в пушистое покрывало, которое мы купили вместе с Эдвардом. Я до сих пор вспоминаю тот поход по магазинам, мы с ним ходили по отделам и, словно старая замужняя пара, выбирали мыльницы, занавеску для ванны и покрывало для кровати. Иногда мой возраст меня немного пугал, словно старость стояла у меня за плечами. В том смысле, что мне уже 22 года, я живу вместе с парнем, с которым уже давно встречаюсь. Живем мы за три тысячи миль от наших семей, у меня есть настоящая работа, настоящая жизнь… Но стоило мне лишь взглянуть на Эдварда, как мои страхи тут же уходили прочь. Ну по крайней мере, большая часть моих страхов уходила прочь…
Взглянув на фотографию, что стояла на прикроватной тумбочке, я вспомнила ту ночь, когда было сделано это фото: первый наш совместный ужин с родителями. С тех пор Чарли и Карлайл встречались каждую неделю, чтобы посмотреть очередную игру и выпить пива. Мда, по началу это казалось таким странным, но теперь…
На фото были изображены вспотевшие, растрепанные и запыхавшиеся Белла и Эдвард. Помню, мы тогда вломились в дверь и продолжали дико хохотать. Эсме, которая вышла, чтобы проверить, кто нарушил спокойствие в доме, увидев нас, тихо рассмеялась и, взяв свой фотоаппарат, сделала фото. На фото я стою перед Эдвардом, а он тесно меня к себе прижимает, его руки на моем животе, мои ладони лежат поверх его. Несмотря на то, что на фото мы оба растрепанные, оно всегда было моим любимым. Наши родители так и не узнали, что виной моим торчащим в разные стороны космам был не ветер, а пальцы Эдварда.
22 летний Эдвард, что лежал рядом со мной, обнял меня за живот и притянул ближе к себе.
- Мне интересно, как бы поступил Чарли, если бы узнал тогда, что твои трусики лежат у меня в кармане?
- Он бы тебе арестовал, наверное. Возможно, перуанским перцем в тебя пострелял, а потом спустил бы охотничьих собак.
- Что ж, не следует недооценивать копов из маленьких городов, - фыркнул Эдвард. – Особенно если у этих копов, есть очень красивые дочери.
Перевернувшись в его руках, я посмотрела ему в глаза.
- У меня вопрос.
- Валяй.
- Теперь, когда я твоя «женушка», я должна каждый вечер готовить тебе ужин? А ты, ну знаешь, будешь приносить мне тапочки, расхаживая по дому в одном только фартуке? - улыбнулась я.
- Ох, считаешь себя такой остроумной?
- Считаю.
Эдвард слегка меня сжал, пытаясь меня пощекотать, но увидев мой грозный взгляд, остановился.
- Знаешь, я планирую получить от тебя все что смогу, как только ты станешь моей женой.
Я закатила глаза. Он постоянно говорил нечто подобное. Не то чтобы я была противницей замужества, а тем более возможности быть женой Эдварда, но сообщить ему я этого пока не решалась.
- Я уже говорила тебе, Эдвард. Я не выйду за тебя. Я берегу себя для Джоэла МакХейла.
- Да что такое с тобой и с этим парнем? – простонал он.
- Он уморительный, - ответила я, пожимая плечами. – «The Soup» лучшее шоу на телевидении.
- Да он просто пародирует другие неудачные шоу! Чего в этом хорошего?
Я показала ему язык.
- Я и не ждала, что вы меня поймете, Жан-Клод Говард.
- Белла, я уже миллион раз тебе говорил, - вздохнул Эдвард, - Жан-Люк Говард. Единственный Жан-Клод, которого я знаю, это Жан-Клод Ван-Дам, - я тихо над ним рассмеялась. – Кроме того, ты отлично знаешь, что замуж выйдешь за меня.
- Нет. Если Джоэл меня не дождется, всегда есть Майкл С. Холл. Серийный убийца и гей, который занимается организацией похорон – мечта любой девушки.
Он рассмеялся и крепче обнял меня.
- Подожди, Джеллибин. Ты с ума сойдешь, когда я тебе сделаю предложение. Ты даже не представляешь, что тебя ждет, - серьезно заявил Эдвард. Пробегая пальцами по моим скулам. – Я женюсь на тебе, Белла Свон.
Пытаясь молча выразить свое согласие, я его поцеловала. Эдвард крепче прижал меня, он прикоснулся к моему подбородку, пытаясь приоткрыть мой рот. По моему телу пробежали знакомые искры, которые заставляли меня чувствовать себя желанной и любимой. Когда я была рядом с Эдвардом, в моем животе все еще порхали бабочки. Ну бабочки, это далеко не единственное, что он со мной делал.
- Ну, Эдвард, - начала я, слегка отстранившись, - с какой комнаты хочешь начать?

- - - - -

Спустя пять часов мы лежали обнявшись в своей кровати, абсолютно вымотавшиеся и удовлетворенные. Пробормотав «я люблю тебя», Эдвард тут же уснул, а я никак не могла справиться с разными мыслями.

Я никогда не была счастливее, чем сейчас. Моя семья тоже была счастлива. Эммет и Розали год назад открыли магазин машин в Сиэтле и теперь зарабатывали приличные деньги. Элис с Джаспером поженились в девятнадцать после того как Элис забеременела. Ну, Элис справилась с этой ситуацией в духе…Элис – закончила школу вместе со всеми. Сейчас она работает стилистом в Сан-Франциско, одевает людей, словно они ее личные куклы Барби. Идеальная для нее профессия. Джаспер, получив степень, решил продолжить обучение и посвятить свое свободное время не работе, а ребенку. Даже Чарли нашел свое счастье. Когда я училась на втором курсе, он влюбился в женщину из Ла-Пуш.
Что же касается нас с Эдвардом… У нас с ним все просто потрясающе.

Эдвард тихо простонал во сне, когда я высвободилась из его объятий, я тихо рассмеялась. Я снова взяла в руки фотографию. Столько изменилось за прошедшие пять лет. Я уже не была той глупенькой девушкой, что пыталась оттолкнуть от себя замечательного парня, только потому что, боялась оступиться, обжечься, испытать боль… Разглядывая фото и испытывая безумную ностальгию, я заметила выемки в углу фотографии, словно кто-то что-то писал с обратной стороны.
Странно, что я раньше этого не замечала. Перевернув рамку, я быстро вытащила фото. Эдвард подарил мне его в рамке перед тем, как мы уехали учиться в колледж, и за все это время я ни разу его не доставала. На обратной стороне фото, была надпись, сделанная рукой Эдварда.

«Возможно через пять лет, я не узнаю тебя.
Возможно через пять, мы не захотим говорить друг с другом.
Возможно через пять лет, мы уже не будем вместе.
Возможно через пять лет, ты докажешь, что я ошибаюсь».
(Строчки из песни "5 Years Time" - Noah and the Whale)

Я люблю тебя, Джеллибин. Всегда. Несмотря ни на что.

Засунув фото в рамку, я вернулась в кровать, где тут же очутилась в объятиях Эдварда. Я поцеловала его в грудь и опустила голову к основанию его шеи. На моем лице играла улыбка, а сердце переполняла любовь к этому потрясающему мужчине.

Однажды я выйду за него замуж.

КОНЕЦ.