Обогнуть город по кольцу было плохой идеей, а именно: закончился рабочий день, и весь состав парижских клерков ринулся на своих маленьких машинках по домам, в пригороды. Нет, я ничего не имею против пригородов, я сам сейчас ехал именно в один из них. Только разница между тем местом, куда ехал я, и теми местами, куда ехали они, была той же, что между Челси и Уайтчеплом в Лондоне. Мой вам совет, не суйтесь в последние без надобности.

Дом Эма, вернее, его родителей, находился в западной части Парижа, прилегая к Булонскому лесу. Здоровенное трехэтажное здание с огромными окнами во всю стену красовалось среди остальных ему подобных, каждый раз вызывая у меня завистливый вздох. Целое состояние, это я вам точно говорю.

По мере приближения к дому Эма нехорошее чувство начало потихоньку овладевать мною. На аварийной полосе напротив дома Эммета стоял красный фургон подобия «Скорой помощи». У французов все не как у нормальных людей – у них даже Скорая совмещена с пожарниками и саперами.

Я бросил машину в раскорячку посреди улицы, не найдя свободного парковочного места и почти бегом бросился к парадному входу дома Эммета. Набрав наизусть выученный код доступа, я через секунду оказался в огромном саду. Пулей метнулся к дверям, не обнаружив привычных портье и охранника, что еще больше меня взволновало.

-ЭМ?!!ЭД?!! – прокричал я на весь дом, лихорадочно соображая, где могут находиться мои друзья, стоя посредине огромного входного холла, от которого расходились гостиные и лестница, ведущая на верхние этажи. Тишина. Я бегом поднялся на этаж Эммета, в нос резко ударил запах лекарств. Я добрался до комнаты Эма и застыл на пороге. В помещении кроме Эдварда находились два врача и трое медбратьев, суетящихся вокруг лежащего на кровати Эммета. Он был абсолютно белый, мертвенно-бледный, словно слеплен из воска.

Эдвард обернулся, и я увидел в его глазах такую боль, такое отчаяние, а в моей голове пульсировала только одна мысль: «Только не это…». Я бросился к письменному столу Эма, выдвинул ящики и выгреб из них все, что было. Конечно же, гора пустых ампул и использованных шприцов. Я взглянул на Эда, он незаметно кивнул, покрываясь бледной краской при виде содержимого ящиков своего брата. Конечно же, мы знали о том, чем увлекается Эммет. Вернее, чем именно, знал только я, а Эд полагал, что Эммет всего лишь балуется кокаином, как и мы все.

Я повернулся к одному из врачей и схватил его за рукав:
-Он выберется? – мой голос прозвучал таким отчаянным, но как же мне было наплевать на это в тот момент. Доктор мрачно покосился на меня и, словно нехотя, пробурчал:
-Не исключено, но маловероятно. Он слишком долго пролежал без медицинской помощи. Состояние тяжелое, он почти не дышит, а пульс слишком слабый. Сомневаюсь, что он выживет.

Мое сознание рухнуло в бездонную пропасть, я ощутил себя в подвешенном состоянии. Этого не могло произойти! Мой лучший друг не мог просто так взять и умереть. Глаза неприятно защипало, и я постарался проморгаться. Тупо смотрел вслед медработникам, уносящим почти бездыханное тело Эма. Эдвард положил руку мне на плечо и крепко сжал его. Уж насколько хреново было мне, я даже представить не мог, как сильно переживал Эдвард, ведь они с Эмметом росли и воспитывались вместе.

-Мне нужно поехать в госпиталь, я родственник. Прислугу я распустил на сегодня, дом без охраны, останешься до моего возвращения? Я подъеду, если меня выгонят из клиники… - Каждое слово давалось ему с таким трудом. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, но его губы предательски дрожали. Я похлопал его по спине, кивнув, и мы спустились вслед за носилками.

Скорая, включив сирену, сорвалась с места, а Эдвард резко стартовал за ней, старясь держаться как можно ближе к красной машине на своем Mercedes SLK. Я перепарковал свою машину на его место и пошел обратно в дом. Я не ощущал себя. Я не мог думать ни о чем, в голове была пустота, а перед глазами стояло мертвенно-бледное лицо друга. Первым делом я поднялся обратно в комнаты Эммета и вышвырнул все разбитые ампулы, использованные шприцы в мусорный пакет, плотно завязал его и вынес на улицу. Закончив с этим, я вернулся в гостиную.

Давешняя головная боль навалилась на меня снова, но теперь к ней примешивалось что-то ноющее в груди. Горло по непонятным причинам жгло, нос заложило, а глаза чесались донельзя. Я добрался до бара, распахнул дверцы и извлек оттуда бутылку виски и пачку сигарет. Наполнив стакан, я хотел было уже разбавить его колой, но потом передумал и долил еще коричневатой жидкости. Медленно сполз по стене, прикурил и уставился в стену. Спустя некоторое время понял, что сойду с ума от этой зловеще звенящей тишины, в ушах эхом звучали слова доктора о том, что Эм вряд ли выживет. Я включил телевизор погромче и отшвырнул от себя пульт. Снова налил стакан. Снова уставился в стену.

Не знаю, как долго я так просидел, просто в какой-то момент я заметил Эдварда, сидящего рядом со мной в точно такой же позе, со стаканом в руках, с сигаретой в зубах. Его волосы были взъерошены, а глаза лихорадочно блестели. Я всерьез испугался не находится ли он на грани нервного срыва.

-Эд? – позвал я его негромко.

-Что? - отозвался он безразличным серым голосом.

-Как он?

-В реанимации. На искусственной вентиляции легких. Надо полагать, плохо. – тихо ответил Эдвард, делая очередную затяжку.

Я понял, что дело хуже некуда. В глазах снова защипало, не в первый раз за вечер. Эд сглотнул и закашлялся.
-Я позвонил отцу, он обещал приехать завтра. Разобраться. Либо отвезти его к нему в клинику, в Англию, либо наблюдать за ним здесь, он еще не решил. – Карлайл был врачом, отличным врачом, поэтому можно было надеяться, что он вытащить Эммета. Но надежда была слишком слабой. Я кивнул. – Джей...ты же знал...почему…Почему ты не сказал мне о том, что он увлекся тяжелыми наркотиками?

Я сам не знал. Возможно, потому, что мне казалось, что ничего страшного в них нет. Я ошибся.

-Слушай, я скоро вернусь, хорошо? Мне нужно проветриться. – прохрипел я. Оставаться еще минуту в этом доме я не мог, у меня создавалось ощущение, что я собственными руками загнал друга в могилу. Эдвард кивнул, я же влил в себя остатки своего стакана, потушил сигарету и бегом выбежал из дома Эма. На этот раз я уже даже не пытался сдерживать слезы.

Я мчался по пустому ночному шоссе в неизвестном мне направлении на неизвестной мне скорости. Меня не волновало куда я еду, как я еду и зачем я еду. Я просто летел в ночь, мимо меня мелькали редкие огоньки близлежащих городов. Я не думал о том, что у меня может не хватить горючего. На самом деле я вообще почти ни о чем не думал, только о том, что вот так вот глупо и страшно все получилось. На всю машину гремела песня.
Dreaming of the way it used to be
Can you hear me
falling in the black
Slipping through the cracks
Falling to the depths can I ever go back
Falling inside the black
Falling inside falling inside the black *

Эдвард и Эммет были мне почти братьями, мы фактически заменили друг другу семью, по-крайней мере, они мне, и потерять одного из них означало для меня потерять часть самого себя.

Когда я понял, что стрелка, указывающая на наполненность бака, почти подобралась к нулевой отметке, а небо уже начало светлеть, я притормозил на первой же заправке и влил полный бак. Затем я отогнал машину на стоянку и отправился в прилегающий магазин, дабы оплатить бензин.
Купив себе стаканчик жуткой растворимой бурды под названием кофе, я отправился к кассиру, у которого рассеяно спросил:
-А мы вообще сейчас где находимся? Я имею в виду, какой тут город в окрестности?

Кассир недобро посился на меня и злобно пробурчал:
-Мы в 50 километрах от Клермон-Феррана. Парень, с тобой все в порядке?

Я отрицательно помотал головой, набирая пин-код своей черной AmEх. В глазах кассира читалась такая ненависть ко всему буржуазному классу, а в частности ко мне, молодому раздолбаю на шикарной машине, оплачивающему счет за горючее самой показательной кредиткой в мире. Подписав чек, я кивнул, глотнул еще немного отвратительного кофе, развернулся и направился к выходу.

-Ты хоть не пьян, я надеюсь? – крикнул мне вдогонку кассир. Я поднял руку в знак прощания.

Сев в машину, я еще долго размышлял за сколько и, главное, на какой скорости я пролетел 400 километров. Надо полагать, завтра снова придет немереное количество штрафов за превышение лимита скорости – мои поездки всегда этим заканчивались.

Я вздохнул и выехал на автобан, развернулся на первом же съезде и рванул домой. В голове немного просветлело, мысли потихоньку принялись возвращаться в нормальное состояние, а восковое лицо Эммета потихоньку исчезало из памяти, хотя чувствовал я себя по-прежнему неважно. От грустных мыслей меня отвлек звонок телефона
Hello, hello, hello
With the lights out, it's less dangerous
Here we are now, entertain us**

Я нацепил на ухо гарнитуру, предварительно бросив взгляд ID звонящего. Неизвестен.
-Да?

-Привет, сын. – голос отца мне внезапно показался таким чужим. Я удивился – он очень редко звонил мне сам, тем более на сотовый.
-Привет, пап. Рад тебя слышать. – я послушно ожидал, что он мне скажет.
-Как ты?

-Плохо. – честно ответил я. – Эммет попал в больницу. – папа молчал, явно пытаясь вспомнить, кто есть Эммет. Я решил ему немного помочь. – Каллен.

-О! Как? Его отцу принадлежит самая крупная сеть частных клиник в Великобритании? – в этом был весь мой отец: в людях его интересовали исключительно их успехи в бизнесе.

-Нет, ты говоришь об Эдварде, с ним все в порядке, речь идет о его двоюродном брате. Сын владельца крупной табачной индустрии.

-Понял. – отозвался отец. – И что с ним?
-Передозировка наркотиками.

Отец замолчал, наконец, голосом, не предвещавшим мне ничего хорошего, спросил:
-Джаспер, я надеюсь, ты ничего не употребляешь?
-Нет, пап. – абсолютно честным голосом ответил я. Ему необязательно было знать о наших еженощных треш-угарах.

-Ну и отлично. Я думаю, твой друг выберется. – уже более миролюбиво сказал отец. – А теперь, собственно, почему я тебе позвонил. Я приглашаю тебя на свою свадьбу. Я уже заказал тебе билеты, ты должен заехать их забрать…

Я перебил его, застонав:
-Пап, опять? В который раз уже? Зачем я там тебе нужен? Тем более, я сейчас тут нужнее. – я ненавидел двух предыдущих жен своего отца. Впрочем, они мне платили тем же. Пустоголовые длинноногие блондинки, вышедшие замуж за отца, только ради того, чтобы получить часть его состояния.
-Джаспер, я хочу видеть тебя на этой свадьбе. Мой сын должен познакомиться с женщиной моей мечты.

Я заскрипел зубами.
-У тебя слишком много мечт, пап, не находишь? Это уже четвертая женщина твоей мечты. Ты считаешь, это нормально? – язвительно прошипел я.

Отец снова помолчал, а потом стальным голосом ответил.
-Джаспер Хейл, ты будешь на этой свадьбе, хочешь ты этого или нет. Твой самолет в 16:40 из Charles-De-Gaulle, а в аэропорту имени Кеннеди свою машину найдешь на обычном месте на автостоянке. – потом, более мягко добавил. – Джей, я никогда не просил тебя ни о чем. Теперь прошу. Наташа – замечательная.

Я сглотнул и ответил:
-Да, пап. Я приеду. – и сбросил трубку.

А что еще я мог ему ответить? Он действительно никогда ни о чем меня не просил. Я уставился на дорогу. Отлично. Мой отец женится на очередной модели, на этот раз, по ходу, русской, я должен присутствовать в третий раз на его свадьбе, а мой лучший друг, тем временем, находится на грани жизни и смерти. Мне хотелось зарычать, вместо этого я сильнее вдавил на педаль газа, и стрелка спидометра медленно поползла к отметке 170.

Через два часа я был уже в Париже. Подскочив к дому Эма, я обнаружил в сборе всю прислугу, а охранник мне сообщил, что Эдвард уже некоторое время назад уехал в госпиталь. Я рванул туда.

*Skillet - Falling inside the black
**Nirvana - Smells like teen spirit

Добавлено (02.02.2009, 21:19)
---------------------------------------------
ДЖЕННИS, мы ошиблись))) на другом сайте прода) Джаз уже встретил Элис)))

Моё личное солнышко

Глава 4. Элис.

Когда я подъехал в клинику, она была еще закрыта для посещений, но в приемном холе я увидел абсолютно заспанного Эдварда, разговаривающего по телефону. Он махнул мне в знак приветствия, а я направился к небольшой барной стойке, где посетителям и пациентам разливали сок или кофе, заказал две чашки nespresso и отправился обратно к диванчику, на котором расположился Эд. Когда я к нему подошел, он уже закончил говорить по телефону.

-Хей. Как ты?– спросил я его. Он был по-прежнему бледен, но выглядел уже явно лучше, чем ночью. В ответ он только пожал плечами, отпивая свой кофе. – А он как? – спросил я, подразумевая Эммета. Эдвард снова пожал плечами, но потом все-таки решил ответить.
-По-прежнему. Пока в сознание еще не пришел, но отец уже приехал, а днем прилетят Элен, Роуз и Элис.

Я кивнул. Элен была матерью Эммета, Розали – его взбалмошной невестой, а Элис – сестрой Эдварда. Элен и Роуз я видел часто, когда они приезжали к Эму в Париж, нужно сказать, обе женщины чудесно гармонировали, полностью подходили друг другу по характеру и души друг в друге не чаяли. В те моменты, когда они приезжали, мне становилось жаль Эммета – он оказывался заключенным под неусыпную стражу 24 часа в сутки, он переставал появляться на вечеринках, и на время нам приходилось забыть о нашем друге. Об Элис же я ничего не знал, кроме как то, что она была любимой сестрой Эдварда, и что она была младше его на два года.

-Карлайл – отличный врач. Я уверен, он поможет Эммету выбраться из этого. – попытался приободрить я друга. Потом я вспомнил о свадьбе отца, и мое настроение упало ниже критической нулевой отметки. Я прочистил горло и спросил:
-Слушай, Эд… Как мне быть? Отец снова женится, требует меня к себе на этой дурацкой свадьбе, но я точно не знаю, все-таки…Эм… - я замолк, ожидая ответа Эдварда. Тот сначала нахумрился, но потом ответил:
-Езжай, Джей. Нас тут много будет рядом с ним, к тому же…отец сказал, что несколько дней он продержится точно.

Я кивнул. Это как раз то, что мне нужно было услышать в тот самый момент. Но чувство вины за произошедшее снова окатило меня ледяной волной. Видимо, это отразилось на моем лице, потому что Эдвард тихо добавил:
-Не вини себя, Джаспер. Ты совсем не виноват в том, что произошло. Ты ведь не заставлял его употреблять эту гадость.
Я изумленно уставился на Эдварда. Подумать только, мой безбашенный друг, для которого, казалось, не существовало никаких рамок и приличий, оказывается имел некоторые понятия о том, что хорошо, а что плохо. Впрочем. Он всегда был реалистом и твердо стоял обеими ногами на земле.

Из реанимационного отдела вышел Карлайл и направился прямо к нам. Кивнув сыну, а мне пожав руку, Карлайл ответил на застывший в наших глазах вопрос.
-Он по-прежнему не приходит в себя, но он дышит сам, его отключили от вентиляции легких, поэтому можно надеяться на некоторые улучшения, хотя состояние по-прежнему критическое. Врачи делают все возможное, я в том числе. – его голос был немного хрипловатым, и я вполне мог его понять; все мы переживали за Эммета.

-Пап, я разговаривал с Элен, они прилетят рейсом в 15:30, я встречу их, хорошо? – Эдвард словно спрашивал разрешения. Карлайл кивнул.

Я помолчал, погруженный в свои мысли. То, что Эммету стало лучше, уже, безусловно, радовало меня, но висевшее надо мной обещание появиться на свадьбе отца портило мне настроение с каждой минутой все больше и больше. Я повернулся к Карлайлу и объяснил ему всю ситуацию. Он усмехнулся и повторил слова Эдварда. Мне не хотелось, чтобы он думал, что Эммет для меня неважен, просто я действительно не мог отказать отцу.

Мне нужно было еще заскочить в агенство за билетами, съездить за подарком свадебной чете и желательно где-нибудь пообедать, предварительно в три договорившись встретиться с Эдом, чтобы вместе поехать в аэропорт. Я на свой самолет, он за своей семьей. Черт, как же мне не хотелось появляться на этой свадьбе.

За подарком я поехал на бульвар Saint-Germain, в бутик Armani Casa. Мне не хотелось ни оригинальничать, ни тратить время на глупое выбирание подарков, поэтому я просто спросил совета у консультанта. Хотя это только они сами называют себя консультантами. Ну как, как вам может советовать человек, заработная плата которого вряд ли позволит ему приобрести в постоянное пользование даже самую маленькую безделушку этого фешенебельного магазина? Да, папа, я дарю тебе на твою третью свадьбу никому не нужный набор сатиного постельного белья, такой, какой бы я подарил любому другому человеку на свадьбу. Черт, обидно, что у меня даже нет желания выбирать тебе специально-особенный подарок. Я хотел было сплюнуть от злости и обиды, но вовремя вспомнил, что нахожусь в помещении. Внезапно, мне стало очень горько и грустно, и я бессильно опустился на маленький диванчик из кремовой замши, обхватив голову руками. Мне нужно что-то менять.

И в момент, когда я было уже принял столь героическое решение, ко мне тут же подлетела все та же девушка-консультант и принялась порхать вокруг меня, предлагая то чая, то воды, то кофе, то пройти в комнату отдыха, в общем, делала все, чтобы непонятный клиент встал с несчастной софы, которая стоила, возможно, несколько лет ее годового дохода. Я видел насквозь все ее мотивы, поэтому как можно вежливее посоветовал ей убраться подальше от меня, встал со злосчастного диванчика, оформил покупку и вышел из чертова магазина.

Конечно же, бульвар был забит машинами, как всегда, впрочем, и я понял, что не выеду из этого округа еще где-то около часа. Заехать домой переодеться я уже не успевал, так как голод пересилил желание принять холодный душ. У меня в желудке последние 24 часа побывали исключительно кусок ветчины, сок, виски и кофе. Не густо.

Я подъехал к ресторану “Le Flandrin”, оформленному в изысканном здании вокзала пригородной электрички XIX века, остановил машину прямо посреди площади, вышел из нее и направился к входу. Ко мне тут же подлетел услужливый вуатюрье, который прекрасно помнил ту сумму чаевых, которую я ему обычно оставлял. Славный малый. Я отдал ему ключи и уселся за столик, пробежал глазами меню и, по обыкновению, заказал салат «Цезарь» и шампиньоновый крем. Вообще, этот ресторан славился своими блюдами из морепродуктов, но я их терпеть не мог.

Не успел я закончить с салатом и закурить, ожидая свой суп, как подъехал Эд. Он заказал себе буйабес, абсолютно жуткий рыбный суп из семи видов рыбы, так же включающий в себя лук, шафран и кучу других специй, аккомпанирующийся сухариками и соусом с поэтичным названием «ржавчина». Меня передернуло. Терпеть не могу это блюдо.

Пообедав, мы заказали себе лимончелло и долго сидели в полнейшей тишине, каждый обдумывая что-то свое. Наконец, Эдвард посмотрел на часы и предложил ехать. Я оплатил счет, и мы разошлись по своим машинам.

К аэропорту мы подъехали как раз вовремя, где меня уже ждал агент моего отца, с которым я договорился насчет доставки моего билета. Все, что было у меня в багаже – это моя барсетка и пакет с подарком отца. Ручная кладь. Мы сначала прошли с Эдвардом к залу ожидания прилета, так как времени до моего отлета было еще полно, и почти сразу же увидели Элен, Роуз и, как я догадался, Элис. Я поздоровался с Элен, потрясающей красоты сорокалетней женщиной, совершенно не выглядящей на свой истинный возраст.

-Как всегда ослепительны, миссис Каллен. – сделал я ей совершенно искренний комлимент. Она поблагодарила меня. Я поцеловал в щеку красавицу Роуз, которую вполне можно было принять за профессиональную модель, однако, она считала это слишком низким занятием для настоящей леди. Наконец, Эдвард подвел ко мне девушку, которую обнимал за плечи.

-Элис, это Джаспер Хейл. Джей, это мой сестренка Элис.

Девушка была невысокого роста, а рядом с Эдвардом и вовсе казалась малышкой, но она затмевала собой и Роуз, и Элен, и всех остальных девушек, которых я знал в своей жизни. Иссиня-черные волосы были уложены задорным ежиком, очаровательная улыбка ослепляла, а лучистые зеленые глаза смеялись. Тем не менее, в этих самых изумрудных глазах было нечто лукавое и хитрое, однако, это ей придавало еще больший шарм.

-Привет, Джайспер. Эдвард так много рассказывал нам о тебе.– прежде, чем я успел что-то ответить, она подошла ко мне, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку, словно мы были знакомы сто лет.Но в глазах плясали чертики. Я ощутил словно ожег от ее губ на своей коже. Эд толкнул меня под локоть, и я немного пришел в себя. Соберись, Джей, эта девушка не для тебя.

-Итак, теперь, когда все перезнакомились, мы можем ехать? – голос Розали подрагивал, она безумно волновалась за Эммета.
-Да, Роуз, и ты даже поедешь на моей машине. – милостиво согласился с ней я. Она нахмурилась, не поняв смысла сказанного. Я добавил. – Мне все равно надо, чтобы кто-то пригнал машину обратно ко мне.

-А ты не едешь с нами к Эммету? – как будто бы расстроено спросила Элис. Мне так захотелось все бросить, сказать ей, что еду, не расстраивать ее, но я лишь помотал головой.

Эдвард ответил за меня:
-У отца Джея свадьба и как назло именно завтра, так что ему придется уехать на некоторое время.

Роуз нетерпелось поехать в клинику к любимому, она обняла меня, пожелала удачного полета и стала тянуть Эдварда к выходу. Я отдал ему ключи, попрощался с Элен, улыбнулся Элис. Она подмигнула мне, развернулась и последовала за братом.

Я же остался стоять, абсолютно пораженный непонятно чем. Впрочем, я начал догадываться, чем именно, и это меня не радовало.

Глава 5. Нью-Йорк

Когда я наконец-то пришел в себя, на меня уже начали странно смотреть люди. Неудивительно, Джей. Если ты будешь словно истукан стоять посередине зала прилета, открыв рот, смотря куда-то в пустоту, тебя и вовсе могут принять за психа. Я огляделся, вздохнул и пошел на регистрацию. До отлета оставалось еще около сорока минут, но я всегда могут скоротать их за газетой в VIP lounge.

С другой стороны, подумал я, мне совершенно не хотелось сейчас наблюдать за напыщенными бизнесменами, которые важно сидят на черных кожаных диванах, уткнувшись в свои ноутбуки, поэтому я решил пройти как все нормальные люди. Подойдя к стойке доброй старой American Airlines, я протянул девушке свой электронный билет и ослепительно улыбнулся. Она хотела было сказать, что мне стоит пройти в другую стойку регистрации для first класса, но я помотал головой, и она замолчала.

- Приятного полета, мистер… Хейл. – пожелала она мне, заглянув в билет. Я снова улыбнулся и поблагодарил ее. Хотелось улыбаться всем, и хотелось, чтобы все улыбались мне.

На самом деле, я не знал, что со мной происходит. Казалось бы, в моей бестолковой жизни не было ничего такого хорошего, из-за чего бы я мог радоваться, но я никак не мог прогнать из памяти ослепительную улыбку Элис Каллен. При этом, я прекрасно понимал, что это сестра Эдварда, и последний убьет меня, если я заикнусь о ней. Он слишком хорошо знал меня, он слишком долго знал меня, чтобы понимать, что я не приношу девушкам счастья. Но единственное, что удалось сделать этому очаровательному маленькому созданию, то, что не удавалось ни одной девчонке за все мои двадцать лет, так это произвести на меня настолько неизгладимое впечатление, что я до сих пор вспоминал ее звенящий голос и обжигающее прикосновение ее губ.

Джей, столько девушек на свете, ты нашел в кого влюбиться. Ладно. Сейчас мне хотелось бросить все, плюнуть на отца, плюнуть на Нью-Йорк, и помчаться обратно в клинику к Эммету, где были все такие близкие и родные люди, и где была Элис.

Побродив по tax-free зоне, и купив блок Davidoff Classic, я направился в зал ожидания перед посадкой, которую как раз начали объявлять. Стюардессы изумленно глядели на мой посадочный талон, гадая, почему столь обеспеченный клиент не воспользовался лаунжем, но так как вопросы задавать не входило в их обязанности, они оставляли их при себе, за что я мысленно их поблагодарил. Не хотелось объяснять, что от всей этой пафосности, коим был пропитана вся vip-зона, мне на данный момент тошнило.

Я прошел по трубе в самолет, уселся на свое место и с ужасом понял, что мне предстоит беспосадочный девятичасовой перелет. Не то что бы я боялся полетов, но в закрытой стальной коробке на одиннадцати километрах над землей мне было как минимум некомфортно. Стюардессы и стюарды сновали туда-сюда постоянно, предлагая то напитки, то еще чего-то, наконец, чтобы они от меня отвязались, я попросил стакан виски и решил поспать. Очаровательная блондинка по имени Сэлли принесла мне мой стакан, улыбаясь во все тридцать два. Я любезно улыбнулся ей в ответ и быстро отвернулся, смотря в иллюминатор. Перед глазами по-прежнему стояла Элис.

Я глотнул виски. Swing. Никогда не любил Johnnie Walker, а в особенности Swing. После него всегда оставалось фруктовое послевкусие, которое я не переносил. Конечно, ждать от авиакомпании Ballantine’s 21 years old limited edition не стоило, но все-таки, за что тогда клиент платит по несколько тысяч долларов за полет в один конец? Я попросил разбавить все это дело колой, в надежде, что это как-то скрасит мое пребывание в этой консервной банке. Безумно хотелось курить.

В один из полетов в Нью-Йорк пару лет назад, я летел с одним русским бизнесменом, принадлежащим к той категории, что разбогатела в лихие 90-е. Этакий бритоголовый типажик, пальцы веером, на каждом по золотому кольцу, в общем, карикатурный персонаж. Так вот, он начала курить прямо в салоне какую-то отвратительную сигару, а когда его попросили потушить ее, молча, встал и ушел в туалет ее докуривать. Не знаю, что случилось с ним по прилету, но из самолета со всеми остальными пассажирами он не вышел. С тех пор я зарекся курить в самолете. Все-таки, не хотелось терять времени, объясняясь со стражами правопорядка аэропорта. В Америке с этим было достаточно жестко.

Первые пару часов я откровенно скучал, пытаясь уснуть, наконец, мне удалось это сделать, последняя мысль, промелькнувшая у меня перед сном, была о том, что в следующий раз нужно лететь рейсом Париж – Нью-Йорк самолетом Concorde, который летел всего четыре часа, хотя надежность Боинга была неоспоримой.

Проснулся я уже на подлете к NY. Переведя часы, я обнаружил, что вечер только начинался, было около 19 часов, и я тихо застонал. Я совершенно не представлял, чем займусь в этот бесполезный вечер. На ужин с отцом можно было даже не надеяться, так как он, наверняка, будет слишком занят подготовкой к своей свадьбе и свой невестой. Я вздохнул. Моя душа рвалась обратно в Париж.

В аэропорту меня встретил один из агентов отца, отдал мне ключи от моей машины, гостиничный ваучер, пожелал приятно провести время и испарился в неизвестном направлении. Да, я не мог остановиться в доме своего отца, не мог и не хотел, так как не считал это своим домом и настаивал на гостинице. Я вышел на парковку, оплатил стоянку, и направился к тому месту, где обычно ставил машины отец, когда куда-нибудь улетал. Я подошел к своей красной BMW 6 cabriolet, и любовно погладил корпус. Исключая мой парижский 911 S, это была моя любимая машина, хотя пересаживаться на нее после компактного Porsсhe было не всегда удобно.

Я выехал с парковки и направился в Hilton Times Square. Именно там забронировал мне номер отец, ну, или вернее, его агент, так как я сильно сомневался в том, что отец станет заниматься подобными вещами сам.По дороге я позвонил отцу, чтобы известить его о своем прилете. Он пожелал мне провести удачного вечера и назвал время, к которому мне следовало на следующий день явиться домой. К нему домой. Мой дом не здесь.

Приехав в гостиницу, я первым делом отправился в душ. После сумасшедших суток, которые выдались мне, мне просто необходимо было оказаться под струями холодного душа. Надо сказать, мне серьезно полегчало. Я подумал было о том, чтобы отправится на пятую авеню, но потом передумал – в конце концов, смокинг всегда можно было подобрать завтра. Я снова натянул джинсы, поло и лег на кровать. Идти куда-либо не хотелось, спать не хотелось, пить не хотелось. Ничего не хотелось, по-хорошему. Я снова проконстатировал тот факт, что становлюсь нелюдимым.

Ты асоциален, Джей, признай это.

Наконец, я заставил себя встать с кровати, и пойти хоть куда-нибудь. Мне было все равно куда идти, будь это клуб, бар, или просто ночной Манхеттен. Выйдя из гостиницы, я все-таки решил направить свои стопы в Hard Rock Cafe, благо находилось оно в двух шагах.

И вечер прошел бездарно. Я постоянно думал о чем-то, о том, что нужно действительно что-то менять, нужно заняться чем-то полезным в жизни, мое бессмысленное существование убивало меня медленно, но верно, точила изнутри. Хотя я не был уверен, что сейчас, спустя два года после окончания лицея, после двух лет беспробудного загула и запоя каждую ночь, я смогу вновь привыкнуть к нормальной жизни, с лекциями по утрам в душных аудиториях. И еще я очень много думал об Элис. О том, насколько глубоко она запала мне в душу. Не будь Эдвард ее братом, я бы позвонил ему и все бы выложил, он бы посоветовал что-нибудь стоящее, но проблема в том, что из миллионов девчонок я выбрал именно его сестру. Жесть, Джаспер, так умеешь только ты.

В гостиницу я вернулся под утро, вспомнил о предстоящем вечере, завалился на кровать прямо в одежде и заснул, так как не спал давно. Видимо, пора заканчивать с кокой, лучше уж полноценно высыпаться, - промелькнуло у меня в голове, и я провалился в мягкую бездну сна.

Проснулся я на удивление легко, голова, против обыкновения, не болела и не давила, и я с большим удовольствием отметил, что все-таки впервые за уже неизвестно сколько времени отлично выспался. Ради этого стоит жить. Я посмотрел на часы и обнаружил, что было уже где-то около трех часов дня. Первым делом я потянулся к телефону и набрал телефон Эда. Нужно было узнать, как состояние Эммета. И еще мне немного хотелось услышать голос Элис. Ладно. Не немного.

Гудок. Другой. Еще один. Бесконечность гудков прерывается автоответчиком. «Привет, я не могу поднять трубку, оставьте мне сообщение после звукового сигнала или перезвоните позднее. Всего наилучшего». Безукоризненно вежливый Эдвард, возьми же чертову трубку. Мне почему-то показалось, что если я сейчас не дозвонюсь до него, моя жизнь кончится прямо здесь, в этом гостиничном номере. Я сбросил звонок, снова набрал номер. И снова гудки. Мне показалось, что что-то опустело внутри меня. Джей, не драматизируй ситуацию, Эд как всегда забыл телефон в машине, не паникуй. Я неимоверным усилием воли заставил себя не звонить снова, и пойти принять душ.

Остальное я делал на автомате: спустился в ресторан гостиницы, позавтракал, отправился в центр. Сначала думал о смокинге, все-таки, свадьба отца, все дела, потом плюнул. Не я же женюсь. Решил ограничится серыми вельветовыми брюками от Salvatore Ferragamo, белой рубашкой от Paul Stuart, в качестве верхней одежды выбрал тренчкот в тон, все от того же Ferragamo. Лаковые черные ботинки от Valentino и зауженный шелковый черный галстук Takada Kenzo дополнили мой образ примерного и любящего сына. И кто сказал, что черный галстук одевается только на похороны?

И когда я оплачивал свои ботинки, раздался звонок моего Blackberry. ID звонящего – незнакомый номер. Я удивился, но все же решил ответить, хотя не в моих привычках отвечать на незнакомые номера.
-Да?
-Привет. – этот голос я бы узнал из сотни. Такой удивительно-звенящий, словно колокольчик. Я потерял дар речи. – Это Элис Каллен. – добавила собеседница. Спасибо, так бы я не узнал.

-Элис? Рад тебя слышать! – совершенно искренне, к тому же. Элис на другом конце трубки замялась:
-Я тебя тоже. Ты звонил Эдварду? Он не мог взять трубку, мы все были у Эммета, в реанимации.
-И как Эммет? – мне хотелось услышать что-нибудь обнадеживающее от этой девушки.
-О, ему уже лучше, он периодически приходит в сознание, это явное улучшение. Возможно, скоро совсем придет в себя.

Элис Каллен, я знал, что ты будешь моим личным носителем хороших вестей.

-Это просто отлично. – радостно отозвался я, лихорадочно размышляя, чтобы такого у нее спросить, лишь бы поговорить с ней подольше. Не молчи, Эл, пожалуйста, не молчи.

-Как Нью-Йорк? – весело спросила она, явно не зная, о чем бы поговорить еще. И что я мог ей ответить?
-Стоит пока, на удивление. – хмыкнул я. – Хотя в Париже мне явно нравится больше. Я никогда не любил Америку в целом, и Нью-Йорк в частности.

Элис засмеялась, а я чуть было не растаял от ее пленяющего смеха:
-Я, впрочем, тоже. Мы с тобой похожи. Эй, Джей, тебе привет от Эдварда. – значит он где-то рядом. Интересно, почему он не позвонил мне сам? Я предпочитал не знать точного ответа на этот вопрос, и свято верить, что это была инициатива Элис.

-Спасибо, ему тоже. Что делаете? – я не мог не задавать глупые вопросы. Все умные вылетели из головы.

-Сейчас мы едем ужинать, Эдвард хочет познакомить меня с Бэллой, потом, возможно, отправимся куда-нибудь потанцевать. Я обожаю танцевать. – Черт, Элис, ну почему я здесь, а ты там? Где справедливость в этом мире, я ведь тоже хочу посмотреть, как ты танцуешь!

-Ах, да. Бэлла. Последняя пассия Эдварда. И, похоже, у них все серьезно. Но она на самом деле очень хорошая девушка, под стать Эдварду. Они чудесно вместе смотрятся. – я действительно так думал. – Но эти слова не обязательно сейчас излагать Эдварду. – быстро добавил я, прикидывая, что скажет мне Эд, если узнает, что я так бесцеремонно обсуждаю его отношения с его сестрой. Элис снова засмеялась.

-Договорились, не буду. Повеселись там, Джаспер, и до скорого.
-Спасибо, и ты! Пока! – с некоторым сожалением попрощался я. Повесив трубку, я понял, как мало нужно человеку для счастья. Остаток дня прошел просто великолепно, я смаковал в воспоминаниях каждое слово Элис, каждую минуту нашего недолгого телефонного разговора. Честное слово, я влюбился, как мальчишка!

А после ее звонка мысленно я уже был в Париже. Каков же был мой ужас, когда я узнал, что свадебная церемония по американским законам может проводиться только по истечении суток после получения брачного свидетельства. Я был готов завыть и залезть на стенку. Отец сообщил мне с таким радостным лицом об этом, что я застонал от злости и отчаяния. Он подумал, что я расстроился из-за того, что не будет вечеринки, и заверил меня в том, что предсвадебная вечеринка все-таки намечается. Отлично. Теперь я еще вынужден буду торчать на абсолютно бесполезной пафосной вечеринке нью-йоркской элиты. Уж лучше французы – они хотя бы скучают не так отчаянно.

Вечером я приплелся в Old Westbury, старинный особняк, построенный еще в начале ХХ века в европейском стиле, расположенный в 20 минутах от центра Нью-Йорка в Лонг-Айленде. Поставив машину в гараж, я поднялся в дом, поздоровался с отцом, и он, наконец, представил мне свою невесту. Конечно же, модель. Конечно же, старше меня лишь на пару лет. Годится мне в сестры. Папа, у тебя весьма ограниченный вкус. К моему удивлению, оказалась она не русской, но полячкой. Лучше уж была бы русской, русские девушки – удивительно красивые. Я вежливо поздоровался с моей новоиспеченной мачехой и отправился поближе к бару, хотя напиваться настроения не было совершенно. Это неизбежно, Джаспер Хейл, тебе все равно нечем больше здесь заняться.

Папа в десятый раз представил мне каких-то своих партнеров по бизнесу, они долго мне втирали что-то о новом проекте моего отца, я обреченно слушал и кивал головой. Как им объяснить, что дело моего отца меня мало интересует? Наконец, я подумал о том, что неплохо было бы позвонить Эдварду.

Я извинился перед надоедливыми дядечками и ушел в кабинет отца. Набрал номер Эдварда. Гудок. Еще гудок.

-Да? - Эд снял трубку. В трубке раздался грохот и музыка. Понятно, они еще гуляют. – Джей, это ты? Подожди, я выйду на улицу. – я послушно ждал. Наконец, музыка стихла, Эдвард добавил. – Да, привет, Джей.
-Привет. Развлекаетесь?

-Угу. Все просто отлично. Элис просто чудо, они с Бэллой уже через полчаса после знакомства болтали, словно лучшие подруги! Ты бы знал, как я счастлив. Мнение Элис очень важно для меня.- его голос звенел от счастья даже по телефону.

-О, ну круто! Элис действительно чудо. – добавил я тихо. – Как Эммет?
-Когда ты разговаривал с Элис, мы уже уехали, не забывай, у нас разница во времени - 6 часов, но я разговаривал с отцом, он говорит, что улучшения налицо. Он выберется. Роуз не отходит от его кровати, представляешь? Ее не оттащить силком.

-Это здорово. – искренне обрадовался я за друга. Не каждая девушка будет сутками сидеть у твоей кровати, когда ты лежишь бревном и ничего не можешь поделать. – А…Элис далеко? – мне безумно хотелось с ней поговорить. Я бы придумал о чем. Эдвард замялся:

-Ээээ… Ну, в общем-то да. Она уехала где-то около получаса назад с Дереком Делано. – осторожно ответил он.

Во мне будто что-то обвалилось куда-то вниз. Я почувствовал полную опустошенность. Дерек Делано. Я знал его немного. Звезда всех женских журналов, мечта всех домохозяек и светских львиц, человек, не сходящий с телевизионных экранов, главная заслуга которого – быть одним из самых завидных женихов мира.

-И ты ее отпустил? – я не поверил своим ушам.
-Элис - взрослая девочка, а Дерек – неплохой парень, по крайне мере, не такой бабник как мы с тобой, если он ей понравился, она имеет полное право делать с ним все, что захочет. – твердо ответил Эдвард, и я понял, что он не желает продолжать эту тему.

-Окей, я перезвоню попозже. – я повесил трубку. Хотелось швырнуть что-нибудь куда-нибудь, разбить вдребезги. И с чего ты взял, Джей, что она особенная? И с чего ты напридумывал, что она заинтересовалась тобой? Идиот-романтик. Чувство непонятной обиды завладело мной, и я решил как-то отвлечсься. Спустился к бару.

-Двойной Ballantine’s. Нет, два. – попросил я у бармена. Тот посмотрел на меня с удивлением. Рядом раздался голос отца:
-Куда так спешишь, Джей? Все в порядке?

Я даже не потрудился посмотреть на него:
-Да, в полном, пап. И хватит об этом.

Он остался смотреть на меня, а я направился на поиски каких-нибудь свободных на этой вечеринке девушек. Я их где-то видел, очевидно, подружки невесты. Как и следовало ожидать, я нашел их где-то в районе ванной комнаты. Не стоило никакого труда, представившись, выбрать самую привлекательную и окончательно увериться в том, что вечер я не закончу в одиночестве.

Коэффициент полезности этой девушки оказался гораздо выше, чем я ожидал, думал я, разминая на столешнице от раковины белый камушек Си чьей-то клубной карточкой, выравнивая пыль в две длинные дорожки. Кто-то передал трубочку. Резкий вдох один раз, тут же другой. Моток мыслей рвется на мелкие, хаотично извивающиеся ниточки, а я ощущаю прилив сил. Я могу все.

Добавлено (03.02.2009, 12:26)
---------------------------------------------
OST к последней главе
да и ко всему фику в целом

Добавлено (03.02.2009, 12:27)
---------------------------------------------
Глава 6. Back to Paris

Последующие два дня прошли в том же ритме. Я почти не спал, я почти не думал, я сбежал с папиной свадьбы спустя три часа после начала вместе со своей длинноногой моделью. Кстати, я только на второй день выяснил, что ее звали Энжи. Но это было почти неважно. Она заставила меня обойти все магазины Нью-Йорка, и даже такой заядлый shopaholic как я, не выдержал, и сбежал и из них тоже.

Я вообще занимался только тем, что пытался от чего-то сбежать. В частности, от мыслей об Элис. Я злился сам на себя за то, что впервые в жизни влюбился, да еще и в девушку, которая дышала ко мне абсолютно ровно. Джей, закон бумеранга, скольких ты сводил с ума подобным образом? Теперь и тебе можно помучиться. Моя злорадная совесть восторжествовала надо мной. Впервые в жизни. Все бывает в первый раз и, как правило, это бывает больно. И еще я никогда не употреблял всякой дряни в подобном количестве, но мой организм решил пройти проверку на выносливость и не устраивал мне никаких встрясок, способных заставить меня завязать с этим.

Когда Энжи в очередной раз повесилась на меня после бессонной ночи с вопросом о том, когда мы поедем в Лас-Вегас, я понял, что и от нее надо тоже срочно бежать. Во-первых, я не собирался ехать в Вегас, так как из всех городов США, этот меня напрягал больше всего.Если играть, то делать это нужно красиво, и в Монако, на худой конец, в Довилле. А во-вторых, я не собирался этого делать с Энжи, так как совершенно ровно к ней дышал. Дело в том, что я не выносил, как многие мужчины, женских слез. А когда ты заявляешь девушке, что не любишь ее, она начинает рыдать в три ручья и заламывать руки. Поэтому, да, можно сказать, что, в какой-то степени, я – трус, но предпочитаю не устраивать себе проверку на прочность женскими истериками. Я просто боюсь их. Вот такой вот психоанализ, доктор Фрейд. Я усмехнулся сам себе, вспомнив легендарный фильм, из которого сам себе процитировал фразу. Кстати, я прочитал «Опасные связи» в оригинале, и знаете что? Ничего общего. Везде обман.

Почему-то при мысли о том, что я наконец-то свалю из этого чертова NY, который, как ни крути, а я терпеть не мог, мое настроение резко подскочило. Подождав, когда же моя “ненаглядная” заснет, раскинувшись на моей огромной гостиничной кровати, здоровым детским сном, я быстро натянул свои джинсы, водолазку, покидал приобретенные и совершенно ненужные вещи в сумку, так же купленную с целью перевозки всех этих бесполезных шмоток, и накинул свой тренчкот. Почти сбежал по лестнице к ресепшену, быстро рассчитался с гостиницей и пулей вылетел на автостоянку. Очень не хотелось расстраиваться, увидев в очередной раз Энжи. Она не стоила и мизинца Элис. Но об этом я старался не думать.

Газ, сцепление, переключаю передачу, снова газ, снова сцепление, коробка передач. Снова.И вот я уже почти на трасе в аэропорт. По дороге звоню отцу, попадаю на автоответчик. Естественно, отца уже сутки как нет в Америке. Свадебное путешествие. Теперь я благополучно ничего не услышу о нем в течение всего медового месяца. Хоть бы попрощался...Ну и ладно. Зато я уже почти лечу в Париж. Скоро я буду дома. Скоро я увижу Элис. И почти плевать, что она будет вместе с Дереком. Я переживу. Сделал погромче любимую песню, я полностью погрузился в музыку. Я снова ощущал себя человеком. Впервые, с той самой злополучной предсвадебной вечеринки.
'Cause there's nothing else to do
Every me and every you
Sucker love a box I choose
No other box I choose to use
Another love I would abuse*

В аэропорту я был весь как на иголках. Я сам не знал, почему вдруг так радовался возвращению. Наверное, мой мозг интуитивно понимал, что скоро я буду дома, что скоро не будет этой дурацкой разницы во времени, этой нелепой свадьбы, этого бестолкового города, что скоро все будет хорошо. Я надеялся. Я верил. Несмотря на свое глупое существование, я еще продолжал что-то ожидать от жизни. Глупо, Джаспер Хейл, глупо. Окей, хорошо, я увижу ее с Делано и все встанет на свои места и будет, как и раньше. Трижды ха, Джей, ты сам веришь в это?

Я так не смог уснуть во время полета, сказывались те граммы коки, внюханные накануне. Нет, Хейл, с этим решительно пора заканчивать, хоть это и круто позволяет забыть себя. Я читал газеты, требовал dvd со своими любимыми фильмами, но, если они оказывались по стечению обстоятельств в самолете, начиная смотреть, я тут же терял к ним интерес. Наконец, на четвертом часу полета, я вспомнил о своем i-pod, и оставил экипаж в покое.

Every me and every you.

По прилету, я позвонил Эдварду и поинтересовался, не пригнал ли он мой Porsche обратно к аэропорту после моего отъезда. Эд сказал, что это сделала Элис. У меня екнуло сердце. Глупое сердце, не бейся! Я попросил поблагодарить Элис от меня, на что Эд сказал, что я это сейчас сделаю сам, так как они все только что собрались пообедать в Fouquet’s, куда я просто обязан сейчас подъехать. А потом он предложил закончить вечер в World Place, ночном клубе, где преимущественно гуляли русские. Вообще, русские – это единственный народ, который действительно умеет отрываться. Они забывают себя, забывают окружающих. Они забывают все. Такое впечатление, что они знают рецепт концентрированного relax’а. Я, в принципе, ничего против такого окружения на сегодня не имел, поэтому пообещал приехать, заскочив сперва-наперва домой.

Но попал я в ресторан только уже ближе к концу ужина. Неудивительно, я никогда не отличался пунктуальностью, а тут еще снова застрял в пробке на окружном кольце. Будь я мэром города, я бы давно начал строить еще одно кольцо, так как первое не справлялось с потоком машин час пик явно. Но Парижу повезло, что не я – его мэр. А еще я потерял кучу времени принимая душ, и крутясь перед зеркалом. Джаспер, откуда в тебе столько нарциссизма? Впервые в жизни я бился полчаса, подбирая наиболее подходящие варианты, чтобы выглядеть в стиле chic decontracte. Джей, ты как девчонка, крутишься перед зеркалом тут. Но почему-то именно сегодня мне было действительно важно, что обо мне будут думать окружающие. В частности, Элис.

Оставив машину вуатюрье, я прошел внутрь и за столиком в глубине ресторана обнаружил своих друзей. Эдвард, Бэлла, Элис. Дерек. Полу-обнимающий Элис за талию.Спокойно, Джей, ты совершенно не должен разбивать его отвратительную физиономию. Я это понимал, но, дьявол, как же я хотел стереть с его лица эту самодовольную ухмылочку…Вместо этого я нацепил на лицо самую обольстительную и одновременно счастливую улыбку и прошествовал к их столику.

Элис Каллен, ты никогда ни о чем не узнаешь. А я все та же обаятельная сволочь Джей. Но, черт, как же мне самому было больно строить из себя этого законченного циника.

Последующие два дня прошли в том же ритме. Я почти не спал, я почти не думал, я сбежал с папиной свадьбы спустя три часа после начала вместе со своей длинноногой моделью. Кстати, я только на второй день выяснил, что ее звали Энжи. Но это было почти неважно. Она заставила меня обойти все магазины Нью-Йорка, и даже такой заядлый shopaholic как я, не выдержал, и сбежал и из них тоже.

Я вообще занимался только тем, что пытался от чего-то сбежать. В частности, от мыслей об Элис. Я злился сам на себя за то, что впервые в жизни влюбился, да еще и в девушку, которая дышала ко мне абсолютно ровно. Джей, закон бумеранга, скольких ты сводил с ума подобным образом? Теперь и тебе можно помучиться. Моя злорадная совесть восторжествовала надо мной. Впервые в жизни. Все бывает в первый раз и, как правило, это бывает больно. И еще я никогда не употреблял всякой дряни в подобном количестве, но мой организм решил пройти проверку на выносливость и не устраивал мне никаких встрясок, способных заставить меня завязать с этим.

Когда Энжи в очередной раз повесилась на меня после бессонной ночи с вопросом о том, когда мы поедем в Лас-Вегас, я понял, что и от нее надо тоже срочно бежать. Во-первых, я не собирался ехать в Вегас, так как из всех городов США, этот меня напрягал больше всего.Если играть, то делать это нужно красиво, и в Монако, на худой конец, в Довилле. А во-вторых, я не собирался этого делать с Энжи, так как совершенно ровно к ней дышал. Дело в том, что я не выносил, как многие мужчины, женских слез. А когда ты заявляешь девушке, что не любишь ее, она начинает рыдать в три ручья и заламывать руки. Поэтому, да, можно сказать, что, в какой-то степени, я – трус, но предпочитаю не устраивать себе проверку на прочность женскими истериками. Я просто боюсь их. Вот такой вот психоанализ, доктор Фрейд. Я усмехнулся сам себе, вспомнив легендарный фильм, из которого сам себе процитировал фразу. Кстати, я прочитал «Опасные связи» в оригинале, и знаете что? Ничего общего. Везде обман.

Почему-то при мысли о том, что я наконец-то свалю из этого чертова NY, который, как ни крути, а я терпеть не мог, мое настроение резко подскочило. Подождав, когда же моя “ненаглядная” заснет, раскинувшись на моей огромной гостиничной кровати, здоровым детским сном, я быстро натянул свои джинсы, водолазку, покидал приобретенные и совершенно ненужные вещи в сумку, так же купленную с целью перевозки всех этих бесполезных шмоток, и накинул свой тренчкот. Почти сбежал по лестнице к ресепшену, быстро рассчитался с гостиницей и пулей вылетел на автостоянку. Очень не хотелось расстраиваться, увидев в очередной раз Энжи. Она не стоила и мизинца Элис. Но об этом я старался не думать.

Газ, сцепление, переключаю передачу, снова газ, снова сцепление, коробка передач. Снова.И вот я уже почти на трасе в аэропорт. По дороге звоню отцу, попадаю на автоответчик. Естественно, отца уже сутки как нет в Америке. Свадебное путешествие. Теперь я благополучно ничего не услышу о нем в течение всего медового месяца. Хоть бы попрощался...Ну и ладно. Зато я уже почти лечу в Париж. Скоро я буду дома. Скоро я увижу Элис. И почти плевать, что она будет вместе с Дереком. Я переживу. Сделал погромче любимую песню, я полностью погрузился в музыку. Я снова ощущал себя человеком. Впервые, с той самой злополучной предсвадебной вечеринки.
'Cause there's nothing else to do
Every me and every you
Sucker love a box I choose
No other box I choose to use
Another love I would abuse*

В аэропорту я был весь как на иголках. Я сам не знал, почему вдруг так радовался возвращению. Наверное, мой мозг интуитивно понимал, что скоро я буду дома, что скоро не будет этой дурацкой разницы во времени, этой нелепой свадьбы, этого бестолкового города, что скоро все будет хорошо. Я надеялся. Я верил. Несмотря на свое глупое существование, я еще продолжал что-то ожидать от жизни. Глупо, Джаспер Хейл, глупо. Окей, хорошо, я увижу ее с Делано и все встанет на свои места и будет, как и раньше. Трижды ха, Джей, ты сам веришь в это?

Я так не смог уснуть во время полета, сказывались те граммы коки, внюханные накануне. Нет, Хейл, с этим решительно пора заканчивать, хоть это и круто позволяет забыть себя. Я читал газеты, требовал dvd со своими любимыми фильмами, но, если они оказывались по стечению обстоятельств в самолете, начиная смотреть, я тут же терял к ним интерес. Наконец, на четвертом часу полета, я вспомнил о своем i-pod, и оставил экипаж в покое.

Every me and every you.

По прилету, я позвонил Эдварду и поинтересовался, не пригнал ли он мой Porsche обратно к аэропорту после моего отъезда. Эд сказал, что это сделала Элис. У меня екнуло сердце. Глупое сердце, не бейся! Я попросил поблагодарить Элис от меня, на что Эд сказал, что я это сейчас сделаю сам, так как они все только что собрались пообедать в Fouquet’s, куда я просто обязан сейчас подъехать. А потом он предложил закончить вечер в World Place, ночном клубе, где преимущественно гуляли русские. Вообще, русские – это единственный народ, который действительно умеет отрываться. Они забывают себя, забывают окружающих. Они забывают все. Такое впечатление, что они знают рецепт концентрированного relax’а. Я, в принципе, ничего против такого окружения на сегодня не имел, поэтому пообещал приехать, заскочив сперва-наперва домой.

Но попал я в ресторан только уже ближе к концу ужина. Неудивительно, я никогда не отличался пунктуальностью, а тут еще снова застрял в пробке на окружном кольце. Будь я мэром города, я бы давно начал строить еще одно кольцо, так как первое не справлялось с потоком машин час пик явно. Но Парижу повезло, что не я – его мэр. А еще я потерял кучу времени принимая душ, и крутясь перед зеркалом. Джаспер, откуда в тебе столько нарциссизма? Впервые в жизни я бился полчаса, подбирая наиболее подходящие варианты, чтобы выглядеть в стиле chic decontracte. Джей, ты как девчонка, крутишься перед зеркалом тут. Но почему-то именно сегодня мне было действительно важно, что обо мне будут думать окружающие. В частности, Элис.

Оставив машину вуатюрье, я прошел внутрь и за столиком в глубине ресторана обнаружил своих друзей. Эдвард, Бэлла, Элис. Дерек. Полу-обнимающий Элис за талию.Спокойно, Джей, ты совершенно не должен разбивать его отвратительную физиономию. Я это понимал, но, дьявол, как же я хотел стереть с его лица эту самодовольную ухмылочку…Вместо этого я нацепил на лицо самую обольстительную и одновременно счастливую улыбку и прошествовал к их столику.

Элис Каллен, ты никогда ни о чем не узнаешь. А я все та же обаятельная сволочь Джей. Но, черт, как же мне самому было больно строить из себя этого законченного циника.

-Для тебя можно просто Джей. Дамы… - поздоровался я, наклоняясь поочередно к Бэлле, затем к Элис, целуя их в щеку в знак приветствия. – Бэлла, как всегда, ослепляешь своей красотой каждого присутствующего в этом ресторане. – маленькая шалость, но Эдвард простит. Хотелось так по-детски уколоть Элис.– Эд… - я пожал ему руку. – Дерек. – жутко не хотелось с ним здороваться, но деваться было некуда. Я отодвинул пустой стул и уселся на него. Услужливый официант тут же притащил меню. Я, фактически не глядя, заказал ризотто с курицей, и повернулся к своим друзьям. – Итак, меня не было трое суток. Что интересного произошло с тех пор? Как Эммет?

-О, он неплохо, пришел в себя. Я верю, Карлайл поставит его на ноги. – Бэлла улыбнулась. Да, все-таки, она как нельзя лучше подходила Эду. Я был искренне рад за него.

-Да. А еще мы с Бэллой решили помолвиться. – немного смущенно добавил Эдвард, глядя на меня исподлобья с виноватым выражением лица. Я изогнул бровь. Ха, Эд, я в этом не сомневался.
-Серьезно? - я тепло улыбнулся. – Поздравляю. Надеюсь получить приглашение на вашу свадьбу.

Эдвард взял Бэллу за руку. Удивительно гармоничная пара.
-Ты сомневаешься в этом? – с некоторым сарказмом спросила Бэлла. Я отрицательно помотал головой, улыбнувшись во все свои тридцать два зуба.

-А как ты провел эти дни, Джаспер? – я вздрогнул. Кажется, я никогда не устану слушать этот звенящий голос Элис. Я перевел взгляд на нее.
-Чудесно. Это была самая шикарная из всех свадеб моего отца. – я решил умолчать о том, что меня там фактически не присутствовало. – Серьезно. Мне очень понравилось, я отлично провел время.

Эдвард внимательно посмотрел на меня с легкой улыбкой на губах. Да, если и получится обмануть Элис и Бэллу, то Эда вообще никак. Он слишком хорошо меня знал.

-Да, но ты, похоже, не выспался, бедняжка. – с деланным сочувствием подколола меня Бэлла. Она знала меня, к тому же, догадываюсь, Эдвард с ней предельно откровенен. Так что она в курсе моей непостоянной натуры. Я ухмыльнулся. Вообще, от растянутой улыбки у меня уже начинало сводить челюсть, и я сам себе напоминал чеширского кота.

-Я думаю, это не тема для обсуждения. – хмыкнул я, когда официант принес мне мое блюдо и десерт остальным. – Итак, чем мы займемся сегодня вечером?

-Я предложил отправиться в World Place, там сегодня русская вечеринка проводится, правда по guest-листу, но это не вопрос. Но Бэлла с Элис больше склоняются к Le Cab…

-Решение дам – закон, Эд. А что по этому поводу думает Дерек Делано? – я постарался сделать свой тон как можно менее язвительным. Судя по его удивленному лицу, у меня это слабо получилось. Он пожал плечами:

-Где Элис, там и я.

Я занялся своим ризотто, чтобы не поддаваться очередному соблазну устроить драку прямо тут. Они знакомы три дня, а он уже такое выдает, или мне это снится?

-Джей, не переживай, там ты тоже найдешь хорошеньких девочек. - подлил масла в огонь Эдвард, усмехнувшись. Еще один…

-С чего вы вообще взяли, что они мне нужны. – тихо пробурчал я. На самом деле, если в радиусе километра находилась Элис, ни одна другая девушка не могла заинтересовать меня. Но эту мысль я благополучно пытался от себя отогнать.

Мы заказали кофе, еще долго сидели, обсуждали какие-то мелочи, в основном же Эдвард с Бэллой планировали вечеринку в честь своей помолвки. Ну все, теперь эта тема выбьет Эда из колеи.
И только тут я понял, насколько все серьезно у этих двоих. И только тут я вспомнил, что примерно та же история происходила с Эмметом до того, как он загремел в больницу. И только тут я понял, что мои друзья взрослели, а все оставался тем же сорвиголовой. И какое-то непонятное тоскливое одиночество навалилось на меня, мне как-будто бы стало тяжело дышать. Я извинился и вылетел на улицу. Достал сигареты, прикурил и еще долго наблюдал за тем, как дым перекочевывал из моих легких в ночной воздух Парижа.

Кто-то вышел из ресторана и направился ко мне. Я даже не повернул головы, но по легкой походке, по равномерному стуку stiletto’s понял, что это Элис. Она подошла, остановилась около меня и выжидательно посмотрела. Я лениво оторвался от созерцания огромного логотипа LV на другой стороне улицы и взглянул на нее, навесив на лицо выражение полной скуки и безразличия.

Наверное, это была моя такая оборонительная реакция. Раньше девушки бегали за мной. В случае с Элис, похоже, предстояло побегать мне. А я этого не хотел делать, да и не умел особо.

Поймав ее взгляд на своей сигарете, я достал свои Davidoff Classic и протянул ей. Она аккуратно вытащила сигарету из пачки и снова посмотрела на меня. В полном молчании я протянул руку с зажигалкой, и она медленно раскурила сигарету. Отвернулась и стала разглядывать гигантские витрины Louis Vuitton. Мы так и стояли в полной тишине, пока, наконец, я не задал ей вопрос, мучавший меня с самого начала.

-Элис…Дерек…и ты… это серьезно?

Она улыбнулась. Черт, Элис, не улыбайся так, ты можешь ослепить меня, а я сегодня без солнцезащитных очков.

-Не знаю. Возможно. – тихо ответила она, затягиваясь.
Снова это ощущение пустоты внутри себя. Одно дело, когда об этом говорит Эдвард. Совсем другое – слышать это от нее.

-Джаспер? За что ты злишься на меня? Я вижу, что злишься. Так усердно избегаешь моего взгляда, прячешь глаза, словно нашкодивший мальчишка… - в воздухе застыл вопрос.

Элис, ты же умница, неужели тебе действительно непонятно, почему именно я избегаю твоего взгляда?!! Но, видимо,было непонятно. Как-то защемило внутри. Я всегда считал, что если люди о чем-то не догадываются, значит, они не рассматривают этот вариант, а если не рассматривают – значит, активно его избегают. По крайней мере, так всегда поступал я. Я привык судить людей по себе. Я снова разозлился непонятно на что, чтобы скрыть раздражение, засмеялся.

-Ты с ума сошла? За что мне на тебя злиться, Элис? Мы знакомы три дня, а вижу я тебя и вовсе второй раз в своей жизни, и наши пути не пересекаются. Ты – сестра моего лучшего друга, а я – лучший друг твоего брата, но ни более того! Что еще здесь непонятного, мисс? – я сам себя не узнавал. И вот вы, Джаспер Хейл, уже почти кричите на ни в чем не повинную девушку? Но как же мне хотелось доказать ей, а главным образом, самому себе, что я действительно равнодушен к этому очаровательному созданию. Лгать я научился за свою жизнь. Всем, и даже себе.

Она с изумлением и с некоторой горечью смотрела на меня.
-Ты прав. Все предельно ясно. Прости, что помешала тебе в твоем "date" с ночным воздухом. – язвительно процедила она, развернувшись, пошла обратно в ресторан. Стук ее каблучков еще долго отзывался эхом в моих ушах.

Какой же ты дурак, Джей. Ты не можешь хоть раз в жизни засунуть свою гордость себе куда подальше?

Я раскурил еще одну сигарету и наслаждался отвращением к самому себе. Где твое обаяние, Джаспер? Где твои хорошие манеры? Это - девушка, такая же, как и все остальные, соберись, она будет твоей, только если ты этого захочешь!

Но она не была такой же, как и все остальные. И впервые в жизни я понял, что я не хочу просто затащить эту девушку в постель. Я хочу носить ее на руках, просыпаться по утрам с ее вкусом на губах, приносить ей завтрак на подносе, дарить ей охапки ее любимых цветов, открыть для себя тот новый мир, ее мир, мир вместе с ней, мир, где будем только мы вдвоем.

Я подавился дымом, осознав, о каких глупостях я размышляю. Сентиментальный мальчишка Джей, не размазывайся розовой соплей по асфальту. У тебя есть деньги, голова на плечах, куча свободного времени, секс в любое удобное тебе время, возможность ничего не делать ради него и наслаждаться этим. Но в этом ли счастье?

Мой дорогой романтический рассудок, заткнись, пожалуйста, на ближайший вечер, я хочу оттянуться сегодня по полной.

Я докурил, потушил сигарету носком ботинка от Dolce & Gabanna, мысленно вздохнул и отправился внутрь. Эдвард как раз расплачивался, поэтому мне не предстояло строить из себя радостное создание и поддерживать светскую беседу. Элис старательно избегала моего взгляда, всем своим видом мне показывая, что я хам и подонок. Ну да это я и сам знал, ничего нового она мне не открыла.

Мы вышли из ресторана и остановились на углу, в ожидании, когда подгонят наши машины. Первым подъехал Mercedes Эдварда, они с Бэллой сели в машину, предварительно предупредив нас, что буду нас ждать уже в клубе. Затем подогнали Porsche Boxter Дерека. Я скривился.
-Дерек, ты выгнал из гаража свою лучшую машину? – съязвил я. Дело в том, что про себя мы называли boxter машиной для бедных, так как это была самая доступная машина из моделей Porsche.

Дерек снова изумленно, но на этот раз немного рассерженно посмотрел на меня, открывая дверцу Элис:
-У тебя проблемы, Хейл? – его голос стал жестким. Элис делала вид, что не видит меня в упор, но я заметил, что она подавила легкий смешок.

-Никаких, Дерек. – заверил я его, широко улыбаясь. Доканывать его доставляло мне физическое удовольствие. Он резко захлопнул дверцу, обошел машину, уселся на водительское место и сорвался с места. Я же остался в одиночестве поджидать свой 911 Carrera. Но, что самое интересное, я не испытывал ни капли раскаяния за свои необоснованные наезды на Дерека. От него не убудет.

Наконец, я снова попал за руль своей машины. Если что и доставляло мне действительное удовольствие, так это машины. Я выехал на Елисейские поля, торжественно проехал по ним мимо кинотеатра Gaumont, мимо казначейства, мимо выставочных дворцов, доехал до площади Concorde, обогнул обелиск, мимо колеса обозрения, причудливо расцвеченного синим и серебристым светом, по rue Saint-Honore,по улице Rivoli,мимо Louvre , свернул на улицу, огибающей Palais Royal, остановил машину, кинул ключи подбегающему вуатюрье и прошел внутрь клуба.

Найти своих друзей не было проблемой, они сидели в одном из vip-отсеков, посередине стола уже красовалось ведерко с торчащей из него бутылкой шампанского. Они заметили меня и Эд махнул рукой, приглашая присоединиться к ним. Я прошел к бару, кивнул бармену и заказал себе в качестве conso виски с колой. Меня окликнули, я обернулся и поздоровался со знакомыми девушками, расцеловав их в обе щеки, отчего те радостно взвизгнули.

-Джей, ты сегодня один? – хищно промурлыкала одна из них, глядя на меня таким плотоядным взглядом, что мне стало немного не по себе.
-Сегодня – нет, дорогая, поэтому не смогу тебе составить компанию. – ответил я, изобразив на лице расстроенную улыбку, хотя был искренне счастлив.

-Эй-эй-эй, Хейл! – меня хлопнули по спине. За что я ненавидел все эти клубы, так это за то, что появление там не останется незамеченным. – Привет! Тебя давно не видно в тусовке, неужели завязываешь? – Антуан Де Ланфен, светский обозреватель, всегда и все обо всех знает, жутко противный тип. Ах да, чуть не забыл, вдобавок ко всему, он был геем. Меня передернуло от отвращения.
-Хей, Антонио. – я нарочито растянул последнее о, пожимая ему руку. Он ненавидел, когда его так называют, и это сразу стерло его ухмылочку. – Ты можешь представить меня, завязывающего с ночным образом жизни? Не смеши меня. Я просто улетал по делам в NY к отцу.

Антуан изобразил на лице заинтересованность. На самом деле, его ни капельки не интересовало, почему я выпал на несколько дней из жизни, просто нужно было засветиться, что он благополучно и сделал.
-А что Эммет? Говорят, в госпитале? Что с ним?

Я помрачнел. Меньше всего хотелось сейчас объяснять этому законченному наркоману, что произошло с Эмметом.
-Он сам расскажет, когда выйдет из больницы. – отрезал я. Антуан заткнулся.

-Окей, не кипятись. А вон там вот я вижу Каллена с Изабеллой Свон, и Делано с неизвестной девушкой? Они вместе? – продолжал выпытывать у меня последние сплетни Ланфен.

-И это ты тоже можешь узнать у них лично. Антонио, мне пора. – я кивнул еще парочке тусовщиков, столпившихся вокруг меня, и стал поспешно выбираться из толпы, образовавшейся вокруг бара. Меня тошнило от всех этих позеров и светских шлюх.

Усевшись, наконец, за нашим столиком, я первым делом посмотрел, что за шампанское было заказано. По марке можно было определить, кто сегодня угощал. Moet & Chandon. Вероятно, Дерек. Эдвард является приверженцем Cristal Louis Roederer. Джей, не возникай, не порть людям настроение. Я послушно разлил бутылку по бокалам. Мы радостно чокнулись за предстоящую помолвку Эда с Бэллой, а на меня снова навалилась давешняя тоска, но я отпихнул это убийственное чувство подальше от себя.

Дерек пригласил девушек на танцпол. Бэлла с сомнением посмотрела на Эдварда, и, когда тот кивнул, просияла, чмокнула его в щеку, и троица отправилась зажигать на паркете. Благо они были в нашем поле зрения. На мое удивление, как ни пробовал Дерек пристроиться к Элис, между ними оставалось определенное расстояние. А Элис…

Элис была прекрасна, насколько можно быть прекраснее совершенства. Она двигалась потрясающе, непринужденно, словно она не танцевала, а просто жила этими движениями. Эдвард принялся мне что-то говорить, а я не мог оторваться от нее. Я бы мог вечность сидеть и смотреть, как она танцует.
If you feel something, don't let it show
People are watching, really they don't wanna know.
I just wanna be free. C'est la vie! *
Каждый удар в музыке она сопровождала движением, на долю секунды более замедленным, нежели все остальные, словно выделяя его. Она угадывала ритм и мелодию, словно это не она двигалась под музыку, а музыка сопровождала ее танец. Удивительно чувственная, удивительно соблазнительная, удивительно пластичная, да и просто удивительная. Сейчас ни чего не существовало для меня, кроме нее.

*Martin Solveig - C'est la vie!